скачать книгу бесплатно
Тишину прервал Владимир Борисович, принявшись отдавать распоряжения. Засновали слуги.
– Выведите женщин, никого сюда не пускайте. Софью Константиновну надо перенести куда-нибудь. И дверь, заприте сюда дверь!
Закончив, он обратился к жене и гостям:
– Прошу вас, пройдёмте в гостиную – надо решить, что делать дальше.
Все проследовали за ним. Софью уложили на диван, и горничная снова принялась хлопотать над ней.
Павел подался вперёд.
– Пропустите, я сам! – крикнул он и достал пузырёк из чемоданчика, поднёс его к носу Софьи. От резкого запаха нашатырного спирта все поморщились. Новоиспеченная вдова открыла глаза и проговорила слабым голосом:
– Дмитрий… Где он? Что произошло? Я видела его…
– К несчастью, Дмитрия Сергеевича, да упокоит Господь его душу, больше нет с нами. Его… – в комнате вновь повисла зловещая тишина. Никто не мог поверить в произошедшее. – Его застрелили, – сказал еле слышно Владимир Борисович.
– Кто? Кто сделал это?– повисло неловкое молчание, и она почувствовала, что всё смотрят на неё, словно ожидая, что она что-то скажет. – Когда я вошла, то никого не увидела, а Дмитрий… – испуганной Софье казалось, что взгляды окружающих прожигают её насквозь. – Почему вы все так на меня смотрите? Неужели вы считаете, что это сделала я? Что я его убила? – голос её задрожал, и она замолчала, стараясь сдержать слёзы.
– Успокойтесь, Софья Константиновна, никто и не думал об этом, – попыталась успокоить её Анна Васильевна.
– Павел говорил, что у Алексея Николаевича была назначена с Дмитрием Сергеевичем дуэль, – вмешалась в разговор Юлия Михайловна.
– Дуэль? Алёша, какая дуэль? – от удивления Анна Васильевна, по своему обыкновению, по-гусиному вытянула короткую шею вперёд.
– Я собирался рассказать вам, но не успел. Дело в том, что мы с Дмитрием Сергеевичем несколько повздорили в саду.
– Несколько повздорили? Да вас бы сослали за это! Или вы решили поиграть в рыцарей?!
– Успокойтесь, дорогая, мы разберёмся с этим позже, – сказал Владимир Борисович. – Меня куда больше сейчас волнует, кто совершил это ужасное преступление. Надо как можно скорее сообщить в полицию, – с этими словами он хотел было выйти из гостиной, но его остановила Анна Васильевна.
– Нет, ни в коем случае! Это будет пятно на нашей репутации! А Алёша… что станет с ним?
– Я обращусь к становому приставу Андрею Петровичу Сафонову. К счастью, он наш хороший знакомый. Уверен, он непременно поможет нам, – сказав это, Владимир Борисович вышел.
Все постепенно стали расходиться по комнатам, и в гостиной остались лишь Алексей и его тётушка.
– И кто тебя за язык тянул, Алёша? Как ты только посмел вызвать на дуэль моего гостя?! Да ещё и в мои именины?! – она ходила по комнате, сцепив руки в замок.
– Вы ошибаетесь, тётушка. Покойный сам вызвал меня на дуэль.
– И из-за чего же, позволь узнать?
– Он счёл мои словами оскорбительными, в то время как на правду не принято обижаться.
– Что ты такого сказал ему?!
– Я лишь отметил, что он не мужчина. Видите ли, дело в том, что он унизил Софью Константиновну, довёл её до слёз из-за того, что она танцевала со мной и ему что-то померещилось… Вместо того чтобы поговорить со мной, он срывал свой гнев на ни в чём не повинной женщине!
– А тебе-то какое дело? Она его жена!
– Я… – Алексей поймал себя на мысли, что не может дать честного ответа на этот вопрос, – не мог позволить твориться такой несправедливости!
– Ах, несправедливости!.. Так вот, в чём дело! Пока я ищу ему невесту, он развлекается с замужней дамой!
– Что вы такое говорите, тётушка? Между нами ничего нет и не может быть, я готов поклясться вам в этом, – стараясь сохранять спокойствие, хотя это было и не просто, сказал Алексей.
– Тогда почему же ты сделал это? Дуэли под запретом, и ты это прекрасно знаешь. Вас сослали бы, а теперь тебя ещё и могут начать подозревать в убийстве! Ох, не будет мне покоя с тобой, не будет…
– Не беспокойтесь за меня. Я невиновен и смогу это доказать. Спокойной вам ночи, тётушка, я хочу пойти подышать свежим воздухом
– Да уж, хорошо ты подметил – спокойной. Очень спокойной, милый мой, – грустно усмехнулась Анна Васильевна. – Ступай с Богом.
