скачать книгу бесплатно
Полусолнце
Кристина Робер
Red Violet. Магия АзииМИФ Проза
Российское Young Adult фэнтези с флёром японской мифологии.
Япония. Эпоха враждующих провинций.
Рэйкен. Наполовину смертная, наполовину кицунэ. Странница, способная проникать в мир мертвых и мечтающая отыскать там свою семью.
Шиноту. Молодой господин, владелец рисовых полей, в жизни которого нет места магии и демонам. До тех пор, пока он не встречает Рэйкен.
Хэджам. Чистокровный демон, воспитавший Странницу. Он пойдет на все, чтобы найти и вернуть Рэйкен. Но захочет ли она возвращаться?
Каждый из них преследует собственную цель. Каждый скрывает свою тайну. И только мертвым известно, кто из них сумеет дойти до конца.
Для кого эта книга
• Для поклонников исторических дорам, аниме «Принцесса Мононоке», «5 сантиметров в секунду», «За облаками», фильмов «Мемуары Гейши» и «47 ронинов».
• Для тех, кто увлекается культурой и мифологией Японии.
• Для читателей фэнтези «Алая зима» Аннетт Мари, «Лисья тень» Джули Кагавы, «Опиумная война» Ребекки Куанг.
Кристина Робер
Полусолнце
Плей-лист
The Sound of Silence – Pentatonix
The World we made – Ruelle
Going down fighting – Phlotilla
Rakuen – Do as Infinity
Better than this – Paloma Faith
Спой – Миша Марвин (feat. Мот)
Mother – Ina Wroldsen
Minefields – John Legend, Faouzia
Riverside – Agnes Obel
У меня немаэ дому – Один в каноэ
Shine a light – AG feat. Connie Lim
Born alone die alone – Madalen Duke
Shinjitsu no Uta – Do as infinity
Time to give – White lies
https://disk.yandex.ru/d/dQzBqjJnd0aeAg (https://disk.yandex.ru/d/dQzBqjJnd0aeAg)
https://music.yandex.ru/users/chr-p.neganova/playlists/1001?utm_medium=copy_link (https://music.yandex.ru/users/chr-p.neganova/playlists/1001?utm_medium=copy_link)
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
© ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2022
© Кристина Робер, текст, 2022
* * *
Мам, это тебе
Когда день клонится к закату и я вижу на небе лишь половину солнца, мне хочется верить, что там, по ту сторону мира, другая половина светит тебе
Пролог
Я хотел сжечь это место к чертям собачьим, но, оказывается, никакая ненависть к богам не дает мне такого права.
Это я понял сразу, заметив спешащего ко мне священника. Он даже рта не успел раскрыть, но по виду его раздувающихся ноздрей стало ясно, что факел придется потушить.
Досадно на самом деле. И ужасно несправедливо. Я всего лишь хотел поставить эффектную точку в посещениях святилища этой злобной стервы Инари[1 - В синтоизме богиня плодородия, покровительница земледельцев и рисовых полей. Здесь и далее – примечания автора.]. Ладно-ладно, может, и не злобной. Но когда могущественная женщина, какой-то своей конечностью причастная к моему существованию, за пять лет ни разу не ответила на мои вежливые вопросы (крики, вопли, ругательства – я очень старался, даже пару раз сорвал голос!), логично, что у меня вырос зуб на нее.
И я бы, наверное, смог объяснить всю глубину несправедливости этому бедному священнику, но, посмотрев в его выпученные глаза, плюнул да бросил факел. Старичок с облегчением отер пот со лба и укоризненно цокнул языком. Я лишь пожал плечами – обычное дело! – и устало опустился на землю. Хотел было трубку раскурить, но передумал: в своих мечтах я курил исключительно с видом на стены и тории[2 - П-образные ворота без створок в синтоистском святилище.], объятые рыжим огнем.
Таким же рыжим, как лживые глазища Рэйкен.
Я глубоко вздохнул.
Мой друг Ючи говорил, что я оправлюсь от потери сразу же, как только приму, что моя любовь к этой женщине была вовсе не любовью, а губительной одержимостью, которую она же мне и внушила. Чувства, которым я противился, которые буквально сжирали меня изнутри, – оказывается, на самом деле их не существовало… Вот так просто. Наверное, я и вправду баран или глупый хого[3 - Защитник.], как окрестила меня моя ненаглядная лгунья, потому что за пять лет так и не принял этой правды. Признать, что меня водили вокруг пальца? Нет уж! Лучше сдохнуть от неразделенной любви, пусть даже несуществующей.
Баран. Сомнений нет.
