скачать книгу бесплатно
– Да. Рано утром. И как только мне заплатят первую часть, я сразу привезу деньги вам с Любой.
Она чмокнула отца в щёку и уточнила:
– Справишься сам? Я бы хотела ещё с Инной встретиться сегодня.
– Так поздно?
– Ещё только восемь вечера. Успею к десяти обратно и поболтаем на кухне, идёт? – улыбнулась она и когда увидела, что Любаша засыпает, шепнула: – Ты тоже отдохни, пока малая дрыхнет.
– Хорошо, – так же тихо ответил отец. – Беги.
С Инной Олеся решила встретиться не просто так. Это был тот единственный человек, который мог хоть отчасти пролить свет на личность Чёрного Джека. И хотя Олеся сомневалась, что Инна вот так вот сходу захочет раскрыть все карты, надеялась на то, что удастся вызнать хоть немного.
– Привет! – выдохнула Инна, приземляясь напротив неё. – Ты меня прям ошарашила сегодня.
– Чем? – вскинула брови Олеся.
– Я думала, ты работаешь.
– Работаю. Но не в рабстве же. – Она улыбнулась, надеясь, что Инна воспримет их разговор именно в таком ключе – спокойном и без напряжения.
– Ну, я этого не имела ввиду.
Инна быстро пробежала глазами меню, и Олеся, вглядываясь в лицо подруги, поняла, что та заметно нервничает.
– Я вообще тебя не просто так позвала, – начала она издалека, когда официант принял заказ. – Хотела расспросить, откуда ты знаешь… того, у кого я работаю.
Инна вскинула голову и внимательно посмотрела на Олесю, будто решала в уме, стоит ли и дальше продолжать разговор или лучше перевести всё в иное русло.
– Я же сказала, что лично его не знаю. Прохоров сказал мне, попросил помочь найти кандидатку.
– И ты сразу подумала обо мне? Сама не пробовалась?
– С ума сошла? У меня ребёнок маленький, куда мне это место?
– А у меня Люба.
– Вот именно. И тебе нужны деньги.
С этим Олеся спорить не собиралась. Ей действительно очень нужны были деньги, и при любых других обстоятельствах она была бы только благодарна Инне и не стала бы терзать её вопросами, но не сейчас.
– Значит, о моём работодателе ты ничего не знаешь?
– А что-то не так?
– Нет, всё так. – Олеся закусила нижнюю губу. А что если эта её попытка выяснить больше о Джеке, дойдёт до его слуха? Будет ли он зол? Вероятнее всего, да. – Просто я заинтригована.
– Всё, что я знаю, что он, кажется, урод. Ну, в смысле, изуродован. Не знаю, почему и как это случилось. Больше – не знаю ничего, клянусь.
Инна подняла обе руки вверх, словно капитулировала перед любопытством Олеси, и последняя, сделав глубокий вдох и уткнувшись в порцию латте, которую поставил перед ней официант, кивнула:
– Хорошо, я поняла. Значит, будем работать с тем, что есть.
***
Два дня.
Два дня, в течение которых не говорил с ней. Два дня добровольного отречения от того, к чему так долго шел. Два дня… передышки, необходимой в первую очередь ему самому.
Казалось, он продумал все до мельчайших деталей. Без права на сбой, без вероятности какой-либо ошибки. И вот всего лишь один вечер с ней – и стало ясно: он не учел самого главного. Он не рассчитывал, что она станет вызывать в нем эмоции, которым не было места – ни в его душе, ни в его жизни, ни в его планах.
Дурное предчувствие, что все задуманное может обернуться против него самого, упрямой занозой засело внутри. Ему пришлось напомнить себе о том, для чего эта женщина на самом деле здесь. Ему потребовалось два дня, чтобы стряхнуть с себя дурман, рождённый слиянием темноты и их голосов. А ещё – сказкой, которую он сам затеял и в которой сам же рисковал запутаться.
Были ли в рассказе Его Леди те полутона и намеки, что померещились ему тогда? Или все это – лишь иллюзия, возникшая под действием того момента, когда между ними словно бы протянулись связующие нити? И не допустил ли он ошибки, позволив ей эти два дня побыть без него? Возможно, стоило действовать активнее, не давая ей времени на то, чтобы очнуться?
Нет. Он все сделал верно. Ожидание должно лишь подогреть ее интерес. И сегодня вечером он проверит, сыграла ли эта ставка так, как должно.
Все было также, как в прошлый раз. Он застыл немой тенью у окна, она молча прошла к своему креслу, стоявшему там, где оставила его тем вечером.
