скачать книгу бесплатно
– Ольга, вы как?
– Я… чувствую… слабость… и голова… кружится, – пролепетала она, не желая обманывать, прекрасно понимая, что он и так видит ее состояние.
– В больнице оказались по какой причине? – строгим тоном осведомился спаситель, желая знать, что именно происходит с женщиной.
Латрова медленно повернулась к нему и посмотрела в напряженное, изучающее лицо. Сглотнула и еле слышно через секунду произнесла:
– Выкидыш.
– И куда вы собрались в таком состоянии?! – грубо отчеканил он, переживая, что с Ольгой может случиться всякое, вплоть до летального исхода. – Проклятье, нужно было отвезти вас назад, что я сейчас и сделаю.
Женщина мгновенно схватила его за ладонь и трясущейся рукой сжала, выдавив из себя:
– Я не знаю, где моя дочь. Она… совсем маленькая. Муж… муж… разбился, а свекровь ненавидит нас… Моя девочка… одна. Помогите…
Мужчина провел рукой по темным густым волосам и, тяжело выдохнув, предложил:
– Хорошо, сделаем так: едем к вашей дочке, а потом я отвезу вас в больницу.
– А как же Алина? – в панике прохрипела Латрова.
– Не волнуйтесь, придумаем что-нибудь, – пообещал незнакомец, прикидывая в голове возможные варианты дальнейших событий.
– Спа-с-сибо, – пролепетала женщина, обнимая себя за плечи, пытаясь не дрожать. – Вы… вы…
– Олег. Сторхов Олег Константинович. Учтите, если станет хуже, развернемся и направимся в больницу. Без вариантов! Понятно?
Латрова только кивнула, надеясь, что справится. В противном случае она не представляла, что будет дальше, но была уверена в одном – она сойдет с ума от страха за своего ребенка.
Как только они тронулись, Оля вновь впала в ступор, молясь, чтобы ее девочка была у соседки. Пусть свершится чудо, ведь Алиночка совсем маленькая и ни в чем не виновата. Только бы свекровь ее не перехватила… А если так, то она даже не знала, что ожидать. Но в любом случае она найдет свою дочь. Обязательно найдет! Лишь эти мысли тревожили ее сознание, с каждой секундой порождая безумный страх.
Латрова даже не поняла, как быстро они доехали до ее двора. Вот детская площадка, парковка для машин и знакомые окна. На улице было темно, но свет от фонарей освещал территорию у подъезда.
Дверь с ее стороны открылась, и мужчина осторожно помог женщине спуститься.
– Может, я сам схожу? А вы посидите здесь? – предложил Сторхов, оценивая тяжелое состояние пассажирки.
– Нет… я хочу… увидеть свою дочь… Пожалуйста! – просипела Ольга, умоляя глазами, крепко сжимая халат на груди, не осознавая этого.
Мужчина недовольно кивнул и без лишних разговоров хотел поднять, как она завертела головой, отодвигая трясущейся рукой его от себя. Показывала, просила, чтобы он не трогал, лихорадочно посматривая по сторонам. Сторхов сердито сжал губы, не понимая, зачем мучиться из-за условностей, когда он может ей помочь.
«Бред!»
Тяжело вздохнул и пошел рядом с Олей, мелкими шагами двигающейся вперед. Как только они оказались в лифте, Латрова прохрипела:
– Шестой этаж.
Олег нажал на нужную кнопку, и они стали подниматься. Стоило только выйти, как сил у женщины прибавилось в надежде увидеть свою девочку. Она нажала на звонок и вцепилась в подол своего рваного халата, не зная, чего ожидать.
Никто не отвечал, что настораживало и пугало. В голове мгновенно против воли всплывали одна за другой плохие мысли, что она готова была закричать от страха.
Внезапно послышались щелчки замков и ворчание. Спустя секунды, она услышала вопрос:
– Кто?
– Оля. Соседка, – запинаясь, проговорила женщина, уперев руки на железную поверхность двери, с огромным нетерпением ожидая, когда ей откроют и впустят.
