скачать книгу бесплатно
Ледяной ветер снова ударил в лицо, рассылая по всему телу холод, пробирающий, казалось, до самой души. Мимо нее куда-то спешили люди, вдалеке мерцала праздничными огнями одна из городских ёлок – верный признак приближающегося Нового года, а она шла, спрятав подбородок в старенький шарф, и думала только о том, как выжить в своем новом статусе безработной.
Конечно, ее сейчас рассчитали, как положено – за все полмесяца, что она успела отработать, но этого надолго не хватит, ведь даже ее полной зарплаты не всегда было достаточно на семейные нужды. И так, от получки до получки, в общем-то, жили, наверное, многие, но, Господи, как же она устала от этого бесконечного страха и ответственности, рождённой пониманием, что ей абсолютно не на кого надеяться, кроме себя самой.
Хотя Света, кажется, искренне проявила о ней заботу. В голове всплыли слова: «там зарплата в несколько раз выше, чем здесь…». Может быть, ей стоит все же позвонить этому Яну? Возможно, она сумеет вытерпеть в должности няни хотя бы месяц или два, а потом, поднакопив денег, поищет что-то другое. Хотя далеко не факт, что даже его рекомендация поможет ей получить это место. У нее ведь не было абсолютно никакого опыта подобной работы, а богатые люди, как правило, хотели для своих детей все только самое лучшее. А это явно было не о ней.
Закусив губу, Нино дошла сквозь упрямый ветер, бросавший в лицо колючие хлопья снега, до своей остановки и стала ждать автобус. Ей ещё предстояло объяснить матери, почему она пришла домой раньше обычного.
В их маленькой коммунальной квартирке с общими на целый этаж ванной, кухней и туалетом, уже давно не пахло ничем, кроме лекарств, и этот въевшийся в старые стены запах рождал внутри Нино какое-то нескончаемое чувство безнадёжности. Хотя с этим она тоже постепенно научилась жить.
– Мама, я дома, – крикнула она, поспешно стаскивая с себя куртку и по привычке прислушиваясь к звукам, тем самым пытаясь уловить, чем занята мать. И посреди пугающей тишины различила приглушённые стоны, заставившие ее спешно пройти в комнату, служившую им и залом, и спальней.
Мама сидела на потрёпанном жизнью диване, смежив веки и сжав губы, и, судя по ее измученному виду, ее терзал очередной приступ подагры.
– Мамочка. – Нино опустилась рядом с ней на колени и коснулась холодными пальцами материнских рук, только сейчас заметив, что кожа на одной из них покраснела. – Что с руками? – спросила встревоженно, хотя уже заранее знала ответ.
– Кипятком обожглась, – выдохнула мама едва слышно. – Взяла чайник и тут вот… – она указала кивком на свои опухшие изуродованные пальцы.
Нино тайком сглотнула, ощущая, как мучительно сжимается сердце при виде материнских разбитых болезнью рук и от осознания собственного бессилия ей помочь.
Она уже давно запретила маме делать по дому что бы то ни было, но той приходилось хотя бы самостоятельно наливать себе чай или греть еду, и, видимо, сегодня был один из тех случаев, когда приступ застал ее врасплох в самый неподходящий момент.
Внутри вновь зашевелились угрызения совести от того, что не может обеспечить маме должную заботу. Будь у них деньги, она имела бы возможность нанять хоть какую-нибудь помощницу, а вместо этого могла позволить себе разве что лекарства, которые действовали далеко не так эффективно, как хотелось бы. Но все же это подобие лечения позволяло Нино утешить себя тем, что делает для мамы хоть что-то.
И вот теперь она лишилась работы. И скромного запаса средств надолго им явно не хватит.
Захотелось вдруг зарыдать, уткнувшись маме в колени в поисках поддержки. Зареветь отчаянно, в голос, выплескивая наружу всю усталость и боль, что накопились в душе. Но даже этого она себе позволить не могла. Потому что должна была сама являться для мамы опорой.
Зато она могла все же попытаться получить хорошо оплачиваемую работу. И для этого даже не нужно было ни перед кем унижаться. Достаточно было только переступить через себя и терзавшие ее кошмары и просто позвонить. Всего лишь один звонок… всего лишь ещё одно преодоление.
