скачать книгу бесплатно
– Не проще найти кого-то другого, – просто сказал довольный Иван.
– И это все, что ты мне скажешь?
– Послушай, не стоит так реагировать на все мои замечания, ты можешь просто их послушать и сделать как я говорю.
– Не могу,– упрямо сказала Амира, надувая губы как ребенок.
Он не мог на нее злится в этот момент, хоть она его бывало жутко бесила.
– Послушай, давай только не перед встречей с моими родителями. Я уже начинаю думать, что ты сама ищешь повод поругаться со мной, ты не хочешь видеться с ними?
– Знаю, знаю, я свинья, прости милый. Ты тут не при чем, я действительно раздосадована. Но твои родители не при чем.
Они поцеловались и быстро помирились.
– А знаешь, я подумал, что мы давно уже с тобой не отдыхали, – сказал Иван, поворачиваясь в пол оборота, пока они стояли на светофоре.
– Ну да, – как-то незаинтересованно сказала Амира, погруженная в свои какие-то мысли.
– Эй, ты где? – мягко трогая за щеку, спросил он.
– Я, что?.. Знаешь, надо подумать, может еще не время отдыхать.
– Ты меня удивляешь, – только и сказал Иван, не углубляясь в этот вопрос, так как они уже приехали.
– Ого-о, мы что в Кр`истал приехали, ты мне не говорил, – удивленно приподняв бровь, констатировала Амира.
– Да, я и сам не выбирал, его выбрала мама.
– А,– интонацией выделила глубину мысли Амира.
– Да, ты же знаешь мою маму, я сам не люблю весь этот пафос.
– Ну- ну, – недоверчиво пробормотала она, отстегиваясь и чуть поправляя прическу.
Слова Ивана все же задели ее и теперь она, стараясь не выдать своего с ним согласия, закрепляла волосы наверх японской заколкой. Волосы волной спускались на плечи, обнажая ее лицо, красоту которого подчеркивали удлиненные серьги от Картье*, мерцающие блеском бриллиантов.
Она не любила подобные заведения из-за снобизма, сквозящего во всем, даже в людях, кто принимал одежду в гардеробе. Казалось, что все, кто сюда приходил, выполняли какую-то миссию, а не просто пришли вкусно поесть, поболтать и выпить. И от искусственности и натужности общения, витавшей в воздухе, если никто в конце концов не разбавлял это общество, Амире становилось скучно и невыносимо тягостно.
Частично все это было вызвано поведением матери Ивана, она любила очень тонко подвести черту между ней и ими, показывая всем своим видом о несоответствии Амиры этому миру – миру денег, власти и величия (последнее относилось скорее к мнимому). Амира терпела, как терпит щенок, куда его привел хозяин. Но делала это исключительно из любви к Ивану. Он знал какие угольки тлеют в ней и в любой момент мог разгореться огонь, все время тлевшего конфликта между ней и его матерью. Его семья еще не забыла, как в день знакомства с ней, его мать устроила излюбленную ею оскорбительную пикировку, в ответ на которую Амира просто закинула ноги прямо на стол, попутно уронив тарелку самой Георгины.
Неудобства это принесло не мало, но зато шокированная Георгина, не ожидавшая такого поведения, отстала от Миры, при чем очень быстро и надолго, как не отставала еще ни от кого на памяти Ивана.
Конечно она потом высказала и сыну и мужу, как сильно она возмущена и какого она была мнения о Мире, но сын только посмеялся, молодой и влюбленный по уши, ему даже нравилась некоторая дикая эпатажность Миры.
Конечно это не была основная причина по которой ее не взлюбила Георгина, так как эпатажность была скорее защитой для Миры, со временем она становилась более гармоничной и спокойной и если бы спросить ее, смогла ли бы она так поступить снова, она была бы не уверенна в этом.
– Мам, пап, привет!
– Сынок, дорогой, ты немного опоздал.
Она сразу оценила роскошные серьги Амиры, скользнув по ней беглым взглядом. И хоть взгляд был явно не в пользу девушки, Георгина машинально отметила про себя безупречный вкус наряда и украшений, ничего лишнего и все при это идеально сочеталось и дополняло.
– Мы вместе давно не встречались, – оптимистично начал Иван.
