скачать книгу бесплатно
Я плечом в возмущении дёрнула, а Антон рассмеялся.
5
– Тебе понравится, – убеждал меня Антон, когда следующим вечером мы отправились в «Колесо». Я не совсем понимала, зачем нам ехать туда вечером, в самый разгар веселья, раз я лишь осмотреться собираюсь, по выражению самого Антона, но он был непреклонен. Хотя, это неправильное слово, скорее он был обескуражен моими сомнениями. – Когда, если не вечером в «Колесо» приезжать? – И следом меня припугнул: – Ты с ума сойдёшь, Лера. – И как-то чересчур привычно за плечи меня приобнял. Всё-таки в некоторых моментах Антон был чересчур свободным человеком, его порывы мало, что сдерживало, особенно, когда он целенаправленно переставал свои желания контролировать. А он переставал, и делал это намеренно, это даже я, после недельного знакомства, понимала и замечала. Поэтому, в который уже раз аккуратно повела плечами, стараясь от его руки избавиться. Она была тяжёлой, горячей, и меня смущала.
Но в «Колесо» я с ним отправилась. Ушла с работы, проигнорировав просьбу Станислава Витальевича задержаться, знала, что говорить мы будем не о работе, и поэтому не засомневалась ни на минуту, направляясь к автобусной остановке и не опасаясь его гнева в понедельник. Пусть только попробует что-нибудь сказать, тогда я и поведаю ему, где и с кем провела вечер пятницы. Я очень живо представляла себе разговор со Стасом, куда более ясно, чем предстоящий вечер. А оказавшись дома, столкнулась с ещё одной проблемой – совершенно не знала, что надеть. Ни одного наряда, кроме, наверное, банальных джинсов, для ночного клуба у меня не было. По этим самым клубам, да и вообще вечеринкам, я не ходила, и необходимости в коротких соблазнительных платьях и провокационных кофточках, не испытывала. А отправиться в «Чёртово колесо», под руку с Антоном, в строгом учительском платье, было бы весьма странно. Так и пришлось остановить выбор на новеньких джинсах, а вот с верхом возникли некоторые проблемы, я пересмотрела все свои наряды, и в итоге, решила надеть шифоновую блузку со свободным вырезом. Обычно я надевала ее под пиджак костюма, но сегодня… Сегодня я буду чувствовать себя полуголой. Я провела перед зеркалом достаточно много времени, но не столько занималась причёской и макияжем, как критическим взглядом приглядывалась к своей груди, пытаясь решить, насколько блузка просвечивает. Может, шарфик повязать? Антона точно посмешу.
Но вопреки моим ожиданиям, Антон с порога не ахнул и на мою грудь не уставился, чего я опасалась, совершенно спокойным взглядом меня обозрел и уже после широко улыбнулся. А затем протянул мне букет цветов. Я, наверное, неприлично удивлённо и жадно уставилась на охапку мелких разноцветных розочек, после чего спросила:
– Зачем?
От этого вопроса Антон, кажется, растерялся. Тоже на цветы посмотрел.
– Просто так. – И пояснил на всякий случай: – Цветы.
– Я вижу, что цветы.
– И что именно тебя в них смущает?
– Не в них… – Проговорила я, а на Антона глянула в сомнении. Тот выразительно закатил глаза.
– Не настолько я подозрительный тип. Уверяю тебя. Ты готова?
– Наверное. У меня не слишком большой выбор одежды для посещения ночных клубов.
Антон присмотрелся ко мне, окинул изучающим взглядом, после чего решил со мной согласиться.
– Вижу, но мы это исправим.
Я поставила цветы в вазу, не удержалась, наклонилась, чтобы вдохнуть сладковатый аромат, и после этого на Антона через плечо оглянулась.
– Что ты собрался исправлять?
Он руками развёл.
– Лера, тебе нужен новый гардероб. В свете открывшихся обстоятельств.
– Эти обстоятельства временны.
– Не думаю. Но сейчас не время это обсуждать. Поехали?
И мы поехали. Я отчего-то нервничала, а Антон продолжал улыбаться, раздавать советы и обещания, отчего я нервничала ещё больше. Но я его не останавливала, рот ему не затыкала, наоборот, слушала очень внимательно, пытаясь понять, к чему он ведёт. Не этот вечер, а всю игру в целом.