Так мало, если смотреть на это со стороны и так трудно для нее.
И так отчаянно необходимо.
До продиктованного ей по телефону адреса пришлось добираться долго и трудно – сначала на автобусе за город, а потом на такси. Потому что до престижного поселка, где располагался искомый дом, конечно, не ходил никакой общественный транспорт. Жившие здесь состоятельные люди просто не нуждались в старых неотапливаемых автобусах, где стекла от холода были покрыты инеем, а салон был согрет только дыханием огромного количества людей, которые разве что на головах друг у друга не стояли, с трудом втискиваясь в маленький «ПАЗик». Нет, в этом месте все ездили на дорогущих иномарках и вряд ли вообще знали, что это такое – общественный транспорт.
Изначально она надеялась добраться до нужного дома пешком, но пройти четыре километра по морозу в минус пятнадцать градусов было бы настоящим сумасшествием. И хотя совесть грызла ее изнутри от того, что тратит скромные сбережения на такси, Нино все же утешала себя мыслью, что здоровье ей сейчас необходимо гораздо больше.
Маме утром она сказала, что нашла работу лучше, чем в отеле, вот только упоминать о том, что ее на эту должность могут и не взять, не стала. Не хотела тревожить понапрасну. И теперь, как итог, оказалась в ситуации, когда ей нужно было получить это место любой ценой.
Все эти мысли проносились в ее голове по кругу, пока таксист наконец не затормозил у огромного, метра в три высотой, забора.
– Приехали, – сообщил он лаконично и Нино, быстро расплатившись, вылезла наружу.
Из-за высокой темной изгороди рассмотреть то, что за ней скрывалось, было совершенно невозможно, и внешне неприступный вид дома, где она надеялась получить работу, откровенно пугал. Но отступать было уже слишком поздно. Да и недопустимо.
Нажав на кнопку звонка, над которым висел глазок камеры, Нино дождалась, когда ей ответят и назвала свое имя. Минуты три спустя, показавшихся ей из-за холода чудовищно долгими, дверь все же распахнулась, являя ее взору высокого, метра в два ростом, охранника.
Оглядев ее внимательно с головы до пят, тот кивком головы указал ей на дом, тем самым позволяя пройти. Сделав глубокий вдох в тщетной попытке усмирить бешеный стук сердца, Нино шагнула за ворота и по широкой дорожке направилась к дому.
Жилище людей, которые искали себе няню, выглядело, надо сказать, не слишком-то приветливо. Дом был выстроен из темного кирпича и с обеих сторон его окружали высокие сосны, словно ещё одни молчаливые стражи. Свет в окнах почти не горел и в целом все выглядело так, будто здание было почти необитаемо. Неужели именно здесь находился ребёнок, которого ей, возможно, предстояло нянчить? Это отчего-то казалось странным. Несоответствующим. Невозможным.
У двери, ведущей в дом, Нино немного помедлила, а затем постучала. Просто так взять и войти без предупреждения в эту неприветливую обитель она не рискнула.
Дверь ей открыл, судя по виду, ещё один охранник. И снова – пристальный осмотр, словно она представляла собой какую-то угрозу, а следом – одна-единственная короткая фраза:
– Я вас провожу.
Господи, неужто хозяин дома боялся, что она его ограбит?
Молча кивнув, Нино покорно последовала за своим конвоиром, не рискуя даже оглядывать окружающую ее обстановку. Просто шла, упёршись взглядом в широкую мужскую спину и подняла глаза только тогда, когда охранник распахнул перед ней дверь и неожиданно яркий свет ударил в лицо, принося с собой неожиданное понимание, что весь остальной дом был погружён в полумрак.
Не давая себе возможности передумать и, развернувшись, бежать отсюда подальше, Нино решительно шагнула в комнату и выдохнула с облегчением, когда навстречу ей из кресла поднялась молодая женщина со вполне дружелюбным выражением лица.
– Вы, наверное, Нино, – сказала она, делая охраннику знак выйти. – Добрый день.
– Добрый, – откликнулась Нино, пожимая протянутую ей руку. – Да, это я.
– Вы знакомая нашего Яна, не так ли?
Вообще-то, не так. Она слышала этого человека только по телефону, и то лишь однажды, но страх, что в случае, если она скажет правду, ей тут же откажут от места, заставил все же сказать:
– Да.
