Китай

скачать книгу бесплатно

Когда они прошли мимо лавочек и оказались на улице Тринадцати Факторий, Талли презрительно ткнул большим пальцем влево, в сторону красивого старинного китайского особняка неподалеку:

– Вот где обосновался эмиссар Линь. – Он фыркнул. – Видать, думает, что может следить за нами оттуда.

После короткой прогулки по оживленной улице они свернули направо на Хог-лейн. Талли указал на дверь:

– Это наша больница на случай, если захвораете. Там работает отличный доктор, американский миссионер. Его зовут Паркер. Хороший парень. – Он кивнул. – Ну вот и все, что вам нужно. Пора на ланч, как мне кажется.

Британскую факторию построила в XVIII веке Ост-Индская компания. Просторная столовая располагалась в передней части верхнего этажа между библиотекой и бильярдной. Окна столовой выходили на обнесенный стеной английский сад, простирающийся почти до набережной. Картины маслом на стенах, красивые стулья и взвод вышколенных официантов – все, чтобы воссоздать комфорт и стабильность лондонского клуба.

Не все английские торговцы проживали на территории фактории, какой бы большой она ни была. Многие селились в других факториях, но Британская фактория служила им клубом, и в тот день на ланч собралось больше дюжины мужчин. Джардин, величайший торговец опиумом из всех, не так давно отплыл в Англию, и председательствовал его партнер Мэтисон. Присутствовали торговцы помельче, и один из них, парень по фамилии Дент, показался Трейдеру вылитым пиратом, особенно на контрасте, поскольку один из племянников Джардина привел с собой в высшей степени респектабельного доктора Паркера.

Но все они, миссионеры или пираты, казались добродушными и готовыми дать хороший совет. Мэтисон велел Трейдеру сесть рядом с ним. Его лицо в обрамлении ухоженных бакенбард, похожих на подставки для книг, имело приятное, довольно умное выражение, и он скорее напоминал продавца книг, чем безжалостного торговца опиумом, как подумалось Трейдеру.

– Секрет комфортной жизни здесь, Трейдер, – сердечно начал Мэтисон, – в том, чтобы обзавестись первоклассным компрадором. Именно ваш хонг имеет дело с местными жителями, находит вам хороших китайских слуг, продукты питания и все, что вы пожелаете. У нас есть отличный человек.

– Слуги все местные?

– Почти. Они не доставляют хлопот. Кантонцы – практичные люди.

– Стоит ли мне выучить китайский?

– Я бы не советовал, – предостерег Мэтисон. – Властям это не нравится. Они не хотят, чтобы мы сближались с их подданными. Я уверен, вы в курсе, здесь все говорят на пиджине и все его понимают: хонги, слуги, простой народ на набережной. Вы быстро научитесь. – Он повернулся к американцу. – Доктор Паркер, разумеется, говорит по-китайски, но это другое.

Американец был невысоким гладковыбритым очкариком лет тридцати.

– Понимаете ли, местные, включая чиновников, обращаются ко мне за лечением, – объяснил миссионер с улыбкой. – Им хочется удостовериться, что мы понимаем друг друга, пока я не начал кромсать их на куски.

– Я слышал, китайцы очень гордятся своей традиционной медициной, – сказал Трейдер.

– Да. Иглоукалывание и лечение травами часто срабатывают. Но в вопросах хирургии мы их значительно опередили. Они это знают и приходят к нам.

– То есть у них сплошь знахари-шарлатаны, – твердо заявил Трейдер.

– Нам не стоит задирать нос слишком сильно, – благоразумно заметил Паркер. – Не забывайте, сэр, не так давно хирургические манипуляции в Лондоне проводили цирюльники.

Вспомнив, как Ван Бускерк разбрасывал брошюры китайским контрабандистам, Трейдер спросил Паркера, удалось ли тому обратить кого-нибудь в Кантоне.

– Пока нет, – признался Паркер. – Но надеюсь, что однажды я заслужу достаточно уважения как врач, чтобы они прониклись уважением и к моей вере. Нужно просто набраться терпения, вот и все.

– Испытание веры, – хмыкнул Талли Одсток.

– Можно и так сказать, – спокойно произнес Паркер, а потом одарил Трейдера добрым взглядом. – Мистер Одсток сказал, что вы получили степень в Оксфорде. Впечатляюще.

– Да, – заколебавшись всего на мгновение, ответил Джон Трейдер.

Он знал – постарался выяснить заранее, – что и Мэтисон, и Джардин получили степени в Эдинбурге. Джардин был дипломированным медиком. Но для купца или простого горожанина иметь высшее образование весьма необычно, а в армии и на флоте так и просто неслыханно. К интеллектуалам относились с подозрением.

