Ангел мщения

Рита Красная

Ангел мщения

Коксовая пустошь не вызывала желания вдохнуть полной грудью или подставить лицо навстречу тёплому ветру. Бескрайние чёрные залежи предназначенного для переработки кокса, свезённые на пустошь, вероятно, со всей планеты, выглядели по-апокалиптичному страшно и безнадёжно. Единственным желанием, возникающим у каждого нормального человека при виде этой чёрной каменной пустыни, было желание поскорее унести отсюда ноги.

После того, как весь мир перешёл на новые, альтернативные источники энергии, запасы прежних должны были постепенно переработать, но мертвенное величие пустоши развеивало даже чересчур пессимистичную мысль о том, что это произойдёт в ближайшем столетии.

– Наблюдения, конечно, здесь нет, – Курганов вопросительно взглянул на начальника службы охраны перерабатывающего комбината и тяжело вздохнул, когда тот развёл руками.

Сам Курганов, впрочем, как и остальные находящиеся на пустоши восемь человек, в данный момент как раз испытывал острое желание залезть в ярко-оранжевый вездеход и, нажав кнопку запуска, рвануть отсюда, взмывая за собой фонтаны каменных брызг.

– А зачем здесь наблюдение? – ответил вопросом на вопрос Курганова его собеседник. – Ценностей здесь нет, воровать нечего. Кому этот шлак нужен? Кто сюда в здравом уме пойдёт?

– По-видимому, преступник, которому нужно избавиться от останков жертвы, – парировал Курганов, подражая самоуверенному тону своего визави.

Ранний утренний вызов на пустошь не обрадовал никого из дежурной группы отдела тяжких преступлений. В одной из куч кокса были найдены человеческие кости. Оператор робота-погрузчика при сортировке очередной партии угля увидел какой-то белый предмет, мелькнувший в чёрном потоке сыплющегося из ковша камня. Этим предметом оказался человеческий череп.

Следственно-криминалистическая группа работала на пустоши уже несколько часов. Прозрачные лицевые экраны защитных комбинезонов то и дело приходилось протирать от чёрного налёта. Снимать комбинезоны категорически запрещалось: пыль надолго въедалась в кожу и забивала лёгкие.

Курганову было жарко и душно.. Дыхательный фильтр не спасал от вони, которую источал нагревшийся под прямыми солнечными лучами кокс: на пустоши не было защиты от избыточного ультрафиолета. «А зачем здесь защита? – мысленно передразнил Курганов своего недавнего собеседника. – Ценностей нет, воровать нечего. Кто сюда в здравом уме пойдёт? – и тут же сам себе ответил. – Поздравляю! Сегодня день сюрпризов! Нашлись ещё идиоты! Здесь прямо проверочный полигон какой-то».

Осмотр места происшествия продвигался медленно. Коксовую смесь из кучи, в которой был найден череп, забирали небольшими порциями и тщательно просеивали каждую из них. Хотя эту самую нудную и муторную работу выполнял робот-поисковик, настроенный на обнаружение органики животного происхождения, за всё время работы группе удалось найти лишь несколько костей.

Андрею Александровичу Курганову, как руководителю группы и предварительно ведущему следователю по делу об убийстве, примерно половину всего этого времени до желвачных судорог хотелось быстренько свернуть поиски, отмотивировав это в протоколе формальным «Остальные кости скелета не найдены. Предположительно, уничтожены».

Он подошёл к одному из криминалистов, тщательно осматривавшему разложенные на пластиковой подложке найденные останки.

– Что скажешь, Лёнь? Этого будет достаточно?

– Кто его знает, – криминалист оторвался от своего занятия. – На поверхности костей есть повреждения, которые свидетельствуют о том, что тело долгое время держали в кислоте до полного отслоения всех мягких тканей. Способ избавления от трупа точно криминальный. Индикатор показал наличие молекул серной и соляной кислот. При такой обработке тела, сам понимаешь, пытаться обнаружить что-то ещё здесь бесполезно. Надо везти кости девушки в лабораторию и там уже проводить полное исследование.

– Девушки? – вопросительно вскинул брови Курганов.

– Да. Хотя по виду и не скажешь, – Леонид взял одну из костей и повертел её в руках, указывая следователю на какие-то отметины и щербины, – но останки не старые. ДНК отлично сохранилась. Я сделал первичный анализ профиля и быстро нашёл совпадение по базе. Наша жертва – Анна Егоровна Зотова, двадцати трёх лет от роду. Все данные по ней я сбросил в файл дела.

– Что ж ты раньше-то молчал, тихушник?! – возмутился следователь и повернувшись крикнул остальным. – Закругляемся!

По скорости, с которой участники группы начали собирать приспособления для осмотра места преступления, стало ясно, что все только этой команды и ждали.

– Вы закончили? – спросил подошедший к Курганову начальник службы охраны комбината.

– Остальные кости скелета не найдены. Предположительно, уничтожены, – бросил тот через плечо, открывая дверцу вездехода.

