Через тернии в звезды, или Шапка Live

скачать книгу бесплатно

6. Падать в обморок не чаще одного раза в месяц.

7. Не визжать!

– Я помню, – поспешно ответила Оленька, боясь не успеть к переключению светофора с красного на зеленый. – И ты хотел добавить еще несколько пунктов к своему контракту. Мне необходимо изменить манеры, забыть о гламуре и подредактировать лексикон.

– Вот именно! – рявкнул Волк, и в унисон ему взревел мотор байка. – Я пока что не хочу тебя!

Красная Шапочка чуть не упала с мотоцикла, но не оставаться же без покупок!

* * *

– Лев Львович, я насчет денег… – начала оправдываться Красная Шапочка, но режиссер перебил ее, привычно уходя от скользкой темы.

– Ай какие молодцы! – Лев Львович восхищенно уставился на девушку, Волк стоял в стороне и разглядывал свои кроссовки. – И в сумму уложились, и купили все, что надо. Вот что, Вовчик, бегом переодеваться, и чтобы внешний вид соответствовал, понял?

– Угу, – кивнул Волк и в привычной своей манере ретировался в направлении собственного фургона.

– А ты пока проходи в свою гримерку, – велел Брюковкин Красной Шапочке. – Я вызвал Елену, она приведет в соответствие твою прическу, мейкап поправит. Потом переодевайся и подходи сюда, я вам с Вовчиком ценные указания давать буду. Только бы он с внешним видом чего не намутил… не посылал бы его вообще, но… Такие люди будут, такие, Оленька, что мы тебе карьеру забабахаем, Голливуд отдыхает!

Через час с небольшим, когда Лена закончила свои манипуляции, Красная Шапочка не без удовольствия облачилась в обновки и совсем чуточку, минут двадцать, полюбовалась собой в зеркале. Видела бы ее сейчас Плотва! Да что там какая-то Плотва, ведь скоро ее увидят знаменитые и богатые люди…

Голову заволокло приятным туманом, в котором ошалело носилась счастливая Внутренняя Богиня и даже Разумей Занудович сидел с видом слегка обалдевшим. Ему бы и хотелось охладить пыл своей подопечной, но он решительно не знал как. Все действительно складывалось как в сказке про Золушку.

Хотя не совсем так. Кем-кем, а Золушкой балованную матушкой и бабушкой Красную Шапочку назвать трудно, но все-таки многое из того, что было ей вожделенно, до недавнего времени не являлось доступным. Теперь Разумею активно не нравилась легкость, с которой все стало доставаться девушке. Как, скажите на милость, мотивировать ее к необходимым действиям, если дорогие обновки валятся на нее с неба совершенно незаслуженно?

Но своими опасениями Разумей Занудович ни с кем не делился, особенно с Внутренней Богиней. Сейчас у них царило шаткое перемирие, и Разумей старался сдерживать свой пессимизм, чтобы худой мир, предпочтительный хорошей драке, продержался подольше.

Откровенно говоря, Разумею Занудовичу очень нравилась Внутренняя Богиня, ее свобода, раскрепощенность и незакомплексованность, в общем, все то, чего не было у него самого. Вот только он прекрасно понимал, что без его собственного занудства и приземленности, а также начитанности и образованности жизнь их подопечной значительно осложнится и вместо радужных высот в душе воцарится совершенно нелетная погода. Вот и приходилось Разумею, помимо воли, осаживать свою воздушную напарницу, вызывая у той вполне понятное раздражение…

Оглядевшись по сторонам на предмет наличия Внутренней Богини и убедившись в отсутствии оной, Разумей шепнул Красной Шапочке, что, если она опоздает, режиссер может очень разозлиться, и тогда… Что «тогда», он даже придумать не успел, поскольку девушка, тяжко вздохнув, поспешила на съемочную площадку, где обнаружила Брюковкина, явно встревоженного. Впрочем, это вовсе не помешало ему восхититься тем, как Красная Шапочка выглядит в новом облачении.

– Кроме всего прочего, у тебя безукоризненный вкус, – заявил он. – Вся в меня!

– Еще бы, мы же всегда в курсе всех новинок, читаем весь доступный глянец и подписаны на самых признанных бьюти-блогеров, – напомнила Внутренняя Богиня, тихонько приземлившись рядом с Разумеем. – А ты говоришь, что это совершенно бесполезное занятие.

