скачать книгу бесплатно
Зеркало. Навеяно ОКРами
Игорь Михайлович Ройз
Если вы хоть немного знакомы с процессами организации опытно-конструкторских работ (ОКР), то непременно оцените и соответствующие знания, и фантазию автора этих остроумных и поучительных рассказов. Что будет, если бесчисленными ГОСТами, ОСТами и другими документами до последнего шага расписать порядок приготовления ужина, вспашки поля или покупки хлеба в магазине? Как изменится от этого жизнь домашней хозяйки, тракториста, бабушки-пенсионерки – да что там, всего человечества? И кто окажется виноват, если до смешного серьезное отношение к регламентам приведет ни много ни мало к концу света?
Игорь Ройз
Зеркало. Навеяно ОКРами
«Я волком бы выгрыз бюрократизм…»
Мандата на это мне нету…
Сборник опусов в аллегорической форме охватывает различные стороны организации опытно-конструкторских работ (ОКР). Сегодня порядок выполнения ОКР расписан ГОСТами, ОСТами и другими документами до последнего шага. В результате интеллектуальная, творческая работа стала похожа на ритуальные «танцы», исполнение которых строго оценивает сонм жрецов. Конечно, усложнение задач неизбежно влечет за собой рост уровня формализации в организации работы и контроля ее выполнения. Но удовлетворение требований контроля также является работой, на которую отвлекаются силы и средства, поэтому чрезмерное обилие правил, упорядочивающих процесс, ведет к парадоксу (или закономерному результату?) – снижению качества разработки. Этот момент точно подметила Алла Борисовна Пугачева, в одном из телевизионных интервью: «Излишнее обилие правил увеличивает бардак!»
Взгляните на рассекреченные Роскосмосом документы по лунной программе 60-х годов (https://www.roscosmos.ru/29219/ (https://www.roscosmos.ru/29219/)), на любом из них подписей меньше, чем сегодня в заявке на покупку туалетной бумаги для госучреждения. Вероятно, поэтому у них «батут» работает, мы же до сих пор пользуемся плодами трудов людей, которые первыми открыли дорогу в космос.
Заканчивая предисловие, хочется искренне порадоваться за читателей, которые не сталкивались с явлениями, затронутыми в опусах.
Остров
Основано на реальных событиях августа 2015 г.
Остров. Утро. По тенту палатки шуршит дождик.
На берегу тихо свистит насос, кому-то не спится, и он решил подкачать катамаран.
БаабааХ!!! Грохот на весь остров. Перестарался! Народ выскочил из палаток, ни на что хорошее не надеясь.
Гондола лопнула по шву. Дыра длинной почти метр.
Под шум дождя консилиум походников-инженеров решил: клеить нельзя, заварить, однозначно.
До завтрака разработали технологию сварки, боязно, ведь никем не согласована… Даже на бумагу не положена. Бардак – одним словом!
Повезло, нашли кусок трубы, без паспорта. Трубу решили использовать в качестве паяльника. Для увеличения теплоемкости засыпали в нее песка некалиброванного, неочищенного, не сертифицированного.
Трубу нагрели на костре, зажженном спичками без сопроводительных документов.
Все понимали, слишком (как этот непонятный параметр сюда вообще затесался?) горячей трубой можно усугубить ситуацию. Нужно срочно решить метрологическую задачу – контроль температуры трубы, нагретой на открытом пламени, при отсутствии любого измерительного инструмента.
Коллеги репу почесали и нашли выход – контроль температуры трубы с помощью газеты. Температура определялась по степени потемнения газеты в месте контакта с трубой. Никаких сведений о бумаге не было, сила прижатия ничем не контролировалась. Атмосферное давление, температура окружающего воздуха и относительная влажность остались неизвестными…
Дыру заварили. Герметичность проверили мыльным раствором, приготовленным из ладожской воды и мыла ГОСТ 2854(дальше не читалось, смылилось).
