скачать книгу бесплатно
Перси Джексон и похититель молний
Рик Риордан
Вселенная Перси ДжексонаПерси Джексон и боги-олимпийцы #1Рик Риордан. Перси Джексон
Перси Джексон, двенадцатилетний школьник, неожиданно узнает, что он не простой мальчик, а сын бога морей. Теперь ему предстоит научиться управлять своими сверхъестественными способностями, сразиться с самим Минотавром, побывать в Лагере Полукровок, чтобы познакомиться с такими же необычными подростками, как и он, и даже подняться на гору Олимп, где живут древние, могущественные и чрезвычайно опасные боги…
Цикл Рика Риордана «Перси Джексон и Олимпийцы» – классика современного подросткового фэнтези. Книги автора завоевали сердца миллионов читателей по всему миру и были удостоены множества литературных наград.
Рик Риордан
Перси Джексон и похититель молний
Посвящается Хейли, который первым услышал эту историю
Rick Riordan
The Lightning Thief
© 2005 by Rick Riordan
Permission for this edition was arranged through the Nancy Gallt Literary Agency
© Оверина К. С., перевод на русский язык, 2021
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021
Глава первая
Я случайно уничтожаю учительницу математики
Слушай, я не хотел быть полукровкой.
Если ты читаешь эту книгу потому, что думаешь, что сам можешь им оказаться, мой тебе совет: закрой ее прямо сейчас. Поверь всему, что наплели мама с папой о твоем рождении, и постарайся жить нормально.
Жизнь полукровки опасна. И страшна. И чаще всего заканчивается мучительной и гадкой смертью.
Если ты обычный ребенок и думаешь, что читаешь сказку, – отлично. Читай дальше. Хотел бы и я верить в то, что всего этого никогда не было.
Но если ты узнаешь себя на страницах этой книги, если что-то внутри у тебя шевельнется – тут же закрывай ее. Ты можешь оказаться одним из нас. И стоит тебе об этом узнать – рано или поздно они тоже это почувствуют и придут за тобой.
И не говори, что я не предупреждал.
Меня зовут Перси Джексон.
Мне двенадцать лет. Еще несколько месяцев назад я учился в Академии Йэнси – частной школе-интернате для трудных детей на севере штата Нью-Йорк.
Трудный ли я ребенок?
Ну… Можно и так сказать.
Каждый миг моей короткой жалкой жизни мог бы послужить этому доказательством, но по-настоящему всё завертелось в прошлом мае, когда наш шестой класс поехал на экскурсию на Манхэттен: двадцать шесть невменяемых школьников и двое учителей на желтом школьном автобусе отправились в Метрополитен-музей поглазеть на древние греческие и римские штуки.
Знаю, звучит тоскливо. По большей части экскурсии в Йэнси именно такими и были.
Но эту должен был вести мистер Браннер, учитель латыни, так что у меня теплилась надежда.
Мистер Браннер – немолодой мужчина в коляске с электроприводом. Волосы жиденькие, борода всклокочена, а потертый твидовый пиджак пропах кофе. С виду не скажешь, что он клевый, но он травил байки, шутил и разрешал нам играть в классе. А еще у него была нереальная коллекция римских доспехов и оружия, поэтому только на его уроках меня не клонило в сон.
Я надеялся, что экскурсия пройдет нормально. Что хотя бы в этот раз я ни во что не вляпаюсь.
Ох, как же я ошибался!
Такое дело: на экскурсиях я вечно попадаю в неприятности. Например, в пятом классе, когда я учился в другой школе, мы поехали на поле битвы при Саратоге[1 - Битва при Саратоге – одно из важнейших сражений Войны за независимость США. (Здесь и далее прим. перевод.)], и у меня вышла история с пушкой времен Войны за независимость. Я не хотел попасть в школьный автобус, даже не целился, но меня все равно исключили. В предыдущей школе, где я учился в четвертом классе, нас повели на экскурсию в аквариум для акул «Морской мир» – так я умудрился нажать на какой-то рычаг, и всему нашему классу пришлось искупаться. А еще раньше… Короче, ты понял.
Но на этой экскурсии я твердо решил быть паинькой.
Всю дорогу до города я терпел выходки Нэнси Бобофит, рябой рыжей вороватой девчонки, которая донимала моего лучшего друга Гроувера, кидая ему в затылок кусочки сэндвича с арахисовым маслом и кетчупом.