– Боже мой! – выдохнула Иванова, распахнув дверь, и, увидев в каком состоянии Латрова, воскликнула: – Родненькая, ты почему здесь?! Еле живехонькая стоишь…
– Алина… Где она? – со слезами на глазах просипела Ольга, придерживаясь за косяк, в надежде не упасть, когда ее доченька, возможно, совсем рядом.
– У меня! У меня, моя хорошая! Ты… Ой, я старая. Прости, Олюшка. Думала, что ты спать еще будешь. Завтра хотела с Алиночкой приехать в больницу к тебе. С сыном договорилась. Я-то сама не знаю куда звонить и что говорить. Прости уж меня, старую, – приговаривала Людмила Алексеевна, украдкой посматривая на высокого, крепкого мужчину в костюме, недовольно посматривавшего на нее.
– Можно… можно к ней? – попросила Латрова дрожащим голосом, понимая, что еле стоит на ногах. Когда сидела, было значительно лучше…
– Ох, да… конечно. Проходи, моя хорошая. Входите! – выдохнула Иванова, проклиная себя за глупость. Наблюдая, как тяжело женщине двигаться, винила только себя. Не позвонила, не успокоила. А все потому, что была уверена, что лишь завтра Олюшка проснется и не до этого ей будет. Хотя, как не до этого, когда дочь неизвестно где.
Оля прошла в коридор и, сняв тапочки, побрела к дочке, двигаясь по стенке. В двери застыла, наблюдая, как ее любимая девочка сидела на разобранном диване в розовой пижаме и прижимала тряпичную куклу к своей груди, которую она ей подарила совсем недавно.
Малышка, чувствуя взгляд жадных материнских глаз, посмотрела в сторону выхода и, увидев маму, закричала:
– Мама! Мама!
Алина спрыгнула с дивана и побежала к ней, хватаясь за халат, за ноги, желая, чтобы мамочка взяла ее на ручки, обняла и больше никуда не уходила. Ольга наклонилась и дрожащими руками сжала в объятьях свою девочку, всхлипывая от счастья, что с ней все хорошо. Ласково гладила по волосам, целовала в щечки, не в силах сказать и слова. В груди все отяжелело и воздуха не хватало. Прижав руку ко рту, постаралась успокоиться, ведь все хорошо. Проглотив слюну, прошептала:
– Алиночка…
– Мама! Мамочка, а ты не уйдешь? Останешься? Тети вылечили тебя?
– Я… – произнесла женщина, не зная, как сказать, что скоро уйдет. Вновь обняла ее, не в силах налюбоваться своей маленькой девочкой.
– Алина, – раздался громкий приятный голос, и все посмотрели на мужчину, внимательно наблюдающего за происходящим. Он прошел вперед и сев на корточки, спокойным тоном проговорил: – Твоя мама болеет, и сейчас я отвезу ее в больницу. Но ты не расстраивайся, все будет хорошо. Через несколько дней она вновь будет с тобой. Подождешь ее? Ты же хочешь, чтобы твоя мама была здорова?
Девочка кивнула и несмело произнесла:
– А можно мне с ней?
Сторхов сжал губы в одну линию, прекрасно понимая ребенка, и сразу же ответил:
– Маленьких детей туда не пускают, и если бабушка согласится посидеть с тобой…
– Конечно, конечно, – тут же согласилась старая женщина, случайно замечая, что халат Ольги в крови. Она повернулась к мужчине и проговорила: – Вы…
– Олег, – представился Сторхов.
– Баба Люда. Извините, я помогу Олюшке, отойду с ней.
Мужчина нахмурился, отмечая, что молодая женщина совсем плохо выглядит, и проговорил:
– Постарайтесь быстрее. А я… пока девочке все объясню. Вы… сможете посидеть с ребенком? Или…
Иванова закивала головой, показывая, что ей совсем нетрудно, и осторожно помогла Латровой подняться, уводя в ванную. Включив теплую воду, вручила темное чистое полотенце и проговорила:
– Ты, Олюшка, оботрись, а я… принесу твои вещи. Халат и бельишко. Слава богу, помню, куда все укладывала. Сейчас из сумки в пакет переложу. Подожди немного…
Ольга лишь кивнула, чувствуя неудобство, ведь она совсем ничего уже не чувствовала, лишь хотела отдохнуть, прилечь. Теперь можно. Она знает, что с Алиной все хорошо. Как только Иванова ушла, тяжело вздохнула и намочила полотенце…
Через время в ванную вошла старая женщина и помогла Ольге надеть ночную сорочку и халат, остальное Латрова сделала сама. Она была искренне признательна женщине за пакетик, в котором лежали прокладки и другие гигиенические средства. Особенно за чистое белье.
