скачать книгу бесплатно
Мне было холодно. У меня совершенно затекли ноги, а руки без перчаток замерзли, и я уже не чувствовала пальцев.
Если бы я планировала сидеть в засаде, я бы оделась потеплее.
И согревающее не наложить. Квинт с его пятым кругом сразу почувствует возмущение силы в периметре.
Поцелуи перемежались совершенно бесполезными для меня ахами и вздохами. Нежными бормотаниями. Вот уж не думала, что Дарин может быть настолько романтичным. И тупым.
Неужели он серьезно думает, что Айша влюблена в него по уши? Конечно, играет она отлично – глазки в пол, потеребить платочек… Нежнейшее и наитемнейшее создание. Трепетная кобылка перед укротителем. Робкая лань. Инстинкты у Квинта работали на отлично, наверное, этим и поймала – многие сиры свихнуты на идее защищать.
Я была готова поставить свое родовое кольцо, что это не более чем большая игра. И Айша, и ее мамаша, моя драгоценная тетушка, совершенно не случайно затеяли ремонт менора именно этим летом, когда сира Квинта отпустили на каникулы из академии. Как же, соседи! Ну что стоит пососаться так, по-соседски, с богатым и перспективным молодым сиром, а то, что «почти-жених-почти-сестры» – это дело десятое.
По крайней мере, это многое объясняло. Поведение Квинта в прошлом всегда было отвратительным, но не всегда было объяснимым, но если в игру вступила Айша, это меняет все.
Голубки нацеловались.
– Айша, милая, ты все помнишь? – Из рук Квинта в кармашек девичьего плаща перекочевал небольшой мешочек.
– Дарин, любимый, я сделаю все, как ты сказал. – Легкий и робкий вздох. – Но я очень боюсь…
– Не бойся, я с тобой. Если что, ты всегда можешь отправить мне вестник. Главное убедиться, что ваша служанка справится и сможет продолжать незаметно подсыпать этой в еду.
– Не беспокойся, я давно придумала, какое дело у нашей служанки на кухне: мне нужна изысканная еда, в этой провинции все просто отвратительно готовят. – Айша сморщила носик и усмехнулась.
Выходишь из образа, дорогая, выходишь из образа.
– Пообещай мне, что это ненадолго. Я уже не могу смотреть, как она везде говорит о том, что ты будешь ее женихом.
– Обещаю, милая, обещаю… Ты же видишь – ничего ее не берет. И даже стаю скорпиксов пережила. – Дарин высокомерно усмехнулся. – Этот мусор не стоит того, чтобы ты о ней думала, я все улажу, нам нужно успеть… – шептал между поцелуями Квинт.
Пальцы так и чесались чем-нибудь их шарахнуть. Из того особого ассортимента чар с тонким целительским юмором. Например, спонтанное очищение кишечника. А что? Входит в базовую программу чар – очищение перед сложными полостными операциями. Я поморщилась. Эти спонтанные порывы и эмоциональные качели мне совершенно не нравились. Может быть, и правда возраст накладывает такой сильный отпечаток?
Великий, что в мешочке? Если они хотят подставить нашу кухарку, это слишком глупо. Маги – аларийка, а все аларийцы пришли в поместье вместе с мамой. Если они рассчитывают подкупить аларийцев, это идиотизм.
Все остальные слуги поместья приносят кровную клятву роду, и никто в здравом уме не поверит, что у кого-то получилось навредить Блау и остаться в живых. Клятва карает сразу. Значит, это что-то условно опасное, что позволяет обойти запрет.
Хорошо, хотите сыграть? Сыграем. Только немного повысим первоначальные ставки. Все-таки Великий хранит меня!
Возвращалась в поместье я со стороны заднего двора, миновав садик Виртаса с его особо целебными растениями, которые ну никак не могут произрастать нормально в нашем вредном, отравленном темными ядовитыми испарениями климате долины. Скользнула в маленькую калитку в стене и оказалась около конюшни.
Снаружи неярко горел ночной свет. В конюшне было тихо. Конюший спал, лошади фыркали и переступали копытами, шуршало сено. Я погладила по бархатному носу норовистого дядиного райхарца, почесала гривастого крепкого мохнатого иноходца, любимца Акселя, и нырнула в самое дальнее свободное стойло.
Зарылась в свежее сено, согреваясь и наслаждаясь родным запахом, который всегда дарил мне спокойствие. Мои лошадки. Это стойло скоро займет Кис-Кис. Завтра придет вестник, что Хэсау задерживаются на декаду из-за Прорыва Грани, но ситуация окажется гораздо серьезнее, чем они сейчас считают, и мой норовистый подарок приедет только к середине зимы.
