скачать книгу бесплатно
Однако ребенка не было. Во всяком случае, пока. И Нэнси оказалась права, как, впрочем, и всегда. Джорджии стало скучно. Ужасно скучно. Так скучно, что она вызвалась заниматься благотворительностью, а также стала переделывать комнаты в доме, которые в этом не нуждались.
– На самом деле мне требуется укладка и макияж, – сказала она Лиле, которая исчезла в гардеробной комнате, где принялась перебирать одежду.
– Как тебе удается держать все в таком порядке? – рассмеялась гостья.
Она продолжала держать в руке бокал с вином. Джорджия подумала, что, если подруга его прольет, то испортит кашемировый ковер или испачкает еще что-нибудь дорогое в придачу.
– Я даже не знаю, – сказала хозяйка. – Просто я так делаю. Тебе не нужно выбирать мне платье. Я уже это сделала.
Между тем Лила снимала платья с вешалок и бросала их на согнутую руку.
– Ты слишком скучная. Раньше ты любила одеваться. Помнишь шкаф в школе?
Конечно, она помнила. Это придумала Лила. Они сложили всю одежду в один огромный шкаф – в те давние времена, когда носили один и тот же маленький размер и всем делились друг с другом. Даже менялись школьной формой. Джорджия это ненавидела. Вместе с матерью она тщательно отбирала платья и все остальное во время каникул – они много времени проводили в магазинах подержанной одежды, тратили деньги, которые были отчаянно необходимы на другие нужды, а потом она получала свои платья и блузки растянутыми или с дырами от сигарет. Лила и Нэнси морщили носы, глядя на ярлыки, но все равно надевали их, неспособные ценить вещи, быть благодарными и беречь их. Эти платья и блузки переставали быть собственностью Джорджии. Как и все остальное в ее мире, их приходилось делить на троих.
«Джорджия не любит делиться, – с ухмылкой говорила Грейдон, когда та осторожно предложила, чтобы у каждой оставалось несколько вещей, которые носила бы только хозяйка. – И все из-за того, что у нее нет сестер».
«У тебя у самой нет сестер! – резко ответила Джорджия, и ее голос прозвучал слишком визгливо, чего ей совсем не хотелось. – И даже братьев нет».
«Это совсем другое дело», – заявила Нэнси. Она не видела необходимости что-то объяснять.
Нэнси всегда так поступала – и тогда, и сейчас. За исключением этого раза. Джорджия послала ей письмо по электронной почте, где написала, что ей необходимо прилететь домой. «Все плохо. Я встревожена. И я считаю, что тебе следует приехать».
И Грейдон, впервые за всю свою жизнь, сделала, как ей сказали. Лила прикончила бы Джорджию, если бы узнала, что та сделала и по какой причине они сегодня встречаются.
Лила вышла из гардеробной и бросила груду платьев на кровать – шелк всех оттенков белого, кремового, серо-коричневого и бежевого.
– Джи?
– Да?
– Нам нужно поговорить.
У Джорджии перехватило в горле. Брир уже несколько недель просила об этом, и подруга обещала ей, что сегодня они наконец поговорят, прекрасно понимая, что в противном случае существует весьма высокая вероятность, что Лила в самый последний момент напишет сообщение с каким-нибудь шатким объяснением, почему не может прийти, и окажется, что Нэнси приехала напрасно. Нэнси придет в ярость и исчезнет в Бостоне, оставив Джорджию самостоятельно разбираться с этим безобразием. Джорджия сделала все, что было в ее силах, чтобы организовать встречу, только что не закрывала уши руками и не визжала. И вот Нэнси уже совсем рядом, и они могут решить проблему вместе.
– Да, конечно. Но сначала мне нужно одеться и принять душ, – сказала хозяйка. Лицо Лилы приняло разочарованное выражение. – Пожалуйста.
Джорджия выбрала шелковое платье и джемпер тонкой вязки и взяла их с кровати.
– Я думала надеть это, как считаешь?
Лила была подобна маленькой девочке, и отвлечь ее оказалось даже легче, чем раньше. Странное сочетание вызвало ужас у нее в глазах.
– Ты не можешь так поступить. Теперь ты понимаешь? Я должна быть твоим стилистом.
