Падение империи. Путь роз

скачать книгу бесплатно


– Не может быть! – Карен чуть не подскочил на месте от удивления, – от своего гнева Лафьет даже забыл о том, чтобы лишить тебя возможности слышать то, что говорят души и нормальные ангелы. Ладно, я ухожу, и советую тебе хранить эту тайну в тайне, прости за такое сочетание слов.

Мужчина поднялся и куда-то пошел. Юноша не мог видеть, куда тот направлялся, потому что лежал, раскинув руки, и смотрел в небо. Аргалион уставился в одну точку, и продолжал смотреть. Он не знал, сколько времени прошло. Он лишь лежал и смотрел. Смотрел, как небо было ясным, затем откуда-то появились облака, они постепенно превращались в темные тучи, серые, тяжелые, ползущие по небу, а потом тучи стали плакать. Их слезы попадали прямо в глаза ангела. Но он даже не пытался закрыть их, а лишь моргал. Улыбка уже давно сползла с его лица, в голове не было никаких мыслей. А дождь все шел. Ему было, в общем-то, все равно, что происходит там, внизу, на кого попадают его капли. И Аргалиону тоже было все равно, что он уже совсем промок. Он продолжал лежать на траве и смотреть. Смотреть куда-то в бесконечность; он словно пытался заглянуть в самую суть бытия, но ничего разглядеть не удавалось. Что-то было в воздухе такое, притягательное, что не хотелось уходить. Атмосфера словно обволакивала со всех сторон и убаюкивала под легкий шум падающих капель.

Юношу начало клонить ко сну. Он закрыл глаза и попытался подумать о чем-нибудь. Почему-то пришли мысли о правилах. Когда он только попал сюда, его помощником и наставником стал Карен. Он объяснял правила, точнее пояснял то, что рассказывал Разнаил, следил за его успехами и давал свои рекомендации. Постепенно они с мужчиной сблизились и стали кем-то вроде хороших приятелей, Аргалион даже мог назвать Карена в некотором роде другом, почему-то этот ангел всегда был к нему достаточно благосклонен, между ними двумя ощущалась какая-то родственная связь, словно мужчина был ему отцом или старшим братом. Примерно так Карен и относился к Аргалиону, как к своему младшему нерадивому родственнику.

Самое главное правило, которому мужчина научил юношу, было не вмешиваться в жизни людей. Он никогда не понимал, почему этого нельзя. И все как-то уходили от ответа. Он никак не мог понять, они не знали, не хотели говорить или принимали это как должное? А может, они испробовали все это на себе и поняли, почему так нельзя поступать. А ведь он тоже испробовал, но так и не понял… Мысли становились все более расплывчатыми, далекими, и вскоре Аргалион уже полностью погрузился в сон.

– Как по-твоему, он еще спит? – сквозь сон ангел услышал мужской голос. Во всем теле была какая-то неприятная тяжесть, а веки словно налились свинцом и никак не хотели подниматься. И пока их поднимать не стоило: было слишком рано, вдруг этот голос скажет что-то интересное, пока его обладатель думает, что юноша спит.

– Я не знаю, Крис, – похоже, это были его недавние знакомые, – что ты хочешь от него?

– Он был с одним из ангелов, я видел. Мне хочется понять, кто он такой, на чьей он стороне и почему его еще не отправили в чистилище за его выходки.

– Ты слишком жестокий! Нам повезло, что нас туда не отправили. Почему ты так настроен против него?

– Потому что мы не заслужили такой участи, мы не совершили ничего ужасного. А он много чего натворил и его даже чистилище обошло. Я не считаю это справедливым решением.

– Мне кажется, мы не вправе судить о справедливости, она где-то выше нас, выше нашего восприятия.

– Если уж мы даже здесь не можем ее понять, то существует ли она вообще в таком случае? – Мужчина пнул Аргалиона в бок, ангел поморщился, – хватит притворяться спящим, нас так просто не провести.