«Колесо» с первого взгляда завораживало огнями и масштабом. Огороженная территория казалась островом, запретным и недоступным. Снаружи, за высоким забором даже жизни не осталось. И если раньше неподалёку от гостиничного комплекса располагались несколько деревенек, жители которых преимущественно в комплексе и работали, то с возникновением на фоне советской гостиницы роскошного ночного клуба, надобность в таких работниках отпала, и сельские домики вокруг начали скупать предприниматели, под мини-отели, торговые площади и магазины. Вот и получилось, что «Чёртово колесо» превратилось едва ли не в отдельный населённый пункт, со своими законами и сводами правил. Немудрено, что жители нашего города, давно окрестили этот район пропащим и проклятым. Жить здесь никто не живёт, сплошная тусовка и непотребщина. Все знали, что в последние пару лет здесь появляется всё больше и больше москвичей, да и наша «золотая молодёжь» предпочитает отдыхать именно здесь. В комфорте, купаясь и загорая у многочисленных бассейнов с чистейшей водой, играя в теннис на идеальных кортах, и катаясь на яхтах и водных мотоциклах по Волге. Благоустроенные номера, рестораны с отличной кухней разных стран, личный кинотеатр, а вечерами, точнее, ночами, самые громкие вечеринки региона. Отбоя от посетителей и приезжих не было. В городе об этом говорилось с негодованием, но вряд ли кто-нибудь решился бы предпринять попытку «Чёртово колесо» закрыть, все понимали, что они платят в казну колоссальные налоги, другой такой источник город просто не найдёт.
Но я, глядя на огни и броские афиши, думала не о доходах и прибыли, и даже не обо всех тех ужасных слухах, что доходили до горожан из-за высоких стен» Колеса», а об отце, который, как мне стало известно, обожал это заведение. По признанию того же Антона, в последние годы мой отец едва ли не жил здесь, развлекаясь и кутя, что, в конечном итоге, его и сгубило, сердце шумных и частых развлечений не снесло. Хотя, признаться, я не совсем понимала, что Антон имел в виду под «развлечениями», не отплясывал же отец на танцполе ночами. Не понимала и в то же время побаивалась об этом всерьёз размышлять, новых подробностей его личной жизни опасалась.
Мы въехали на территорию развлекательного комплекса, я беспрестанно оглядывалась, взгляд сам собой остановился на детских аттракционах неподалёку, и я для себя отметила, что это как-то не вяжется со злачным местом. Ровные газоны, цветочные клумбы в изобилии, тут и там статуи из белого мрамора. Всё это в подсветке и сияет, казалось, что даже разноцветные петуньи мерцают, как огоньки, переливаясь, словно перламутровые. Мы подъехали по широкой дорожке к самому крыльцу гостиницы, я не удержалась и выглянула из окошка, чтобы взглянуть наверх, на верхние этажи высотного здания. Правда, здание было не таким уж и высотным, всего девять этажей, но выглядело весьма солидно, отреставрированное и облагороженное, ничего в фасаде о советских временах не напоминало. Крыльцо всё в огнях, манило и сияло, вокруг люди, кто-то курил на просторном крыльце, кто-то прогуливался неподалёку, за нами следом подъехали ещё две машины, в общем, отдыхающих было в избытке, да и не выглядели эти люди прожжёнными охотниками за удовольствиями, о которых я была наслышана. А выйдя из машины, я тут же почувствовала свежий ветерок и запах реки, Волга была рядом. Оказавшись вне автомобиля, я даже крики людей на реке расслышала. Купаться, на мой взгляд, было рановато, а вот покататься на водных мотоциклах, по всей видимости, самое то.
– Территорию я тебе позже покажу, – сказал Антон, отдавая ключи от машины молодому пареньку в форменной одежде. – А сейчас пойдём в отель. – Остановился в паре шагов, не торопя меня, не мешая оглядываться, но когда я к нему шагнула, руку протянул.
– Добрый вечер, Антон Александрович, – дружным хором поприветствовали его охранники на входе. Антон в ответ кивнул и поинтересовался:
– Всё в порядке? – А дождавшись утвердительного ответа, никак на него не отреагировал, зато меня к охранникам лицом развернул и со всей серьёзностью представил: – Валерия Борисовна Давыдова. – И добавил: – Глаз не спускать.
– Замечательное начало, – проговорила я, когда мы вошли в холл гостиницы. Я осматривалась, но возмутиться не забыла. – Кроме меня так, наверное, только вора-рецидивиста охране бы представили.
Антон усмехнулся.
– Я не считаю тебя вором-рецидивистом.
– Очень на это надеюсь.
Он кинул на меня особенный взгляд.
– Наоборот, переживаю, как бы тебя не украли.
Он произнёс это с намёком, но за ним я всё равно расслышала насмешку. Поэтому Антону достался возмущённый взгляд, но я предпочла тему сменить, не желая подпитывать и без того раздутое самомнение моего спутника.
– Каков масштаб? – спросила я несколько непонятно, но Антон отреагировал мгновенно.
– Почти две тысячи постояльцев одновременно.
– Ого.
– Да. Помимо самой гостиницы ещё линия коттеджей на самом берегу, только в прошлом году достроили. Пользуются популярностью, там потише и поуютнее.