Гроувер – легкая мишень. Он хиляк. Когда расстраивается – плачет. Скорее всего, он не раз оставался на второй год, потому что среди шестиклашек прыщи только у него, а на подбородке пробивается пушок. И к тому же он хромой. У него пожизненное освобождение от физкультуры из-за какой-то болезни ножных мышц. Ходит он как-то странно, словно ему больно делать каждый шаг – но пусть тебя это не обманывает. Видел бы ты, как он мчится в столовую, когда в меню есть энчилада[2 - Энчилада – блюдо мексиканской кухни, кукурузная лепешка, в которую завернута начинка.].
В общем, Нэнси Бобофит кидалась в него кусочками сэндвича, которые застревали в его каштановых кудрях. Она отлично знала, что я ничего ей не сделаю, потому что и так уже на испытательном сроке. Директор пригрозил, что я буду до самой смерти заниматься в классе для провинившихся, если во время экскурсии учиню какую-нибудь гадость, опозорюсь или надумаю хоть как-то развлечься.
– Я ее убью, – процедил я.
Гроувер попытался меня успокоить:
– Да всё нормально. Я люблю арахисовое масло. – И он увернулся от очередного снаряда Нэнси.
– Ну всё, хватит. – Я начал было вставать, но Гроувер усадил меня обратно на место.
– Ты уже на испытательном сроке, – напомнил он. – Сам знаешь, кому в случае чего попадет.
Вспоминая об этом, я жалею, что не всыпал Нэнси Бобофит прямо там. Класс для провинившихся был просто песней по сравнению с той жестью, которая вскоре меня ожидала.
Мистер Браннер вел экскурсию по музею.
Он ехал впереди в коляске, а мы шли за ним по просторным гулким коридорам, мимо мраморных статуй и витрин с жутко древней черно-оранжевой глиняной посудой.
У меня не укладывалось в голове, что всему этому целых две, а то и три тысячи лет.
Учитель собрал нас вокруг каменного столба тринадцать футов высотой с большим сфинксом наверху и стал объяснять, что это погребальный знак, стела, с могилы девочки примерно нашего возраста. Потом заговорил о резьбе по бокам. Я старался слушать, было даже вроде как интересно, но все остальные болтали, и каждый раз, когда я одергивал их, наша вторая сопровождающая – миссис Доддз – злобно на меня поглядывала.
Миссис Доддз вела у нас математику. Это была невысокая тетка родом из Джорджии. Она всегда ходила в черной кожаной куртке, хотя ей уже стукнуло пятьдесят. Вид у нее был такой суровый, что сомневаться не приходилось: такая запросто протаранит «Харлеем» твой шкафчик. В Йэнси она появилась в середине учебного года, когда у нашей предыдущей учительницы случился нервный срыв.
С первого дня миссис Доддз записала Нэнси Бобофит к себе в любимицы, а меня считала исчадием ада. Когда она тыкала в меня крючковатым пальцем и сладеньким голоском говорила «Ну, дорогуша», я знал: придется месяц оставаться после уроков.
Как-то раз, после того как она заставила меня до полуночи стирать ответы из старых учебников по математике, я сказал Гроуверу, что, по-моему, миссис Доддз вообще не человек. Он серьезно посмотрел на меня и ответил:
– Ты абсолютно прав.
Мистер Браннер всё рассказывал о греческом погребальном искусстве.
В конце концов, когда Нэнси Бобофит захихикала, ляпнув что-то о голом парне на стеле, я повернулся к ней и сказал:
– Ты заткнешься?
Получилось громче, чем я рассчитывал.
Вся группа захохотала. Мистер Браннер прервал рассказ.
– Мистер Джексон, – обратился он ко мне, – у вас есть что добавить?
Я покраснел до самых ушей и ответил:
– Нет, сэр.
Мистер Браннер указал на рисунок на стеле:
– Может быть, расскажете, что здесь изображено?
Я посмотрел на резьбу и почувствовал облегчение, потому что и правда знал, что это.
– Это Кронос пожирает своих детей, верно?
– Да, – подтвердил мистер Браннер, которого мой ответ явно не устроил. – И он это делает потому, что…
– Ну… – я изо всех сил пытался вспомнить. – Кронос был верховным богом, и…
– Богом? – переспросил мистер Браннер.
– Титаном, – поправился я. – И… он не доверял своим детям – богам. Вот, хм, Кронос и съел их, да? Но его жена спрятала младенца Зевса, подсунув Кроносу вместо него камень. А потом, когда Зевс вырос, он обманул Кроноса и заставил его изрыгнуть своих братьев и сестер…
– Фу! – скривилась позади меня одна из девчонок.