Прищурившись, я уставился на бедного священника, кружащего у главной лестницы храма в жалких попытках казаться занятым делом. Я беспощадно сверлил его взглядом, пока он не сдался и не посмотрел на меня в ответ.
– Вы помните ее? Помните, как я пришел за ней?
Священник нахмурился. Хотел притвориться, что безуспешно роется в памяти, но я сердито поджал губы и замотал головой:
– Нет. Даже не думайте прикидываться. Я-то вас помню. Так уж вышло, что с некоторых пор память у меня слишком хорошая.
Священник обреченно вздохнул и засеменил в мою сторону. Немного постояв рядом и не дождавшись никакой реакции, он сел возле меня на землю и уставился на храм.
– Помню, господин.
– Вот скажи, зачем вы отдали ее мне? Неужели ради денег?
Он посмотрел на меня как на самую пропащую душу, и столько в его взгляде было жалости, что я впервые за много лет стал сам себе по-настоящему противен. Заерзав на месте, я почесал подбородок. Весь в жесткой щетине. Надо бы побриться, в конце концов.
– Прежний служитель святилища, достопочтенный Исумаки Камамото, питал слабость к отвергнутым. Он был уверен, что сама богиня Инари послала вас.
Я презрительно фыркнул, борясь с желанием выложить бедолаге правду, но побоялся, что его вера не выдержит такого испытания.
– У вашей несравненной богини своеобразное чувство юмора, – прошипел я.
– У богини безграничное сердце, способное сострадать всем своим созданиям. Даже… – Священник стыдливо потупил взгляд, – самым недостойным из них.
Каков черт.
Недостойным!
Сам ты… Постойте… Это он обо мне или о Рэйкен?
Я был готов разразиться язвительной тирадой, но в последний момент прикусил язык. Когда я успел стать таким циничным? Проведя почти всю жизнь в тоске по утраченной семье, подавляя в себе чувство несправедливости от того, что взвалил на меня умерший брат, я никогда не позволял себе озлобиться. Но потеря Рэйкен превратила меня в существо, отвергающее все живое и прекрасное. В последние дни, проведенные с ней, я с ужасом представлял, как вернусь в поместье Сугаши одиноким, без племянников, о которых заботился всю сознательную жизнь, без друга, который хоть и нагло использовал мое доверие, но все же был рядом в самые тяжелые минуты. Я думал, что все преодолею, лишь бы близкие были со мной. Но сейчас, спустя пять лет, намеренно затворялся от всех. В гордом одиночестве ел себя изнутри большими ложками и даже не давился.
Так много произошло в те злосчастные десять дней. Случившееся могло изменить меня, но именно ее потеря убила во мне прежнего Шиноту Сугаши – упрямого юнца, прячущего спутанные лохмы под косынкой, в душе – крестьянина, на деле – господина, наследника рисовых полей и опекуна очаровательных близнецов, ненавидевшего все сверхъестественное.
Я поднялся на ноги и медленно побрел к святилищу. Остановившись у подножия лестницы, засунул руки в карманы и зашептал со всей мольбой, на которую только был способен:
– Злобная ли ты гадина или богиня с безграничным сердцем – мне плевать. Но прошу тебя в последний раз! Найди ее, в каком бы из загробных миров ни обитала ее душа, и дай мне с ней поговорить. Один раз! Я должен убедиться, что успел. Я должен знать, как она умерла. Если сделаешь это, обещаю… зараза… хорошо, обещаю: я перестану скрываться от вас.
Пестрые стены храма оставались безмолвными. Каменные статуи кицунэ[4 - Лисы-оборотни, посланники богини Инари.] равнодушно взирали своими мертвыми глазами. Ни шороха. Ни ветерка. Наверное, если бы Инари действительно слышала меня, она бы соизволила подать знак. В прошлый раз ведь пришла.
– Дрянь глухая, – буркнул я, забыв о смирении.
Священник по-прежнему сидел на земле и молча смотрел перед собой. И я вдруг понял, что это конец. Ни мое упрямство, ни моя злость – ничто ее не вернет. Я исчерпал все варианты и теперь должен смириться с тем, что сделал. Спаситель я или убийца – кто знает. Но мне придется выбрать версию, с которой получится жить свою новую бесконечную жизнь.
Я побрел к главным ториям с твердым намерением завершить свое унизительное паломничество в этот храм, как вдруг замер. Между деревьями что-то мелькнуло. Не почудилось ли мне? Я всмотрелся… Ее глаза! Это были ее глаза! Сердце сделало кувырок и остановилось. Я бросился вперед, но не успел добежать даже до ворот, когда заметил маленькую белую лису, со всех лап удиравшую в глубь леса.
