скачать книгу бесплатно
– Давай бывай, Дан.
Отложил телефон чуть в сторону встал со стула пошел в круг по комнате. Окунаясь в воспоминания давних лет.
Большой Брат – это прозвище одного из местного крышевого, которому я однажды спас жизнь.
Я никогда с него ничего не брал и не требовал, не просил о помощи. Нужды не было, зато теперь появилась. Мне нужны были низшие слои общества, если конечно люмпенов вообще можно было назвать обществом. Животные, звери – это про них.
Большому брату, как раз принадлежали нищие, бродяги и попрошайки.
Он правил этим сегментом отбросов уже много лет и точно каждого знает в лицо. С ним я должен встретиться. Он должен помочь.
***
Салон автомобиля пропитан дорогим мужским одеколоном. Совсем не оставляя места для женского аромата.
– Дима, ты уверен что поступаешь правильно? – женщина сжала пальцами твердую как камень ладонь мужа. – Богдан он конечно вспыльчивый, но так же быстро и отходит. Главное найти подход…
Мужчина повернул голову к жене и она тут же замолчала. Тяжелый взгляд синих ледяных глаз пронизывал насквозь.
– Тебе Нина не стоит лезть туда, куда не просят, – угрожающий бас прокатился по салону.
– Я боюсь, как бы Богдан не наделал глупостей Дима, – тревожным голосом произносит женщина.
– Не успеет Нина. Я сделаю все, чтобы этот остолоп, поскорее выкинул из головы эту затею с поисками ребенка.
– Дима, а может пересмотришь свое отношение к … – женщина сглотнула, это слово было тяжело произнести с первого раза, – … внучке. Марина погибла, она больше не встанет преградой между Богданом и Кариной.
– У меня будут только желанный внуки. А этот ребенок от приблудной девки – ошибка. И я надеюсь в скором времени Богдан это поймет.
Нина тяжело вздохнув отвела взгляд от лица мужа повернулась к окну.
Дима был очень тяжелым и властным человеком. Переубедить его в чем то было не возможно. Вот как и сейчас.
Нина понимала, что дочь Богдана не в чем не виновата. И заслуживает того, чтобы у нее был отец. Но противиться Диминой воле, это тоже самое что идти против урагана, надвигающегося на тебя плотной стеной. Это невозможно. Он сомнет, покалечит, убьет.
– Аким, для тебя задание, – женщина напряглась, когда услышала это имя.
Она кинула украдкой взгляд на мужа. Он разговаривал по телефону.
Аким, это персональная машина-убийца, ее мужа. В нем нет ни жалости, ни сострадания. В этот миг Нина действительно испугалась за жизнь ребенка.
И после того, как муж закончил разговор, повернулась к нему, стараясь спрятать всю тревогу, что бушева в ее душе спросила:
– Дима, пожалуйста не делай девочке плохо, – попросила она жалобным голосом.
– Нина, я не монстр. С девочкой ничего не сделают. Но Богдан ее никогда не найдет. И … – он склонился к жене так близко, что его голос опалил ее правую часть лица, – … эта тайна умрет вместе с нами.
Глава 6
– Ситуация не из простых. Скажу тебе откровенно, – Геныч, он же Большой Брат, сидел напротив меня, потягивая из полторашки квас “Очаковский”.
– Ген, ты же понимаешь, что я приехал к тебе не для того, чтобы ты мне это сказал. Нам нужно разрешить эту ситуацию, как можно скорее. Моя дочь уже больше недели находится у этих зверей…
– В том то все и дело Богдан. Я не хочу тебя расстраивать раньше времени, но хочу чтобы ты был готов к тому, что твоей дочери может и не быть уже на нашей грешной матушке землице, – пристально смотрит мне в глаза Большой.
– Я чувствую здесь, – с силой ударяю себя в грудь, прямо в сердце, – что она жива! Я хочу найти ее и точка.
– Да не кипятись, Титов. Сказал же что помогу. Да и должок свой я помню. Обязан тебе по гроб жизни.
Обезболивающие отпустили и я тяжело задышал. Достаю блистер с таблетками выдавливаю две в ладонь.
– Дай воды, – глухо прошу Геныча.
– Зря ты приехал, Титов. Мог бы дождаться меня в больнице, – с досадой качнул головой Геныч.