– И чем, скажи на милость, это помогло нашей подопечной? – пожал плечами Разумей Занудович. – Сама знаешь, глянец постоянно сам себе противоречит, а бьюти-блогеры рекламируют только то, что им предоставляют крупные компании. К тому же они постоянно на ножах друг с другом…

– Слушай, ну когда уже у тебя закончится твой деготь, который ты мне в мед добавляешь? – скривилась Внутренняя Богиня. – Ты лучше скажи, а где это Волк?

– А где Вовчик? – спросила Красная Шапочка. Режиссер посмурнел:

– Не знаю. Еще не переоделся. Сходить, что ли, за ним? Не понимаю, чего он там ковыряется, чай, не дама, чтобы час одеваться…

– Я мог бы перечислить все, что мне нужно было сделать, – ответил Волк, незаметно подошедший незнамо откуда, – но не буду. Сами увидите.

Красная Шапочка уже увидела и буквально оцепенела. Впрочем, когда Брюковкин, в свою очередь, узрел Серова-Залесского, ему не оставалось ничего, как повторить реакцию своей музы. И недаром!

Волк был одет в костюм-тройку, такой элегантный, что английские принцы согласились бы стать волками. Рубаха сияла белизной, как снега неприступных гималайских вершин; шелковый галстук был завязан виндзорским узлом, который хоть сейчас можно публиковать в учебнике по завязыванию виндзорских узлов, ежели такой существует в природе. Небольшая заколочка на галстуке светилась семью маленькими кроваво-красными камушками, два таких же камня покрупнее виднелись на запонках. На лапах Волка (само собой, задних) были элегантные штиблеты, сверкающие так, как может сверкать только радикально-черный цвет.

Но и это было не все: шерсть Волка, обычно не то чтобы растрепанная, но отнюдь не находившаяся в каком-то подобии порядка, эталонно лежала и переливалась равномерным блеском, как круп ахалтекинского жеребца. В общем, Серов-Залесский не просто являлся самым элегантным Волком, который существовал на нашей планете, никого элегантнее представить себе было просто невозможно.

– Ну, как вам мой прикид? – спросил Волк, глядя на Красную Шапочку. – Не слишком уныло? Можно в моей компании выйти в общество или…

Красная Шапочка сжала обе ладони, борясь с желанием подскочить к Волку и поцеловать, закрепив права собственности на великолепного зверя.

– М-да, не ожидал… – задумчиво выдал режиссер. – О! А не сделать ли нам действительно ремейк «Волка с Уолл-стрит»? Глядишь, еще и «Оскара» получим за главную мужскую роль…

– Шеф, нам надо сначала нашу «Лайф» закончить, – мягко прервал его Волк. – Так что я готов выслушать ваши инструкции.

– Да, пора, – задумчиво начал Лев Львович. – Первым делом, вы являетесь живым плакатом и приманкой спонсоров для нашего еще не законченного сериала. Но инструктаж чуть позже. А личная просьба – не говорить, что Оленька Разумовская моя дочь. Иначе и к ней самой, и к фильму начнут относиться предвзято и, значит, неблагожелательно.

Глава 6

Есть особые правила проведения светских мероприятий, в народе называемых «тусовки». И вот что об этом пишут в светской хронике и учебниках по проведению «мероприятия»:

«Светские» личности обладают феноменальным, даже патологическим желанием вызвать зависть к своему достатку, связям, своему влиянию или влиянию мужей (жен, сестер и т. д.). И за счет этого «гламурщикам» хочется казаться значимыми людьми.

Хвалиться в кругу близких – скучно. И тогда в ход пошли «Валтасаровы пиры»[5 - Согласно 6-й Книге Даниила, Валтасар был последним халдейским правителем Вавилона. В ночь взятия Вавилона персами на устроенном Валтасаром грандиозном пиру он святотатственно использовал для еды и напитков священные сосуды. В разгар веселья на стене появились начертанные таинственной рукой слова: «Мене, мене, текел, упарсин». Пророк Даниил истолковал надпись, в переводе с арамейского означающую: «Исчислено, исчислено, взвешено, разделено».].

На вечеринке высшего уровня все должно быть «не как у простых людей».