С острова благополучно уплыли.
На следующий день катамаран выдержал шторм.
Повезло, что с нами не было военпреда и метролога, а то сдохли б на острове с голоду.
2016 г.
Ужин
Как только на часах «Oregon», автоматически корректирующих время по сигналу радиостанции во Франкфурте-на-Майне, отобразилось 18:01, в дверях щелкнул замок.
– Дорогой, с тобой и Франкфурт-на-Майне не нужен. Ужинать будешь?
– Да, голодный как волк. Пообедать не удалось. Сейчас, только руки сполосну… О! У нас что-то новенькое сегодня?
Ее глаза на секунду вспыхнули счастьем. Заметил… Может, еще и оценит?
– Ага, удивить хотела. Вот: «картофель Дофине» и два салата, на всякий случай – «мужские слезы» и «ежик». Вдруг тебе какой-нибудь не понравится. А на десерт …
Щебетала она весело, предвкушая замечательный вечер.
– Ну ты настрогала… А где перечень блюд, перечень ингредиентов? Почему со мной не согласовала?!
Такая реакция мужа ввела ее в ступор. От недоумения округлились глаза и подкосились ноги. Она присела на стул и прошептала:
– Хотела сюрприз…
– Сюрприз?! Представь себе, мне конструктор такое на приёмосдаточных испытаниях скажет: «сюрпри-и-из!». Да я его с говном смешаю! Бумаги нет – нет ничего! Курица! Ума как у конструктора! Пять лет замужем, не можешь к элементарному порядку привыкнуть?!
– …так у меня перечни пять лет назад были сделаны, по ним и готовила… Захотелось чего-то новенького… вот …сюрпри-и-из… Просто не подумала…
– «Не подумала»! Дура! Режимы обработки пищи хоть зафиксировала?
– В смысле?
– В смысле время приготовления, подведенная к посуде мощность, масса каждого ингредиента, воды! Черт побери, все настроение испортила!
Муж заводился все больше, и оправдания уже были бесполезны, но предыдущие пять лет жизни с готовыми перечнями, разработанными в первую неделю брака, усыпили ее бдительность.
По наивности она продолжала оправдываться, не зная, что в таких случаях работает только «Виноват. Дурак. Исправлюсь». Причем «дурак» вслух лучше не произносить. Непонятно, на чей счет будет принято.
– Где-то полчаса на среднем делении…
– «Полчаса-а». Тридцать минут плюс/минус допуск. «Среднее деление» – плиту поменяла и что твое среднее деление, а мощность, она и в Африке мощность.
– Зато я все взвесила. На весах…
– Свидетельство о поверке есть?! Не-ет?!!! Да мне чихать на такие измерения!
В ее глазах недоумение с ужасом начали сменяться ненавистью. Муж уловил кардинальную смену внутреннего состояния жены и на всякий случай смягчил свою позицию.
– Ладно, давай поужинаем. Завтра с бумагами наведешь порядок. А то голодный как волк.
– Конечно – сказала она и медленно стала наклоняться к его лицу.
Он подставил щеку для поцелуя, но в этот момент её зубы сомкнулись у него на горле.
Когда она слизывала с губ липкую, теплую кровь, в ее мозгу массой примерно 1,3 кг (точнее когда?нибудь скажет патологоанатом после вскрытия и взвешивания на весах, прошедших своевременную поверку), мелькнула естественная, для такой жизни, мысль: «На анализ, что ли, сдать…».
2019 г.
1984
[1 - Не путать с «1984» Д. Оруэлла. Просто цифры совпали, в 1982 был Пленум, а через два года произошло то, что произошло…]
Продовольственная программа, принятая на Пленуме ЦК КПСС в мае 1982 года, для преодоления товарного дефицита, не привела к ожидаемому результату.
Этот факт не давал покоя молодому, недавно демобилизовавшемуся с военно-морского флота председателю колхоза «Полный вперед».