Я онемел. Могла ли Инари так издеваться надо мной? Неужели это был настоящий кицунэ? Она отправила свою шавку следить за мной? Не может быть…
А что, если…
Нет, невозможно! Рэйкен не была кицунэ. Разве что и в этом она мне лгала.
Часть I. Странница
Глава 1. Пленница
Япония, начало XVII века
Шин
С тех пор как старый служитель храма Инари, Исумаки Камамото, закрыл у нас над головой двери в подземелье, я потерял счет времени. Проход был узким, и, задевая плечами земляные стены, я едва сдерживался, чтобы не браниться при своем спутнике. Я злился на себя за то, что не послушал Коджи и пренебрег доспехами, злился на него за то, что в кои-то веки племянник решил не настаивать.
– Откуда здесь этот тоннель? – Я оступился и, с трудом удержав равновесие, тихо зашипел.
Священник отвел морщинистую руку с факелом в сторону и скосил на меня взгляд:
– До леса Пойманных Душ день пути, господин. И это для немощного старика. А демону раз плюнуть добраться сюда. Если бы мы не укрылись, то не шли бы сейчас здесь с вами. Сами сделали, кто ж еще. Когда жить захочешь, и не такое сотворишь.
– Что еще за лес Пойманных Душ? – прокряхтел я: тоннель внезапно стал еще уже и мне пришлось сгорбиться, прижать руки к груди и втянуть шею в плечи.
– Да как же! – в голосе священника сквозило недоумение. – Вы, Шиноту-сама, из такого рода и не знаете?
– Из какого такого?
– Какой вы скрытный, – хмыкнул священник. Он опустил факел, и пламя осветило бурую землю, размытую водой. Видимо, здесь были какие-то источники. – Вы хоть и носите эти платки на голове, да разве я не знаю, что под ними?
Ах ты старый жук! Я стиснул пальцы в кулаки, а надо бы стиснуть их на морщинистой шее… Отродясь не встречал я ни демонов, ни прочей нечисти и стал уже забывать, что в мире еще остались такие вот древние священники, повидавшие не только темные стороны войны[5 - Период Сэнгоку в Японии (вторая половина XV – начало XVIII века) – «эпоха воюющих провинций».], но и тех, кому вообще не положено показываться среди смертных.
Я уже искал пути отступления, прикидывая, как свести тему на нет, но священник замолчал. То ли был таким деликатным, то ли мы приближались к цели. Видимо, все же второе, потому что внезапно мне удалось выпрямиться и вдохнуть полной грудью: затхлый воздух, наполнявший тоннель, улетучился и повеяло прохладой.
Коридор изогнулся, и мы оказались в просторной пещере. Там я невольно зажмурился и даже закрыл глаза рукой – так сильно меня ослепило.
– Другого выбора нет: ей во тьму нельзя, – донесся бесстрастный голос священника.
Я заморгал и, когда глаза привыкли, увидел перед собой металлические прутья, идущие прямо из каменного потолка и уходящие в стальное основание.
– Пришлось укрепить, – пояснил священник, поймав мой удивленный взгляд. – Мы тогда не знали, насколько она сильная. Сейчас, конечно, опасности нет, совсем высушилась… Да вы смотрите, смотрите. А то зачем пришли тогда.
И я подошел к клетке. Свет лился прямо с потолка – приторно-желтый, очень яркий, – ярче полуденного солнца. И в этом свете растворялись все детали.
– Там наверху офуда[6 - Разновидность талисмана или амулета.]. – Священник указал на потолок. Но мое внимание было обращено к ней.
На первый взгляд бесформенная груда в ветхих синих одеждах. Ноги скрестила, выставив иссушенные старостью грязные пальцы. Голову склонила низко, укрыв себя длиннющими спутанными волосами – такими пыльными, что даже цвета не разобрать. А ладонями уперлась в колени, как будто пыталась подняться, да сил не хватало.
Меня пробрало отвращение, смешанное со страхом. Никогда прежде я не видел демонов.
– Это она? А говорили, что Странница – красавица неописуемая, оттого и опасная такая. Но это… – я не находил слов, – рухлядь какая-то.
– Шиноту-сама, так двадцать лет прошло. Закрыли мы ее красавицей, но старость свое взяла.
– Старость, – повторил я, пробуя это слово на вкус. Схватившись за прутья, я продолжал наблюдать за фигурой в клетке. Она сидела неподвижно, словно и не дышала вовсе. – Разве демоны стареют?
– Стареют, если лишить их источника силы. – Священник пожал плечами.
– Ее источник – темнота?
– Да. Офуда я вам дам – используйте ночью.