Он дождался, когда она сядет, затем, неожиданно даже для себя самого, спросил:
– Ты уже не боишься… моя Леди?
Ему показалось, что она вскинула голову. Наверное, всматривается сейчас в темноту, пытаясь понять, где он находится.
– Я и не боялась.
– Разве?
Она помолчала, затем ответила:
– Я бы не вернулась, если бы испытывала страх.
Он кивнул – скорее себе, нежели ей, тем более, что она не могла видеть этого движения.
– Моя Леди очень смелая, верно? Иначе ей не могла бы прийти на ум столь отчаянная затея, как бегство на черепахах.
Он насмешливо хмыкнул, но ее голос, когда она задавала вопрос, показался ему неожиданно серьезным:
– Мы продолжим сегодня… нашу историю?
– А Моя Леди думала об этом?
– Да…
Она выдохнула это короткое слово и он испытал удовлетворение, к которому примешивалось кое-что ещё, неправильное и чужеродное – волнение. Неожиданно пришло осознание, что ему на удивление важно услышать, каким она видит продолжение их сказки.
– Тогда… продолжим.
Он немного помолчал, затем медленно проговорил:
– Итак… Его Леди сбежала с прекрасного острова.
– И Черный Джек позволил ей это? – торопливо перебила Леся.
– Он позволил ей так думать.
– А на самом деле?
– На самом деле, как уже говорилось, он всегда оставался рядом. И ждал момента, чтобы предстать перед ней вновь.
– На бале-маскараде?
– Верно.
Он оттолкнулся от стены, на которую опирался, и медленно, точно давая своей Леди возможность встать и убежать, подошел к ней ближе. Встал за ее спиной, уловив, как она жадно втянула в себя воздух и сам ощутил запах ее духов – утонченных и нежных. Таких подходящих для Его Леди.
– Моя Леди говорила, что наряжалась специально для Черного Джека. Расскажи мне, что на ней надето, – попросил он негромко, но требовательно. А затем, поддавшись инстинктивному порыву, положил руки на плечи Леси и скользящим, едва уловимым движением прошёлся до локтей, склонившись над ней так, что мог ощутить рядом ее дыхание.
Он был готов к тому, что она дернется в сторону, вскочит на ноги и убежит прочь, но она не двигалась. Лишь голос заметно дрогнул, когда она ответила:
– На ней будет… костюм-домино и маска ему в тон. А как… Его Леди узнает, что Джек будет на маскараде?
– Он пришлет ей записку.
– И… свою маску, чтобы она точно знала, что это он?
Ее рука неожиданно взметнулась вверх и коснулась его подбородка, нащупав края черной атласной маски. Он вздрогнул, когда прохладные пальцы скользнули под ткань, касаясь кожи, с явным намерением изучить его на ощупь. Молниеносным движением перехватил ее руку и прижал подрагивающие пальцы к своим губам.
– Нет, – отрезал он жёстко. – Она никогда не должна видеть его без маски. Он пришлет ей цветок – один из тех, что растут только на их острове.
– Но почему? Что, если она не боится того, что кроется под маской?
Внезапно отпустив ее руку, он отошёл, и голос, в который просочилась хрипотца, прозвучал резче, чем того хотел:
– И это очень глупо с ее стороны.
Возникла пауза, в течение которой он жадно вслушивался в тишину, ожидая, что уж теперь-то она бросится прочь, но до него доносилось лишь ее прерывистое дыхание.
– Вернёмся к сказке, Моя Леди, – сказал Джек ровным тоном и продолжил:
– Ее пират придет на маскарад в белоснежной римской тоге, что будет резко контрастировать с его загорелой, обветренной кожей.
– И он… будет искать ее?
– Он узнает ее сразу. По огромным зелёным глазам.
– И пригласит на танец?
– И пригласит на танец.
Он услышал, как Леся поднялась из кресла и сделала несколько неуверенных шагов, а потом, по движению воздуха рядом понял, что Его Леди протягивает ему руку.
Он сжал ее ладонь, принимая позу, подходящую для вальса, и она, повинуясь ему, позволила увлечь себя в танце, аккомпанементом к которому была тишина, разбавляемая лишь стуком сердца – его или ее, он и сам уже не мог понять.
– А что будет потом? – услышал он вопрос и, остановившись недалеко от окна, но так и не выпуская ее руки, ответил:
– А потом он уведет ее в сад. И, прижав к дереву так, чтобы не могла снова сбежать, спросит: «Помнишь меня?»