Перед тем как выйти из ванной комнаты, Ольга прохрипела:
– Спасибо вам огромное! Мне больше не к кому обратиться.
– Олюшка, ты не волнуйся. Мы тут сами, а ты поправляйся. Я там и вещи тебе в больницу собрала. Может, и лишнее, но пусть будет. Телефон с зарядкой. Тарелку, стакан, вилку и ложку. Сама часто там бываю, ты же знаешь, вот и наложила всего. Тогда не до этого было…
– Спасибо, – благодарно выдохнула Оля, а потом посмотрела на женщину и прохрипела: – Что-нибудь известно о…
Людмила Алексеевна скривилась, не желая говорить последние новости, которые распространяет ее свекровь, вместо того, чтобы оплакивать смерть сына. Зачем это знать Ольге в ее состоянии? Потом она все ей расскажет… Посмотрела в глаза молодой женщине и выдавила:
– После, моя хорошая. Все обсудим. Ты лечись, и здоровая приезжай.
Ольга кивнула, понимая, соседка что-то утаивает, но допытываться не стала. Чуть погодя долго и сильно сжимала свою девочку в объятьях, а потом потихоньку пошла из дома, не вытирая слез. Ничего не видела, только темные стены. Все казалось таким неточным и куда-то двигалось.
Споткнувшись на ровном месте, чуть не упала, пока не оказалась в сильных руках мужчины. Хотела что-то сказать, но тут же услышала:
– Вы уже не можете идти.
– Я… – прохрипела Латрова, пытаясь ответить, но невыносимая головная боль била с такой силой, что хотелось полной тишины.
Дальнейшее происходило для нее обрывками. Она ощущала запах мужчины, такой окутывающий и пугающий, потом ночной холодный воздух, внезапно охвативший ее дрожащее тело, и свет светильников, бьющий в глаза. Оказавшись в машине, она с облегчением закрыла глаза и провалилась в сон.
***
Сторхов Олег Константинович на очередном перекрестке повернул голову назад и посмотрел на спящую пассажирку в бирюзовом халатике. Красивая, нежная, добрая и несчастная. Столько неприятностей свалилось на голову бедной женщины, что даже представить себе не мог. Смерть мужа, выкидыш… И после операции она сорвалась искать свою маленькую дочку. Отчаянный глупый поступок, на его взгляд, но он не осуждал, а удивлялся и, возможно, восхищался.
Олег сам воспитывал дочь и ради нее готов на все, но, чтобы сломя голову броситься в неизвестность… Даже не знал, смог бы так. Но тут… скорее женская материнская сущность взяла вверх. Если твой ребенок неизвестно где, это бьет по психике, а когда она нарушена после стресса и операции, ничего удивительного нет.
Вновь тронувшись, он внимательно смотрел по сторонам, желая двигаться быстрее, но в то же время не нарушать правила дорожного движения. С его должностью такое не приветствуется.
Сторхов работал судьей Высшего арбитражного суда. В этой должности уже пять лет. Есть маленькая пятилетняя дочь Виктория. Жену он потерял три года назад. Внезапная сердечная смерть. Основная причина – атеросклеротическое поражение коронарных артерий. Гуляла с ребенком в парке, когда ей стало плохо. Несмотря на плач и крики ребенка, прохожие не сразу подошли к женщине, лежащей на грязной земле, пытающейся встать. Лишь спустя время, наконец-то вызвали скорую, но Валентина умерла в машине, так и не доехав до больницы.
Олег вздохнул, вспоминая тяжелый этап своей жизни, когда потерял любимого человека. Валя была доброй, нежной, ласковой. Настоящая женщина: заботливая жена и любящая мать.
