скачать книгу бесплатно
Такое вот кино. Серия «Город». Книга 4
Екатерина Риз
Что может быть лучше, но и опаснее для женского спокойствия, чем курортный роман? Приехать к солнцу и морю и встретить там принца. Даже если он не настоящий принц, от этого можно отмахнуться – это лишь курортное знакомство. Татьяна именно так и собиралась провести свой отпуск в Испании. Да и встреченный ею московский принц обещал ей лишь взрыв положительных эмоций и никаких обязательств. Но он понятия не имел, что в жизни Тани нет места пустым развлечениям, у всего есть последствия и цена.
Такое вот кино
Серия «Город». Книга 4
Екатерина Риз
© Екатерина Риз, 2017
ISBN 978-5-4485-3101-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
1
Я оперлась на ручку чемодана и раздражённо выдохнула. Ненавижу вокзалы и аэропорты. А уж процесс ожидания меня просто убивает. Не радуют даже мысли о скором отдыхе, солнце, море и полном «релаксе», как Ленка выражается. Двоюродная сестрица, кстати, стоит рядом со мной, листает журнал, и надо признать, что выглядит, куда бодрее меня. Она это тоже подметила, ещё минут сорок назад, и теперь время от времени пихает меня локтем в бок и требует улыбаться и радоваться жизни. Хоть бы сказала, чему именно мне радоваться. Можно подумать, что я в Испанию лечу отдыхать. А, между прочим, нет. Я еду, это уже по выражению моей мамы: «настраиваться на новую счастливую жизнь». Правильно, что ещё остаётся, если мужчина, которого ты любишь, которого любила Бог знает сколько лет… сколько там прошло с седьмого класса?.. неделю назад женился. По любви, на красавице, которая готовится ему ребёнка родить. Уже готовится, кстати! Никакой морали, честное слово. Это попросту вульгарно: выходить замуж беременной и при этом в белом платье. Ведь правда?
Я этим вопросом всех вокруг замучила, все родные и друзья устали кивать и со мной соглашаться, но я раз за разом их спрашивала. Я знать хотела, быть уверенной, что Вовка ошибся, и что моё мнение разделяют все вокруг. Конечно, я не могу сказать, что у нас с Вовкой были идеальные отношения, мы раз пять расставались, а вот мирились только четыре, причём первой всегда я просила прощения, и сейчас мне это покоя не давало. Запоздало чувствовала себя глупой прилипалой, обманутой в лучших чувствах и ожиданиях.
Ленка снова меня в бок пихнула, и я вздрогнула, очнувшись от своих невеселых мыслей. Сестрица у меня миниатюрная, можно сказать, что тощая, и её пихания острыми локотками приносили довольно болезненные ощущения, даже мне, ведь я килограмм на пятнадцать была её тяжелее. Но надо сказать, что и выше на голову. Она лет с шестнадцати, со своим ростом метр пятьдесят, в лицо мне смотрела, задрав голову. Я же примерно в том же возрасте, оказываясь рядом с Ленкой, начала комплексовать. Рядом с ней чувствовала себя едва ли не гоблином. У меня и с ростом все в порядке, метр семьдесят, и грудь с попой на месте. И как бы я ни старалась похудеть, они никуда не исчезали, я всегда была девушкой в теле, так сказать. Как папа говорит: кровь с молоком, и при этом радуется чему-то, словно, глядя на меня, за породу нашу счастлив. Я его счастья не разделяю, но и поделать с этой самой породой ничего не могу. Только обидно немного, что моя родная сестра, Дашка, породой в маму нашу пошла, и внешность имела практически модельную. Я всю свою юность потратила на то, чтобы похудеть до её размера, но ничего не вышло. Если я худела глобально, выглядела страшно, грудь и попа никуда не девались, а лицо было осунувшееся и несчастное, как бы я ни улыбалась и ни старалась казаться счастливой. Намучавшись, в конце концов, я решила с природой не спорить, и теперь с гордостью (ну или почти с гордостью) носила далеко не сорок второй размер одежды, как у Дашки и Ленки, и пыталась свыкнуться с сыпавшимися на меня со всех сторон мужскими не слишком приличными намёками. И ведь невдомёк сильному полу, что меня их подмигивания и пошлые ухмылочки совсем не радуют, и никакой это не комплимент! И внешность свою я иногда просто ненавижу. Свой четвертый размер груди, крутые бедра и кукольное лицо. Помнится, когда мы с Вовкой расстались в первый раз, нам тогда по девятнадцать было, я долго ревела в подушку и требовала, чтобы папа дал мне денег на пластическую операцию. Папа, кстати, у меня замечательный, весь вечер тогда просидел на стуле у моей постели, успокаивал, а когда про операцию услышал, серьёзно так поинтересовался:
– И что именно ты собираешься изменить?
