скачать книгу бесплатно
То что я раскопала уже в первую неделю после ее исчезновения, заставило мое журналистское чутье холодом пройтись по венам.
Один почерк, один портрет.
Возраст от восемнадцати до двадцати пяти. Только начинает строить жизнь после приюта. Получает заманчивое предложение о работе, а дальше тишина. Нить обрывается.
Девушки молодые, красивые и одинокие, исчезали бесследно. Здесь, под самым носом у соседей, полиции и никому не было до этого дела!
Но не теперь.
Именно поэтому фотографии висели в моей спальне. Кто-то должен был их помнить, искать. Кому-то должно было быть до них дело.
Поиск свидетелей долгое время ничего не давал – все пропавшие получали разные предложения о работе; моделью, фотографом, визажистом, кто-то устраивался волонтером в заграничную миссию какого-то нового благотворительного фонда… И никто из тех, с кем они общались до своего исчезновения, не мог припомнить ни места собеседования, ни названия компании.
Тогда я пошла от обратного. Я стала искать потенциальных жертв. Но даже задействовав старые связи моего отца в департаменте защиты детства, которые дали мне доступ к картотекам детских домов, мне не удалось выйти на след. Их было слишком много, юных девушек, отправляющихся в жестокий мир, а я одна. Мне катастрофически не хватало рук и финансирования – я утонула в потоках данных.
Но потом она нашла меня сама. Одна из тех, чьи фото висели у меня на стене.
Нина Фой стала моим главным свидетелем и источником, моим стопроцентным доказательством… Которое я не могла предъявить Рэю, потому что пообещала этой насмерть перепуганной девушке, молчать о том кто она и где прячется.
Темное каре, милое личико – покинув приют в котором прожила восемнадцать лет так и не дождавшись опекуна, Нина отправилась в мир с большой мечтой о собственной фотостудии. И удача улыбнулась ей почти сразу. Если язык повернется назвать такое удачей…
Некто Макс Вульф, крутой эйч ар, работающий с самыми респектабельными глянцевыми журналами, восхитился работами Нины в инстаграм и предложил сотрудничество. Девушка ничего не заподозрила, ведь занималась предметной съемкой, не светя лицом в своем профиле в соцсети. Потому с радостью откликнулась на предложение, отправившись на собеседование в один из промышленных районов города.
Все было похоже на правду, пока напиток, любезно предложенный Нине Максом, не начал действовать, заставив ее на некоторое время потерять сознание… но не до конца.
У Нины с рождения была не самая приятная для жизни особенность – на нее практически не действовали анальгетики и снотворное из-за чего даже простой поход к стоматологу превращался в страшную пытку. Лишь на краткое время потеряв сознание, она пришла в себя на руках у крупного, бритоголового мужчины, который укладывал ее на заднее сиденье джипа. Тот громко переругивался с Максом Вульфом, угрожал ему, обзывая то дичью, то ублюдком. Требовал ускориться с поиском девушек для их босса, который просто не мог ждать. Говорил что-то о жертвах, которые все они приносят. Пенял Максу, что тот ходит по тонкому льду, нервируя их главаря. Сказал, что свежая кровь нужна стае сейчас, как никогда.
Нина лежала на заднем сидении без движения, накрытая одеялом, с ужасом выжидая подходящего момента чтобы сбежать. И он настал, когда громила остановился заправиться на выезде из города.
Выбравшись из машины, она бежала, вплавь перебравшись через реку по другую сторону дороги, а после долго шла вдоль трассы, скрываясь за насаждениями, пока не спряталась под мостом. Ей помогла нищая, предложившая Нине сухую одежду и место для ночлега возле своего костра. В ту ночь девушка сильно простыла, но та выходила ее. Более того, не сдала людям, расспрашивавшим о беглянке на следующее утро, пока Нина в горячечном бреду металась в палатке бездомной. Под самым носом у преступников.
То, насколько беспечны они были, похищая ее и затем разыскивая, насколько безнаказанными себя чувствовали, заставило меня ощутить себя еще хуже, пока я слушала эту историю, отмечая детали в своем блокноте – Нина, наотрез отказывалась говорить под запись диктофона. Она рассчитывала остаться для них пропавшей без вести или даже мертвой.