Однако был способ отучиться в Оксфорде и при этом доказать внешнему миру, что ты порядочный человек – получить диплом, но без отличия.

Умные, прилежные студенты получали дипломы с отличием. Хорошие парни без интеллектуальных претензий могли выбрать гораздо менее строгий экзамен, хорошо провести время и получить простой диплом. Это означало, что они обучались в этом заведении, научились читать и писать, а еще выпивать, как джентльмен. Один знакомый Джона поклялся, что провел три года в Оксфорде, не открыв ни единой книги.

– Мой опекун хотел, чтобы я поступил в Оксфорд, – сказал Джон. – Полагаю, я кое-чему научился, но, знаете ли, диплом у меня без отличия.

На самом деле Трейдер наврал. Он получил диплом с отличием, но счел более разумным сказать новым знакомым в Калькутте, что диплом у него самый обычный, и твердо придерживался этой версии.

Во время трапезы обсуждались также угрозы со стороны эмиссара. Талли передал слова Делано, и все их восприняли положительно. Присутствующие согласились с выжидательной тактикой. Дент стукнул кулаком по столу и заявил: если эмиссар и дальше будет чинить им препоны, то надо собраться всем вместе, схватить этого проклятого чинушу и швырнуть в реку. Трейдер, как новоприбывший, просто слушал, не высказывая собственного мнения.

Пока он молча наблюдал за горсткой торговцев, которым грозили колоссальные потери. Эта группка незащищенных людей торчала на крошечной полоске земли, в то время как вокруг них раскинулась многомиллионная империя, способная сокрушить их за минуту. Трейдер не мог не восхищаться ими. Да, они высокомерны, пренебрегают моральными принципами, но Трейдеру они показались британцами до мозга костей именно потому, что сейчас хладнокровно заседали в собственном клубе.

Однако, когда подали десерт, Трейдер все-таки осмелился задать вопрос.

– Я кое-чего не понимаю, – признался он Мэтисону. – В Индии интересы нашей торговли защищает армия Ост-Индской компании. А здесь, в Китае, у нас нет никаких военных сил, хотя есть представитель британского правительства, которого именуют суперинтендантом. Итак, мой вопрос: если британская торговля находится под угрозой, как и средства к существованию британских торговцев, что намерен предпринять в этой связи суперинтендант?

– Эллиот?! – воскликнул Талли Одсток и фыркнул. – Да ничего. Бесполезный малый. Ничего он не предпримет.

Его слова вызвали шепот одобрения.

– Капитан Эллиот, как вы видите, не пользуется особой популярностью, – спокойно ответил Мэтисон. – Он недавно уехал в Макао, но, без сомнения, скоро вернется.

– А почему его недолюбливают? – спросил Трейдер.

– Отчасти, думаю, потому, что он аристократ, – сказал Мэтисон. – Двое его кузенов – лорды, один занимает пост генерал-губернатора Индии, другой состоит в кабинете министров. По крайней мере один член его семьи – адмирал. Мы, торговцы, не чувствуем, что он испытывает к нам приязнь. И ему определенно не нравится торговля опиумом. Фактически он не одобряет ее и, следовательно, не одобряет нас всех.

– Почему бы тогда этому чертову парню не пойти работать на императора Китая? – перебил Талли.

– Разумеется, Эллиот обязан защищать наши интересы, – продолжил Мэтисон, – поскольку импорт чая очень важен для британского правительства. То же самое и с хлопком, который мы продаем Китаю, хотя, несмотря на все усердие владельцев фабрик в Англии, смею заверить, китайский рынок никогда не освоит столько хлопка, чтобы оплатить весь чай, который нам нужно купить.

– Сейчас все хорошо, Мэтисон, – начал Талли Одсток, – но, если ситуация ухудшится, а все идет именно к этому, мне хочется, чтобы человек, которому я могу доверять, прикрывал тылы, а не переметнулся практически на сторону Китая. Что до его высоких моральных принципов, то, как только человек начинает строить из себя святошу, никогда не знаешь, что он выкинет дальше. Мы можем все потерять.

– Нужно сохранять хладнокровие, – произнес Мэтисон.

– Я сохраняю, – горячо заверил Талли.

– Но вы ошибаетесь, считая, что Эллиот сочувственно относится к Китаю, – продолжил Мэтисон. – На самом деле я бы даже сказал, что все наоборот.

– С чего вдруг такие выводы?