Я тогда призадумалась не на шутку, в итоге выдохнула:
– Всё, – и заревела ещё горше. Вот как жить?
– Хватит вздыхать, Тань, посадку объявили, – сообщила мне сестрица, складывая журнал. И ткнула пальцем в нужном направлении. – Нам туда!
Ленка, при всей её миниатюрности, характер имела решительный, а в экстренных ситуациях превращалась в полководца. И отпуск в Испании, также был её идеей. Узнав о моей печали и хандре, она тут же взяла ситуацию в свои руки, и не успела выдать идею об отдыхе у моря, как на следующий день уже позвонила и сообщила о том, что взяла на работе отпуск и заказала путёвки.
– Так что, собирай вещи и приезжай ко мне в Москву. Послезавтра вылетаем!
Пока я мялась и сомневалась, родители, не на шутку обеспокоенные моим состоянием, сами упаковали мне чемодан, сунули меня в папину служебную машину и отправили восвояси. Когда автомобиль отъезжал, я в окно на родителей посмотрела, и мне показалось, что они вздохнули с облегчением. Хоть бы подождали, пока я со двора выеду!
И вот я уже в аэропорту, прохожу паспортный контроль, уныло смотрю на таможенника, а думаю всё о Вовке. А как я могу о нём не думать? Любая бы на моём месте…
Ночью, лёжа рядом с Ленкой на её диване, в однокомнатной «хрущёвке», мы обсуждали мою рухнувшую личную жизнь. Правда, это я называла её рухнувшей, а сестрица была настроена куда оптимистичнее.
– Мне твой Вовка, вообще, никогда особо не нравился, – говорила Ленка в темноту. – Ну, что это за мужик, который столько лет девушке голову морочит?
– Он не морочил, – попробовала возразить я. – Просто у него характер…
– Да какой у него характер! – презрительно фыркнула Ленка. – Откуда ему взяться? Его характер зовут: мама.
Я села на постели, секунду размышляла – зареветь или нет, и, в конце концов, только пожаловалась:
– Она красивая. По-настоящему красивая, понимаешь? Он так на неё смотрит. Я видела…
– Кто? Мама его?
– Да нет же, эта!.. – Я закончила расстроенным вздохом: – Жена. А я осталась ни с чем. Она худая, вся такая аккуратненькая.
– Вот родит, и посмотрим, какая она худая, – злорадно хмыкнула Ленка. Иногда она любила заняться злопыхательством.
Я одёрнула футболку на полной груди. Попыталась представить Вовкину жену толстой, не смогла, и легла, обречённо закрыла глаза.
– Самое паршивое, – проговорила я негромко спустя пару минут, – то, что он на самом деле в неё влюбился. Он никогда не смотрел на меня так, как на неё. А мне так хотелось…
Сестрица повозилась рядом, закуталась в одеяло, и довольно флегматично проговорила:
– Ну и фиг с ним. Найдёшь себе получше.
Спорить я не стала, повернулась к Ленке спиной и осторожно вытерла слёзы.
В самолёте, сев на свои места, сестрица первым делом отыскала в своей сумке шоколадный батончик и по-родственному предложила мне половину. Я попыталась сделать вид, что про шоколад ничего не слышала, даже отвернулась, но как только Ленка зашуршала упаковкой, повернулась к ней. Мы сидели, жевали «сникерс» и наблюдали за людьми, занимавшими свои места. В кресле, через проход от нас, сидел молодой мужчина и, кажется, спал. Я поэтому и обратила на него внимание. Десяти минут не прошло, как мы в самолёте оказались, а он уже спал, откинув голову на подголовник и приоткрыв рот. Ленка, заметив мой интерес, на мужчину тоже уставилась, жевать стала медленнее, а потом вдруг локтем меня толкнула. Я удивилась.
– Что?
Она посмотрела на меня, покачала головой, и, в конце концов, мы вместе рассмеялись.