Каждый подумал о своем, все вместе и по отдельности изображая вежливость и согласие и при этом никто из них, кроме самого Ивана, не испытывал радости встречи. Амира и мать Ивана как две скрещенные шпаги встретились взглядами. Отец, Анатолий Сергеевич, лишь подумал, что сегодня был идеальный вечер для встречи с любовницей, но его пришлось отменить, чем он был раздосадован. Сын, позвонил и объявил об ужине так, как будто его давно планировали, Георгина была уже в курсе и согласна, поэтому у него не оставалось выбора. И теперь немного угрюмо и по привычке изучая меню, он на самом деле думал о том, что должен был сейчас окунуться в мир шелка и нежности в кровати у Виктории, его пиар-менеджера на работе.
– Ну, кто что будет пить?.. – просто спросил он.
– Я думаю нам можно шампанского, – сказал Иван.
– А, ну конечно, когда плачу за стол я, мы пьем шампанское Кристал, – неудачно пошутил Анатолий Сергеевич.
Георгина его пнула под столом, а Иван, смущенный словами отца, переживавший еще то, что недавняя покупка у него не прошла без участия родителей, сказал:
– Я и сам могу заплатить!
– Сынок, дело не в этом, ты же знаешь, ты можешь заказать сейчас хоть свежий акулий плавник на ужин и его тут же тебе доставят. Но так не будет всегда, если конечно ты не согласишься работать на меня?
Так начинался их давний спор, и Иван был раздосадован, что тема вечера уходит в малоприятную для него сторону. Обуздав свой первый порыв ощетиниться и как всегда начать перепалку с отцом, он лишь сказал:
– Как хорошо, что акулий плавник есть у отца, его даже не надо заказывать…
Все немного нервно рассмеялись его шутке, оставив осмысление на потом.
Георгина, соскучившись по сыну, начала все время что-то шептать ему на ухо, а он живо кивал и отвечал, но было понятно, что разговор принадлежит только им одним и Анатолий Сергеевич демонстративно повел плечами, ловя взгляд Амиры и давая понять, что они в одной лодке. Хотя лодки у них были как раз разные.
Они перешли к заказу блюд и напитков, потом обсудили последние новости, при этом Амира все время сидела с чуть опущенными плечам и с взглядом то ли зачарованным, то ли расстроенным.
Тут под открытую бутылку шампанского слово взял Иван, торжественно закашлявшись и попросив минутку тишины, он немного нервничая полез в карман пиджака (он для этого случая даже одел пиджак). Не сводя взгляда с Амиры, он сказал:
– Дорогие родители, Амира, я очень рад что мы собрались все вместе в этот замечательный день, отмеченный счастливой встречей нас с Амирой уже пять лет назад.
Георгина удивленно захлопала глазами, а Амира наконец отвлеклась от своих грустных мыслей и теперь кроме Ивана никого не замечала рядом с ними.
– Я не просто так вас всех позвал… А-а-а, ма-ам, па-ап, я хочу объявить вам, что хочу сделать предложение этой девушке и, если она согласится, просить вас дать свое согласие и благословение на наш брак.
Иван тщательно подбирал слова, явно он готовился к этой речи:
– Вы конечно можете меня осудить и сказать, что мы слишком молоды и нам еще многое предстоит узнать друг о друге. И, наверное, это так, но я хочу узнавать, узнавать нас, делиться горестями и впечатляться всему хорошему, я хочу, чтобы мы были вместе и могли подставить свое плечо, ругаться и мириться, и быть рядом… Что скажешь дорогая? – доставая кольцо, сказал он.
Его речь была обращена вовсе не к родителям, он знал ревность матери и решил отвести ее своим предисловием. Георгина была сражена, повержена и, в тоже время, она как будто расчувствовалась под влиянием того, что эти слова сына вызвали непрошенные воспоминания об их браке с мужем… О как давно это было и как это было весело…
******
… Из не сильно обеспеченной семьи, скорее с положением в обществе, Георгина познакомилась с будущим мужем, уже зная о нем все, но в то время подпадая под его пьянящий магнетизм и властность…
Луна стояла в какой-то дымке, он набросил ей на плечи свой пиджак, так как она предложила немного прогуляться, когда они подъехали к дому…
Она планировала эту встречу, планировала познакомиться с этим перспективным и подающим виды молодым человеком. Можно сказать, что она тщательно подбирала кандидатуру в будущие мужья.
Георгина с детства отличалась особой избирательностью и расчетливостью. Она не позволяла себе принимать решения впопыхах, ее никогда не захлёстывали эмоции, она была крайне практичной и приземленной. Уже в раннем возрасте из разговоров отца и матери она поняла, как важно иметь положение в обществе и при этом иметь деньги.