Приглашения написаны ни в коем случае не на открытках. Они нарисованы от руки на бланках из особой бумаги ручной выделки, от рисовой до сделанной из слоновьего… сами понимаете чего. Часто они имеют форму аксессуара, в зависимости от тематики тусовки и времени года: летних сланцев, веера, меховой варежки, сумочки или борсетки, очков, зонтов и даже тарелки с муляжом черной икры и крабика. В общем, фантазия организаторов неистощима. Текст и стиль приглашения обязательно шутливо-заискивающий: «Будем счастливы видеть вас», «Окажите честь вашим посещением…», молодежное: «Зажжем и поржем вместе» и т. п.

Требования к нарядам на действительно гламурных тусовках строгие – платья от-кутюр, драгоценности в современном стиле или антикварные, аксессуары из Италии и Парижа.

Оформление клуба либо ресторана для вечеринки не должно повторяться ни в коем случае! Фотографы обсмеют, гости застыдят организаторов.

В меню также не может быть названий типа «Холодец русский», «Селедка под шубой» или салат «Столичный». Обязательно что-то вроде «Устрицы в жемчужной заливке» или, например, обыкновенные жареные каштаны с восточными специями назвали «Снаряды терракотовой армии»[6 - Армия из нескольких тысяч глиняных воинов, созданных 2000 лет назад по приказу китайского императора Цинь Ши Хуань Ди.]. Тарталетки с мясом в виде свиных копытец зовутся «Куда идем мы с Пятачком…» и многое-многое другое.

Для того чтобы поначалу, пока не переберут с алкоголем, гости тусовались по интересам и достатку, зал разбит на несколько зон – фуршетные столы, бар с уже разлитыми напитками, диванчики для отдыха и танцплощадка.

А дальше гости сами разберутся в «крутизне» друг друга, представленных блюд и того, кто и насколько безвкусно одет или надел слишком дорогие украшения, штиблеты не в тон костюму или ел блинчики, разрезая их ножом, а не вилкой.

Вот на такую тусовку и попали наши герои.

В начале восьмого вечера Красная Шапочка сделала шаг, о котором грезила всю жизнь. Это был шаг через порог лимузина от киностудии на красную дорожку, ведущую ни много ни мало в концертный зал «Россия», причем руку ей подал элегантный, как рояль, Волк, а следом из чрева лимузина на свет божий выбрался не менее элегантный режиссер, впервые сменивший джинсы и футболку на белоснежный смокинг.

На девушке было длинное бежевое платье, а плечи прикрывало гипюровое болеро из натуральных кружев. Клатч и поясок, подчеркивающий тонкую талию, гармонировали с туфлями, конечно же, опасными для щиколоток лабутенами. Стильно, дорого и очень непросто.

Для полного счастья не хватало немногого – сгрудившихся у ограждений зрителей, самих ограждений, бликов фотовспышек папарацци и прочих работников средств массовой информации. Не считать же за папарацци двух убогих фотографов, проспавших торжественное вступление Красной Шапочки на путь, ведущий к вершинам бомонда?

Но через пять минут Оленька перестала печалиться об отсутствии папарацци, буквально на первом же шаге она на сто восемьдесят градусов поменяла свое отношение к этому прискорбному факту, поскольку у нее подвернулся пятнадцатисантиметровый каблук. Если бы Красная Шапочка грохнулась, то с дорожки ее можно было бы уносить на носилках прямиком в травмпункт для укомплектования в гипс, во всяком случае, ее Внутренняя Богиня успела хлопнуться в обморок от самого факта спотыкания. К счастью, Волк крепко держал свою даму под руку, а Внутреннюю Богиню поддержал галантный и неотразимый ни в одном зеркале Разумей.

Оленька зыркнула на режиссера, но тот то ли не заметил ее конфуза, то ли сделал вид, что не заметил. Они поднялись по ступенькам и вошли в холл, причем вялые папарацци так и не удосужились сделать хотя бы один снимок. В холле, стилизованном под съемочную площадку, где стены были украшены постерами с кадрами советского еще черно-белого кино, тоже оказалось пустынно, и Красная Шапочка наконец тихонько спросила у Брюковкина:

– А почему нас никто не встречает?

– А кто нас должен встречать – духовой оркестр? – удивился тот. – Мероприятие-то неофициальное, так сказать, расширенный междусобойчик. Люди тут в основном непубличные, но, мягко говоря, не бедные. И, котятки мои, отключите звук у телефонов, здесь не принято болтать по смартфону. Засветить, если он стоит больше десяти тысяч евро, можно, для селфи там или «случайно», а разговаривать не стоит – моветон.

