скачать книгу бесплатно
– А чего теперь? Шуми, не шуми. Сиделка пришла. Вы к ночи вернетесь или заночуете?
– Не зна… – с кухни прокричала занятая сборами дочь
– Вернемся – буркнул Коля.
– Где мой «Золотеннай»? Пора просыпаться. – бабушка погладила по кудрявой головке Одуванчикова – младшего. – Будем воевать с тобой… вдвоем….
Давненько семья Одуванчиковых не наведывалась в родные пенаты главы. Деревня, где благополучно родился и здравствовал вплоть до призыва в армию Николай Петрович, располагалась в соседнем районе. Ехать туда на общественном транспорте: далеко и неудобно, а потому отпочковавшееся семейство редко навещало родственников отца и мужа. Каждое посещение для них было событием. Сегодня для поездки нашелся серьезный повод. Даже два.
Младшая сестра Николая Петровича – Анюта, наконец, сподобилась выйти замуж, и по этому поводу на текущие выходные были назначены смотрины. Сватовство если вам будет угодно. Но главная! Главная причина поездки крылась совсем в другом. Недавно у Николая Петровича случилось одно из самых замечательных событий в жизни. Семья Одуванчиковых наконец таки приобрела в личную собственность новенький автомобиль! Враги! Враги распространяют слухи о несостоятельности отечественного автопрома. Нет господа враги! Жив курилка! Подошла! Подошла, таки, очередь и трех лет не прошло. Смотрите! Завидуйте! Вон она новенькая зеленая «копейка» блестит свежей краской под окнами.
При таком раскладе пропустить сватовство собственной любимой сестры, золовки, тетки было бы просто преступлением. Не бесчувственные ведь они люди. Родственные связи, родные места, ностальгия. Опять таки – мир посмотреть. Да и себя на новой машине показать тоже хочется.
«Малого» брать не стали. На попечение тещи оставили. Дорога не сахар. Устанет, закапризничает. Да и мероприятие намечается серьезное. Не детского ума это дело тетку замуж выдавать….
Пока ехали по трассе, мать и дочь задыхались от тошнотворных испарений перегретого асфальта. Николай молча терпел и даже говорил, что ему нравится. Врал, поди.
Зато деревня отблагодарила Одуванчиковых прелестями просторов и глубиной запахов.
– Надо же черти! Дорог нормальных у себя построить не могут, – ругал местные власти «матерый» автолюбитель Николай. Будто бы и не он собственной персоной прожил в здешних местах, хаживал по здешним убогим дорогам восемнадцать счастливых лет своей жизни.
– Эх! Темнота россейская!
На въезде, у оврага, там, где старый деревянный мосток со сломанными перилами сердце все-таки дрогнуло. Эх! «Вот моя деревня!»
Как ни странно на шум клаксона никто из «родового поместья» Одуванчиковых встречать дорогих гостей не вышел. Стайка деревенских ребятишек не в счет. Пока Николай несчетное количество раз закрывал, открывал и снова закрывал дверцы машины, обходил её справа и слева, женская половина, подхватив сумки, устремилась к дому.
– Коля! Букет не забудь!
Неожиданно, у самого крыльца, дорогу им преградило странное, лохматое «чудище-юдище».
Гремя «якорной» цепью животное лениво выползло из установленной поодаль от входа собачьей конуры. Словно нехотя окинуло взглядом посетителей, медленно проследовало к ступенькам крыльца. Там оно задержалось на мгновение, словно решая сложную задачу уйти или остаться. Вильнуло хвостом. Почесалось. Сделало поворот вокруг своей оси, наматывая на хвост звенья цепи, и устало плюхнулось в пыли перед входом.
– Собачка! – Радостно констатировала факт Сашка
«Нечто» ударило хвостом в знак согласия.
Действительно. Присмотревшись внимательно можно было уловить некоторое сходство «чудища-юдища» с верным спутником человечества – собакой. Мохнатое, кудрявое как у болонки грязно серое туловище венчала вислоухая утыканная репейником голова с козлиной, светло-рыжей бородкой. Длинные лапы стройности животному не придавали, а как бы наоборот, косили и выгибались в разные стороны, отчего казалось что оно, в смысле животное, застыло в диком танце. Однако за счет длины лап зверь значительно выигрывал в росте у своих сородичей по «дворянской» породе. А потому выглядел довольно устрашающе. Ростом был с хорошую овчарку.
Венцом же данного творения природы можно было считать всклоченный, волосатый, длинный хвост, который у кончика перегибался колечком.
– Ой! Не подходи ради бога! Не трогай её. – Испуганно приказала мать, – Родственники! Есть кто в доме?!
– Уааа –сь! – зевнула собачка словно сообщая приезжим что в доме конечно же кто-то есть и этот кто-то перед ними.
– Мама! Собачка хорошая, добрая…
– Королевна моя приехала! А выросла то как! – это появилась на крыльце бабушка – Пошел вон отсюдова! Брысь! – прикрикнула она на лохматого барбоса, поддав ему для скорости пинка резиновым ботом.