Мы прошли мимо просторного ресепшена, и я заметила, как девушки за стойкой проводили нас заинтересованными взглядами. Сам холл был выполнен в бронзово-золотой атмосфере, от мраморного пола отражались золотистые блики хрустальных люстр, а мягкая мебель в молочно-бежевых тонах так и манила тебя присесть. По кругу были расставлены кадки с фикусами и цветущими орхидеями. К цветам я присмотрелась внимательнее, заподозрив подделку, но нет, все цветы были живыми, никакого надувательства. В холле тоже покоя не было, на диванах и за низкими столиками сидели люди, кто-то просто пил кофе и разговаривал, кто-то работал, пристроив перед собой ноутбук, и отовсюду слышался гул людских голосов и смех, я на это обратила внимание ещё когда из машины только вышла. Тишины в «Чёртовом колесе» не было, развлекательный комплекс гудел, как улей. Подобное я только в переполненных в сезоны турецких или египетских отелях наблюдала, а оказывается у нас такое тоже возможно.
– Антон! – кто-то приветственно махнул Антону рукой и тот ответил тем же, правда, не остановился, провёл меня за руку дальше.
– Куда ты меня ведёшь?
– Столик у нас на девять, а пока давай поднимемся в кабинет твоего отца.
Я спорить не стала, напротив, заинтересовалась, вошла за ним в кабину лифта, стала смотреть через стеклянную дверь вниз, в холл. Потом и саму кабину осмотрела. С каждой минутой пребывания здесь, я всё больше понимала стремление Антона удержать свои позиции.
– Сколько денег вы вложили во всё это, – то ли поразилась, то ли задала я вопрос. Но если это и прозвучало вопросом, то риторическим.
А Антон ответил коротко и просто:
– Миллионы. – И что-то такое мне послышалось в его голосе, не горделивое, не хвалебное, словно это был груз от пройденного и свершённого, и я взглянула на него с любопытством, но он стоял, как скала, прямой и отчуждённый, но спустя секунду спохватился, встряхнулся, а когда мы вышли на третьем этаже, даже рассказывать принялся.
– Это была моя идея изначально. Я купил гостиничный комплекс «Советский», он к тому моменту окончательно пришёл в упадок, разваливался в буквальном смысле, сплошные убытки, и чтобы эти самые убытки хоть как-то покрыть, город решил его продать на торгах. Не скажу, что было много желающих развалюху купить, поэтому и себя умным и проворным назвать не могу. Сейчас я назвал бы это глупостью, но я его купил, и уже после понял, что на кредитах далеко не уеду. Одни брал, другие отдавал, и на реставрацию денег не оставалось, как город крутился – лишь бы всё не рухнуло, так и я. При этом я чётко знал, что хочу здесь видеть, и когда судьба нас с Борей свела, идею ему свою поведал. Он сразу загорелся, он настолько нуждался в райском уголке для себя, что не сомневался вообще. Я передал ему права на половину комплекса, и мы начали воплощать задуманное. Понадобилось пять лет.
Мы прошли по узкому коридору, застеленному ковровой дорожкой, и остановились перед двухстворчатыми дубовыми дверями. Я воспользовалась моментом и взглянула Антону в лицо.
– Всё так, как ты мечтал?
Вот тут он улыбнулся.
– Даже круче. К нам едут со всего Центрального региона, Лера. И людям нравится. Разве это не главное?
– Не знаю, – честно призналась я.
Он распахнул передо мной двери, я вошла и поняла, что это не совсем то, чего я ожидала. На рабочий кабинет это совсем не было похоже, скорее уж обжитой, но всё-таки гостиничный номер-люкс. Просторная гостиная, мягкая мебель, пушистый ковёр на полу. Стены увешаны картинами, а на полке над искусственным камином семейные фото в рамках. И только напротив окна с тяжёлыми парчовыми шторами, массивный дубовый стол с настольной лампой, телефонами и компьютером. Всё аккуратно разложено, и только посередине стола дорогая шариковая ручка с золотым колпачком и… связка ключей с брелком от машины. При виде неё, у меня внутри похолодело, признаюсь честно. Будто хозяин лишь вышел отсюда ненадолго и вот-вот вернётся. Я поторопилась отвернуться. Смотрела на картины, заглянула в распахнутую дверь, что вела в спальню с идеально заправленной двуспальной кроватью на столбиках, потом подошла к камину, чтобы взглянуть на фотографии. Ни одной новой: свадебная, уже успевшая потускнеть, где отец ещё молодой и подтянутый, таким я его почти не помнила; на другой Алиса, совсем ребёнок, девочка лет пяти, с букетом ромашек в руках; и на третьей она же, но уже повзрослевшая, в платье в пол, видимо, на школьном выпускном. Я дотронулась до одного из снимков, зачем-то передвинула, а потом резко отвернулась.
– Он здесь жил?
– Последние полтора года практически постоянно. С Мариной они не ладили.