Она слышала постоянные ссоры отца и матери на почве катастрофического отсутствия денег, а вернее их нехватки на чрезмерные расходы матери Георгины, предпочитающей жить на широкую ногу и не менять свои привычки из-за резкой смены финансовых возможностей в семье. На мужа сыпались упреки и оскорбления, что он не может обеспечить их семью так, как полагается, в ход шли постоянные сравнения с семьями их друзей, знакомых, где ситуация несколько отличалась от их собственной.
Мать Георгины одевала себя и дочь как принцессу, объясняя это тем, что они того заслуживают, при чем сам глава семейства не позволял себе купить даже нового костюма. Дабы вырваться из долговой ямы, растущей не по дням, а по часам, он проводил на работе дни напролет, а иногда оставался там ночевать. Но его фирма разорилась, так и не встав на ноги. Тогда он затеял отчаянный шаг и начал играть на бирже, такого в его время было не много, он чаще проигрывал чем выигрывал, но части доходов все же хватало на их существование, но на покрытие долгов безнадежно не доставало.
И тут, сыграла доля везения или его упрямая вера в то, что у него что-то получится. Свой большой заработок он получил совершенно случайно – ему задолжал крупную сумму один бизнесмен, отдав как-то разом всю сумму в долларах. Отец Георгины не сильно обрадовался этому факту, в валюте он видел для себя больше проблем, не в ходу она была. До следующего утра… Когда он узнал, что долг возвратился к нему втроекратно*… Он перечитал газету несколько раз, прежде чем поверить. В валютные обменные пункты начали выстраиваться очереди и, боясь все опять потерять, он предпочел так же сразу обменять все деньги на рубли.
Этих денег ему хватило наконец на покрытие долгов. Кроме того, осталась небольшая сумма, о которой он умолчал перед матерью Георгины и зная ее неодобрение, скрывая от семьи, он открыл маленький магазинчик одежды. При этом помещение под магазинчик он купил за бесценок у так же резко разорившегося, как и резко обогатившегося отца Георгины. Так магазинчик какое-то время позволял держаться им на плаву. Спустя несколько лет магазинчик пришлось продать, но как оказалось, это было самое выгодное вложение для их семьи, так как стоимость этого помещения невероятно возросла, в связи с выгодным соседством с элитным рестораном Москвы. Ресторатор же и выкупил это помещение у отца Георгины, решив расширить свое и так не малое помещение под ресторан.
Так, мать Георгины поселила в голове и душе дочери основополагающий, по ее мнению, принцип власти денег, а заодно постоянное ощущение их нехватки, от чего даже когда в их семье финансовое положение стабилизировалось и наладилось, отношения при этом не улучшились, а скорее ухудшились, так как матери Георгины все время казалось всего мало и не так, как она того заслуживает. Семья начала портиться на глазах, отец Георгины постепенно спивался, мать Георгины предпочитала создавать вид благополучия, игнорируя мужа и полностью уйдя в светскую жизнь, теперь заботясь лишь о том, чтобы дочь не пошла по ее стопам и выходила замуж не по любви, а уже обдуманно, заботясь прежде о финансовом благополучии будущего супруга.
Сама Георгина хоть и любила отца, но как с молоком матери впитала все ее постулаты, ею руководили прежде всего мысли о практичности и стабильности. Она не заводила сомнительных знакомств, не гуляла до поздна с кавалерами, изначально заботясь о своем имени, старательно посещала мероприятия, где, по ее мнению, могли встретиться максимально возможные нужные связи и люди. И очень быстро она приметила для себя «того» человека, за кого не стыдно пойти замуж, познакомить с родителями, а главное способного обеспечить ново образуемую ячейку общества.
Георгина знала, что не блистала красотой, но она очень умело обыгрывала свои несовершенства – не слишком тонкую талию и толстоватые ноги – красивыми нарядами, которые делали ее очаровательной и изящной. Кроме того, она обладала очень чистыми и правильными чертами лица, что придавало ей аристократичности. Среди знакомых она слыла как остроумная девушка, которой лучше не попадаться на язык. Георгина не имела тщеславных планов относительно своей работы по профессии, свою будущую жизнь она видела исключительно в рамках семьи, а главной своей ролью считала создать образцово красивую семью, обеспеченную и живущую жизнью аристократов.
Георгина с будущим мужем встретилась случайно, или почти случайно, на небольшой гулянке у его друга по случаю отъезда родителей в отпуск и потому пустой квартиры. Компания друзей накупила дорогих крабов, омаров, лангустов, красной и черной икры, дорогого шампанского, бренди и устроили настоящую вечеринку.