– Я внимательно приглядывался к Эллиоту. Он аристократ, империалист, возможно, дипломат. А теперь посмотрим на Китай. Надменная империя, которая считает себя выше всех остальных. Если мы отправим посольство в Китай, императорский двор решит, что мы хотим отдать дань уважения. Они ожидают, что посол будет императору в ноги кланяться. Торговцам вроде нас наплевать, пока мы можем торговать. Но для Эллиота это невыносимо – оскорбление британской короны и его достоинства. Он озабочен собственным статусом.

– Нет торговли – нет денег. Нет денег – нет статуса. – сварливо процедил Талли.

– Согласен. Но даже в том, что касается торговли, Эллиот Китаю не друг. Почему? Китай не позволит нам торговать так, как мы торгуем с другими странами. Во всей этой огромной империи нам разрешено заниматься торговлей только в Кантоне, но при этом даже запрещено жить в городе. Если бы у нас был свободный доступ в города Китая, чтобы предлагать наши товары, – кто знает? – нам, возможно, даже не пришлось бы ввозить опиум. По крайней мере, так мог бы возразить Эллиот. Короче говоря, он ненавидит статус-кво. До тех пор пока император не признает Британскую империю как равную и не начнет нормально торговать и общаться с другими странами, Эллиот будет решительно противостоять ему.

– Язык у вас подвешен что надо, – неохотно протянул Одсток и повернулся к Трейдеру. – Вы вот выпускник Оксфорда. Я надеюсь, вы станете достойным соперником Мэтисону в словесных баталиях.

Трейдер не успел ответить на это предложение, как разговор прервал слуга, который вошел в столовую и объявил:

– Мистер Чжоу просит мистера Одстока зайти к нему. И захватить с собой мистера Трейдера. Это срочно.

– Что за черт!.. – Одсток оглядел присутствующих с удивлением, а потом обратился к Трейдеру: – Чжоу – хонг. Китайский торговец, с которым я в основном имею дело. – Он посмотрел на слугу. – А зачем?

– Приказ эмиссара Линя.

– И меня вызывают? – в ужасе переспросил Джон, и слуга кивнул.

– Очень странно! – воскликнул Мэтисон; он выглядел немного встревоженным, а после паузы сказал: – Что ж, полагаю, вам лучше пойти.

Пока Трейдер шел по Хог-лейн вместе со слугой господина Чжоу и Талли Одстоком, его партнер старался говорить совершенно спокойно.

– Я зову его Джокером, – пояснил он. – Видите ли, его имя звучит похоже на Джо. Он не возражает.

Они были на полпути по Хог-лейн, когда Талли остановился у прилавка и купил пару миндальных печений. Отдав одно Трейдеру, он тут же, у прилавка, начал медленно жевать свое.

– Господин Чжоу просил прийти побыстрее! – взволнованно вскричал слуга, но Талли пропустил его слова мимо ушей.

– Никогда не торопитесь. Никогда не выглядите встревоженным, – сказал Талли Трейдеру, который понял намек и захрустел миндальным печеньем, прежде чем сдвинуться с места. – Кстати, – продолжил Талли, – мы побеседуем, и через некоторое время нам подадут чай. Предполагается, что, выпив чая, вы откланяетесь. Тут так положено.

– Я должен знать что-то еще? – спросил Джон.

– Сейчас Джокер должен нам кучу денег. Но не беспокойтесь. Джокер – честный малый. Мы знакомы много лет. Он заплатит. – Талли кивнул. – На самом деле я не виделся с ним около недели. Интересно, что он думает обо всей этой чепухе, что городит Линь.

Дорога до дома господина Чжоу заняла всего пять минут. Особняк был впечатляющим, с внутренним двором, пристройками и красивым садом позади. Хозяин принимал их в изысканно обставленной комнате, увешанной красными фонарями.

– Добрый день, Джокер, – поздоровался Талли. – Давно не виделись.

– Шесть дней, – ответил хонг.

Пока Джон Трейдер пялился на господина Чжоу, ему показалось, что его партнер выбрал этому китайцу самое неподходящее прозвище.

Хозяин с достоинством восседал на стуле, похожем на трон. Его голова была вытянутой формы, лицо длинное и очень худое, как у скелета. Поверх богато расшитого халата он надел черную шелковую куртку с широкими рукавами. На шее болтались длинные янтарные бусы в два ряда, свисавшие аж до пояса. Джону господин Чжоу скорее напомнил императора, чем придворного шута-джокера.

– Это господин Трейдер, – сказал Талли. – Учился в Оксфорде.

Господин Чжоу ответил легким кивком и улыбнулся.