– Отвали, – весьма невежливо сказал юноша и приложил руку к месту удара, а затем попытался открыть глаза.

– Фу, как грубо, – картинно скривился мужчина, – мне интересно знать, как это тебе удалось попасть к совету? И при этом ты еще тут, а не в чистилище.

– Меня самого это удивляет, – ангел приподнялся, – я же сказал, что найду своего друга, он помог мне.

– Да, я тебя, похоже, недооценил. И как советник отреагировал на твои речи?

– Он был зол, но он понял, что мои слова могут быть правдой.

– Это очень мило, у нас здесь новый пророк появился, не удивлюсь, если ты еще и сам в этом будешь виноват, – Крис со всей силы надавил ангелу ногой на живот. Юноша стиснул зубы.

– Оставь его! – Лиса оттолкнула мужчину, – он такой же, как мы, а ты на него набрасываешься!

– Не вмешивайся в мужские дела, все вы, бабы, одинаковые: бедных несчастных готовы пожалеть только потому, что им плохо, даже если они последние твари.

– Почему ты считаешь его таким плохим? – женщина встала между Крисом и Аргалионом, чтобы предотвратить дальнейшее избиение ангела.

– Потому что из-за него умер человек, он нарушил кучу правил, а его на перевоспитание к людям отправили, а потом тоже пощадили. Ему место в чистилище, – Мужчина сплюнул, развернулся и ушел. Лиса не стала его останавливать, она опустилась на колени перед ангелом:

– Ты как, в порядке? – поинтересовалась она.

– Бывало и похуже. Намного, – Аргалион сел, – глупо было заступаться за меня.

– Почему ты так считаешь?

– Вы ведь из-за этого рассоритесь, а я не хочу вмешиваться в чужие отношения.

Женщине стало смешно, от его слов:

– Ну ты насмешил. Мы знакомые, не более. У нас слишком разные взгляды. Не думай, что я жалею тебя или что-то такое. Нас тут мало, это не место, где следует драться, тем более нам между собой, это слишком по-людски, а мы уже давно не люди. И если ты говоришь, что это место должно будет погибнуть, то не ты причина этого.

– Нет, я. Я полез туда, куда не стоило, и позволил плохим людям получить то, что они хотели.

– Ты ошибаешься. Это должно было случиться, не ты, так другой – неизбежность, вот что это такое. Посмотри вокруг, разве то, что происходит уже довольно долгое время среди ангелов, не напоминает тебе жизнь людей? А так не должно быть, мы ведь должны быть совершенно другими, чтобы рай оставался раем.

Внезапно ангелу пришел на ум вопрос, который мучил его время от времени, но на который никто не решался дать ему ответ или просто умалчивал:

– Мне кажется, ты та, кто сможет ответить мне на вопрос, который давно меня терзает. Скажи, почему ангелам нельзя нарушать все эти дурацкие правила, почему столько запретов? Существуют же ситуации, требующие нарушить запрет.

Лиса с испугом посмотрела на юношу, словно бы он был умалишенным, она даже отшатнулась:

– Что за вещи ты говоришь? Нарушать правила. Как глупо считать, что правила существуют для того, чтобы их нарушать. Из-за нарушений этих правил мы все сейчас пришли к тому, к чему пришли. И вряд ли кого-то из нас устраивает это положение вещей. Из-за тебя погиб человек, а ты говоришь, что правила нужно нарушать…

Слова о Брие задели Аргалиона. Он сразу нахмурился:

– Если б можно было нарушить правила, она бы не погибла.

– В твоем случае правила были нарушены с самого начала. Ты не понимаешь, что мы не люди, и мы не можем быть такими же, как они, не для этого существует рай. Он существует для того, чтобы охранять, а не чтобы разрушать, чтобы мы вели людей к добру, вере, пониманию. А ты, и подобные тебе только все ломаете. Вы все разрушили, и ничего не поняли. Теперь, похоже, многие из-за этого пострадают: люди и ангелы, и души, которые не виноваты. Мы все потеряем дом. Особенно души. Они ведь все отправятся в небытие только потому, что кто-то задавал слишком много вопросов и плевал на правила.