– …началась страшная битва богов с титанами, – продолжал я. – И боги победили.
Раздались смешки.
Рядом со мной Нэнси Бобофит зашептала подружке:
– Можно подумать, в жизни нам это пригодится. Прикинь, устраиваешься ты на работу, а в анкете написано: «Объясните, почему Кронос сожрал своих детей».
– И как же, мистер Джексон, – сказал Браннер, – это может, по справедливому замечанию мисс Бобофит, пригодиться в жизни?
– Спалилась, – пробормотал Гроувер.
– Заткнись, – зашипела Нэнси, лицо которой стало ярче ее рыжих волос.
Ну хоть Нэнси тоже получила. Мистер Браннер был единственным, кто замечал, когда она говорила гадости. У него не уши, а радары.
Подумав над его вопросом, я пожал плечами:
– Не знаю, сэр.
– Ясно. – Вид у мистера Браннера был разочарованный. – Что ж, вы получаете только половину зачета, мистер Джексон. Зевс действительно напоил Кроноса вином, смешанным с горчицей, отчего тот изрыгнул остальных пятерых детей, которые, конечно, благополучно жили и росли в желудке титана, потому что были бессмертными богами. Дети свергли отца, разрубили его на куски его же косой и сбросили останки в Тартар – в самую темную часть Подземного мира. На этой счастливой ноте прервемся на обед. Миссис Доддз, не проводите ли нас обратно?
Ребята двинулись к выходу: девчонки держались за животы, а парни толкали друг друга и вели себя как тупицы.
Мы с Гроувером хотели пойти за ними, но мистер Браннер вдруг позвал:
– Мистер Джексон.
Так я и знал.
Я сказал Гроуверу идти без меня и повернулся к мистеру Браннеру:
– Сэр?
От взгляда мистера Браннера было не спрятаться: у него были глубокие карие глаза, которые, казалось, прожили тысячу лет и повидали все на свете.
– Вы должны выучить ответ на мой вопрос, – сказал мистер Браннер.
– О титанах?
– О жизни. И о том, как ваши знания могут в ней пригодиться.
– А-а.
– То, чему я вас учу, – продолжал он, – жизненно важно. И надеюсь, что вы именно так к этому и отнесетесь. От вас я ожидаю только лучших результатов, Перси Джексон.
Меня злило, что он был со мной таким строгим.
Конечно, было круто, когда он устраивал викторины, одевался в римские доспехи и, воскликнув «Эй, там!», острием меча указывал на мелок и отправлял нас к доске, заставляя писать имена всех греков и римлян, которые когда-либо жили, а еще их матерей и богов, которым они поклонялись. Но Браннер хотел, чтобы я проявлял себя не хуже других, несмотря на дислексию и синдром дефицита внимания, поэтому я никогда в жизни не получал оценок выше тройки. Даже не так: он не хотел, чтобы я был не хуже, – он хотел, чтобы я был лучше остальных. А я в принципе не мог запомнить все эти имена и факты, не говоря уж о том, чтобы правильно их записать.
Я промямлил, что буду стараться, а мистер Браннер бросил долгий печальный взгляд на стелу, как будто лично присутствовал на похоронах этой девчонки.
И велел мне идти обедать.
Класс устроился на ступеньках музея, откуда можно было наблюдать за пешеходами, снующими по Пятой авеню.
Собиралась гроза: в небе клубились такие черные тучи, каких я над городом никогда не видел. Я решил, что дело в каком-нибудь глобальном потеплении, потому что погода по всему штату с самого Рождества будто сошла с ума: жуткие снежные бури, наводнения, от молний загорались леса. Я бы не удивился, если бы сейчас начался ураган.
Остальные, казалось, ничего не замечали. Кое-кто из мальчишек швырял в голубей крекерами «Ланчеблз». Нэнси Бобофит пыталась стащить что-то из сумочки какой-то тетки, а миссис Доддз, естественно, ничего не замечала.
Мы с Гроувером уселись на краю фонтана, подальше от всех. Мы надеялись, что так никто не догадается, что мы были из той самой школы – школы для неудачников и чокнутых, которых нигде больше не хотели учить.
– Оставил после уроков? – спросил Гроувер.
– Не, – ответил я. – Это же Браннер. Вот если бы он еще хоть иногда оставлял меня в покое. В конце концов, я же не гений.