На этом вечере Анатолий познакомился с милой и очаровательной девушкой, очень скромной, как ему показалось, и воспитанной. Именно о такой девушке для него мечтала его мать. И при этом, она ему показалась вполне современной, лишенной предрассудков (о, как он заблуждался!) и изящной.
Георгина между делом рассказала ему о себе, о том, что она училась на последнем курсе университета, о чем она мечтает… О чем она мечтала Анатолий уже не помнил, выпив изрядное количество алкоголя. На середине вечера Георгина засобиралась домой, она никогда не позволяла себе слишком долго задерживаться, кроме того она не теряла голову как остальные девушки и категорически не пила алкоголь, этим она так же понравилась Анатолию.
Он не хотел так быстро с ней расставаться и как-то ненавязчиво оказалось, что он поехал с девушкой в такси, провожать до дома, потом он уже не помнил чьей это инициативой было на самом деле. Пока они ехали, Анатолий успел немного протрезветь и хоть он и был немного очарован этой девушкой, он подумал, что она ему не настолько понравилась, чтобы покинуть веселую компанию друзей, где все только начиналось и ехать неизвестно куда ее провожать…
Видимо некоторая доля разочарования все-таки отразилась на его лице и Георгина тут же его увлекла рассказом о каком-то интересном случае в их городе, о котором он не знал, потом другим… И Анатолию уже казалось, что без нее явно лишился бы знаний о чем-то важном – вот это он может пересказать своим друзьям, это тоже может пригодится… Может быть… А скоро концерт джазовой музыки, впервые в их городе выступает тот-то и тот- то, и что это очень значимое событие, вся элитная и более-менее интеллектуальная молодежь и та, что разбирается музыке, там будет… И ему показалось в тот момент, что это очень важно знать и не пойти после этого не возможно, он как и все молодые люди в то время не мог не увлекаться такой новой музыкой, даже если он в ней ничего и не понимал. Ну и конечно, он не мог уже не пригласить эту чудесную девушку на этот концерт, как он мог пойти теперь без нее или с кем-то другим, если именно она его так приятно просветила и как будто сразу приобщила к чему-то культурному и модному одновременно.
Когда они вышли из такси, Анатолий расплатился по счетчику. Медленно соображая, правильно ли он дал денег водителю, не обманул ли он его километражем, прикидывая в какой части Москвы он находится, он уже попал под волнующее очарование новой знакомой с необычным именем. Георгина ненавязчиво предложила ему прогуляться в эту теплую ночь и молодой человек согласился… Он пошел задумчиво рядом с нею, еще не ощущая романтического настроя, но почему-то чувствуя, что доволен собою, что вроде все идет верно и правильно -теплая ночь, красивая девушка, прогулка…
Георгина что-то негромко ему рассказывала, про фруктовый магазин рядом, и что к нему по утрам теперь огромная очередь, так как завезли новые фрукты и конечно бананы, а иногда и ананасы, но их обычно уже кто-то скупил заранее и очереди мало что остается. Еще она рассказывала о чем-то, о чем Анатолий уже не припомнит, припомнит только, что он как джентльмен дал ей свой пиджак, так как она слегка озябла, не смотря на теплую ночь, как он смотрит на ее лицо, освещенное луной, с ровными и правильными чертами лица…
Конечно она не заставляла его сердце сильно биться, но ему с ней было как–то спокойно, постепенно он включился в разговор, рассказал пару историй из своей жизни и пару раз украдкой заметил румянец на ее щеках… Румянец был настоящий, Георгина несмотря на всю свою предусмотрительность и приземленность, все таки подпала под магнетизм этого очаровательного молодого человека, такого искреннего, яркого, немного импульсивного, в нем чувствовалась что-то такое, о чем Георгина только читала в книгах, но никогда сама не испытывала, какая-то энергичность и желание жить на всю катушку… Поэтому Георгина в этот вечер собрала все свои способности, весь свой арсенал очарования, чтобы понравиться и заинтересовать его, что в конечно итоге и произошло.