***
Всю ночь лил дождь, барабаня по крыше и заглядывая в окна. Не успокоился он и к утру. Ветер бросал в лицо сорванные им листья, словно сейчас был сентябрь, а вовсе не май. Занимался рассвет, и на серых тучах появился лёгкий румянец восходящего солнца.
На душе у станового пристава Сафонова было неспокойно, и дело было вовсе не в разбушевавшейся стихии. Он знал семью Верховских довольно давно, и что за время их знакомства только ни происходило: то утопится служанка, то украдут жемчужное колье у Анны Васильевны… Однако же убийство дворянина в его голове никак не вязалось с этими милейшими людьми.
– Приехали, Андрей Петрович, – сказал, взглянув в окно, урядник Филимонов. Они вышли из экипажа и прошли по дорожке, усыпанной щебнем, прямиком к дому.
Сафонов был коренастым жилистым мужчиной тех лет, что обычно называют золотой осенью жизни. На его тонких губах извечно играла усмешка – то ли ироничная, то ли по-отечески ласковая. Внешне становой пристав был бы ничем не примечателен, если бы не его огромные оттопыренные уши. В юности Андрей Петрович, признаться честно, ужасно их стеснялся, однако с годами попривык и даже полюбил свою особенность.
Когда пристав в сопровождении своего помощника вошёл в дом, никто уже не спал. У порога его встретил Владимир Борисович, и они втроём прошли в гостиную, где собрались все гости имения.
Софья Константиновна, бледная и заплаканная, сидела в кресле, уронив голову на руки; неподалёку стояли, оживлённо беседуя о чём-то, Павел и Алексей. Марья взволнованно прохаживалась по комнате. Юлия Михайловна негромко переговаривалась с Анной Васильевной. Завидев полицейских, все затихли.
– Я бы сказал вам, дамы и господа, «доброе утро», но боюсь, что оно вовсе не доброе. Сразу после того как я осмотрю место преступления, мы немного побеседуем, – Андрей Петрович направился к комнате покойного.
– Постойте! Я хотел кое-что сказать вам, – бросил ему вдогонку Павел.
– После того, как мы осмотрим комнату, если вы не возражаете, – обернулся пристав.
Реутов пожал плечами, и полицейские зашли в спальню покойного, заперев за собой дверь.
В томительном ожидании прошло около получаса. Алексей встал у окна и то и дело поглядывал на Софью, не решаясь подойти.
– Я очень надеюсь, что это сделал кто-то из посторонних… Разве может убийца находиться среди нас? Искренне верю, что Андрей Петрович как можно скорее найдёт преступника, – взволнованно проговорила Анна Васильевна.
– Им не придётся искать, – равнодушно ответила Софья, – не придётся.
– О чём вы говорите, Софья Константиновна? – удивлённо глядя на новоиспечённую вдову, спросила Юлия Михайловна.
– Всё очень просто. Разумеется, меня обвинят, как в детективных романах. А кто, если не я, кто мог это сделать? Самая логичная версия, – она нервно усмехнулась. – Мне ведь даже никто из вас не верит. А я не убивала, я… – она замолчала, пытаясь сдержать подступившие слёзы.
– Не беспокойтесь, Софья Константиновна. Даже если вы и убили его, то вы были не одни, – заговорил молчавший до того Павел. – Я успел осмотреть тело и кое-что понял.
– Что? – спросили хором Софья и Алексей.
– Я заметил, что его роговица высохла, но кровь была ещё совсем свежей, следовательно, когда в Дмитрия Сергеевича стреляли, он был мёртв уже около часа или двух.
Глава 2
– Но кому это может быть нужно? – с ужасом спросила молодая вдова.
Все взгляды были прикованы к Павлу.
– Об этом мы узнаем позже, – раздался хрипловатый бас Андрея Петровича, стоявшего в дверях. – А вы, должно быть, врач? – обратился пристав к Реутову.
– Да, однако более теоретик, чем практик. К слову, это и было тем, что я хотел сообщить вам, – ответил Павел.
– Что же, благодарю за ценную информацию, – кивнул пристав. – А сейчас я предлагаю побеседовать. Владимир Борисович, не могли бы вы предоставить нам какую-нибудь комнату для этого дела?
– Конечно. Я думаю, мой кабинет может подойти. Пройдёмте, я провожу вас.
Минуту спустя Павел и Андрей Петрович сидели в креслах за столом друг напротив друга, а урядник Фёдор Иванович примостился на стуле, приготовившись записывать всё, что скажет свидетель.