Джорджия внутренне вздохнула, думая об изящном платье марки «Джозеф», которое осталось висеть в гардеробной, – она купила его на прошлой неделе, чтобы надеть сегодня вечером, не сомневаясь ни секунды, что Нэнси мгновенно захочет такое же.
– Ты права. Не знаю, о чем я думала. Пожалуйста, подбери мне что-нибудь.
Тогда
Лила
– Лила, пожалуйста. Сделай потише. Хотя бы немного.
– Моя машина – мои правила. – Лила Найт рассмеялась, прибавила звук, и все возражения заглушил голос Рианны.
Мачеха не хотела разрешать ей самостоятельно ехать в школу, но Лила, как всегда, выиграла спор.
– Именно для этого мы купили ей машину, – с улыбкой сказал отец вчера во время ужина, завершая договор, чтобы у Клариссы не осталось ни единого шанса.
Лила даже немного ей посочувствовала. Кларисса не желала вести себя согласно стереотипу, старалась относиться к падчерице даже лучше, чем к собственным детям, и отчаянно хотела избежать звания злой мачехи.
И вот теперь Лила резко выехала на шоссе, забыв сигнализировать поворот, и краем глаза заметила, что Кларисса открыла рот, чтобы возмутиться, но в последний момент передумала. Одной рукой мачеха вцепилась в ручку над дверью, другой уперлась в приборную панель. Если разогнаться слишком сильно, а потом резко затормозить, Кларисса сломает руку. Соблазнительно. Водить машину в таком юном возрасте очень круто. Когда ее увидят в пансионе, все сразу начнут отчаянно завидовать. Девушка снисходительно улыбнулась Клариссе и сняла обе руки с руля, нащупывая кнопку, которая опускала и поднимала крышу автомобиля. Как раз в тот момент, когда она снова положила руки на руль, из-за угла выехал побитый зеленый «Вольво» – он едва избежал столкновения с Лилой, резко свернув в траву. Это было уже слишком для Клариссы, и ее рука метнулась вперед.
– Камилла! Ты должна все время держать руки на руле. Обе руки.
Лила рассмеялась и положила руки на руль, в то время как крыша уступала место небу. Мачеха называла ее полным именем – забавный способ продемонстрировать власть.
Они уже почти приехали, хотя Лиле казалось, что никогда не доберутся до места, и она вдруг вспомнила теорию Нэнси: длинная подъездная дорога нужна для того, чтобы остановить тех, кто захочет сбежать из пансиона, – ведь потребуются часы, чтобы добраться пешком до шоссе, и к тому времени, когда это произойдет, ты потеряешь всякое стремление к свободе. Но шуршание шин по гравию дарило Лиле приятное тепло, чувство приближения к дому. Холмы, поля, площадка для лакросса, теннисные корты, группа зданий цвета меда…
Все оставалось точно таким же, как два месяца назад, когда она укатила домой на летние каникулы. Разница состояла лишь в том, что в июле все вокруг выглядело усталым, а теперь мир казался новеньким. Стало прохладнее, на всей ее одежде еще сохранились ярлыки, и даже воздух обладал особым потенциалом. Все готово к новому началу. Новая спальня, новые книги, старые друзья. Все новое, но старое. В этом на школу можно положиться.
После целого лета, проведенного дома, в высоком особняке, который отец заселил новой женой и новыми детьми, девушка хотела вернуться на свою территорию. Она наклонилась вперед, чтобы перейти на следующую песню на айподе, полная решимости остановиться возле Дома Рейнольдса под идеальное звуковое сопровождение.
Машина со скрежетом преодолела «лежачего полицейского», на котором она случайно увеличила скорость, пока развлекалась с айподом.
– Камилла, пожалуйста. Просто сосредоточься на вождении. Я сама выберу музыку.
Лила хихикнула. Так она ей и позволит! На самом деле Кларисса не была совсем уж старой. Ей исполнилось тридцать шесть, идеальный возраст для мачехи – недостаточно молодая, чтобы правильно разговаривать с падчерицей, но намного младше отца или матери, из-за чего ей совсем не нравилось, когда ее считали старой. Эта женщина старалась избежать любых стереотипов, но тут не справилась. Всякий раз, когда Кларисса пыталась участвовать в делах Лилы, достаточно было просто заметить, какие старомодные у нее туфли или спросить, каково это – расти в шестидесятые, чтобы поставить ее на место.