Как опытный игрок, она находила нужные струны, нужные клавиши и он делал именно так, как она от него хотела. Они вместе сходили на концерт джазовой музыки, а потом на день рождение ее подруги, которая была там, на том вечере, где они познакомились, а как же иначе, ведь именно эта подруга «нас познакомила», потом были совместные походы в кино…
Но не смотря на большое количество времени, проводимое вместе, Анатолий не спешил знакомить Георгину со своими родителями, понимая, что это неминуемо станет означать серьезность его намерений. А у него был ветреный нрав, встречаться так долго с одной и той же девушкой ему еще не приходилось. Но постепенно он, не без участия самой Георгины, стал считать, что это не просто так, что она и есть та самая девушка, на которой стоит жениться. Вся проблема состояла в том, что жениться он не спешил, он уходил от темы каждый раз, когда Георгина хоть и издалека начинала говорить о будущем, все время делая ударение на местоимение «мы»…
Георгина стала для него идеальной девушкой, готовила образцовые оладушки, когда он заходил к ней хотя б и ненадолго в гости, говорила правильные вещи о том, как многого он может достигнуть, верно попадая в цель тщеславному и амбициозному парню. Сама она считала, что Анатолий просто идеальная партия для нее, просто он пока не понял этого. Кроме того, несмотря на отсутствие глубоких чувств, она, поддавшись молодости и ее потребностям увлеклась молодым человеком, и сама поверила в то, что изначально сама придумала, что именно этот человек сделает ее счастливой, вытащит ее из безнадежной семьи и условий, в которых она жила и свою будущую жизнь с ним она представляла не иначе как как фотографию из журнала, которую держала под подушкой, где молодой человек обнимал известную кинозвезду и они стояли рядом с кабриолетом…
Георгина уже еле терпела своего спивающегося отца, все время следуя тактике своей матери и игнорируя его, а свою мать Георгина откровенно говоря не любила, но предпочитала ее слушать и следовать ее советам, думая, что мать способна дать ей нужные наставления на пути к лучшей жизни. Мать всегда говорила, что дочь достойна самого лучшего, самой лучшей жизни, самого лучшего жениха, что она будет купаться в мехах, шелках, дорогих духах, будет посещать светские мероприятия и для этого ей нужно быть иконой стиля, в чем она очень хорошо разбиралась. Георгина верила матери, что ее отец сделал жизнь матери несчастной и что именно он один в ответе за их финансовое благополучие, упуская из вида очень много важных моментов, которые сильно усложнят жизнь уже повзрослевшей Георгины.
Георгина повзрослела и очень рано поняла, чего она хочет в этой жизни, а так как здравомыслия и расчетливости ей было не занимать, она очень четко и планомерно начала воплощать эти свои цели и представления, хотя в душе она всегда чувствовала какую-то пустоту и неудовлетворенность…
Знакомство с родителями Анатолия произошло неожиданно. Она намочила платье, когда шла вдоль дороги после недавнего дождя и ее окатил водой грузовик из лужи. Так как Георгине нужно было в этот день попасть на занятия в университет, Анатолию, который гулял вместе с ней, ничего не оставалось делать, как позвать ее зайти к нему домой и поправить ситуацию. Тем более они оказались недалеко от его дома. Этого уже подстроить Георгина не могла, хоть в последствии сообразила, что придумать лучше в тот момент даже она бы не сумела.
Они зашли домой к Анатолию и Георгине сразу понравилась квартира его родителей, свидетельствующая об их достатке. Она пошла переодеваться в ванную в рубашку Анатолия, чтобы потом немного застирать и просушить платье.
Осмотрев платье и решив, что в принципе все не так уж и плохо и на нем почти не заметно мокрых разводов, Георгина принялась оценивать уже себя в зеркале и пришла в ужас. В рубашке Анатолия она выглядела почти как колхозная доярка – пухлые ноги, далекая от совершенства талия, покатые и широкие плечи… Совсем не такой она привыкла себя показывать, тщательно подбирая одежду и скрывая широкую кость. Понимая, что покажись она сейчас в таком виде, она все испортит, Георгина медлила и не выходила из ванной комнаты, затирая уже не заметные пятна на платье и надеясь, что оно быстро высохнет. Затем, услышав голос Анатолия и решив, что он ее уже зовет, она все-таки решилась и вышла…
Она вышла и сразу столкнулась нос к носу с мамой Анатолия. Изумлению обеих не было предела, если Георгина и хотела познакомиться с родителями Анатолия, то далеко не в таком виде. Мама Анатолия, освободившись по – раньше с работы и придя домой, сразу заметила босоножки в прихожей и не удивилась, зная, что ее мальчик обладал ветреным нравом и любил женский пол. Но то, что она увидела полуголую девицу в рубашке ее сына повергло ее в шок и это явно намекало ей не о чаепитии между молодыми людьми.
Несмотря на то, что сын вместе с девушкой долго убеждали мать в том, что это случайность и что она просто зашла просушить платье, мать в это совершенно не поверила. Вечером в семье у Анатолия состоялся семейный совет, и его родители настояли на том, что нужно познакомиться с девушкой, а то может уже и с ее родителями… И хоть на самом деле между молодыми людьми ничего не было, мать Анатолия подозревала самое худшее, что девушка могла быть уже беременной от их сына.