Сейчас Кис-Кис еще не знает про меня и наверняка свободно носится наперегонки с ветром на высокогорных пастбищах Хэсау. Моя дикая прелесть, очень надеюсь, ты приснишься мне сегодня.
Старый конюх старательно делал вид, что его сморило. Но в своей конюшне мимо него и мышь не проскочит, шутка ли, проворонь кого, по голове не погладят. Поэтому появлению маленькой мисси он не удивился – слышал ее шаги еще у калитки, да и кони почуяли и взволновались.
Странные, надо сказать, шаги.
Ровные, четкие, экономные. Ни одного лишнего звука, ни одного лишнего движения. Так ходят в Сером переулке, где собираются наемники и всякий сброд. Осторожно, наступая не на всю стопу, все время начеку. Уж он-то такого насмотрелся в свое время, пока не осел у Блау. Его привечали за то, что всегда лошадок любил и чувствовал лучше, чем людей.
А маленькая мисси всегда ходила шумно, сразу заполняя пространство капризами и слезами, если что-то было не по ней. Не была злой, нет. Лошадки это завсегда чувствуют. Но невыносимо громкой.
Да и разве раньше можно было представить, чтобы райхарец подпустил бы ее к себе?
Старик покачал головой.
Райхарцы, они самую суть чувствуют, стержень. Да и не пойдет такой конь ни под чью руку, кроме хозяина, если признал – сира Кастуса. А тут, гляди, сам башкой боднул, под девчачью руку подставился.
Чудны дела твои, Великий!
Маленькой мисси часто сбегала в конюшню. Поиграть. Поплакать. Пересидеть бурю. Поспать. Еще пару годков назад старый конюх всегда держал про запас кулек сластей с кухни, проверенный лично Нэнс. Но уже пару зим как мисси не приходила. «Выросла», – кивала на это Нэнс.
И вот, гляди ж ты, пришла.
Старик прислушался. В дальнем стойле привычно шуршало сено. Поздно уже – надо бы тихонько разбудить с утра, чтобы не проспала свои утренние беганья. Или сказать кому?
Старик с удовольствием причмокнул губами, вспоминая налитую соком, полную, статную фигуру аларийки.
Пусть мисси спит. Шутка ли, вторую луну ночами шастает, но не его это дело.
Старик пожевал губами. Стоит ли отправить весть в табор, что с мисси не все ладно, или подождать? Подождать, решил он, заглянув в дальнее стойло. Мисси тихо сопела, зарывшись в сено, как маленькая.
Его дело следить, чтобы все хорошо было, вот он и проследит – и за лошадками, и за маленькой госпожой, чтобы никакая мышь…
А утром уж он постарается, пошумит ведрами погромче, чтобы госпожа успела незаметно уйти, ведь сильно не любят господа, ежели их слабость кто видит, сильно не любят…
Глава 6
Артефакты
Где-то недалеко от хранилища капала вода – мерно, монотонно. Звук вызывал плохие ассоциации и головную боль. Темно, сыро, паршиво, страшно.
Дядя увлеченно копался на полках, примеряя то одну вещь, то другую. Наитемнейшие и наиценнейшие предметы его коллекции были сложены рядом аккуратной горкой – возьмет к Хэсау. Защита. Нападение. Артефакты блокировки. Темный шторм.
На дяде уже были надеты два ремня, браслет малого щита и восемь перстней разной направленности. Одно слово – мастер-артефактор. Те без своих цацек и шагу за порог не сделают.
Я слышала тихое бормотание и ругань. Браслеты не находились.
Узкую резную палочку из черного дерева я убрала в дальний карман и считала, что этого артефакта защиты полного круга мне вполне достаточно. Он даст выиграть время при условии нападения, а там и помощь придет. Но дядя был непреклонен.
О том, что клан Хэсау не приедет, нам сообщили за завтраком. Вестник был Темным, от него пахло дымом, сгоревшим мясом и тем самым неуловимым трупным запахом Грани. Прорыв.
Хэсау собирали всех. Линия побережья тянулась вдоль всей горной гряды, и Прорыв в одном месте вполне мог спровоцировать цепную реакцию. Каждый род здесь, в пределе, был кровно заинтересован в том, чтобы защитная линия устояла. Спешно проверялись артефакты на сигнальных башнях и уровни подпитки источников.
От нас к Хэсау отправлялся дядя, как трибун восьмого круга и один из самых непредсказуемых гильдейских артефакторов нашего предела. Если бы Аксель был здесь, он бы со всем максимализмом Блау рвался бы на передовую, почувствовать Грань вживую, пожечь тварей, упокоить умертвий. Аксель все еще воспринимал это как большую игру, которая может пощекотать нервы и позволит потом щеголять на балах статусом защитника Грани.