Клариссе требовалось успокоиться. Она слишком болезненно реагировала на любую мелкую ошибку в вождении. Впрочем, через двадцать минут она останется одна в чудесном автомобиле с кондиционером и вернется в Лондон, где сможет проводить время со своими настоящими детьми и забыть о существовании падчерицы.
– Ничего себе! – пронзительно завизжала Лила, выпрыгнув из машины, и захлопнула дверцу, даже не заглушив двигатель.
Возле Дома Рейнольдса, в идеальной раме желтой двери, стояла Джорджия Грин – темно-синие брюки от спортивного костюма, спущенные на поясе так, что становились видны загорелые бедра, и крошечная белая майка. Волосы казались еще более светлыми, чем обычно, а запястья украшали браслеты.
Лила обняла одноклассницу, и они принялись радостно подпрыгивать на месте. Грудь Джорджии казалась тугой и полной, вздымающейся от возбуждения – ведь она вновь встретила лучшую подругу. Лила заметила полоску рыжего искусственного загара на ее запястье и попыталась не думать о том, как паршиво проторчать все летние каникулы в Англии. Они с Нэнси договорились молчать о неделе, проведенной вместе в Португалии. И продолжать делать вид, будто Джорджия не поехала с ними из-за того, что должна была присутствовать на «свадьбе в семейном кругу», хотя обе знали, что ее родители не могли позволить себе билеты на самолет.
– Кто еще здесь? – спросила Лила, оглядываясь по сторонам.
– Практически никого, – ответила Грин. – Я вернулась первой. – Она взвизгнула и снова притянула подругу к себе. – Я так рада тебя видеть!
– Со стороны можно подумать, что вы не виделись долгие годы, – послышался голос Клариссы.
Она уже вытащила сумки из багажника «Ауди». Джорджия обернулась на голос и тут только заметила автомобиль. Посмотрела на него, а потом перевела взгляд на Лилу и склонила голову набок.
– Нет!
Подруга постаралась не улыбаться. Ей не хотелось быть такой, но она уже окинула взглядом все новые машины на парковке и пришла к выводу, что у нее самая лучшая.
– Кабриолет «Ауди»? – Джи широко улыбалась.
– Да.
Джорджия подбежала к машине и перелезла через закрытую дверцу на место пассажира.
– Ты просто сука. Настоящая сука. Как…
– Отец слишком балует, – сказала Кларисса, продолжая перетаскивать сумки падчерицы к дому. – Он очень ее любит.
Грин улыбнулась мачехе Лилы своей самой ослепительной улыбкой.
– Как бы я хотела, чтобы мои родители так меня любили! – Она снова улыбнулась и повернулась к подруге.
Джорджия обладала потрясающим качеством – она никому не завидовала, хотя сама никогда не имела ничего нового и хорошего.
– Когда ты приехала? – спросила Лила, опуская лямки майки, чтобы еще сильнее загореть, пока солнце не исчезло.
– Минут пять назад.
– А где твоя мама? – спросила Кларисса, остановившись у двери в пансион. – Я хотела с ней поболтать.
– Она уехала, – покраснев, ответила Джорджия. – Она хотела остаться, но ей пора возвращаться, у нее много работы.
– Я надеюсь, Лила не на них едва не налетела, когда сюда сворачивала! – рассмеялась миссис Найт. – Какая у них машина?
– Кларисса, пожалуйста, ты можешь меня сдать! – крикнула Лила через подъездную дорожку и повернулась к Джорджии: – Нэнси прислала тебе сообщение?
– Да. Нэнси вернется позже. Она сказала, чтобы мы не выбирали кровати, пока она не приедет.
– Ну уж нет!
– Я знаю.
– Ты проверила лист расселения?
– Пока нет, я дожидалась тебя. Но Булочка обещала.
– Я знаю. Ты только представь, что будет, если она передумает? Во всем доме есть только одна комната на три человека, и семестр будет испорчен, если мы не будем жить вместе.