Девушка не стала возвращаться домой, чтобы забрать вещи или документы. Скиталась, живя под мостами, как и укрывшая ее женщина. Избегала ночлежек, полиции, больниц и людных мест – всего, что угрожало ее анонимности. Ко мне же Нина пришла рассчитывая на то, что придав эту историю огласке, я помогу в поимке негодяев, охотившихся за ней и девушка наконец сможет вернуться к прежней жизни.
Да, и я бы не поверила в ее историю. Если бы Нина взяла деньги. Но она отказалась – это заставило меня как минимум попытаться проверить правдивость ее слов. И все что удалось найти, говорило в ее пользу.
Чтобы успокоиться, смыть с себя тяжесть и грязь прошедшего дня, я приняла горячий душ. Из-за густого пара, заполнившего мою ванную комнату, запотело зеркало – я стерла этот водяной туман ладонью и снова посмотрела в свои глаза. Яркие, удивительно красивого серого оттенка, который был настолько ясным, что, казалось, мог светиться в темноте.
Нет, я не была дурнушкой, совсем наоборот, но из всей своей внешности мне нравились только мои глаза. Пронзительные. Мне казалось, что они – моя суперспособность. Когда я смотрела на людей, задавая порой нелегкие, провокационные вопросы, мой взгляд гипнотизировал их, заставляя отвечать не увиливая и притом только правду. Я знала когда мне врут и только единицы отваживались лгать, не отводя глаза.
– Я скорее умру, чем оставлю это. – Сказала я своему отражению и не увидела лжи.
Это действительно так, я пойду на все чтобы выяснить правду. Чтобы открыть миру судьбу пропавших девушек, указать полиции на преступников и спасти всех тех, кто также мог бы угодить в их лапы.
Отражение в зеркале улыбнулось мне и я отбросила в сторону полотенце, поспешив в свою спальню. К шкафу из которого одну за другой стала вынимать вещи – маленькое черное платье, расшитое пайетками, короткую черную косуху из грубой кожи, черные же лодочки на высоком каблуке с нестареющим трендом сексуальности – элегантной красной подошвой.
Одела и покрутилась у зеркала, добавив алую помаду и угольно-черную тушь.
Платье идеально село по фигуре, подчеркивая все ее достоинства. Из-за его минимальной длины и элегантных туфель мои ноги теперь казались бесконечно длинными, а куртка добавила пикантной дерзости образу. Вполне себе сойду за начинающую фотомодель. Готовую на все чтобы один крутой эйч ар устроил ей фотосессию для какого-нибудь модного журнала.
Сегодня была пятница, а я знала, что ни один вечер накануне выходного еще не проходил в квартире модного рекрутера Макса Вольфа без шумной вечеринки. Так почему бы не присоединиться к нему именно сегодня?
Глядя на свою сексуально-агрессивную маскировку в зеркало, я набрала номер и поднесла телефон к уху.
– Привет. Надеюсь ты не занят сегодня вечером? Отлично. Ты мне нужен.
Глава 3
– Уф… Луна! – шумно выдохнул долговязый парень, шагнувший в мою сторону от своего видавшего виды серого форда “Таурус”, годившегося в дедушки современным моделям. – Если бы ты хоть намекнула что мы куда-то идем, я б приоделся.
Ох, дружище, я же вижу что ты не только приоделся, но даже успел побриться, о чем свидетельствовала пара свежих порезов случившихся второпях. Даже очки на линзы сменил!
Я улыбнулась Марку и, по-хозяйски оттеснив его от двери, приземлилась на водительское сиденье, закинув назад свою сумку с ноутбуком.
– Что стоишь? Садись, поехали! Все расскажу по дороге.
– Может я… – Попытался возмутиться мой коллега, откинув со лба непослушную соломенную прядь.
– Ой, не строй из себя. Дольше объяснять.
Да, я бессовестно пользовалась его влюбленностью и не только в этот раз. Но Марк сам виноват, он позволял мне это делать несмотря на то, что мы объяснились еще в колледже, в который он, к слову, поперся вслед за мной после старшей школы. И это при том, что у него были прекрасные способности к рисованию, а вовсе не к журналистике.