В проходе появилась стюардесса, к спящему пассажиру наклонилась, что-то негромко ему на ухо проговорила, а тот взял да и ухватил её за… поняли, в общем. А она не смутилась, не возмутилась, только поторопилась руку его от своего бедра убрать, и поспешила дальше. Я наблюдала. Через Ленку перегнулась и смотрела, как мужчина сонно вздохнул, потянулся, словно не пять минут дремал, а часов пять, сел ровно и, наконец, глаза открыл. Огляделся. Почесал в затылке и зевнул. А потом улыбнулся, заметив мой интерес. Сонный взгляд тут же стал оценивающим, мужчина нахально подмигнул и поинтересовался:
– Летим?
Я нахмурилась, огорчённая тем, что он поймал меня за рассматриванием. И чего я в нём такого интересного для себя усмотрела? И на всякий случай построже ответила:
– Нет, на собаках едем. – И откинулась на спинку своего сидения, посоветовав себе не обращать внимания на весёлое хмыканье.
В общем, не полёт, а сплошное расстройство. Стюардесса, та самая, шаталась мимо нас туда-сюда, не забывая каждый раз приостановиться рядом с любимым пассажиром, или хотя бы кинуть на того кокетливый взгляд. А тот уже не спал, но выглядел усталым и измотанным, и даже на флирт отвечал как-то вяло, но всё же отвечал, что лишний раз доказывало, что всем мужикам только одно надо. Правильно мне бабушка говорила когда-то! Правда, я тогда ещё не до конца понимала, что же именно им надо и, помнится, не на шутку этим выражением была озадачена. Когда Ленка отлучилась в туалет, мне представилась возможность без помех поразглядывать соседа. Мне не нравилась вальяжность, с которой он в своём кресле сидел, вытянув ноги, не нравилась манера тянуть руки, куда не просят, у всех на виду, ничуть этого не стесняясь. Не нравились русые коротко стриженные волосы (я, вообще-то, жгучих брюнетов предпочитаю), не нравилась его помятая футболка и его ботинки… кажется, дорогущие, если я хоть что-то соображаю в моде и ценах. По моему мнению, вот такие представители противоположного пола, ничего ценного и значимого из себя представлять не могут. У этого субъекта на лице всё написано: он летит на курорт не отдыхать, а кобелировать. Прямо в самолёте сей процесс начал.
Он голову откинул, глаза на меня скосил, но не улыбнулся, а принялся разглядывать. Как бы нехотя. Взгляд скользил по моему лицу, опустился к груди, там подзадержался, отчего я неуютно заёрзала, а затем сразу переместился на мои колени.
– Девушка, вы когда-нибудь ездили на собаках?
Я не сразу нашлась, что ответить. Поэтому лишь одарила его колючим взглядом.
– А я ездил. Это не слишком комфортно, надо сказать.
– Да? Всех собак во дворе собрали? – Вот кто просил меня затевать с ним разговор?
Он улыбнулся, услышав мой ответ.
– Почти… – Он развернулся в кресле. – А, вообще, я серьёзно. Могу рассказать.
– Спасибо, не надо.
– Почему? Интересный рассказ. Мой друг, институтский, уехал на север, работать, вроде бы. – Я глаза на него скосила, и он тут же пояснил: – Он потом там женился, а это уже не работа, согласись. Так вот, отец у его жены жил где-то в тундре…
Я нервно кашлянула, попыталась отвернуться от него, намекая, что продолжение этого рассказа меня не слишком интересует, а заодно выглянула, пытаясь понять, куда Ленка провалилась. Она, к счастью, как раз возвращалась. Села на своё место, поняла, что прервала разговор и заинтересованно глянула на меня. Я гордо отвернулась и попыталась вжаться в спинку сидения, словно надеясь за сестрицей спрятаться. Но куда там! Моя попытка даже за попытку сойти не могла.
– Что, не хотите слушать про тундру?
Ленка заинтересовалась, пригляделась к парню, и кивнула.
– Я могу послушать, всё равно заняться нечем.
Удивительно, но эти двое на самом деле нашли общий язык и проболтали весь полёт. Я поначалу прислушивалась, а потом плюнула. Кажется, Ленка к парню прониклась и даже глазки строить пыталась, а тот увлечённо болтал с ней, и про меня позабыл, слава Богу. Я же листала журнал и раздумывала о том, почему я такая мямля и не смогла воспротивиться Ленке и родителям, когда они задумали развеять мою грусть-тоску. Когда я вернусь, всё равно окажусь рядом с Вовкой и его беременной женой, они же живут через дом. И как, спрашивается, меня спасёт отпуск в Испании?
