скачать книгу бесплатно
– Э-э, привет, – улыбаюсь я.
У Мелиссы прекрасные кудри и загорелая кожа, и одета она почти так же хорошо, как Тиффани. Я слегка завидую их умению превратить повседневный образ в… в бомбу.
Она оглядывает меня с головы до ног, не упуская ни одной детали. Внезапно я замечаю пятнышко грязи на своих туфлях и опускаюсь на стул перед партой Тиффани, лицом к девчонкам.
– Привет, – говорит Мелисса. – Добро пожаловать в Мидсоммер, Обитель гончих.
– Итак, внимание, – начинает учитель. Я поворачиваюсь к нему. – Здесь у меня расписание ваших занятий. Раздай это, – обращается он к ближайшему мальчику и кладет на стол стопку бумаг.
Мальчик вздыхает и встает, чтобы раздать всем расписание. Все тут же начинают сравнивать, и либо ворчат по поводу учителей, либо вздыхают с облегчением – все в порядке.
Везет же некоторым.
Я просто сижу и жду звонка на первый урок, задаваясь вопросом, как так получилось, что со мной в одном классе учатся две, пожалуй, самые популярные девушки в школе, а в моем расписании значится углубленный курс физики.
И не могу решить, то ли жизнь новой Мэдисон превращается в полный отстой, то ли реально становится потрясающей.
Глава 8
Утро я провела довольно неплохо – по крайней мере, лицом вниз больше не падала.
Войдя в кабинет живописи и фотографии на третьем уроке, я вижу человека со знакомыми жидкими, мышиного цвета волосами и полутора бровями в окружении мольбертов и столов, уставленных вазами с цветами или чашами с фруктами.
– Картер! – бросаюсь я к нему через весь класс. По пути натыкаюсь на стол с деревянной чашей, в которой лежат два яблока и несколько виноградин. Подпрыгиваю, пытаясь сохранить равновесие, и ухитряюсь придержать стол и одно яблоко. Все остальное слетает на пол.
– Извините, – бормочу я и наклоняю голову, но – сюрприз – за длинной завесой волос мне больше не спрятаться. Я чувствую себя такой уязвимой: все собравшиеся в классе смотрят на странную новенькую, которая только что уничтожила экспозицию.
Собирая виноградины, слышу скрип стула и приближающиеся шаги. Кто-то опускается на колени, чтобы помочь поднять чашу и второе яблоко.
– Эффектное появление, – замечает Картер.
– Все видели? – бормочу я и качаю головой, складывая виноград и яблоко в чашу, которую он вернул на место.
– Почти весь класс. Но мисс Огастен еще нет, так что тебя ругать не будут.
Я перекладываю виноградины для большей гармоничности экспозиции, а затем иду за Картером к его стулу. Занимаю мольберт рядом с ним.
– Ну как первый день? – спрашивает он меня.
– Э-э, по-моему, хорошо.
– Подружилась с кем-нибудь?
– Думаю, да. В моем классе есть пара приятных девчонок. Тиффани и Мелисса? – Я произношу имена вопросительным тоном, чтобы побудить его рассказать мне о них.
– Ух ты… стоп – Картер поворачивается ко мне всем телом. – Тиффани? Та, которая Тиффани Бланш?
– Э-э, наверное… Темные волосы, очень красивая…
Я замолкаю, потому что Картер выглядит потрясенным. И слегка растерянным. А как еще это назвать: широко раскрытые глаза, нахмуренные брови, полуоткрытый рот, словно в нерешительности, говорить ли мне о чем-то.
– А что? Что…
Прежде чем я успеваю закончить свой вопрос, а Картер – рассказать о Тиффани, кто-то хлопает в ладоши, и раздается мелодичный голос:
– Итак, класс, рассаживайтесь, рассаживайтесь! Нам предстоит еще один учебный год, и я жду от всех вас великих свершений!
Мисс Огастен, высокая, стройная, с длинными волнистыми волосами, одета в джинсы и перепачканную краской белую футболку – в таком наряде она совсем не похожа на учителя.
Широко улыбаясь, она обводит всех взглядом и останавливает его на мне.
– Ты новенькая, не так ли?
– Да.
– Как зовут?
– Мэдисон. Э-э, то есть Мэдисон Кларк.
Мисс Огастен кивает.