Скоро состоялась и свадьба у молодых, Георгина как раз этим летом получила диплом и перед ней стоял уже выбор куда двигаться дальше, а молодой и амбициозный Анатолий уже подрабатывал на фирме отца, копя деньги на автомобиль. Автомобиль он так себе и не купил, потратив все деньги на свадьбу, но его купили им родители Анатолия в качестве свадебного подарка.
Отдельного жилья у молодых не было, но своенравная Георгина не хотела жить с родителями Анатолия. Ей кругом виделась рука его матери, ей казалось, что она не имеет никакого права голоса в его семье, что мать всем и всеми управляет, а главное сыном Анатолием, а эту роль отводила Георгина самой себе, а ей только оставалось соглашаться с ней. Не так она видела и представляла свою семейную жизнь…
Конечно Георгине следовало быть благодарной свекрови, ведь именно благодаря ее участию состоялась эта свадьба, так как сам Анатолий жениться совершенно еще не собирался… Кроме того, пока они жили с родителями Анатолия, ей ни о чем не приходилось думать, быт был давно налажен, продукты покупались родителями, при чем самые лучше, сами родители постоянно давали молодым деньги и в принципе не докучали им своим вмешательством.
Но Георгина, проводившая большую часть времени дома, так как она закончила обучение, но не работала, постоянно видела в созданном чужими руками быте одни недостатки. Интерьер, который ее сначала восхищал, начал надоедать, родители Анатолия раздражать и она потихоньку начала действовать на мужа с целью склонить его к переезду.
Анатолий и сам был бы не против переехать и почувствовать себя более взрослым, ему нравилось жить с родителями, но это накладывало множество ограничений. Он не мог когда хотел позвать друзей и сидеть с ними допоздна, как те его друзья, кто уже жил отдельно от родителей, не мог начать настоящую семейную жизнь с Георгиной, так как она всего стеснялась, живя под одной крышей с его родителями, стеснялась ходить дома в халате или сорочке, всегда тщательно одеваясь перед тем как выйти из комнаты, да и в самой их комнате она вела себя так же, боясь что к ним могут зайти в любой момент, спать ложилась она в длиннющей сорочке, под самые пятки, и о том, какая она на самом деле Анатолию приходилось лишь догадываться…
Настояв на переезде, молодые сначала сняли квартиру, но позднее родители им купили скромную маленькую однушку, правда далеко от центра. Анатолий был доволен и рад, а Георгина опять нашла причины для недовольства. Квартиру выбирала не она сама, а мать Анатолия, не в том районе и не такую, какую бы хотела или по крайней мере была согласна на временное проживание сама Георгина. Анатолий не понимал недовольства своей молодой жены, которая так хотела переехать, тем более им больше не нужно было тратить деньги на съем квартиры, машина у них была и Анатолий мечтал уже поскорее поехать отдыхать на Черное море. Георгина же об отдыхе никак не отзывалась, а накануне их планируемого отъезда неожиданно простудилась.
Вместо прекрасного отдыха с купанием в море и танцами на дискотеках, Георгина провалялась все дни в номере пансионата, а Анатолий бегал купаться на море под ее постоянные стоны недовольства о том, что он ее оставляет одну. Однажды он познакомился на пляже с привлекательной девушкой, которая загорала рядом с ним. Она ему так понравилась, что он уже сочинял причину как вечером уйти от Георгины и пойти с девушкой на танцы, но Георгина тут же почуяла неладное и устроила такой скандал, какого не было вообще ни разу с момента их знакомства. Вернулись они с отпуска совсем не в том настроении, в котором уезжали. Анатолий был разочарован в жене, не так он все представлял и не этого ожидал от когда-то казавшейся очаровательной и веселой жены. А в Георгине после этой ссоры на морском курорте как будто что-то вскрыли, ссоры и придирки стали чаще и она не стеснялась говорить уже в открытую о своих недовольствах мужу.
Позднее Георгина немного подуспокоилась. Она познакомилась с одной молодой парой, которая жила недалеко от них, жизнью очень завидной для самой Георгины – они были очень известны, жили на широкую ногу и у них бывали очень интересные встречи дома в квартире. Это были молодой кинорежиссёр, п жена его актриса. Они вели полубогемный образ жизни и Георгина на время увлеклась общением с этой семьей. Они ходили к ним на встречи вместе с мужем, а Анатолий был рад, что жена наконец успокоилась и стала похожа на себя прежнюю, когда они познакомились. Она снова стала очаровательной, общительной, приятной и умной собеседницей.