– А подружка твоя немногословна, – услышала я в конце концов. Услышала, но головы не повернула. А новый знакомый продолжил с явным намёком. – Прямо Царевна-Несмеяна.
Ленка кинула на меня многозначительный взгляд, потом зачем-то пояснила:
– Вообще-то, это моя сестра.
– Ещё скажи, что близняшка!
Тут я уже не выдержала, журнал закрыла, а на мужчину взглянула холодно.
– Может, хватит?
Он смешно вытаращил на меня глаза.
– Что?
– Нести чушь.
– Да какую чушь? Не похожи же!
– Мы двоюродные, – сказала Ленка.
Мужчина покивал, а сам ко мне с усмешкой приглядывался, а затем и обратился:
– Вот видишь, как всё просто? Два слова, и совсем необязательно рычать.
– Я не рычу, – в негодовании выдохнула я, и посмотрела на сестрицу. – Когда мы уже прилетим?
Та взглянула на часы на своем запястье.
– Ещё час.
– Я знала, что ждать от этого отпуска хорошего, нечего.
– Да ладно тебе ворчать, – шепнула мне Ленка.
– Кстати, меня Сашей зовут, – сообщили справа.
Сестрица тут же развернулась в ту сторону и даже руку для рукопожатия протянула.
– Лена, – мурлыкнула она.
А я фыркнула и промолчала.
Когда самолет приземлился и пассажирам разрешили подняться со своих мест, в проходе возникла некоторая заминка. Ленка рюкзачок свой на плечи надела, я же сунула журналы в свою сумку, попыталась застегнуть молнию, но та, как на грех, застряла, я дёргала её, дёргала, по сторонам не смотрела, пока меня кто-то за талию не прихватил. Я дёрнулась от неожиданности, через плечо оглянулась, а увидев нового знакомого, сурово сдвинула брови. Тот покачал головой.
– Не надо так страшно на меня смотреть. Ты посреди прохода стоишь.
– Что не даёт некоторым повода меня лапать.
– Да где?.. – Он, кажется, всерьёз оскорбился.
Я гордо расправила плечи, плюнула на не застёгнутую сумку и направилась к выходу, кивнув Ленке. Мне не терпелось расстаться с новым знакомцем, раз и навсегда. Не люблю беспардонных и невоспитанных. А ещё больше бабников не терплю!
Еще раз мы встретились в багажном отделении. Саша на меня посматривал со сдержанной усмешкой, а разговаривал принципиально только с Ленкой. Правда, помог нам с транспортёрной ленты чемоданы снять, за что я его тихо поблагодарила.
– Ну, девчонки, хорошо вам отдохнуть. – Быстрый взгляд на меня. – С душой. Приятно было познакомиться.
– Надо было спросить, где он остановился, – запоздало проговорила Ленка, глядя Саше вслед. А затем обратилась ко мне с укором: – Что ты взъелась на парня? Чем он тебе не угодил?
– Он бабник, – авторитетно заявила я.
Ленка рассмеялась.
– А-а, так это из-за того, что он от тебя глаз не отводил?
Я в удивлении качнула головой.
– Причём здесь это? И он не от меня глаз не отводил, а на грудь мою пялился. А ты знаешь, что я этого терпеть не могу.
Ленка на мою грудь тоже посмотрела, с некоторой тоской, после чего по-сестрински заявила:
– Если бы я могла, я бы у тебя половину забрала. С удовольствием.
Я примирительно подхватила ее под руку.
– А я бы тебе отдала, не пожалела бы.
Мы рассмеялись и поспешили к выходу из аэропорта, где нас должен был ждать автобус.
Отель нам понравился. Огромная территория, всё красиво, удобно, а наличие двух бассейнов Ленку просто в восторг привело. И до моря рукой подать. Когда мы ждали лифт, сестрица без конца крутила головой, оглядывая просторный холл, а после заявила, что ради этого мига можно вкалывать весь год, лишь бы на две недели все оставили её в покое в этом раю.
– И нужно срочно устроить свою личную жизнь, – добавила она уже в лифте, глядя вниз через стеклянные двери.
– На две недели или замуж?
– На две недели, конечно, – удивилась она.