– Как же так, – размышлял он – мы первые полетели в космос, у нас лучшие в мире танки, самолеты, автоматы, а едой себя обеспечить не можем.
Несколько недель мучительных раздумий принесли свои плоды. Как-то раз часа в три ночи он проснулся от внезапно посетившей его гениальной мысли: «Ключ в организации труда! К выполнению продовольственной программы нужно подойти так же, как к выполнению гособоронзаказа. Организуем в колхозе пилотный проект по внедрению аналогичного метода. Будем первыми! Прославимся на всю страну, станем колхозом-миллионером. Сегодня же на правлении разработаем детальный план».
– Все собрались? – спросил председатель.
– Чего это среди недели, ЧП какое? – поинтересовался кто-то из членов правления колхоза.
– Товарищи, – проигнорировав вопрос, начал торжественно председатель, – ни для кого не секрет, есть решение расформировать наш колхоз и по программе укрупнения объединить с соседним совхозом. Людей для улучшения условий жизни переселят туда же. Я знаю, мало кому хочется срываться с насиженных мест…
– Куда деваться, решение-то принято! – выкрикнул кто-то из зала.
– Вот! – председатель многозначительно поднял вверх указательный палец. Лицо его озарилось триумфальной улыбкой. – Сегодня ночью мне пришла в голову гениальная мысль! Я придумал, как выполнить продовольственную программу, принятую на Пленуме. Речь идет, практически, о спасении страны и попутно колхоза. Это будет наш якорный проект!
– Почему якорный? С места, что ли, не сдвинемся? – перебил речь тот же голос.
– Якорный – это я образно. Это как бы бурное море жизни несет нас на рифы продовольственной мели, но мы ухватимся мускулистой рукой за якорную цепь и вытянем наш корабль из смертельного течения, а потом пойдем вперед. К успехам!
– Якорь не даст вперед! – не унимался тот же голос.
– Да угомонись ты, наконец, суть не в этом…
Члены правления на своих местах беспокойно заёрзали, предчувствуя, что жизнь может стать «еще лучше и веселее».
Председатель воодушевленно продолжал свою речь.
– Посмотрите, каких высоких производственных показателей достиг наш славный военно-промышленный комплекс (ВПК). Все это, я считаю, благодаря особой организации труда. Мы внедрим в своем колхозе подобную. Станем колхозом-миллионером: заасфальтируем улицу, отремонтируем клуб, построим стадион и шахматную школу.
В глазах председателя разгорался огонь, казалось, его фантазиям, пардон, планам не будет конца.
«Двадцатипятитысячник, едрит твою…» – подумал Семеныч, а вслух произнес:
– Господин председатель… – раздался старческий голос из угла.
– Семеныч, ну какой господин? Ты когда отучишься?
Семеныч – дед лет девяноста, точно никто не знал. Всю жизнь с перерывом на Великую Отечественную он прожил в этой деревне, видел, как мужики уходили на первую мировую, помнил революцию и гражданскую. Пережил раскулачивания односельчан. Люди с горящими глазами и громадьём идей его слегка пугали. Жил Семеныч при клубе, бывшей усадьбе помещика, которому прислуживал еще пацаном. Барин сгинул в лихие годы начала века, а пацан так и остался жить в своей комнатушке. По непонятным односельчанам причинам ни женой, ни хатой Семеныч не обзавелся. В свои девяносто он был крепким мужичком, продолжал работать сторожем и дворником при клубе. Исторически сложилось, что он присутствовал на всех заседаниях правления.
– Извини, не избавлюсь от привычки. Уж больно кардинальные изменения предлагаешь, давай выберем работящего мужика, дадим ему надел земли и посмотрим на результат, а то сразу на целом колхозе эксперимент… Прошлый раз, в семнадцатом, на всей стране…
– Чем тебе революция не угодила? – встрял парторг.
– Не, не… я так, к слову. Просто лучше на небольшой части населения отработать, а потом ускоренными темпами с учетом ошибок внедрить, так сказать, в широкие массы.