Георгина исподволь наблюдала за этой семейной парой, за их образом жизни и неумело начала их копировать. Она начала устраивать вечера и посиделки у себя дома, хоть скромной однушки для этого очень часто не хватало. Георгина ненадолго поверила, что это именно тот образ, к которому она стремилась в семейной жизни и на время как будто успокоилась и выглядела довольной…
Немного спустя Георгина неожиданно узнала, что беременна и их жизнь с Анатолием снова поменялась. Георгину начала мучить тошнота, она не могла ничего есть, а если что-то все-таки съедала, то ее тут же выворачивало наизнанку. Ненадолго ей становилось легче, но ровно до того момента, как она снова что-то съедала… Георгина сделалась мрачной, злой и неудовлетворенной… И если Анатолий уже раньше столкнулся с «прелестями» ее характера, то тут он вообще решил, что попал в какой-то ад…
Каждый день она мучила его придирками, раздражением, резкими сменами настроений и скандалами на самой мелкой почве. Она обвиняла его в своей тошноте, в том, что она не могла нормально спать, есть, лежать, встречаться с друзьями, в общем во всем, и он не знал куда деваться от сварливого нрава жены, иногда оставаясь переночевать у родителей или друзей.
Как-то неожиданно, заедая галетную печенью соленным огурцом Георгина поймала себя на том, что уже как пол часа назад она ела и никакой тошноты, и прочих следствий тошноты у нее не было. Так прошло еще несколько дней спокойствия, и постепенно к ней вернулось ее обычное здоровое состояние. За эти несколько месяцев жуткой тошноты и токсикоза, она очень сильно похудела, как никогда в своей жизни и была этим особо довольна. Животика видно еще не было, поэтому она начала с удовольствием покупать новые платья, красуясь стройной фигурой. Муж увидел снова довольную жену, ухоженную и красивую и на время у них, наступило «перемирие».
Дни летели незаметно, Георгина внезапно очень сильно набрала в весе. Радуясь своей новой худобе и тому, что ее наконец перестало тошнить, она с удовольствием накидывалась на еду, особенно ее тянуло на мучные изделия. Она могла есть одну за другой булочки, пирожки, печенье, заедать все это макаронами и при этом совсем не чувствуя сытости. Георгину посадили на жесткую диету и она снова начала страдать, вымещая каждый раз плохое настроение на муже. Все же последние три месяца беременности прошли для молодой семьи спокойно. Георгина притихла, видимо гормоны наконец стабилизировались, и даже была все время в приподнятом настроении, в преддверии нового состояния и события. Она стала мягче, добрее, женственнее, так что Анатолий полностью расслабился и отшучивался в кругу друзей, что у беременных скачут гормоны.
Роды прошли тяжело, так тяжело как Георгина даже представить себе не могла! Эту боль вынести Георгина не могла, ее крики слышало все родильное отделение. Затем ей поставили капельницу со снотворным, и она ненадолго забылась во сне. Когда действие снотворного прошло, боль с новой силой накрыла ее, она теряла сознание, впадала в забытье и никак не могла разродиться. Не смотря на хорошие, казалось бы, физические данные, для родовой деятельности этого видимо было недостаточно. Врачи предложили ей сделать кесарево сечение и закончить все ее страдание, кроме того они считали, что это уже необходимо при ее обстоятельствах. Но Георгина не хотела слышать об операции, она не хотела каких-либо шрамов и рубцов и даже в бессознательном от боли состоянии твердила, что она запрещает им делать ей операцию, ее уговаривали, угрожали, но ничего на нее не действовало. В итоге Георгина смогла родить сама, хорошенького и крепкого мальчика с хорошим весом и ростом. Но тяжелые роды не прошли без последствий, ослушавшись врачей и отказавшись от кесарева сечения, она родила, но позднее врачи ей сказали, что родить больше она не сможет…
Георгина лежала одна в палате, как договорились родители Анатолия, сам Анатолий пришел к окнам палаты с огромным букетом цветов и долго стоял им махал, надеясь, что она выглянет. Но Георгина совершенно обессилившая, так и не подошла к окну… Ей не хотелось видеть мужа, какая-то исстрадавшаяся за роды часть ее возненавидела мужа, за то, что она так пострадала. В то же время ребенка она сразу полюбила. Полюбила всем своим существом, направив на него всю свою возможную заботу и участие. Она как орлица висела над ним и не давала никому к нему подходить лишний раз. Она запретила его пеленать, хоть медсестра несколько раз подходила к ней и настоятельно предлагала запеленать ребеночка. Но Георгина стояла на своем, она сказала, что не даст будущего мужчину лишать свободы действий. Опять ей грозили, ругали, пугали, но она никого не слушала. Кормила Георгина исключительно грудью, отказавшись от докармливания, чем так же возмущала персонал больницы.