Валентина никогда не жаловалась на здоровье, а за неделю до трагедии как бы невзначай заметила, что чувствует слабость, быстро утомляется и появилась одышка. Болевых приступов в области сердца не было, поэтому он посчитал, что жена просто устала. В тот момент решил, что нужно съездить отдохнуть. Не принял никаких действий, более того, у него даже мысли не появилось, что нужно бить тревогу.
А потом случилась страшная беда. Ему сообщили о кончине жены, когда он был на работе. Сторхов до сих пор винил себя в ее смерти, считая, что не позаботился о родном человеке. Совершенно ничего не сделал, чтобы предотвратить несчастье и спасти ее.
Их маленькая дочь после потери матери стала замкнутой и перестала разговаривать. Целый год с ней работали лучшие специалисты, и она наконец-то заговорила. Вика сближалась с людьми редко, только с некоторыми, чувствуя настоящее тепло.
Молодых женщин, которых он нанимал, чтобы в вечернее время сидели с малышкой, играли и забирали из садика, когда он не может, она не признавала. Закрывала лицо руками и звала его. Со временем смирилась, но ни с кем не общалась.
Когда в их доме периодически стала появляться Наталья, преуспевающий адвокат, женщина с которой он уже год имеет интимные отношения, малышка приняла ее в штыки. И как Круглова не пыталась за это время найти подход к ребенку, Вика, кроме вежливых слов, ничего ей не говорила. Даже подарки не берет, оставляя в стороне, не желая заносить в свою комнату. Сколько он не пытался с ней говорить, дочь говорит, что не хочет общаться с плохой тетей.
Оказавшись у ворот больницы, мужчина остановил джип. Внезапно, против воли, вспомнил момент, когда увидел потерянную женщину, с которой случилась беда, и сжал руль. В то мгновение он даже не размышлял, резко остановил машину, чувствуя, что ей нужна помощь, и оказался прав. И было очень важно ей помочь.
Осторожно поднял Ольгу и понес в приемник скорой помощи. Через пятнадцать минут, после разговора с врачами, ее увезли в палату, откуда она самовольно ушла. Записав палату и данные женщины, мужчина отправился домой. Завтра он обязательно позвонит и узнает о ее самочувствии, а потом поможет, если это будет необходимо. А сейчас… его ждет маленькая дочка.
Глава 5
Открыв глаза, женщина посмотрела по сторонам. Определив по кроватям и стенам, что она в больнице, облегченно выдохнула. Значит, все хорошо, ей не приснилось, и ее маленькая феечка у соседки – она может не волноваться и спокойно лечиться.
Ольга прикрыла глаза, искренне радуясь доброте чудесной старой женщины, проявившей заботу. Если бы не она… даже страшно представить, чтобы было с Алиной. Но все обошлось. Благодаря ему… Олегу. Мужчина спас ее. Фамилии она, к сожалению, не помнила.
В груди потеплело, и она приложила руку ко рту, пытаясь унять свои чувства. Одна за другой в груди рвались эмоции, и сейчас ей все произошедшее казалось таким нереальным и страшным, о чем лучше не вспоминать. Главное, итог – доченька в безопасности и под присмотром.
Чуть приподнявшись, посмотрела на соседку по палате, лежавшую на спине, вглядывающуюся в потолок. По мимике невозможно было понять в каком она состоянии, только то, что девушка погружена в свои мысли.
Внезапно у Ольги созрела мгновенная мысль о причине нахождения здесь красивой блондинки. Такая молоденькая… Может, позже она спросит у нее.
Посмотрела на окно и решила, что раннее утро, так как с каждым мгновением становилось чуточку светлее, несмотря на тусклую картину за стеклом. Моросил дождь, и серая мгла окутала купол неба.
Женщина залюбовалась, впервые в жизни внимательно слушая, как падают капли и ударяются об отлив, отчего получалась громкая завораживающая музыка. А если прислушаться… сквозь эти звуки можно услышать и тихую мелодию, такую шуршащую и успокаивающую, отчего моментально хочется укутаться в одеялко и выпить кружечку горячего чая, думая о своем.
Но Латрова просто лежала, а в голове проносились события шестилетней давности, за два года как она познакомилась с мужем. После того как уехала из маленькой деревеньки, когда лишилась родных людей.