– Бабушка не бей собачку. Бабушка, а как её зовут?
– Давненько вы у нас не были. Гости дорогие. А внучка то! Красавицей стала! Прям королевна! Здравствуй Кать.
– Здравствуйте мама, – как показалось, немного сухо ответила свекрови Екатерина, проходя с сумками на терраску.
– Бабушка как её зовут? – трясла за подол грозную старушку неугомонная Сашка.
– Кого доченька? – занятая своими заботами уже гремела бидонами хозяйка.
– Бабушка! Я не доченька! Я внученька!
– Пса себе нового завели? – включился в тему Николай.
– Здравствуй сынок. Здравствуй редкий гостек.
– Бабушка ну как его зовут?
– Кого? Ах, этого. Лохматого. Рэксик доченька. Рэксиком его кличем.
– Хм! Чудной пес! – хохотнул Николай.
– Да дети подобрали. У! Злыдень! – погрозила Рэксику старушка. Пес её понял правильно, послушно юркнув в будку.
– Тут того месяца кум зашел за мясорубкой. Дала я ему мясорубку. Он положил её на крыльцо. Покалякали немного. А этот злодей лежал себе в углу, будто ему ничего и не надо. Только глазом косит. Ну, кум прощаться стал мясорубку взял да к калитке. Три шага ступить не успел, эта сволочь прыг ему в след и за голень как тяпнет. Кум больше месяца на ногу наступить не может. Орет на меня благим матом. А этот…. У леший! В расход отправлю. С тех пор его вот только на цепи и держим.
– О! Бу! Бу! Бу! О! – зашумело, закружило. Родственники высыпали на терраску толпой.
– Какая ты у нас красивая девочка, – тискали Сашку тетки Анна и Дарья. – Какой шикарный бант в горошек! А платье то! Платье! Настоящая царевна Будур!
– Дай на свадьбу платье поносить!
– Если каждому давать, поломается кровать, – съежилась в ответ смущенная Сашка.
– Саша! Милая! Что ты такое говоришь!? – испуганно переглянулись тетки – Катя! Катя! Ты послушай, что говорит твой ребенок!
Вот только выяснить до конца кто, что и по какому поводу сказал, так и не удалось. Суета. Не до этого сегодня. Не до Сашки им сейчас. Вон и мать её активно включилась во всеобщий психоз подготовки церемонии.
А в принципе! Что такого Сашка сказала?! У них в школе все девочки и мальчики так говорят. Да и справедливо это. Сами подумайте. Если каждого пускать спать на свою кроватку, она ж сломается быстро.
Вот и пример наглядный. Тетя Аня в спешке сломала гребень тети Даши. А с улицы уже кричат:
– Сваты идут! Сваты!
Сашку чуть было, ни затоптали. Родственники называется! Бедного ребенка в угол оттерли, и посмотреть не дают! Здоровые все лбы, а ведут себя – ну, точно дети! Впрочем, Сашке тоже интересно. Правда, сваты её по началу немного разочаровали. Она ожидала увидеть молодцов в красивых расшитых деревенских рубахах, с залихватскими чубами да с розочками над козырьками лихо сдвинутых набок картузов. А пришел, плюгавенький дедок в мешковатом пиджачке. Галстук мятый. Селедочкой. Да тетка толстая с ним в цветастом платье. И все улыбается. Глупая какая-то! Да и жених хорош. Как папа говорит: «мелочь пузатая».
Потом Сашка испугалась. А вдруг эти сваты совсем не затем пришли. Вдруг они просто мимо проходили. Потому как разговор завели довольно странный и абсолютно далекий от темы посещения. Про погоду да, про урожай. А потом так и вообще начали нести глупости всякие: «У Вас товар, у нас купец….».
Когда Сашка поняла, что под товаром подразумевается её родная тетя Аня, то испугалась ещё больше: «А вдруг товар не понравится!?…»
Но кончилось все хорошо. Дело сладилось. На радостях взрослые с ещё большим нетерпением устремились за предусмотрительно накрытые столы. Бабушка и Сашку сажала, да только мать не пустила.
– Мама! Нечего ей за взрослым столом делать. Они у меня дома поели всего два часа назад. Да и нельзя ей есть все подряд. Диета у нее. Я её потом отдельно покормлю. Иди доченька. Иди с Мишей на велосипеде покатайся или с маленькой Аней в куклы поиграй.
Мишка и Аня – Сашкины двоюродные. Дети тети Даши. Легко сказать поиграй! Мишка вон сел на велосипед и укатил. Иди его догони. А маленькая Аня – совсем маленькая и к тому же глупая. Ей ещё и четырех годиков не исполнилось. Во что с такой играть? Сашка попыталась уговорить сестренку: в дочки – матери. Да куда там. Она только песком обсыпается да плюется. А у Сашки новое нарядное платье. Загрустила Сашка, бродит как неприкаянная по двору. И вдруг! Чу! Звон цепей. А из конуры два глаза точно бусины. И взгляд такой грустный!