– Мне кажется, это учительское упущение – надо было сразу объяснять, зачем эти правила придуманы, чтобы вопросов потом не возникало, а кроме того, почему же, раз я такой ужасный, меня не отправили в чистилище?

– Вижу, что ты очень умственно ограниченный. Наверное, при жизни тебе приходилось объяснять, почему нельзя прыгать с обрыва, а то вдруг потом вопросом задашься, – Лиса была крайне раздражена его словами, – почему не отправили? Не знаю, видимо, это такая жестокая насмешка судьбы, которую ты не замечаешь, к сожалению… – женщина больше не стала утруждать себя разговорами, поднялась и скрылась вслед за Крисом.

Он действительно стал таким жестоким и язвительным или лишь вернулся к своему прежнему надменному состоянию? Все отворачивались от него или плевали ему вслед. Аргалион подумал о том, что, возможно, он действительно не понимал чего-то, что давно уже осознали все вокруг него, или просто не хотел мириться с существующими вещами. Однако почему-то именно о нем Норманн говорил, как о спасителе. Спасителе, который даже не знает, что и от кого, а, главное, как, он должен спасти. «Спаситель без спасенных», – ангелу стало смешно от этой мысли. Видимо, время узнать все тайны пока не пришло. Но что-то намечалось, он это чувствовал. А еще этот Лафьет, который говорил про эту непонятную книгу и какой-то талисман. Внезапно все это показалось юноше чем-то совершенно далеким от его жизни. Хотя, что теперь осталось от его жизни? Лишь жалкие осколки. Над ним нависло проклятие: ему оставалось быть чем-то незначительным, тенью в огромном мире. Мире, ставшем для него бесконечной однообразной тюрьмой…

Дни шли за днями. Признаться, он уже и не понимал, где начинался один день и заканчивался другой. Все было до тошноты однообразным. Никаких концов света, никаких разрушений рая, никаких войн, никакого голода. Он находил что-то ужасное в невозможности есть. Да, еда была в раю совершенно не обязательна, бесполезна, но даже радости вкусно поесть он был лишен, впрочем, как и всех других радостей, кроме радости наблюдать за радостью других. В его голове постоянно мелькала мысль о радости этой радостной радости, какая-то безумная мысль, которая изводила его рассудок, и без того довольно пошатнувшийся. Ему не с кем было поговорить, Крис и Лиса не хотели более иметь с ним общих дел и всячески избегали его. Да, он мог слышать разговоры душ и ангелов, но приходилось держаться от них на приличном расстоянии, чтобы не создавать себе лишних неприятностей. Так что, единственное, что ему оставалось, это наблюдать за тем, как души создают себе свои маленькие миры и разыгрывают там жизненные сцены, к которым они так привыкли, будучи людьми. А у него не было даже такого своего мира, принадлежащего только ему, у него были лишь его мучительные воспоминания, к которым он все время возвращался. Он пытался доставать из памяти какие-то приятные моменты, происходившие с ним до и после его смерти, но их упорно вытесняли недавние (или уже давние?) события. Он старался не думать ни о чем, но его размышления были единственным спасением от однообразного потока дней, в котором он завяз, словно в болоте. Он пытался находить себе развлечения, однако всякие попытки быстро начинали угнетать его – трудно было создавать что-либо практически из воздуха.