– Но мы единственное трио во всем доме. Комната наша, она всегда была нашей.
– Девочки? Вы идете? – крикнула Кларисса.
Лила театрально вздохнула.
– Прекрати, – сказала Джорджия. – Она не такая уж плохая.
– Почему ты так с ней носишься?
– Вовсе я не ношусь, просто я не испытываю к ней такой же ненависти, как ты. – Грин собрала волосы в пучок.
– Я нормально к ней отношусь. Она хорошая.
– Просто не твоя мама.
Лила ощетинилась. Обычно подруга не заходила на эту территорию. Здесь ее не ждали. В точности как сама Лила не спрашивала про работу матери Джорджии и не комментировала ее поношенную форму.
– Верно. Не моя.
– Ты знаешь, что она беременна?
– Что?
– Сто процентов. Вот почему он купил тебе машину. Подожди пару месяцев и увидишь.
Джорджия выпрямилась в машине и вылезла через борт.
– Позвольте мне помочь, Кларисса, вам не следует таскать то, что она накидала в свои сумки.
Лила склонила голову набок и посмотрела в небо. Дерьмо! Джорджия, конечно, права. Вот почему мачеха капризничала по дороге сюда и почему отец так крепко ее обнимал, когда прощался вчера. Конечно, дерьмо собачье! Еще один. Они уже нашинковали парочку, и теперь детки повсюду суют свои липкие руки, и в доме пахнет раздавленными фруктами. Зачем им еще один? Отцу уже почти пятьдесят. Неужели он не будет чувствовать себя неловко, когда ему придется отвозить их в школу, сверкая лысиной и щеголяя морщинами, когда другие отцы будут молодыми и спортивными? Девушка вытащила самый большой чемодан с заднего сиденья, куда запихнула его, когда складывала вещи в машину. Теперь ей придется самой тащить его по лестнице, Кларисса не может ей помочь.
Когда Лила поступила в «Фэрбридж-Холл» шесть лет назад, они устроили настоящий праздник. Она, ее отец и мать. Заселились в отель накануне вечером и отметили начало ее школьной жизни. Строили планы: что будут делать, когда она в первый раз приедет домой на выходные. В то утро мать высушила волосы Лилы феном и в первый раз позволила воспользоваться косметикой. Отец затащил все вещи по лестнице в спальню, а мама помогла ее украсить, прикрепляя на стену плакаты и странички из журналов, которые они заранее вырезали. Все считали, что ее мама клевая, потому что она оставила им коробку «Харибо»[3 - Марка фигурного мармелада.] и «Фреддо»[4 - Марка шоколадных изделий, выполненных в виде лягушки.], а когда уронила сумку, громко выругалась. Позже, когда Лила лежала в кровати и пыталась заснуть на непривычном матрасе, она засунула руку под подушку и обнаружила там мамину косметику.
И с этими мыслями и чувствами – плохими чувствами – она стала теперь подниматься по лестнице, ощущая знакомое жжение в горле. Но это все потом.
* * *
– Ты хочешь подняться через главный вход или по задней лестнице? – спросила Лила, оглядывая груду вещей, лежавшую на ковре в вестибюле. – Я боюсь, чемодан может застрять на задней лестнице. Почему здесь нет лифта?
Джорджия не ответила.
– Что? Что не так?
– Тебе нужно подойти и посмотреть, – негромко сказала Грин. Теперь она стояла, опустив глаза. – Размещение.
– Что происходит?
Подруга выглядела так, словно собиралась сообщить о том, что кто-то умер, и паника начала закипать внутри Найт. Конечно же, это не то, о чем она подумала? Разве такое возможно? Они же все организовали, и им практически обещали!
– Спальня на троих? – тихо спросила Лила. – Проклятье, ты шутишь?
На доске для объявлений осталось полно булавок и дырок от них. На следующей неделе она будет заполнена записями о прослушиваниях, тренировках и матчах. Но сейчас она была пустой, если не считать огромного листа белой бумаги с распределением по спальням.
– Я изучала его, пока ты носила свои вещи, – мрачно сказала Джорджия.
Найт протянула руку и сорвала с доски лист вместе с булавками, которые посыпались на ковер.