– Как поживаете, господин Чжоу? – вежливо поинтересовался Джон.

– Вы умеете говорить по-китайски?

– Пока нет.

Ответ не произвел на китайца особого впечатления.

– Джокер, чего хочет от нас эмиссар Линь?

– Он хочет весь опиум, – ответил хонг.

– А зачем?

– В противном случае он потеряет лицо.

– Ничего не получится, – твердо сказал Талли и внимательно посмотрел на Джокера.

Внезапно в глазах торговца блеснул настоящий страх.

– Джокер напуган, – пробормотал Талли Трейдеру, а потом снова обратился к китайцу: – А зачем Линь вызвал Трейдера?

Но прежде чем Джокер успел ответить, раздались чьи-то голоса, а спустя мгновение слуга ввел в комнату двоих.

* * *

Цзян Шижун посмотрел на троих мужчин. Чжоу он уже знал. Кто из оставшихся двоих Одсток, тоже очевидно. Значит, темноволосый молодой человек, должно быть, и есть тот ученый.

Ему было интересно поговорить с Трейдером, но не хотелось общаться через Чжоу, которому он не доверял, поэтому Шижун привел своего переводчика. Чтобы быть точным, переводчик прибыл вместе с эмиссаром Линем – любопытный, маленький, худощавый человечек неопределенного возраста. Он утверждал, что ему сорок, но с таким же успехом ему могло быть и пятьдесят. На нос переводчик нацепил поцарапанные круглые очки с очень толстыми линзами, хотя Шижун не заметил, чтобы они как-то увеличивали глаза. Переводчик утверждал, что говорит и пишет по-английски на одинаково продвинутом уровне, так как сначала учился в семье миссионера в Макао, а затем совершенствовал знания во время пребывания в Сингапуре. Благодаря этому он был известен в широких кругах под прозвищем господин Сингапур.

Как только господин Чжоу всех представил, то добавил, обращаясь к Шижуну, что Одсток только что спрашивал, какие цели преследует эмиссар в Гуанчжоу.

Шижун вежливо поклонился и обратился к господину Сингапуру:

– Скажи этому варвару, что эмиссар Линь прибыл сюда, чтобы положить конец торговле опиумом. – Он наблюдал, как переводчик без особых усилий передал его недвусмысленное сообщение. Он заметил, что Одсток выглядит циничным и взбешенным, а вот юный Трейдер помрачнел. – С преступниками, которые будут продолжать нелегальную торговлю, мы будем жестоко бороться, – продолжил он. – Некоторых, включая господина Чжоу, могут казнить.

Господин Чжоу совсем приуныл. Дальше Одсток что-то сказал, а господин Сингапур перевел:

– Толстый варвар спрашивает, хочет ли Поднебесная продавать чай.

– Поднебесной нет необходимости торговать чем бы то ни было, – ответил Шижун, – но те товары, которые мы поставляем, полезны для здоровья, например чай или корень ревеня, без которого вы умрете. – Он заметил, что оба варвара выглядят удивленными. Очевидно, они пока не осознали, что Шижун в курсе, что их жизнь зависит от поставок ревеня. – Мы разрешим торговцам-варварам приобретать эти товары за серебро, – твердо завершил Шижун. – У меня все.

Одсток и Чжоу молчали. Шижун обратил свое внимание на Трейдера.

– Спроси у него, если он ученый, то почему стал пиратом, – велел он господину Сингапуру.

– Он говорит, что он не пират, а торговец.

– Хорошо, если он ученый, то зачем стал торговцем, представителем самого низшего класса.

– Говорит, что торговцы вовсе не низший класс. По крайней мере, у него в стране.

Шижуну показалось, что молодой варвар отвечал на его вопрос с жаром, даже вызывающе, как будто его страна ровня Поднебесной. И это учитывая, что он и его приятель-варвар заняты тем, что травят людей ради наживы.

– Мы считаем, – твердо сказал Шижун, – что быть крестьянином и честно возделывать землю – нравственное занятие. Торговец, который присваивает себе чужой труд и перепродает ради выгоды, явно обладает более низкими моральными принципами и заслуживает презрения. Скажи ему это.

Господин Сингапур, похоже, затруднялся это перевести, но в итоге справился. Трейдер промолчал. Шижун снова перешел в атаку:

– В любом случае его заявление, что он не пират, не соответствует действительности. Если бы он был честным человеком, то зачем нарушать закон и продавать опиум контрабандистам?

– Он говорит, что не подчиняется китайскому законодательству.

– Ему придется уважать законы Поднебесной, поскольку он здесь находится, а еще потому, что наши законы справедливы и мудры.