После того, как ангел перепробовал различные занятия, он решил изучить окружающий мир. Он скитался по дальним уголкам рая, решив проверить, насколько далеко он сможет зайти. Его дорога шла лишь вперед, неважно, какие преграды были созданы на пути. Возможно, он шел пару часов, а может, пару дней или месяцев. Время перестало ощущаться, все мысли словно стерлись из его головы. Он просто шел вперед, никуда не сворачивая, словно зомби. И каково же было удивление Аргалиона, когда он оказался рядом с совершенно пустым пространством. Все пейзажи, созданные в раю, неожиданно резко закончились, а впереди было что-то, более всего напоминавшее густой сиреневый туман. Казалось, он был столь плотным, что его можно было потрогать руками. И больше не было ничего – ни земли, ни неба, ни воды, ни камней. Только сиреневая густая пустота. Ангел не мог поверить своим глазам. Неужели у рая тоже был свой предел, дальше которого ничего не было? Видимо, он зашел настолько далеко, что никому просто не было смысла создавать что-либо в таком месте. И в это было еще труднее поверить. Юноше всегда казалось, что людей, вернее, бывших людей, и ангелов в раю настолько много, что им нужно огромное пространство, чтобы всем разместиться. А он ушел куда-то дальше всего этого невероятного количества населенной земли. Мысли никак не могли складно описать происходящее. Что-то словно сломалось во всем его мироощущении. Это был сильный удар. На самом деле он никогда действительно не верил в то, что все, что он видел в раю, создано ангелами и душами людей, что это все иллюзия, а на самом деле рай – это лишь огромное пустое пятно, наполненное сгустками энергии, принявшими привычный глазу вид. Он хотел сесть на землю рядом с этим фиолетово-сиренево-черти-каким туманом, но что-то останавливало его, какой-то страх, что сейчас он провалится куда-то в самое нутро темного монстра и больше уже не вернется.

Наверное, именно в этот момент он впервые по-настоящему пожалел о том, что ему пришлось нарушить предписанные правила. Ведь если бы он сделал все, как надо, не дошло бы до того, что он оказался в этом месте, не дошло бы до смерти Брии…Ангел стоял и боролся сам с собой. Ему казалось, что чем дольше он смотрит на пространство перед собой, тем ближе он становится к тому, чтобы сойти с ума, но вместе с тем, взгляд никак не мог оторваться от этой чистой энергии, казавшейся живой. Он вновь подумал, что Брия всего лишь играла с ним, как с жалким подобием этого проклятого Герна. Ах, как она рассуждала о любви к Шайрогу! А потом любила всех подряд. А он не хотел быть всеми подряд! От злости Аргалион пнул комок земли в сторону тумана. Сиреневое пространство недовольно, если так можно говорить о чем-то бесформенном и бездушном, зашевелилось и растворило землю внутри своего бесконечного брюха. Как там люди называли таких женщин? Шлюхами? Ну да, она такой и была, шлюхой. А он любил ее так искренне, как никого не любил… Может, она на самом деле заслуживала смерти, поэтому в итоге он был прощен? И тут он сам испугался своих мыслей. Боже, неужели это все были ЕГО мысли? Он на самом деле так думал? Надо было скорее уходить отсюда, из этого безумного места, пока ему в голову не пришли еще какие-нибудь безобразные мысли.

Юноша резко сорвался с места и побежал обратно, стараясь не оглядываться. Он ощущал, словно что-то ужасное пытается настичь его, поэтому не сбавлял скорость. Аргалион все бежал и бежал, не останавливаясь, пока совсем не выбился из сил и не упал на землю. Он попытался поскорее отдышаться, подняться и бежать дальше, пока его не настигла эта фиолетовая туманная волна, но тело не слушалось и не хотело подниматься. Однако ангел не сдавался, он продолжал передвигаться, на этот раз ползком, все опасаясь, что сиреневое брюхо догонит его и поглотит. А силы все убывали и убывали, пока, наконец, юноша не потерял сознание.

Глава 8. Нападение

– Аргалион. Аргалион! Ты меня слышишь? – кто-то упорно тряс его плечо. Ангел приоткрыл один глаз и увидел сбоку от себя чьи-то ноги, – хорошо, что ты все-таки очнулся. Я подумал, что ты отправился уже куда-то в небытие.

Юноша поднял голову: перед ним был Карен.

– Что ты вообще тут делаешь? Решил уйти в себя, так сказать? Или предаться порокам? – ангел усмехнулся.