В отличие от Акселя я не раз и не два была в центре Прорыва. Армии мертвых, торнадо и раззявленная пасть ока в виде гигантской алой воронки в небесах, это выглядело не так уж красиво и героически.
Умертвия откусывали руки и ноги, крошили головы, сплющивали броню доспехов с нечеловеческой силой. Кровь, грязь, трупная вонь, вот на что похож Прорыв Грани. Полевые госпитали, которые торопливо развертывали целители недалеко от эпицентра, тоже зачастую страдали, мы потеряли много мастеров, когда защитные артефакты просто не выдерживали натиска.
Я боялась.
Не того, что дядя не вернется, нет. Я помнила, что этот Прорыв будет локальным – да, он гораздо сильнее, чем ожидалось, и уйдет много времени, чтобы потом залатать прорехи, но защита предела справится. Дядя вернется домой раненый, но живой и такой же бодрый, Хэсау приедут к середине зимы. Но я боялась не этого.
Этот обгорелый вестник с трупным запахом был как темный привет из прошлого, когда твари рычали, скребя когтями по периметру защитного круга, дожирали тех живых, кто вовремя не успел вернуться под защиту, и скалились, скалились, скалились…
Я боялась, что ничего не смогу изменить.
Где я и где Грань. Возможно ли это, чтобы одна маленькая песчинка смогла развернуть колесо, смогла изменить поток целого мира? Я не элементальщик, не Император и не верховный жрец. Мое слово не имеет веса, и я никому не могу рассказать о том, что знаю. До этого я думала, что обет молчания является злом – если бы не он, единственной моей задачей было бы попасть к Императору или военным трибунам, рассказать, что будет, и просто переложить задачу на крепкие мужские плечи. Это задача мужчин, а не женщин – защищать. Но я не могу. Пока я вообще ничего не могу, кроме того, чтобы проводить дядю и попросить его беречь себя.
Очередное отделение хранилища мигнуло снятой защитой, и дядя наконец удовлетворенно вздохнул, нежно оглаживая маленький кованый сундучок – найдено!
Хранилище располагалось справа. Немного выше уровня источника и алтарного зала, чтобы все артефакты рода всегда получали достаточное количество энергетической подпитки. Я не знаю, как в других родах, меня никогда не посвящали в чужие тайны, а в нашем хранилось совсем немного предметов, около трехсот. Но каких предметов! Думаю, Квинты отдали бы многое, чтобы запустить сюда руки.
И Темная библиотека, собирать которую начал один из первых Блау.
Для меня здесь не было практически ничего полезного. Светлая направленность силы всегда будет конфликтовать с Темными, даже родовыми артефактами, а это мучительные головные боли, отток энергии, потеря ориентации, несоизмеримая плата за возможность потенциальной защиты. Я до сих пор ходила с маленьким детским колечком, где-то добытым матерью. Ничего серьезного, так, легкие чары левитации, простые яды, детская сигналка. Но дядя никогда не рассказывал, как и где Темная леди смогла достать детский защитный артефакт Светлых.
Единственные истинно Светлые Реликвии – именно так, с большой буквы именовал их мастер Вирт, принесла в наш род моя прапра, та самая первая леди Вайю. Наставник рассказывал, что Светлые долго не могли смириться не с тем, что им пришлось породниться с Темными, а с тем, что в качестве контрибуции род Блау потребовал не только невесту, но и Светлые родовые артефакты. Замахнулись на святое. Они передавались по женской линии, и только те, в ком текла кровь Арритидесов, могли использовать их.
Сейчас род Арритидесов поредел, но даже так, с учетом моей искренней нелюбви к ветвистым родовым древам Империи, я могла навскидку перечислить двух-трех Светлых леди, которые могли бы носить наши родовые браслеты.
Браслеты выглядели странно. Широкие и плоские, единственным украшением которых были четкие цепочки витиеватых рун по периметру. Больше похожи на кандалы или боевые наручи.
Дядя осторожно передал мне шкатулку.
Наши скептические взгляды встретились, и он пожал плечами. Не только у меня вызывали большие сомнения их защитные способности, да и были ли они таковыми? Единственное, что можно было почерпнуть из семейной истории, это что Вайю Блау, в девичестве Арритидес, умерла в своей постели и до последнего вздоха не снимала браслеты. Наверное, по мнению наставника и дяди, мысль о том, что прапра умерла своей смертью, должна была убедить меня в целесообразности надеть это.