– Я ушел оттуда. Достаточно того времени, что я там провалялся. Все остальное что не зажило. Заживет походу, – сжимая зубы ответил Гене.
– Как скажешь, Дан. Я не знаю, как бы поступил на твоем месте, если бы с моей семьей случилась такая беда. Но то что ты готов ради своей дочери рыть землю голыми руками…
– Зубами Ген. Все переверну вверх дном, но малышку найду, – встаю тяжело со стула, опираясь на костыль.
– … достойно уважения, – Большой пожимает мне руку, – мои ребята сегодня же начнут прощупывать бомжей и бродяг. Говоришь старуха и дед, – задумчиво потер подбородок двумя пальцами Геныч, – конечно тут много таких. Надо бы узнать не завелись у некоторых дорогие украшения и ребенок.
– Мы тоже сидеть на месте не будем. Не забудь дать указания своим, чтобы мне не мешали.
– За это можешь быть спокоен Богдан, тебе дорога открыта. Только без жести. По-сути все эти люди ущербные и ущемленный, но навредить кому-то специально, вряд ли смогут. Поэтому если найдешь тех бомжей раньше меня. Не трогай. Я сам их накажу, – жестко обозначил свое условие Геныч.
– Я подумаю, – сузив глаза, посмотрел на Большого с угрозой, – если с моей дочерью они хоть что-то сделали, – делаю выразительную паузу, – не обессудь.
Вижу как у Геныча желваки заходили на скулах. Злится. Не привык, что не подчиняются его просьбам. Но я, черт побери, не его поля ягода. Так что пусть свои чувства неудовлетворенности оставит при себе.
– Я все же надеюсь, что они смогли уберечь твоего ребенка, – сухо заметил Большой, открывая передо мной дверь.
– Дай-то Бог, – шепчу себе под нос, о другом я даже боюсь помыслить.
Выхожу к машине и сбрасываю с себя третий по счету плащ.
Чертовы нищеброды. Совсем в зверюг превратились, ничего человеческого. Вон в притоне, как из помойной ямы. Дышать сложно.
Подхожу к машине. Достаю канистру с бензином. Поливаю плащ чиркаю зажигалкой и кидаю ее на тряпку.
– Босс, – ко мне подлетает Рома, и уже не спрашивает как впервый раз, что я делаю, а сразу отчитывается о проделанной работе, – я всех опросил в приюте по соседству, – (я разочарованно вздыхаю: это уже третий) – но все идут в отрицалово. Двух бомжей с ребенком никто не видел.
– Я уже понял, Ром. А из под моста от Миши вести есть? – Рома оглянулся на мост, всматриваясь в темноту.
– Да Мишаня вроде должен был уже прийти. Пойду проверю, – Рома бегом направляется к мосту.
Даже отсюда было видно большой костер. И маленькие точки маячившие вокруг.
Я остался стоять на берегу. Недалеко от машины.
Холодает. Уже середина октября. Сердце сжалось в комок. В таких условиях новорожденному ребенку выжить почти не суждено. Горечь от этой мысли затопило грудь.
В этот момент послышался выстрел. Я вздрогнул. Глянул в сторону моста.
Чертовы застранцы. Что за дерьмо?
Метнувшись к джипу (а если быть точнее медленно доковыляв) занимаю водительское место. Поворачиваю ключ в зажигании. Выворачиваю руль и давлю газ в пол. Машина со свистом крутиться на месте и когда разворачивается в нужном направлении трогаюсь с места.
Фары бьют вдаль широким потоком света. Переключаю передачу и выжимаю все на что способна машина. Мне необходимо попасть под мост прежде чем произойдет что-то неповторимое.
Когда оказываюсь на месте через несколько минут, бью резко в тормоз не доезжая метра до железной бочки в которой полыхает огонь.
Тут же рядом с ней, сидит Миша согнувшись пополам, рядом с ним пистолет.
Рома держит за волосы старуху. Тычет ей в голову ствол.
Вылезаю из машины и прихрамывая, подхожу ближе. Пистолет держу наготове, направив на стайку бомжей, что сгрудились за спиной парня. Шипят.
– Босс, эта тварь ранила Мишку, – задыхаясь от злобы рычит Рома.
А я перевожу взгляд на Мишу. Сжимаю волосы пятерней на макушке запрокидываю голову назад.
– Куда? – спрашиваю.