Как только машины, забитые людьми и оборудованием, тронулись, Андрей с облегчением сорвал с головы капюшон с защитным экраном и наконец вздохнул полной грудью. Он чувствовал себя вылезшим из печи крематория.

***

В общей базе граждан об убитой Анне Зотовой был только стандартный набор данных: родилась, училась, работала, судимостей не имела, в браке не состояла, а также фото, отпечатки пальцев, скан сетчатки и профиль ДНК. Обычная законопослушная гражданка. Ничего такого, за что можно было зацепиться. Кроме пометки «Числится пропавшей без вести».

Курганов внимательно рассматривал фото молодой женщины: серые глаза, бледная кожа, светло-русые волосы, забранные в высокий хвост, тонкие, немного мелкие черты лица. Хорошенькая, но не красавица. Никакой изюминки. Повстречайся Курганов с ней где-нибудь в обычной жизни, не обратил бы внимания. Ему нравились женщины с яркой, «тяжёлой» красотой, которые несли её, как корону – плавно и величаво. По опыту своей деятельности Андрей был неплохим физиономистом, поэтому знал: такие хорошие девочки, как Аня Зотова, могут быть только жертвами, причём чаще всего импульсивных преступлений.

Наметив себе дальнейший план расследования, Курганов уже собрался дать отмашку следственно-криминалистической группе на выезд в квартиру Зотовой, когда в его кабинет вошли трое.

Одним из вошедших был начальник отдела тяжких преступлений и непосредственный руководитель Курганова Ильин Павел Сергеевич, вторым – Борис Ташкевич, начальник криминалистического подразделения, входящего в структуру отдела. Третьим был андроид.

– Андрей, мы к тебе с инновациями, – произнёс Ильин после короткого приветствия, усаживаясь в одно из кресел напротив Курганова и по-стариковски покряхтывая. – Несёмся в ногу со временем, стараемся не отставать, хотя чувствую, что в этой гонке я откину копыта раньше срока.

– Рано списываете себя со счетов, Павел Сергеевич. Вы, как тот старый конь, который борозды не портит, – любезно отозвался Ташкевич и сел в соседнее кресло. Андроид, как хорошо вымуштрованный солдат, встал у стены рядом с дверью.

– У тебя есть новое дело об убийстве, – начал Ильин. – Я о костях с пустоши. По предварительному анализу дело бесперспективное – глухарь, проще говоря. Подожди, не перебивай, – остановил Павел Сергеевич хотевшего возразить, правда, лишь для проформы Курганова. – А на меня начальство сверху давит: максимальное освоение искусственного интеллекта в нашей сфере им подавай! А то, мол, у нас тут роботы только полы моют, да отчёты составляют. Внедряйте, говорят, и всё! Хочешь-не хочешь, а соответствовать ожиданиям начальства придётся. Такие дела. А тут и Борис очень кстати эксперимент затеял с андроидом. Так что мы твоё дело по костям с пустоши на откуп и отдадим: запорет андроид дело – не жалко, всё равно, висяк; раскроет, что вряд ли – нам плюсик, мол, применяем. И в любом случае перед начальством есть чем отчитаться.

– Что за эксперимент? – тяжело вздохнув, спросил Курганов, который по опыту знал, что за словами «запорет – не жалко» обычно на деле следует «а потом ты будешь расхлёбывать».

– Я объясню, – вступил в беседу Ташкевич. – Как вы знаете, микроэлектроника на месте не топчется, а несётся вперёд, как скоростной электропоезд. Последние разработки отечественного гиганта «Заслон» в этой области, можно, сказать, даже опередили время. «Заслон» создал жидкокристаллический микрочип, позволяющий не только хранить информацию, обрабатывать её, но и воспроизводить её, как бы так сказать, – наперёд. То есть предсказывать. На основе этого я усовершенствовал нашего обычного андроида-аналитика по некоторым критериям: встроил симуляторы, усилил считываемость и аналитику образов, добавил маркеры визуального прогнозирования, да, в общем, много чего. Думаю, нюансы технической стороны вам не особо интересны. Суть в том, что при наличии определенного набора и количества данных о жертве андроид сможет воссоздать модель её образа мышления и поведенческих реакций. Не полностью, конечно, но максимально приближённо. То есть, владея большим объёмом информации об убитой, анализируя её поведение, воспоминания, действия, андроид сможет воспроизвести и объяснить все варианты её поведения непосредственно перед и в момент совершения преступления, показать нам цепочку решений жертвы, причинно-следственные связи между действиями и событиями. Ну, к примеру, почему жертва пошла в то, а не в другое место, почему решила сесть в машину к незнакомцу и так далее. Возможно, даже сможет назвать потенциального убийцу, просчитав все исходные данные. Есть также вероятность, что андроид сможет создать модель-воспоминание о самом преступлении, то есть расскажет нам о нём с точки зрения жертвы. Но это, конечно, в идеале.