– Каким еще порокам… – только и смог выдавить из себя Аргалион.

– Я не знаю, но я совершенно не ожидал найти тебя в этом богом забытом месте да еще и голым.

– Как это? – юноша приподнялся и посмотрел на себя – действительно, лохмотья, которые служили ему одеждой все последнее время, куда-то исчезли, – хм… Ты прав. Я. Я не знаю, что это было. Мне кажется, я побывал где-то близко к аду… А что здесь делаешь ты?

– Я бываю здесь время от времени, когда мне необходимо побыть одному. Я сам придумал это место, но даже здесь ты норовишь мне досадить.

– Досадить? Вот, значит, как ты обо мне думаешь… – Аргалион поднялся с земли, – а я-то по доброте душевной считал тебя своим другом.

– Прикройся, друг, – Карен бросил юноше бесформенную робу, созданную тут же, – мне всегда хотелось иметь друга поумнее.

– Видимо, ты недостаточно соскучился по мне, – огрызнулся ангел, – еще бы, виделись-то мы недавно.

– Недавно? Ты, должно быть, шутишь. Год прошел.

– Год?! – Аргалион был поражен этими словами, – неужели так много? Мне казалось, что все было только вчера.

– Ты потерялся во времени, что неудивительно в твоем положении. Удивительно, что ты до сих пор не сошел с ума, хотя, я в этом не уверен до конца.

– Год… – юноша никак не мог отойти от шока, – неужели ничего не поменялось?

– Поменялось, и еще как. Очень странно, что ты не заметил. Хотя, тебе ведь нельзя подходить столь близко… – Карен посмотрел себе под ноги, – Шайрог нашел талисман…

– Что за талисман?

– Тот, о котором говорил Лафьет. Какой-то древний артефакт, способный открывать врата в другие миры.

– Неужели что-то подобное существует на самом деле?

– Я не знаю. Я не склонен доверять легендам. В любом случае, я тебе ничего не говорил. А теперь, уж прости, мне пора идти, иначе меня начнут искать. Советую тебе держаться поближе к основным событиям, – с этими словами Карен оставил юношу наедине с собственными мыслями.

Ангел никак не мог поверить, что прошло столь много времени с тех пор, как они в последний раз встречались. Это было невозможно. Несколько месяцев, возможно, но не год. Это казалось совершенно невероятным. Или эта невероятная сиреневая пустота так повлияла на него? Может, она останавливала время или что-то в этом роде? Все это совсем не укладывалось в голове. Что еще могло случиться за все это время? Нужно было выяснить, хоть немного влиться в происходящее, пока он окончательно не повредился умом в своем бесконечном одиночестве.

Он стал искать способы слушать то, что говорили другие ангелы. Но приходилось прятаться, его так легко было заметить, и это не было ему на руку, – кто бы захотел лишаться столь драгоценной способности слышать других? Прошло, по-видимому, несколько дней, прежде чем ему, наконец, удалось подслушать чей-то разговор. Это были ангелы, которых Аргалион никогда не видел прежде, они говорили о каком-то городе, кажется, юноша когда-то прежде слышал это название – Камубар. Он прятался за деревом, затаив дыхание и стараясь поймать каждый звук:

– Ты слышал? – говорил первый.

– О чем? – поинтересовался второй.

– Тучи сгущаются.

– Что ты имеешь в виду?

–В Камубар пришли какие-то странные воины.

– Что значит странные? У них там все воины странные. Вечно какие-то непонятные одежды.

– На них маски с человеческими костями, одежды, перепачканные в крови.

– Да ну? Чего удивительного, это же люди, они все используют для устрашения.

– Чем это вы тут занимаетесь? Хватит точить лясы, есть дела поважнее, – это был кто-то третий. Сердце Аргалиона замерло: если его сейчас заметят, это будет полный провал. Но, похоже, «командир» не пытался обратить на него внимания, его интересовали только два сплетничающих ангела, которых он вскоре увел.