– Ты много рисуешь? Фотографируешь? Работаешь в фотошопе?
– Не очень. Но в старой школе мне это нравилось.
– На мой взгляд, этого достаточно, – веселым тоном говорит учитель. – Добро пожаловать на мой урок, Мэдисон. Итак, ребята, начнем год с несложного задания. Я расставила вазы и чаши с фруктами. Пишите их. Рисуйте их. Акварелью, пастелью, шариковой ручкой – как хотите. Чем и как угодно будет вашему воображению! Но по итогам этого двойного урока мне нужны работы с изображением одной из экспозиций!
На мгновение в классе воцаряется тишина, а затем все начинают переговариваться и с шумом доставать ручки, карандаши и краски.
Я смотрю на столик у мольберта. Палитра красок с примерно дюжиной оттенков, пара черных шариковых ручек, набор мягких и твердо-мягких карандашей для скетчинга, пара кистей и ластик. Протягиваю руку, раздумываю и останавливаю выбор на шариковой ручке.
Но сразу к работе не приступаю; несколько раз прокручиваю в пальцах ручку, затем поворачиваюсь и смотрю на Картера, который выводит пастелью изогнутую зеленую линию.
– Итак, – многозначительно говорю я, – что там насчет Тиффани?
Картер вздыхает. Его рука замирает, но ко мне он не поворачивается.
– Тиффани Бланш, – сообщает он, – навроде королевы школы. Учись она в двенадцатом, это был бы ее неоспоримый титул. Она… – Рот Картера кривится, словно он с трудом подбирает нужные слова. – Она… стерва, но постоянно притворяется хорошей. Например, она улыбается всем в коридоре, однако ты видишь – это неискренне. И самое ужасное, что ты начинаешь стыдиться ненависти к ней. Но в школе у нее своя роль, которой она и предпочитает придерживаться, как и все они. Как и все мы, – поправляется он.
Я понимаю, что он имеет в виду, и киваю. Затем отвечаю:
– Она казалась очень милой, когда я с ней говорила. То есть… когда она говорила со мной.
– Значит, теперь у тебя тоже есть роль, – откликается Картер беззлобно и слегка улыбается, чтобы смягчить впечатление от своих слов. – Если она говорила с тобой, – продолжает он, – тогда тебе лучше со мной не общаться. Один из ее приспешников может увидеть. – Его зловещий тон заставляет меня откинуть голову и захихикать. Но Картер продолжает без тени улыбки сверлить взглядом полотно, на котором медленно появляется яблоко.
– О чем ты? – слегка занервничав, уточняю я.
Картер пожимает плечами.
– Мне принести словарь, чтобы прочесть значение слова «приспешник», или ты сама его знаешь?
– Не надо словаря, – хмурюсь я в замешательстве. – Просто… я не понимаю.
– А что тут понимать? – говорит он. – Как я уже сказал, если ты хочешь дружить с Тиффани, перестань общаться со мной.
– Но почему?
– Думаю, ты и сама знаешь ответ. – Он наконец-то поворачивается ко мне с прежним серьезным выражением лица, но теперь в нем есть и что-то печальное. Почти жалостливое. – Ну ты же умная девочка, Мэдисон.
И тут до меня доходит: Тиффани, судя по всему, самая популярная девушка в школе. А Картер не тянет на одного из тех парней, что вхожи в модную тусовку. И если я хочу попасть в эту тусовку и завести дружбу с Тиффани, тогда мне нельзя иметь ничего общего с Картером.
Но я больше никого не знаю в этом классе, и неизвестно, есть ли здесь кто-нибудь из друзей Тиффани. И вообще, мне вроде как нравится Картер. Он показался мне хорошим парнем, когда мы болтали на вечеринке.
Поэтому я спрашиваю:
– Как именно ты лишился половины брови?
Он посмеивается и качает головой, но во взгляде его все равно остается жалость:
– У моего четырнадцатилетнего кузена была паяльная лампа, и он решил опробовать ее на мне.
– Ой-ой, – отвечаю я и возвращаюсь к работе.
Через пару минут Картер произносит:
– Знаешь, про паяльную лампу я наврал.
Я медленно поворачиваю голову и смотрю на него с легким прищуром.
– Я уже дважды поверила в твои сказки.
На его лице появляется ухмылка, а затем он смеется.
– Знаю. Я спец по сказкам.