«Джек» и сам не заметил, как после этих слов инстинктивно притиснул Лесю к стене. Она была так возбуждающе близко – он ощущал, как вздымается ее грудь, касаясь его груди и поймал себя на мысли, что если склонится ещё ниже – должно быть, коснется ее губ своими… но тут она сказала:
– А она… его помнит?
Ему показалось или в ее голосе послышался испуг? Это подействовало на него отрезвляюще. Он зашёл слишком далеко. Так, как совершенно не планировал. Отстранившись, он насмешливо ответил:
– А это, моя Леди, зависит только от тебя. Но если она его не помнит, то для кого тогда наряжалась в ту ночь?
Вопрос повис в воздухе, но он и не хотел ответа. На сегодня с него было достаточно.
– Продолжим в другой раз, моя Леди, – сказал он, и так быстро, словно за ним гнались разъярённые демоны, прошел к двери в смежную комнату и резко захлопнул ее за собой.
Только оказавшись здесь, в своем кабинете, где не было ни тени Леси, ни манящего запаха ее духов, он смог сделать первый свободный вдох.
Резким движением сорвав с себя ненавистную маску, он ударил со всей злости кулаком по столу.
Все катилось к чертовой матери.
***
Олеся была в замешательстве. Сразу после разговора с Джеком, который лишь только сильнее всё усугубил и запутал, она поняла, что ей нужна передышка. Присланная с помощником Джека сумма денег сначала вызвала ряд вопросов, но Вадим – так звали того мужчину, который первым встретил её в обители незнакомца – поспешил заверить, что это аванс за её работу, и Олеся успокоилась.
Она договорилась с Джеком, что последующие полтора дня проведёт дома. Хотела отдать отцу деньги и немного побыть с Любашей. Несмотря на то, что погрузилась с головой во всё, что происходило между ней и её незнакомцем, не переставала скучать по родным.
– Так… пап, ты совсем измучен, – покачала головой Леся, стоило ей переступить порог квартиры. Она быстро разулась, сняла куртку и, вынув из сумки всю сумму, которую ей передал Джек, протянула отцу. – Отдай это тому, у кого брал в долг. Позже будет ещё. А сейчас – иди поспи, я посижу с Любашей.
Она сразу ушла в комнату к сестре, потому что на глазах появились слёзы. Сейчас, когда вернулась в привычную жизнь, которой жила последние годы, стало как-то особенно тоскливо. Нет, совсем не потому, что жалела себя, а потому что знала – её сказка наедине с Джеком, в которую она так быстро погрузилась, когда-нибудь закончится. Но сейчас думать об этом она не желала, хотя нет-нет, да и проскакивали мысли о незнакомце. Был ли он тем, с кем она уже встречалась? На что он намекал своими сказками и было ли это намёком? Что хотел ей сказать?
Когда Любаша уснула, Олеся на цыпочках прошла в комнату отца и, убедившись, что тот тоже спит мертвецким сном, направилась в кухню. Её давно не оставляла мысль поискать что-нибудь в сети – например, какие-то статьи о том, кто из бизнесменов или олигархов в прошлом пострадал в аварии или пожаре.
Устроившись за столом, Леся вбила в поисковик запрос и начала изучать всё, что нашлось.
Когда Любаша проснулась, требовательно загудев на всю квартиру, у Олеси было всего два варианта, которые хоть как-то отвечали запрошенным требованиям. И ни один из них не пролил свет на их с Джеком встречи в тёмной комнате.
Один из кандидатов оказался пятидесятилетним банкиром, который разбился в автокатастрофе, потерял жену и стал инвалидом. Второй – тридцатилетний владелец финансовой компании – подвергся нападению и его лицо было повреждено ножом. И ни один из них не был знаком Олесе. Потому, отбросив все свои чаяния хоть что-то узнать о личности Чёрного Джека, она решила, что пока будет просто плыть по течению, тем более, что это течение уже затянуло её, словно омут.
Когда Олеся вернулась в дом Джека, поняла, что её терзает ещё одна мысль, к которой она возвращается раз за разом. Та комната в доме на первом этаже, куда ей было запрещено заходить под страхом смерти. Возможно, своим зарпретом Джек давал ей понять, что именно за нею скрываются ответы на все её вопросы? Знал ведь, что его Леди слишком любопытна и смела, и не исключал вероятности, что рано или поздно она найдёт возможность оказаться там, куда доступ ей был запрещён.
Она прохаживалась по огромному особняку в ожидании момента, когда Джек позовёт её к себе. Это было особенное ощущение – предвкушения, смешанного с преддверием того, что ожидало её в тёмной комнате. Она не представляла, что именно приготовит для неё незнакомец в следующую их встречу, и от этого по телу проходила лёгкая дрожь.