– Присаживайтесь, – предложила женщина, указывая на кресло напротив себя, и Нино, даже не расстегнув куртки, опустилась на самый край явно очень дорогой мебели.
– Меня зовут Ирина, я подбираю няню для своей племянницы. Скажите, Нино, есть ли у вас опыт подобной работы?
Господи… вот так сразу, в лоб?
– Нет, – ответила она на сей раз честно, мысленно готовясь к тому, что ей тут же укажут на выход.
– А обращаться с младенцами вы умеете?
– Да.
– У вас есть собственные дети?
– Не совсем. У меня брат… был.
– Он уже вырос?
– Он умер.
Повисла пауза. Нино не находила в себе сил поднять глаза, чтобы увидеть лицо Ирины. Подумалось вдруг – после подобного признания ей наверняка ни за что не доверят ребенка. Ведь так легко решить, что раз она не уберегла родного брата, то и этого младенца ей вверять ни в коем случае нельзя…
– Простите, – наконец сказала женщина и Нино с трудом выдавила в ответ:
– Ничего.
Она ожидала, что Ирина захочет узнать о том, что случилось с ее братом, но та неожиданно перевела тему:
– Давайте я расскажу вам немного об Алине.
Кивнув, Нино все же взглянула на свою собеседницу и то, с какой теплотой Ирина заговорила о племяннице, неожиданно успокоило дребезжащие нервы.
– Алина сейчас находится в доме малютки. Ей уже почти четыре месяца, но она выглядит совсем крохой. Проблемы роста, но это все решаемо. Мой брат скоро заберёт ее к себе и поэтому мы ищем хорошую няню.
На языке вертелся вопрос о том, где мать ребенка, но Нино не решалась задать его вслух. Однако Ирина, похоже, легко прочитала ее мысли:
– Мама Алины умерла при родах.
– Мне очень жаль.
Интересно, а был ли кто-то, кто готов был заменить малышке мать? Нино не была уверена, что готова взять на себя ответственность за малютку, о которой, кроме отца и тети, даже позаботиться больше было некому. Хотя… был ли у нее выбор? Да и должность эту ей все равно никто пока не предлагал.
Они немного помолчали и Нино уже готова была услышать дежурную фразу «мы вам перезвоним» и проследовать на выход, но вместо этого Ирина сказала:
– Вы мне нравитесь, Нино. Я думаю…
Договорить она не успела. Дверь стремительно распахнулась, громко ударившись о стену и, вздрогнув от неожиданности, Нино услышала злой мужской голос:
– Ну и какого хера тут происходит?
***
– Чисто теоретически ты прав, Герман. Но на практике…
Руслан Кузнецов, правая рука Ильинского и по совместительству друг, пожал плечами и бросил документы на стол.
– Что на практике? – хмуро поинтересовался Герман, мгновенно закипая от того, что, похоже, ему придётся в любом случае идти на поводу самодурства сестры.
– На практике Ира предлагает хорошую тему. Про то, что тебе нужна женщина, я молчу, это не моего ума дело, а вот пройти эту школу – вполне.
– По закону, ты сказал, этого не нужно.
– Не нужно. Но я переговорил с людьми, которые в этом соображают – они советуют потратить на это время, если конечно, ты хочешь всё сделать по уму.
– А что с судебной тяжбой?
– Тут ничего не могу сказать. Но достаточно вспомнить, кто у Иры муж, и в каком государстве мы живём.
– Млять.
Герман отошёл к окну и засунул руки в карманы брюк. Чем больше он обо всём этом думал, тем больше ему хотелось послать Иру ко всем чертям и сделать всё по-своему. Чего только стоили все эти кандидатки на роль няни для Алины, которых он отсмотрел, повинуясь чёртовой блажи сестры! Ни одну из них он даже в страшном сне представить не мог рядом с дочерью, не говоря уже о том, чтобы доверить им опеку над малышкой. А меж тем, время шло, Алина находилась в этих ужасных условиях, а он бился, как рыба об лёд.
Ему даже в голову пришла дурацкая мысль нанять любую из них, а потом довести до белого каления, чтобы она смоталась как можно дальше и быстрее. И почему он вообще должен тратить своё время на эти детские глупости?