– В живот, – закашливается Миша.
– Ром, в машину его сажай. В больницу едим, – парень бьют бабку в затылок и бросает ее на землю.
Подхожу ближе. Старуха копошиться в своих лохмотьях, как навозный червь. Подцепляю ее носком ботинка и поворачиваю на спину.
Патлы разлетаются в разные стороны и я замираю, вцепившись взглядом в ее лицо.
– Жив паскуда, – зло щерит она свой беззубый рот, – а вот деда моего из-за твоего ребенка убили! – завопила она во всю глотку. – Убивицы! Паскуды!
– Вот ты и попалась, дрянь, – хватаю старуху за волосы, и тащу к багажнику.
Боль простреливает позвоночник и ногу. Не обращаю на нее внимание.
Мозг анализирует всю картину молниеносно. Складывает все детали в полный пазл.
Моей девочки со старухой нет. И это, черт побери, плохо! Очень плохо! К горлу подкатывает ком.
– Отпусти меня, скотина! – верещит бомжиха царапая острыми ногтями кожу на запястье.
– Где моя дочь? – задаю вопрос и жду ответа с трепетом.
– Пошел ты к черту! – плюется и выкручивается из моего захвата старуха.
– Босс, – ко мне так во время подбегает Рома.
– Доставай мешок Ром. Она поедет с нами, – срывающимся голосом говорю парню задыхаюсь от боли и от дурного предчувствия.
– Насильники! Вражины! – продолжает вопить старая.
– Заткни ей что ли рот кляпом, – прошу Рому, а самого силы покидают так быстро, что боюсь свалиться на землю прежде чем удастся погрузить старуху в машину.
– Босс. Вы идите я справлюсь, – парень завязывает старухе рот какой-то тряпкой и накидывает черный мешок ей на голову.
– Дыру проделать не забудь. Она мне нужна живой, – сухо говорю парню.
А у самого в груди сердце рветься в клочьи, выворачиваясь наизнанку.
Умом понимаю, что ответ очевиден. Дочери нет.
Но я в это верить отказываюсь. До последнего.
С трудом переставляю ватные ноги подхожу к задней двери.
Перед глазами туман. В голове суматоха. Понимаю, что надо трезво мыслить. Успокоиться. Ведь в таком состоянии запросто можно упустить что-то важное из виду.
Делаю над собой усилие и забираюсь на заднее сиденье. В нос тут же ударяет запах крови. Черт, Мишку надо срочно в больницу.
Рома сегодня за водителя. Хотя крайний раз, я никому не позволяю сесть за руль. Доверить свою жизнь могу только себе. В наше время доверие – это бесценный подарок, который мне еще ни разу не попадался. А играть в рулетку с судьбой я не привык.
– Ну и бабка упертая, – жалуется Рома устраиваясь на водительском сиденье.
– Давай Рома, гони. А не то Мишаня загнется.
А сам во рту под языком рассасываю обезболивающее.
Горький вкус отвратительного лекарства выжигает рот. Но водой не запиваю лишь потому, чтобы освободить от дурных мыслей мозги.
– Так что там произошло, Ром? – спрашиваю парня, который лихо выруливает с грунтовый дороги и выскакивает на шоссе подрезая встречные машины.
– Я сам не особо понял, босс, – парень не сводит глаз с дороги и он так напряжен, что не сразу выдает полную информацию с места событий, – я ж когда подбежал, Мишка уже с раной валялся на земле. А бабка ножом размахивала над его головой, как будто скальп хотела снять, – продолжил он и снова замолчал.
– А про деда? Она про деда что-то говорила. Убил его что ли кто? – всплыли в памяти вопли бабки.
– Да, но я ж у нее не спрашивал. Сразу в воздух стрельнул, чтоб бродяги разошлись. За Мишку страшно стало. Ведь так-то и расчленить могли бы.
– Бабка сказала, что за ребенком приходили, – послышался хриплый голос Михаила с пассажирского сиденья, – я сразу понял, что нашли…
От слов парня я весь превращаюсь в один оголенный нерв. Каждое слово будто удар раскаленного прута по волокну, отзывается во всем теле. Заставляя вздыбиться каждый волосок.
– Дальше что? – не выдерживаю затянувшейся паузы, задаю вопрос.
– Она сказала, что нет у них ребен… – напряженное тело парня обмякло и он завалился набок.