– Итак, я буду чрезвычайно благодарен вам, если вы немного расскажете о себе. Как вас зовут, сколько вам лет, откуда вы, где получали образование, служите ли – следствию будет важна любая информация.
– Меня зовут Павел Реутов, мне двадцать четыре года, я учился в Императорском Московском университете, планировал стать военным врачом, как и мой отец, но после его смерти, царствие ему небесное, я принял решение остаться в нашем имении с матерью и сестрой.
– Где сейчас ваши мать и сестра?
– Они приехали со мной, и, думаю, вы скоро побеседуете с ними.
– Чудесно, чудесно… А что касается ныне покойного? Вы были с ним знакомы ранее? В каких отношениях состояли?
– Мы впервые встретились здесь, на балу. Признаться честно, – Павел замялся, – Дмитрий Сергеевич мне вовсе не понравился. То ли он показался мне чересчур заносчивым, то ли просто по какой-то причине был неприятен мне… Именно поэтому, когда он попросил быть его секундантом, я отказался.
– Секундантом? Позвольте, я, кажется, чего-то не знаю.
– Да, простите. Дело в том, что Дмитрий Сергеевич вызвал Алексея Николаевича на дуэль. Я понимаю, что это незаконно, но… Они несколько повздорили.
– Вам наверняка известна причина их ссоры, так ведь?
– Помилуйте, об истинной причине я могу только догадываться. Вы человек хваткий и вовсе не глупый, и наверняка поймёте всё сами.
– Но всё же я бы очень хотел услышать это именно из ваших уст.
Павел помедлил, а затем сказал:
– Алексей Николаевич проявляет излишний интерес к Софье Константиновне, теперь уже вдове Дмитрия Сергеевича. Могу предположить, что ссора произошла именно на этой почве.
– Занятно, занятно… Но откуда у вас такая версия?
– Достаточно посмотреть на них, когда они рядом. Искры летят, – Павел усмехнулся.
– Что же, благодарю вас. Позвольте последний вопрос – чем вы занимались вчера ночью, скажем, с часу до четырёх?
– Пытался уснуть, а после вышел в сад, должно быть, в третьем часу.
– Может ли кто-то подтвердить ваши слова?
– Наверняка кто-то из горничных видел меня, когда я выходил.
– Чудесно. В котором часу вы приехали сюда на бал? Я имею в виду, раньше или позже четы Елизаровых?
– Неужели это так важно? – в голосе Павла почувствовалось раздражение.
– Очень, очень важно. Если бы вы приехали раньше и узнали, в какой комнате будут гостить Елизаровы, то вам бы не составило труда зайти к Дмитрию Сергеевичу и добавить куда-либо яд.
– Он был отравлен? Быть может, это был просто сердечный приступ?
– Пока это всего лишь предположение, но вскрытие покажет. Так что насчёт моего вопроса?
– А что если я его застрелил? – Павел расхохотался.
– Вы врач, и сразу бы поняли, что он мёртв, а умные люди, как правило, стараются стрелять по живым, – невозмутимо ответил Андрей Петрович.
– Сочту это за комплимент. Но зачем же мне было травить Дмитрия Сергеевича?
– А это мы узнаем позже. Я жду вашего ответа: приехали вы раньше или позже четы Елизаровых?
– Мы с матерью и сестрой приехали раньше.
Пристав кивнул головой и сказал:
– Что же, благодарю за нашу беседу и не смею вас больше задерживать. До скорой встречи.
Мужчины распрощались, урядник Филимонов пошёл за следующим подозреваемым, и вскоре в кабинет вошла Софья Константиновна, облачённая в тёмно-коричневое платье – вероятно, траурным она пока не успела обзавестись.
– Здравствуйте. Прошу вас, присаживайтесь. Выражаю вам свои соболезнования. Да не оставит вас Господь в эту непростую минуту.
– Спасибо, – тихо ответила Софья.
– Я буду премного вам благодарен, если вы немного расскажете о себе.
– О, в таком случае это будет долгая история… Что конкретно интересует вас?
– Всё, что вы считаете нужным. Об остальном я спрошу сам.
– Я – Софья Константиновна Елизарова, урождённая Лазарева. Моя мать была богатой мещанкой, а отец – обедневшим дворянином. В шестнадцать лет я вышла замуж за покойного Дмитрия. Мы прожили в браке девять лет.
– Благодарю за ответ. Теперь же позвольте вернуться к настоящему. Чем вы занимались этой ночью, скажем, с часу до четырёх?
– Я была в комнате. Кажется, пыталась уснуть. Да, я пыталась уснуть, – по лицу Софьи пробежала тень.
– Кто-то может подтвердить ваши слова?