– Да, да, дед прав, – зашумели мужики, желая отвести от себя последствия нововведения, задницей чувствуя, что получится, как обычно, если не хуже.
– Ладно, – сдался председатель, – кого выберем?
– Федьку!
– Аргументы?
– Он рыжий, живет в овраге на краю села, детей нет. Баба у него мощная и грамотная – поможет внедрить, если что.
Лет двести назад кто-то из предков Федьки чем-то не угодил барину, за что и получил землю для постройки дома в самом неудобном месте – на отшибе, к тому же на дне глубокой балки. Дом, конечно, уже другой, но место то же.
– Согласен. Мужик он покладистый, политически грамотный, газеты читает. Руку на пульсе держит, так сказать. Уговаривать долго не придется… Кроме того, если село вдруг вздумают переселять, то про него комиссия забыла, он все равно останется. Во всех отношениях хорошая кандидатура.
Мужики выдохнули с облегчением. Жертва нашлась.
Слово взял парторг.
– Идея, безусловно, хорошая, заслуживает пристального внимания, тем более, что она нацелена на реализацию планов партии и правительства, но ты, председатель, еще молодой, горячий. Нововведения такого масштаба на местах без одобрения сверху не делаются. Тем более сам говоришь о необходимости организации весьма специфического, для нашей отрасли, контроля безукоризненного выполнения намеченных мероприятий. Нужны люди грамотные в этом деле, которые не позволят сойти с пути, намеченного нормативной документацией. – Почесал задумчиво затылок и продолжил – Значит так, давай обратимся в райком, обком… Там, думаю, оценят идею и помогут адаптировать организацию труда ВПК к колхозным нуждам.
***
Прошло два года.
За это время была проделана колоссальная работа.
К клубу, в котором также размещалось и правление колхоза, приделали пристройку в три этажа. На первом разместился договорно-экономический департамент (ДЭД), на втором – нормативно-контрольный вневедомственный департамент (НКВД), на третьем – метрологический. Часть клуба занял специально созданный комитет по разработке нормативной документации, который в короткие сроки выпустил массу крайне необходимых, по его мнению, бумаг, но особую гордость испытывал за три руководящих документа:
– РД №СХ 15.201 Система организации сельскохозяйственной деятельности. Агротехника. Техническое задание на выполнение сельскохозяйственных работ;
– РД №СХ 15.203. Система организации сельскохозяйственной деятельности. Агротехника. Порядок выполнения сельскохозяйственных работ с целью выращивания агрокультур и скота. Основные положения;
– РД №СХ 2.902 Единая система контроля сельскохозяйственной деятельности. Порядок проверки, согласования и утверждения отчетной документации, выпускаемой при выращивании агрокультур и скота.
Хозяйство Федора также кардинально преобразилось. Теперь лопата, вилы и грабли были пронумерованы и имели формуляр с печатями НКВД. Федору выдали печать, которой он опечатывал на ночь дверь сарая с вышеуказанным инвентарём. На конуре дворового пса красовались маркировка «Будка собачья. БС-7. Шарик – 1шт. Год рождения 1978» и меню Шарика на неделю за подписью повара колхозной столовой, согласованное с ветеринаром и бухгалтером.
Для подготовки отчетной документации в полном соответствии с РД №СХ 2.902 Федору из области выделили пишущую машинку «Consul-256». Немногие колхозники в те времена знали, что эта машинка имела интерфейс подключения к электронной вычислительной машине и служила устройством ввода-вывода. Для компетентных людей это был знак – сделан первый шаг на длинном и трудном пути к цифровой экономике колхоза «Полный вперед».
Наконец инфраструктура была подготовлена к внедрению нового порядка, и 1 марта 1984 года Фёдора пригласили на правление колхоза для торжественного вручения первого технического задания на выполнение сельскохозяйственных работ.
Слово взял председатель.