Одно время я открыто подшучивала над ним, пытаясь оттолкнуть от себя и заставить наконец жить своей жизнью, но ему было будто все равно. Поскольку ни разговоры, ни мое дурное обращение и попытки познакомить с кем-то, способным воспринимать его не как друга, с Марком не работали, я в какой-то момент перестала чувствовать себя последней дрянью, отталкивая его и начала пользоваться.
Это было нечестно по отношению к нему? Может быть. Но он не делал даже попытки возмутиться, и меня, плохо сходящуюся с людьми и никогда не имевшую близких подруг, это, если честно, более чем устраивало. Ведь на Марка можно было положиться, когда заболела и некому привезти лекарства, сварить целебный куриный суп… или посидеть в засаде, пока я буду с риском для жизни добывать бесценные сведения.
– В офисе говорят ты…
– Уволилась? Нет, конечно нет.
– Фух! – выдохнул и с облегчением рассмеялся по привычке зачесывая назад руками свои светло-пшеничные волосы, как делал всегда в минуты сильного волнения. – Я так всем и сказал. Чтобы Луна Энворд уволилась из газеты в которой работал ее отец? Да скорее солнце погаснет!
– Меня уволили. – Оборвала его я с усмешкой наблюдая за тем, как Марк побледнел и открыл рот не то от удивления, не то от возмущения. – Но это временно. И ты поможешь мне вернуться назад. Ведь поможешь?
– Да… да, Луна, да! Ради тебя я все что угодно!
От этой на все готовности на зубах как всегда скрипнул сахар. Мне одновременно было жаль Марка, противно от себя и вместе с тем я ничего не могла с этим поделать. Он был нужен мне, как бы иногда мне не хотелось чтобы он наорал на меня, послал к черту за все годы нашей извращенной дружбы… а может и залепил бы мне пощечину за бессердечность. Я заслужила.
– Мое расследование…
– Похищение девушек? Да, я читал. Как всегда очень талантливо и захватывающе, жаль что они зарезали материал… – Марк прикусил язык, поймав на себе мой взгляд. Ведь это его колонкой прикрыли дыру оставшуюся на выделенной мне полосе. – Прости.
– Ничего. Я заставлю Карла ее опубликовать и тогда смогу вернуться в “Лайтхаус”.
– Так это из-за этого материала тебя? Луна, что ты натворила? Может стоит просто поговорить с мистером Райтом? Я могу с ним поговорить за тебя…
– Ох, Марк! Ну, что ты как маленький? Если бы мне нужны были мамочкины наставления, я бы просто послушала Кара и все на этом.
– Но… ты сказала что тебе нужна моя помощь?
Я многозначительно посмотрела на него и оттянула ворот своей косухи с большой черной заклепкой, на мгновение прикрывшись им до глаз.
– Узнаешь трофейчик?
Марк смерил меня растерянным взглядом и вдруг посерьезнел, поджав свои и без того тонкие губы.
– Луна, пожалуйста, не надо. Что бы ты не задумала, хорошим это не кончится.
Куртка осталась мне с моего первого серьезного расследования. Но трофеем была не она сама, а пуговица-камера вставленная в ее воротник.
Наша газета работала с полицией в обмен на эксклюзив по делу об обороте наркотиков в клубах и на незаконных рэйв-вечеринках – их толкали подростки. И жертвами этого наркотрафика тоже становились дети.
Полиции нужен был подсадной для проникновения в среду и закупки, а я на тот момент уже внедрилась в тусовку в рамках своего собственного расследования. Худая, угловатая я, несмотря на свои двадцать тогда не выбивалась из общей массы и быстро сошла за свою.
Меня загребли вместе с еще парой десяткой ребят на одной из тусовок. Карл заступился за меня, несмотря на то, что я на тот момент еще даже не числилась в штате и он знать не знал о том что я ввязалась в это расследование. Сказал, что работаю по заказу “Лайтхаус” и мы с полицией можем помочь друг другу.