– И какова наша задача? – спросил Волк, сохранявший невозмутимость.

– Ты мультфильм «Мадагаскар» смотрел? – спросил режиссер. Волк кивнул. – И какие у тебя ассоциации?

– Бежать из этого зоопарка? – на карем, с золотой искринкой, глазу спросил Серов-Залесский.

– Я тебя когда-нибудь убью, Вовчик, – по-отечески ласково пообещал Брюковкин. – Задача у тебя с Красной Шапочкой пингвинья: улыбаемся и машем. И поменьше раскрывайте рот, знаю я твой острый язык и сорок два зуба. Молчите оба, особенно в мое отсутствие…

– Вы что, собираетесь нас покинуть? – У Красной Шапочки глаза расширились до анимешного формата.

– Не планирую, но… – начал было режиссер, но тут его прервал зычный голос пожилого и, к удивлению Красной Шапочки, очень известного деятеля культуры, который имел не только все кинонаграды России, но даже «Оскар».

– Левушка! Сто лет тебя не видел, куда ты пропал, негодник? – снисходительно проявил внимание кинодеятель.

Брюковкин почтительно склонил голову:

– Мэтр, видеть вас здесь – такая приятная неожиданность!

– Кончай этот балаган. – Мэтр обнял режиссера и приятельски похлопал его по спине. – Идем, а то там в зале шампанское выдыхается. Я же им говорил, не-одно-кратно – ну не открывайте вы «Вдову Клико» заранее, дайте ощутить ее неповторимый букет, появляющийся в самый момент откупоривания! Из-вер-ги, просто варвары, а не люди!

– Улыбаемся и машем, – шепнул Брюковкин и покорно поплелся вслед седовласой глыбище российского кинематографа.

Красная Шапочка растерянно посмотрела на Волка. Тот пожал плечами:

– Улыбаемся. Идем, что ли?

В зале, уставленном столиками, людей оказалось довольно много. Это было первое, что заметила Внутренняя Богиня, и последнее, прежде чем вновь свалиться в обморок от сенсорной перегрузки. И было от чего. Если бы, допустим, астроном зашел в зал, наполненный созвездиями или, к примеру, антрополог наткнулся в летнем кафе на группу разного рода гоминид[7 - Гоминиды – крупные и сильные обезьяны.], мирно пьющих кофе и обсуждающих последние новости, эффект был бы ровно тот же. И ничего, что девять десятых гостей Красная Шапочка, никогда не жаловавшаяся на зрительную память, отродясь не видала – оставшиеся десять процентов с лихвой искупали этот факт.

Актеры, режиссеры и прочие деятели искусства вперемежку с не менее известными ведущими, модельерами, звездами эстрады и прочими светскими лицами мирно попивали шампанское в компании непримечательных на первый взгляд, в основном пожилых мужчин и женщин… и не только. Здесь были и другие представители рода Sapiens, отнюдь не относившиеся к отряду приматов. Их оказалось не так много, но они присутствовали, и слушали их с видимым (или показным, но от этого не менее ощутимым) интересом.

Вечерние платья, соблазнительно открывающие спины, показывали нежную серебристую шерстку дам, прическу которых украшали высокие острые ушки, унизанные бриллиантовыми серьгами, в комплекте с такими же колье и браслетами. Ногти в форме коготков отливали лаками всех расцветок, а если у платья имелся кокетливый разрез от бедра, никого не смущало окончание ступни не в туфле, а украшенным драгоценными каменьями копытцем.

Хотя у одной дамочки возраста «за сорок» из-под шелковых брюк торчали утиные ласты с вживленными кольцами от «Бугатти», но это ничего в сравнении с ее широким клювом под пепельно-седой синтетической челкой. А другая уверенная в себе Ласка улыбалась острыми зубками и помахивала пушистым хвостиком из-под юбочки из кожи питона, слегка выглядывающей из-под пиджачка того же миллионерского качества.

На Волка с Красной Шапочкой довольно долго никто не обращал ровно никакого внимания, только симпатичная официантка осведомилась, что гости желают выпить. Серов-Залесский заказал стакан минералки. Красная Шапочка, смущаясь, попросила «Бьянко-апельсин». Их желание моментально удовлетворили, после чего оба скучали уже с бокалами в руках.