Спорить дальше я не видела смысла. Я и так выторговала достаточно, чтобы участвовать в этом сомнительном эксперименте. На время отъезда дяди я остаюсь за Старшую. Я считала это правильным, потому что в прошлый раз тетя искусно превратила мою жизнь в подобие Грани своими постоянными указаниями.
Самый главный аргумент: тетя – не Блау. Как любит повторять Аксель, только Блау могут указывать Блау. Но дядя оставил тете возможность накладывать вето на любые мои начинания, кои могут повредить репутации Блау. Очень обтекаемая формулировка. Очень. Но это было лучшее, чего я смогла добиться. Наставник отвечает за жизнь, тетя – за репутацию.
– Вайю, я не могу уехать и оставить тебя без защиты. Твой артефакт пока не готов. – Я знала, что ради меня дядя уже несколько зим пытается создать особый объект, соединить Светлые и Темные потоки, чтобы они уравновешивали друг друга, как моя Светлая сила и Темная кровь. – Ты знаешь, я не уверен во всех функциях браслетов, но их защитная сила абсолютно неоспорима. И это главное. Со всем остальным мы потом разберемся. И носить их может только дочь Арритидесов.
Эксперимент был так себе, если честно. В своей способности дожить до возвращения дяди я была уверена и так, а использовать древние неисследованные артефакты, которые, вполне вероятно, обладают определенными зачатками духа, не хотелось.
– Дочь Блау, дядя, дочь Блау! – Я нарочито покрутила родовую печатку на пальце. – Может быть, дочь Хэсау… но Арритидес?
– Разве тебе не нравится? – Дядя откровенно соблазнял. Браслеты выглядели не дорого, а запредельно дорого. Из разряда тех предметов, ценность которых не имеет цены. Простые формы сами по себе просто кричали – мы видели Исход, мы старше, чем та земля, на которой вы стоите. – Подумай, как хорошо они будут смотреться с новым серебристым ханьфу, которое ты хочешь надеть на малый прием.
Мне нравилось. В этом и была проблема. Проведя шесть лет в военном минимализме боевых госпиталей, я еще больше стала ценить редкие вещи. Мягкий мирийский ковер, в который так приятно зарываться пальцами босых ног, выдержанное золото мирийских вин, нежные летящие ткани и южный кофе.
Обычно все, что мне нравилось, так или иначе приводило к крупным и не очень неприятностям. И при виде этих браслетов мое чутье из прошлой жизни просто выло сигнальным артефактом.
Я настроилась и постаралась прощупать дядю эмпатией. Безусловно, до точечного управления даром мне еще пару зим, и сейчас он срабатывал только тогда, когда заблагорассудится, но вдруг… Дядя был доволен, счастлив и предвкушал что-то грандиозное. Эмоции были чистыми и такой силы, что свободно протекали через дядин эмпатический щит. Это насколько же он доволен? Это почти как удовольствие от… от грамотно составленной и проведенной партии в го. Не хочет же он выманить Светлых на эти браслеты, которые не всплывали уже четыре сотни лет? Дядя, скажи мне, что вы с наставником не используете меня как наживку!
– Хорошо. – На самом деле я уже дала слово и не могла отказаться. Теплый золотистый металл пел мне, когда я взяла один из браслетов в руки, он шептал что-то на своем странном языке, и я уже не могла сопротивляться этой силе. Я защелкнула их на запястьях, и это было огромнейшей глупостью, которую мы могли сделать.
Активировать Светлые артефакты прямо у Темного источника Блау.
Голова нещадно трещала. Надо мной переругивались дядя и наставник, Нэнс причитала где-то на заднем фоне. Пробуждение не очень отличалось от первого в этой жизни.
– Кастус, как можно быть таким… – Вирт не смог подобрать слова, чтобы не называть сира идиотом при слугах. – Это же Светлые артефакты, Светлые!
Ну-ну, наверняка чувствует себя виноватым, а на самом деле это в светлую в прямом и переносном смысле голову мастера-наставника пришла эта восхитительная мысль – экипировать свою ученицу в свете предстоящих событий. На самом деле мне кажется, что у наставника просто давно чесались руки. Упустить возможность вживую на практике проверить работу артефактов эпохи Исхода от самих Арритидесов он просто не мог.
Старые хрычи.