– А правду рассказать не хочешь?
– Нет.
– Почему?
– Потому что это и вполовину не так круто, как другие версии. Кроме того, чертовски весело, когда кто-то им верит. Как ты.
– Ха-ха.
Но потом я тоже начинаю смеяться, и мы хохочем вместе, пока за спиной не появляется мисс Огастен.
– Некоторые считают смех музыкой души, – обращается она к нам, – но вашей работе он не помогает.
– Простите, – бормочу я, она хмыкает в ответ и идет рассматривать другие работы.
Картер ловит мой взгляд, и я сильно прикусываю губу. Он хихикает, и я сосредотачиваюсь на своем наброске, стараясь не рассмеяться снова. Не хочу неприятностей в первый же день. Хватило уже того, что чуть не разбила нос на ступеньках на виду у Брайса.
На выходе из класса кто-то кричит: «Мэдисон!», – и я поворачиваюсь, чтобы увидеть в дальнем конце коридора Тиффани в компании нескольких других школьников. Она с улыбкой машет мне рукой, и, поколебавшись, я иду к ней.
Сама не знаю, почему так нервничаю; на уроке Тиффани вела себя вполне дружелюбно. Мои ладони вспотели, руки дрожат, но подбородок поднят, и я натягиваю небрежную улыбку, как будто полностью уверена в себе.
– Привет, – обращаюсь в основном к Тиффани, поскольку никого из остальных не знаю. Рядом с ней стоит высокий худой парень с темными торчащими волосами и высокомерным выражением лица. У двух других парней волосы темно-каштановые, один из них обнимает за плечи стройную рыжеволосую девушку.
– Знакомьтесь все, это Мэдисон, – объявляет Тиффани, махнув в мою сторону рукой с французским маникюром. Вид белоснежных кончиков ее ногтей напоминает мне о собственных обкусанных пальцах, и я смущенно поджимаю их в кулаки.
– Мэдисон, это Кайл, Адам, Маркус и Саммер.
Называя имена, она показывает на каждого. Рыжеволосая девушка – это Саммер, а парень, обнимающий ее, – Маркус. Кайл – это тот, с черными волосами и ухмылкой, а третий – Адам. Замечаю на Адаме и Кайле одинаковые спортивные куртки – и понимаю, что они футболисты или игроки еще какой-то школьной команды.
– Привет, – к моему ужасу, говорят все они в унисон.
– Привет, – отвечаю я, закидывая сумку повыше на плечо.
От неловкой паузы меня спасает до боли знакомый голос, который кричит:
– Эй, ребята, вот вы где! А я ищу вас повсюду. – Затем, приблизившись, Брайс добавляет: – Ох, вы только посмотрите на эту Модницу, вовсю заводит друзей.
Глава 9
– Привет, Брайс, – здоровается Тиффани, откидывая волосы назад.
– Значит, вы уже познакомились с Мэдисон, – говорит Брайс, кивком указав на меня.
– Ага, – откликается Саммер. – А ты откуда ее знаешь?
– Мы встречались на пляжной вечеринке, – отвечает он. – Что нового?
– Ничего, – сообщает Кайл.
– Энн-Мари Томпсон все лето крутила роман с Джейсоном Уиллсом, – говорит Тиффани, – хотя все еще встречалась с Сэмом. Можно подумать, он бы об этом не узнал. – Подумав, она добавляет: – Они расстались.
– Ребята, а вы случайно не знаете кого-то, кто проходит углубленный курс физики? – спрашиваю я без особой надежды, отчасти из-за чувства, что тоже должна поучаствовать в разговоре, а отчасти из-за мыслей, что было бы неплохо познакомиться хоть с кем-то, кто изучает этот предмет.
Кайл и Тиффани смеются.
– Нет, никого, – обращается ко мне Кайл. – Сожалею, Мэдисон, но, похоже, на этом предмете ты останешься одна в море «ботанов».
Я слегка хмурюсь из-за того, каким тоном он произнес слово «ботаны». Как будто речь идет о чем-то плохом. Как будто это ругательство.
– Море «ботанов» опасно – я могу в нем не выплыть, – говорю я вместо того, чтобы спросить Кайла о его отношении к «ботанам». На мой взгляд, слово «ботан» всегда считалось синонимом слова «умный».
Но они смеются.