Через какое-то время появился режиссер в компании мэтра и еще нескольких людей, в том числе молодого и амбициозного телеведущего.

– Вот они, мои голубки, – заявил Лев Львович, указывая на совершенно ничем не напоминающих этих птиц Волка и Красную Шапочку. – Молодые, но такие талантливые, диву даешься. Серов-Залесский успел отметиться в Голливуде…

– У Бекмамбетова, кажется? – спросила пожилая дама с выразительным лицом и иссиня-черными волосами, одетая в неброское платье от Шанель.

Ее не потерявшая форму грудь была украшена ожерельем из камней, в которых Красная Шапочка безошибочно узнала бриллианты; неброские сережки тоже оказались инкрустированными этими лучшими друзьями девушек и дам в возрасте.

– Да-да, вы абсолютно правы, – просиял Брюковкин, при этом мэтр отвернулся и деликатно зевнул.

Красная Шапочка заметно посмурнела.

– А это юное дарование? – уточнила дама, кивнув плюс-минус в сторону нашей героини.

– Моя находка, – продолжал сиять режиссер. – Талант от Бога, прирожденная инженю, играет как дышит.

– Ее лицо мне смутно знакомо… – задумчиво заметила дама. – Вы где-то раньше снимались, дорогая?

– Это ее дебют, – поспешил ответить Брюковкин. – Должен вам заметить…

– Но я определенно видела уже эти черты, – настойчиво перебила его женщина и нервно дернула плечом, обтянутым черным шанелевским трикотажем. – Возможно, она из какой-то плеяды, династии, так сказать?

Режиссер неожиданно стал краснеть так, что даже Красная Шапочка это заметила, но тут положение спас Волк.

– Она дочь Алины Борисовны Разумовской, – сказал он, крепче прижимая к себе девушку, словно стремясь защитить ее от чего-то или кого-то.

– Батюшки, так вы – дочка Алиночки! – всплеснула руками дама. – Я всегда читаю все ее статьи в журналах. Вот не подводит старушку память!

– Ну какая вы старушка, – робко возразила Красная Шапочка. – Вам хоть сейчас можно на обложку любого глянца!

При этой тираде режиссер покраснел так, что стал в тон головного убора, в честь которого наша главная героиня получила свое прозвище, а вся компания взорвалась здоровым гомерическим смехом; даже мэтр громогласно хохотал, то и дело вытирая глаза платочком, а затем хлопнул режиссера по плечу.

– Ты прав, стопроцентная инженю! – восхитился он. – Если ты не сделаешь из нее вторую Мерилин Монро, я у тебя ее отниму, клянусь авторскими правами.

И тут перед Красной Шапочкой, одна за другой, замелькали страницы многочисленных модных журналов, где стоявшая рядом дама то позировала в новых нарядах, то за письменным столом, а то и в телевизионных передачах.

– Позорище, – резюмировала Внутренняя Богиня. – Твоя матушка раз пять брала у нее интервью.

– Будем стараться, мэтр, – стушевался режиссер.

Но тут мэтр, заприметив кого-то в толпе, заявил:

– О, Олежка пришел! Идем его приветствовать, моя внучка без ума от его мультиков…

Глава 7

– Наша девочка выглядит здесь если не дурой, то красивой дурочкой, – сморщила тонкие бровки Внутренняя Богиня.

– Страница 642 сборника афоризмов, – перебил Разумей Занудович, переодетый по случаю в черный смокинг. – «Мелкие радости к крупным неприятностям». Внимательнее нужно быть. Обратите внимание на того толстяка, что одновременно похож на раскормленную Гиену и старого медведя Панду? Он чуть не упал обморок от восхищения, когда увидел нашу Красную Шапочку. Обладать такой внешностью могут только пожилые миллионеры.

– Ах, какой прекрасный повод вызвать ревность Волка, а то он совершенно не обращает внимания на нашу подопечную и постоянно выглядит сердитым, потому что она перестала соблюдать контракт, – вздохнула Внутренняя Богиня.

– Не приставайте к ней, пусть хоть немного побудет собой, – укоризненно заметила Девочка-девочка.

Тем временем Волк и Красная Шапочка снова остались практически наедине, если не принимать во внимание уймы снующих рядом людей, богатых и знаменитых. Наши герои смотрели друг на друга совершенно недоумевающими взглядами, точнее, недоумевающим был взгляд Красной Шапочки, Волк же хранил олимпийское спокойствие.