На меня нацепили оборудование, которое после поправки к закону о приватности, легально в пределах страны было просто не найти. Сверхсовременную ультралегкую камеру с передачей данных на расстоянии до двухсот метров и емкостью аккумулятора 12 ампер-часов, которую я “нечаянно” потеряла во время облавы вместе с курткой.
Да, пришлось попотеть и потратиться в поисках того, кто сможет взломать ее и перенастроить на другой передатчик, но оно того стоило! Все же шпионское оборудование такого уровня на улице не валяется и безнаказанно не достается.
– Хорошо, мамочка, я буду смотреть в оба. – Сказала я состроив виноватую мордочку. – Только давай без наставлений, Марк. Ты журналист или кто? Знаешь, пока не начнешь дышать своей работой, как воздухом, никогда не поднимешься выше офисного задопротиралы.
– Так то у меня в отличии от тебя своя постоянная колонка. – Насупился он.
– Ох, дружище. Ты же понимаешь что ее спихнули на тебя просто потому что кто-то должен вливать в уши читателем все это рекламное гуано? Неужели тебе никогда не хотелось, чтобы твой материал что-то значил? Чтобы принес пользу или что-то изменил? Да черт побери, чтобы его читали не только в туалете и то потому что все другое уже закончилось?!
– Луна, я не знаю что ты задумала, но вижу что ничего хорошего из этого не выйдет.
– И что? Мне выйти из машины?
– Нет конечно! – Всплеснул руками Марк и сложив их на груди, добавил, напряженно уставившись перед собой. – Я же знаю, что ты все равно в это вляпаешься. Так пусть рядом будет хоть кто-то кому не все равно.
Оглушительные биты сбивали с ног еще в грузовом лифте, поднимавшем меня на третий этаж старого промышленного здания, в котором располагался лофт Макса Вульфа. Я нервно поправила ворот куртки с приделанной к нему камерой и замерла, одернув себя. Нужно прекращать это – если часто буду мусолить воротник, кто-то может что-то заподозрить.
И все же проще подумать, чем сделать.
Связь с Марком, оставшемся в машине с моим ноутбуком и флэшкой-приемником сигнала, была односторонней. Он видел и слышал то, что происходит вокруг меня, а я не могла передать ему что-то или направить. Оставалось только искренне надеяться на то, что он выполнит мой приказ не вмешиваться, пока я не скажу условленную кодовую фразу.
“Уже поздно, мне пора домой”
Едва двери разъехались в стороны, приглушенная темнота апартаментов, прореженная лазерными бликами, дохнула на меня смесью дорогих парфюмов и сигаретного дыма. Здесь танцевали, выпивали, смеялись и болтали, перекрикивая оглушительную музыку несколько десятков человек. На диванах и импровизированном танцполе буквально яблоку было негде упасть.
Я выдохнула волнение и окунулась в этот чуждый мне мир гламура и красоты на продажу. На меня с интересом посмотрела парочка, обжимавшаяся в кресле у самого лифта. Кажется, эту девушку я уже видела… на обложке какого-то глянца… или в рекламе шампуня с шикарной укладкой, ловящей легкий ветерок блестящими волосами? Не важно. Но они не ошиблись, с первого взгляда вычислив во мне чужачку. Если бы не знала что сказать качкам, охранявшим вход в подъезд, там, внизу, ни за что бы не прошла фейс-контроль в этот закрытый клуб.
Но я знала.
– Я к Максу. – Выпалила, как можно надменнее, жуя жвачку. – Он сказал, я должна представиться Золушкой от Феи-крестной.
Вопросов у громил не возникло, а я с облегчением выдохнула, потому что запасного плана у меня не было. Как же хорошо, что этот гребаный ублюдок настолько туп, что просто не позаботился о том, чтобы сменить “пароль” для своих несчастных жертв, который я узнала от Нины.
Должно быть, актриса из меня была не очень, но я старалась вжиться в роль глупой девочки-конфетки, как могла. Вместо того чтобы сразу искать Макса, подошла к бару и взяла со стойки один из выставленных на подносе коктейлей. Отпила терпкую зеленую дрянь с явным привкусом абсента и грядущего похмельного синдрома, с отвращением сплюнула ее обратно в бокал и пошла в сторону танцпола. На других посмотреть, себя показать.