– Ладно. Значит, ты советуешь…
Герман сделала паузу, обернулся к Руслану и вопросительно поднял бровь.
– Я советую сделать так, как предлагает Ира.
– Предлагает… – Ильинский насмешливо хмыкнул. – Последнее, что она делает – так это предлагает.
Он снова уставился в окно, туда, где устланная снегом земля искрилась на солнце. Может, все и правы. Никто ведь не вынуждает его влюбляться в эту эфемерную женщину, которую он ещё в глаза не видел. А Алине нужна будет мать. Ко всему, если вдруг ему что-то не понравится, он всегда может выгнать няню куда подальше, действуя исключительно в интересах ребёнка.
– Если у тебя всё, то… мне начинать готовить все необходимые документы?
– Начинай, – кивнул Ильинский. – А я попробую откопать уже эту чёртову кандидатку, которая мне наконец понравится.
Весть о том, что к нему домой не только приехала Ира, но уже успела устроить собеседование, разумеется, не уведомив его об этом, настигла Германа после пробежки. И когда эта зараза всё успевала? Чуть он из дома, ей часа хватило, чтобы продолжать распространять свои порядки.
Не удосужившись принять душ, Ильинский направился прямиком туда, где обустроилась сестра, в данный момент собеседовавшая ту несчастную, которую он уже мысленно выгнал на мороз. Голос Иры услышал ещё из-за двери. Сестра, как ни в чём ни бывало, сообщала кандидатке, что та ей нравится. Вывод из этого суждения был только один – Ира уже решила, что наймёт эту незнакомую ему женщину на работу няней к его дочери. К его, чёрт бы всё побрал!
– Какого хера тут происходит? – процедил он, распахивая дверь в свой кабинет. Ира, на лице которой лишь на секунду мелькнуло что-то вроде неудобства, пожала плечами и ответила:
– Я подбираю няню Алине. Ты ведь этим вопросом не озадачился.
– Какого чёрта ты снова суёшь свой нос, куда тебя не просят?
На девушку он даже не посмотрел. Что толку было вообще обращать внимание на ту, которую он уже мысленно уволил, не успев принять на работу.
– Герман, какой ты… невоспитанный. Вообще-то не стоит при посторонних обсуждать подобное.
– Да. При посторонних не стоит. – Всё же повернувшись к девушке, которая сидела на краю кресла с таким выражением на лице, будто вот-вот готова была сбежать, он неожиданно замер. Она показалась ему… удивительно знакомой. Определённо, он где-то уже её видел, вспомнить бы только, где.
– Это Нино, Герман. Нино, это мой брат. Отец Алины, – пользуясь его замешательством, представила их друг другу Ира, и Ильинский нахмурился.
С одной стороны, единственное, чего ему сейчас хотелось – выставить эту несчастную Нино за порог, чтобы она вообще сюда забыла дорогу. А следом то же самое проделать и с Ирой. Правда, вторая вряд ли бы так просто успокоилась и перестала к нему наведываться. Но с этим он уже почти смирился. С другой… с другой стороны, Нино при первом на неё взгляде, неприятия у него не вызвала.
– Добрый день, – тихо поздоровалась та. Ильинский заставил себя отвести взгляд от её лица, чтобы снова посмотреть на сестру. Ира же в свою очередь выглядела бесстрастной, будто вообще только и занималась, что вот так вот подбирала кандидаток в няни для тех, кто её об этом не просил.
– Можно тебя на секундочку? – проговорил Герман и, не дожидаясь, пока Ира ответит, вышел из кабинета.
– Герман, ну ты… напугал девушку. Мало того, что я не успела ей рассказать про аварию, а ещё орёшь, как потерпевший, – покачала головой Ира, выходя в коридор следом за ним.
– Если бы ты не лезла не в свои дела, или если бы хотя бы предупредила о том, что устроила собеседование, всё прошло бы куда более приятно для всех нас.
– Я уже поняла, что с тобой иначе действовать нельзя.
– Ира, мне не десять лет.
– Вот именно. И запасной жизни у тебя нет. Как и у Алины.
– Как она, кстати?
– Ничего. Но думаю, что она заслужила, чтобы ты забрал её на гостевой режим хотя бы на Новый год. Пока все бумаги оформляются, можно это сделать.