– Ничего удивительного, – негромко проговорила я.
Антон услышал и переспросил:
– Почему?
– А какой жене понравится, что муж обустроил себе гнёздышко в таком месте, как «Чёртово колесо»? И ты сам мне говорил, что у него была любовница из здешних.
Антон хмыкнул.
– Ты сочувствуешь Марине.
– А почему я не могу ей сочувствовать чисто по-женски? Измены мужа никого не могут сделать счастливыми.
На это Антон отвечать не стал, по гостиной прошёлся, но я понимала, что он продолжает за мной наблюдать. Я же окну отошла, отвела рукой штору и выглянула наружу, из окна был шикарный вид на Волгу и пристань «Колеса», с его яхтами, катерами и цветным куполом-навесом. И совсем не ожидала от Антона следующих слов.
– Это теперь твой номер. Можешь, здесь всё переделать.
Я обернулась, взглянула непонимающе.
– Зачем он мне?
– Ты не хочешь?
– Ты думаешь, я стану часто здесь бывать?
– А вдруг?
– Вряд ли. К тому же, ты сам говорил, что хочешь купить мою долю.
– Это неважно. У тебя должен быть свой номер.
– Этот?
– Ты чувствуешь себя неловко здесь? Лера, мы всё переделаем.
Я обвела взглядом гостиную, взгляд поневоле остановился на письменном столе, на связке ключей, и я головой покачала.
– Я бы предпочла, чтобы всё осталось, как есть. По крайней мере, на какое-то время.
Антон проследил мой взгляд, затем кивнул, соглашаясь.
– Хорошо.
А когда мы спускались на лифте в ресторан, он спросил:
– Ты расстроилась?
Я тут же покачала головой.
– Нет. Меня больше удивляют детали его жизни, чем расстраивают. Просто эти ключи на столе… Это он их оставил?
– Он. Я запретил горничным что-либо трогать. – Я всё-таки вздохнула, а Антон неожиданно меня обнял. И умиротворяюще проговорил: – Ладно, не грусти.
Наверное, он ждал, что я прильну к нему, в попытке излить на его широкое сильное плечо свою печаль, он даже по спине меня погладил, тем самым привлекая к себе ещё ближе. А я вместо этого насторожилась и напряглась, но Антон то ли не захотел этого понять, а может и вовсе не заметил, потому что в этот момент лифт остановился на первом этаже, двери открылись, и мы предстали перед людьми именно так – в обнимку. Антон скроил умильную физиономию, отстранил меня от себя и взял за руку, а потом ещё и поздоровался с кем-то. Мне же оставалось лишь степенно выдохнуть, сдерживая возмущение. Но когда возможность представилась, я всё же спросила:
– Что ты творишь?
– Что ты имеешь в виду?
Невинный взгляд, непонимающая улыбка. Он был жутким притворой. Поэтому я сочла ниже своего достоинства что-то ему отвечать, отвернулась и первой вошла в зал ресторана. И споткнулась на пороге, оценив количество публики, и вспомнив про свои скромные джинсы, на фоне дорогих нарядов ужинающих посетителей. Антон тут же уловил моё замешательство и не преминул ухватить меня за локоть.
– Мы ужинаем в кабинете, пойдём.
«Пойдём» это не то слово, каким стоит описать наше шествие через зал, когда Антон останавливался то у одного столика, то у другого, играя в радушного хозяина. Однажды женский голос с любопытством поинтересовался у него:
– Это она?
И Антон сознался, что это всё-таки я, и мне снова пришлось протягивать руку для знакомства, причём спутнику женщины, а не ей самой, и выслушивать слова сочувствия, от которых было неловко, потому что я была убеждена в том, что не заслуживаю их.
За дверью отдельного кабинета, хотя и звучало это несколько неприлично, я вздохнула с облегчением. Меня больше не разглядывали, не задавали наводящие вопросы, а мне не нужно было придумывать на них ответы. Я со вздохом опустилась на стул и совсем не удивилась, когда за нашими спинами тихо и беззвучно возник официант. Антон сам сделал заказ, так и не присев за стол, продолжая стоять за моей спиной и опираясь руками на спинку моего стула, и жестом остановил официанта, когда тот хотел открыть бутылку вина. Молодой человек вышел, а Антон сам взял штопор.
– Сейчас ты выпьешь, и тебе полегчает.
– Моя мама сказала бы, что ты меня портишь, Антон.
– Чем это? Бокалом хорошего вина?
Вместо ответа на этот невинный вопрос, я призналась:
– Меня смущает чужое внимание.
– Это любопытство, Снежинка, оно пройдёт. – Он протянул мне бокал, и я его приняла, даже поторопилась сделать первый глоток. – Лучше расскажи мне, что нового на работе?
– Ничего, день, как день.
Он еле слышно хмыкнул.