– Рэксик! Собачка моя! Какой же ты хорошенький и… несчастный! Что милый мой? Плохо тебе?….
А за столом…. За столом – все хорошо. Все по-русски. Текут ручейки разговоров, да льётся рекой самогон. Будущие молодые сидят под образами, потупив взоры. Невеста раскраснелась как роза. Жених нервно вилкой ковыряет грибочек. Волнуется. Да только никому до них уже нет дела. Весь стол разбит на клубы по интересам. Тут у каждого «своя свадьба». Впрочем, давно уже не пили. От предыдущего тоста счет времени уж на минуты пошел. Не порядок.
«Митрич! Речь скажи!».
Да что там много говорить. «Вздрогнем!».
«Было Митрич! Было!»
«Тогда?! Чтоб хотелось и моглось!»
«Было Митрич! Тоже было!»
«Так, за здоровье не грех и по второй выпить!»
«Здоровья! Совет да любовь! Ура!»
И вот уж кто-то затянул – «Горько!». Да только зашикали на беднягу с разных сторон: «Цыц! Не время ещё! Чай, не свадьба, а смотрины!»
«А когда время?»
«Да вот после пятой…бутыли! Глядишь – и время подойдет!»
Николай – страдал. Выпить то нельзя. За рулем как никак. Он и так повернется, и эдак. Салат не вкусный, соленые грибы – горчат. Терпел, терпел, а потом точно прорвало.
– Нет! Так жить нельзя! Завтра поедем! Баста!
И понеслась печаль по кочкам. Да так растрясло ее, что и следа не осталось. Долго ли умеючи!? Всех догнал в одно мгновение, а женскую половину компании так и перегнал почти всю.
И пошли рекой разговоры. Все больше про страду, да про сенокос. Но и про завод, про Монголию. Эх! Хорошо! Хорошо пошло! Про политику пошептались. Что в мире деется! Вон генеральные секи мрут как мухи. Митрич – он мужик с головой! С таким и выпить и покалякать приятно.
– В хорошую семью тебя отдаем Анька! В хорошие руки!… Я сказал! Баста! Береги её брат! – покатилась предательски скупая мужская слеза по щеке.
– Да все будет в порядке! Вот только председатель жулик. Колхозным тесом личный сарай покрыл…
– Знаем! Знаем!
– А мы ему сейчас морду набьем!
– Ой, разошлись! Завтра! Завтра морды будете бить!
– Кто ж по трезвому морды бьёт?! Не по-людски это. Не по-русски
– Сегодня грех! Праздник!
– Ах, вона как?! Ну, хорошо! Тогда завтра.
– Ой! Как же хорошо то!
Жалко только что все хорошее рано или поздно кончается.
– Как? Да только ж сели? Ой! А, правда! На улице вечереет.
Объятия, сопливые поцелуи, слезные признания в любви. И тут в голове у Николая точно прострелило.
– Машина – на месте. Катя! Катя! А где Саша? Где дочка наша?
И, правда. А где Саша?
– Да тут была. Во дворе!
– Давно ты её видела?
– А… и не помню.
– Дура! Сука! За ребенком смотреть надо!
– А сам то! Сам! Козёл! Зенки залил свои бычьи….
– Дура! Дети! Мишка ты не видел Сашу?
– Не…
– Дай свой велосипед. Давай скорее болван! – Николай разбушевался.
– Так он же детский.
– Давай сюда!
Народ заволновался. Николай вскочил на Мишкин «школьник» и точно волк из мультфильма «Ну погоди!» расставив в стороны длинные коленки, комично вращая педальки, рванулся сначала в одну сторону, вдоль по улице, потом в другую. Сестры во главе с женихом побежали к деревенскому озеру. Жених все порывался «заскочить» домой за ластами, чем довел Катю до истерики.
– Да куда она из деревни денется? Здесь – ни то, что у Вас в городе! Здесь все свои. Люди хорошие. Ребенка не обидят. Если только заезжий кто?! – успокаивала испуганную невестку свекровь.
– Я ей задам, – в гневе металась Катя. – Только путь домой вернется! Я её так отлуплю!
Вернулся Николай, таща на плече сломанный велик. Безрезультатно. Вернулись сестры. Нет успеха. Не сдавалась только ребятня во главе с обиженным Мишкой. Темнело. Родственники собрались у крыльца, чтобы обсудить диспозицию. Николай был зол и напуган. Катя вся в слезах. Да тут ещё Митрич подлил масла в огонь:
– А собаки то, тоже нет! Может она девочку…того! Съела!? У вас собачка сурьёзная. Могла ведь ребенка того…этого… сожрать.
Обезумевший Николай кинулся к будке. Разыскивать останки. Впопыхах перевернул её прямо на себя и принялся трясти. Оттуда на него ворохом посыпался всякий мусор: солома, палочки, косточки. Человеческих останков не было.
– Едрить твою мать! С потрохами сожрал! – Закудахтал Митрич