Здесь было много знакомых лиц. Не лично, конечно, но примелькавшихся. Модельки и папочки. Тот сальный мужик, который на диване жирными сосископальцами облапал зад стройной блондиночки – банкир, чей банк почти на постоянной основе арендует у нашей газеты рекламное место на целую страницу. А вон тот лысый дрыщ у бара, голодными глазами облизывающий мои ноги, кажется, участник коррупционного скандала, который Карл раскатал на на всю первую полосу прошлым летом. Неужели уже отсидел свое? Или откупился?
Я приподняла коктейль и улыбнулась ему, а тот возьми да пойди в мою сторону! Ну, нет, не сегодня милый, – подумала я, и поспешила скрыться за спинами танцующих прожигателей жизни, как вдруг меня схватили и оттащили в сторону крепкие руки.
Еще один качок, как родной брат похожий на тех, которые стояли внизу на фейс-контроле.
Клонирует Вульф их что ли…
– Макс ждет тебя. – Пробасил он мне в ухо и махнул рукой куда-то наверх.
Я проследила за его жестом – под высоким потолком располагался открытый балкон, с которого, облокотившись на перила, на меня с недовольной миной взирал хозяин этой милой домашней вечеринки. Макс, чтоб ему пусто было, Вульф.
В голове тут же упрямыми моторчиками зажужжали нехорошие мысли – узнал кто я? Нет, тогда бы велел просто вышвырнуть взашей без объяснений… А если все же узнал и хочет незаметно избавиться от меня? Боже… но я ведь сама сюда пришла, вот этими ногами!
Игриво улыбнувшись громиле, я пошла вперед него, соблазнительно покачивая бедрами. Если уж взялась играть роль пустоголовой сексуальной кошечки, то нужно продолжать, пока так или иначе маски не будут сброшены. По его взгляду, от которого на мне едва ли платье не начало дымиться, можно было подумать, что получалось у меня неплохо.
– Оставь нас. – Недовольно сказал Макс, махнув своему охраннику, едва мы поднялись по лестнице.
Пожалуй, он выглядел взволнованным и очень недовольным. На красивом, молодом лице недельная щетина, черная рубашка навыпуск выглядит очень небрежно. Помята, словно он спал прямо в ней и уже не раз.
– Кто ты, мать твою, такая? – Рявкнул он на меня, едва громила скрылся из вида.
Резко сделал шаг ко мне, заставив отшатнуться, и нервно провел пальцами по своему подбородку. – Я вопрос задал! Откуда ты свалилась на мою голову? Кто тебя послал?!
Я даже растерялась, ведь могла ожидать какой угодно реакции… но страх? С чего бы ему меня бояться?
– Я… я… – начала сбивчиво, продолжая играть выбранную роль растерянной глупой овечки, добровольно пришедшей на заклание. – Я слышала что вы помогаете начинающим моделям и фотографам… Мне Нина сказала, что вы предложили ей работу…
– Нина? – дернулся Макс. – Какая еще Нина?
– Нина Фой, – глупо улыбнулась я, – мы… мы вместе росли в одном приюте и иногда общались. Она как-то писала мне, что вы пригласили ее на собеседование…
Его глаза округлились и он достаточно грубо схватил меня за запястье, притянув к себе. Сказал мне прямо в лицо, обдав кислым запахом вчерашней попойки:
– Где ты ее видела? Когда?!
Я попыталась освободиться, но он держал крепко.
– Не видела я ее! Мы в соцсетях чатились. И вообще уже несколько месяцев с тех пор не общались!
Его темные карие глаза, стальными крюками впились в мои, словно проверяя искренность моих слов, но я выдержала этот взгляд и Макс отпустил мою руку.
– Ладно… – Выдохнул он и, запустив пятерню в свои растрепанные темные волосы, вдруг посмотрел на меня совсем иначе. – Один приют, значит?
– Да, на пересечении Лонвэйл и одиннадцатой. – Ответила я, приправив ложь легкомысленной улыбкой. – Я на пару лет старше, но мы были близкими подругами, пока не разбежались кто куда.