– Вирт, я не предполагал, что они перейдут сразу в активную стадию. Мы же рассчитывали на пассивную защиту. Я не думал, что хватит второго круга, чтобы управлять ими. – Да, дядя, это очень хороший вопрос. Кто кем управляет, так как пока что я отдельно – они отдельно, и, судя по всему, у браслетов есть свое собственное мнение по этому вопросу. С технической точки зрения это ошибка наставника, как Светлого специалиста, но это де-юре. А де-факто наставник жив-здоров, цветет и пахнет, значит, цели были истинно благие. Иначе клятва наставников сработала бы при нанесении запланированного вреда ученику.
– Это аномальная реакция на кровь, Кастус. Темная кровь. Светлая сила. Темный родовой источник. Светлый артефакт. Мне продолжать?
Про кровь замечание было ценным. Я чувствовала, что браслеты при активации высосали у меня как минимум несколько флаконов крови. Привязка любых артефактов активируется несколькими каплями крови. Сейчас я ощущала заметный упадок сил. Это сколько же выкачали или Светлая составляющая моей крови так мала, что им потребовалось так много?
– Но сила же Светлая! – Они синхронно покосились на мои запястья. Упырские браслеты потемнели, напившись крови, и теперь сияли тусклым серебром. Никакого светлого золота нет и в помине.
– Может, они перешли в пассивный режим? – В глазах наставника горел настоящий азарт сумасшедшего исследователя. Где была моя голова, Великий, когда я решила нацепить это!
На самом деле дядя при поддержке наставника просто продавил свое решение. Грозился отозвать Акселя из Корпуса, запереть меня дома и оставить тетю за Старшую, пока он не вернется от Хэсау. Но это точно был не лучший вариант. У меня много дел в ближайшие три декады, и я никак не могу позволить себе изменить планы.
Браслеты прапра казались приемлемым злом. Сейчас я уже была в этом не уверена. В той жизни дядя ограничился одним универсальным артефактом защитного круга, который я выпросила и в этот раз. Но никаких браслетов не было.
Или это такой привет от первой леди Блау-Арритидес? Я покрутила запястьями. Может быть, эти кандалы должны помочь мне защитить род? Познакомить с мужем? А может, они каким-то образом блокируют силу Грани? Не зря же Арритидесы уже четвертое столетие налагают вето на любые предложения и проекты Блау в Совете.
Одни вопросы.
Светлые пределы
– Они активировали их, они все-таки активировали их! – Светлый сир замер на границе алтарного круга, как будто пытался кончиками пальцев уловить энергию, которую почувствовал родовой алтарь Арритидесов. – Наш час пробил! – Он повелительно махнул рукой своему сопровождению, которое стояло чуть поодаль, так почтительно склонив головы, что ритуальные косы касались плиток пола.
– Подготовьте две звезды. Семя Арритидесов на следующий оборот продолжит обучение в академии. Первый курс. Пока задача просто сопровождать. Дальнейшие указания будут позже.
Они активировали их… Он спрятал внезапно задрожавшие руки в широких рукавах ритуального ханьфу.
Скоро. Уже совсем скоро. Мы ждали так долго, осталось совсем немного…
Дядя отбыл на рассвете. Мы провожали его скромным составом. Тетя и сестрички попрощались вчера за ужином, а вставать так рано утром это слишком по-плебейски. Вставать рано – удел слуг.
Райхарец нервно бил копытом, почуяв сильного соперника в гнедом, которого оседлали для одного из солдат сопровождения. Сейчас путь лежит до предместий Керна, потом через земли Фейу, а там портал – и земли Хэсау.
Я сложила руки козырьком, прикрывая лицо от самых первых жгучих лучей дневного светила – рассветы в нашей долине всегда наступают внезапно. Мастер Ликас стоял рядом, подпирая колонну. Он выразительно постукивал двумя пальцами по жесткой мозолистой ладони – да, еще два круга вокруг поместья и малая полоса препятствий, потом свободное время днем и вечером еще одна тренировка. Дядя решил, что это поможет мне меньше думать лишнего, пока он у Хэсау, и увеличил нагрузку.
Я не жаловалась. Сильное тело – сильный дух. Мне нужно многое успеть к академии. Я нащупала тонкую витую цепочку на шее – малая печать Блау была спрятана под кофтой и, честно говоря, грела душу.
Дядя подошел к райхарцу, проверил подпругу и обернулся на меня. Глаза в глаза. Все, что нужно было сказать, уже давно сказано. Блау всегда хранят Блау. Я знаю, что дядя не изменил своего мнения, и не видать мне малой печати, если бы не активация родового дара, но я все равно была рада. Если предки рода сочли меня достойной, то как может он, Кастус Блау, оспаривать их решение.
Я отсалютовала дяде несколько раз, приложив кулак к груди, браслет сердито стукнулся о металлические чешуйки легкого нагрудника. Возвращайся, дядя, я буду ждать.