Мальчик родился чудесный, с розовыми ручками и ножками, пухленькими щечками, маленьким носиком, с очень чистыми и четкими чертами лица, которые виделись уже у младенца. Он вскрыл в Георгине такие чувства и качества, о которых она сама и не догадывалась. Ей виделась кругом опасность, она все время переживала за малыша, боясь отлучиться от него даже на мгновение. Ее постоянно мучили кошмары, что кто-то его отнимает, крадет, увозит и Георгина, которая итак мало спала из-за грудного вскармливания, не высыпалась еще из-за плохих и путанных снов.
Приехав домой, ее жизнь с супругом резко поменялась. Георгина стала к нему холодна и отстраненна, не проявляла никакой нежности и заботы, видя в нем лишь источник дохода для ее покупок сыну. Еще до родов она накупила кучу распашонок и ползунков ребенку хорошего качества, найдя через знакомых, сейчас же ей хотелось самую лучшую кроватку, самые лучше игрушки и это, несмотря на то, что ему пока кроме погремушек было ничего не надо. Ей хотелось самых лучших вещей для сына, самой дорогой коляски, самой лучшей кроватки, самой лучшей одежды, самых лучших игрушек, договариваясь, чтобы все это привозили из Италии, Франции, Польши…
Нервозность между супругами еще подогревало то, что с появлением ребенка однокомнатной квартиры с крошечной кухней стало им не хватать. Все было завешено пеленками, ползунками и марлечками. Помимо этого, все время уставшая Георгина совершенно не ухаживала за мужем, не готовила ему еду, не стирала и не гладила его одежду, а на все его возмущенные замечания, говорила, что она итак устает все это делать для ребенка, чтобы делать что-то еще для мужа.
Если отношения между супругами и до появления ребенка были не самые близкие и теплые, то после рождения сына они совершенно отдалились. Встречи с друзьями прекратились, Георгина не хотела никого видеть, кроме того в их однушке это было неудобно, она все время удалялась на кормление ребенка, валяясь потом с ним на кровати и часами любуясь им. На приглашения друзей в гости она тоже все время отказывалась, считая, что не может оставить ребенка ни свекрови, ни своей матери, боясь все время, что с сыном в ее отсутствие может что-то случится.
Сын стал для нее предметом любви и поклонения. К тому же, после того, как она узнала, что больше не сможет иметь детей, она с удвоенной или даже утроенной любовью начала относиться к ребенку, который был для нее гордостью и отрадой. От супружеской жизни Георгина стала постоянно отказываться, несмотря на то, что сын рос, интерес к мужу у нее не возникал.
Анатолий ревновал жену к сыну, он не мог дома теперь найти ни поддержки, ни любви, ни понимания. Жена полностью ушла в материнство, в то время как у Анатолия отеческие чувства появились далеко не сразу, так первое время он даже боялся брать сына на руки. Вдобавок, Георгина все время была рядом с Ванечкой, боясь и ограждая его от любых возможных неприятностей, она даже не оставляла мужа наедине с сыном.
Но постепенно казалось их жизнь стала налаживаться, Георгина вновь начала следить за собой и села на диету, так как после родов она безобразно поправилась. Они вновь стали выходить в свет, начали подыскивать новую квартиру. Дела у Анатолия шли в гору, и их финансовое процветание стало очень радовать Георгину. Она стала снова благосклонно общаться с мужем, при этом все же все свое тепло и заботу отдавая сыну. Мужа она воспринимала лишь как человека, обязанного ее с сыном содержать и делать все то, что она хочет, планируя их семейную жизнь в одностороннем порядке. И если у нее были какие-то чувства к Анатолию, когда они познакомились, то они как-то незаметно у нее пропали или исчезли, или она сама их задушила в себе, считая больше ненужными.
Георгина очень хорошо проводила светские встречи, умела умно поддержать беседу, увести ее в нужное русло, помочь мужу в нужных знакомствах и общении, и на этом ее роль в начинаниях и делах мужа заканчивалась. Она не знала, что такое истинная теплота, доверие и поддержка в семье, ценя лишь материальную сторону вопроса, а потому уходя от непонятных для нее требований мужа о его понимании.