Папу она совсем не помнила, он рано умер, когда была ребенком. Мама, Лариса Петровна, была замечательным добрым человеком. Что не скажешь о ее сестре, Валентине, корыстной жадной женщине, считающейся первой сплетницей на селе.
Жили они с матерью отдельно близ центра и горя не знали. Когда бабушке стало совсем худо, полностью парализовало, продали два дома и купили один большой и теплый на окраине деревеньки. Сестра отказалась ухаживать за старой женщиной и брать к себе, крича, что у нее пятеро детей и куча внуков, живущих в одном сгнившем доме. Востриковы жили плохо и любили выпить, но всегда находили изъяны в других. Особенно в ее матери, работавшей библиотекарем, не приемлющей зависть и жадность, любящей и отзывчивой.
В то время Оля училась в техникуме легкой промышленности в ближайшем городе. Когда узнала о переезде в новый дом, очень хорошо восприняла новость, считая, что мама, да и она, смогут помочь бабушке. А со временем, может, и лучше ей станет. Девушка приезжала на выходные и помогала ухаживать за старой женщиной, как, впрочем, и по хозяйству. Помимо огромного огорода в новом доме, они перевели сюда и свою скотину, определив в сарай. Лестовы всегда держали больше двух коров, несколько свиноматок и сотню кур с утками.
Через некоторое время случилось огромное несчастье. Внезапно у Ларисы Петровны прихватило сердечко, и она умерла. Это было настоящим шоком для ее дочери. Похороны Ольга не помнила, только видела бледное лицо матери с закрытыми глазами и больше ничего. Даже не помнила, как ее уводили из кладбища, откачивая нашатырным спиртом.
А потом… через девять дней тетя выкинула ее из дома, так как он принадлежал бабушке – ветерану ВОВ, которую она взяла под свою опеку. Ни крики селян, ни мольбы племянницы не разжалобили жадных родственников, вторгнувшихся на богатую зажиточную территорию, которая им никогда не светила.
От такого стресса старой женщине стало совсем худо, и в результате у нее случился инфаркт. Бабушку Ольга увидела лишь на кладбище, домой ее не пустил дядька, во всеуслышание кричавший, что воровке нет места в их доме. Простившись с родным человеком, бедная девушка с копейками в кармане, отправилась в город, чтобы хоть как-то выжить в этом несправедливом мире.
Слезы текли по щекам, но Ольга совсем не ощущала их. Боль утраты, горечь, обида и разочарование больше года ходили с ней за руку, вновь и вновь доказывая, как тяжело выжить, когда один, если нет близких людей, готовых поддержать в любую минуту словом, лаской, дать силы, чтобы бороться и идти дальше.
Благодаря своему терпению и золотым рукам, Ольгу заметила бизнес-леди – Васаркина Александра Игоревна, имеющая салоны по крупным городам России. Увидев отличный потенциал в работнице, она увезла девочку в Москву и устроила работать у себя в салоне пошива штор, и не пожалела об этом ни секунды.
А потом Ольга встретила его… Владимира. Добрый и заботливый мужчина, покорившей ее с первого мгновения, когда принес маленького котенка и отдал его в руки милой девушке, сидящей на скамеечке и любующейся закатом. Думала, была уверена, что влюбилась. Летала на крыльях счастья, пока не познакомилась со свекровью.
Как открылось потом, муж женился назло своей матери, решив доказать, что он уже взрослый. А дальше… унижения, упреки, с которыми девушка пыталась бороться, но, встречая крики мужа, запретившего ей повышать голос и отвечать на гонения его матери, так как они зависят от нее, смирилась.
Латрова молчала, с ужасом наблюдая, что ее сказка катится в пропасть. Она верила, что это мать влияет на Вову. Муж был совсем другим, когда не виделся с ней, и Оля мечтала, что женщине уже надоест вмешиваться в их жизнь, и она успокоится. И тогда будет у них счастье.
Беременность была для нее подарком. Она очень этого хотела, считая, что ребенок еще больше сблизит их, да и свекровь перестанет травить ее. Даст им жить самостоятельно, не вмешиваясь ни во что.
