Измена. Если любишь – терпи

скачать книгу бесплатно


– Хорошо, я, – неожиданно легко согласилась Елизавета Генриховна. – Но пойми меня… Мия – моя внучка. Я успела её очень полюбить перед тем, как случилась эта беда. Знаешь, иногда такое бывает, когда женщина не особенно способна проявить свои чувства в сторону сына или дочери, зато обожает внуков так, что готова за них сердце дьяволу продать.

Какое интересное признание! Значит, всё это время она посылала лучи любви девочке, которая лежала в коме, а Костя при этом так? Всего лишь тот элемент, который помог ей обрести любимую внучку?

– Но ты не переживай, ведь скоро родится Альберт, и я уж точно никогда не дам его в обиду. И ты, и Юлечка для меня – важные люди. Матери моих внучат. Я не хочу, чтобы кто-то из вас чувствовал себя обделённой.

Она договорила и улыбнулась, а у меня внутри поднялась волна, схожая с цунами.

– Обделённой в чём, Елизавета Генриховна? – процедила я, глядя на свекровь. – В любви Костика? В деньгах, которые он щедро расточает на свою дочь, с которой уже, по его словам, попрощался?

Елизавета Генриховна охнула и, приложив руку ко рту, воззрилась на меня ошарашено.

– Константин так сказал? – ужаснулась она.

– Да. Именно так и сказал. Или вы считаете, что я вру?

Она перестала играть в свекровь, которая любит невестку, почти сразу. Стала похожа на каменную горгулью, готовую спикировать на голову любому, кто посмеет посягнуть на жизнь любимой внучки. А я и не посягала – лишь повторила то, что уже успел сказать мне муж.

– Это всё полнейшая ахинея! – грозно проговорила Елизавета Генриховна. – Костя соврал тебе. Он никогда бы не позволил себе даже мысль допустить о том, чтобы причинить Мие зло. И уж тем более не может желать ей смерти!

Я едва не уронила голову на руки. Способность свекрови переворачивать все кверху тормашками может сыграть против меня. Если сейчас она гипертрофирует все настолько, что потом мне от мужа прилетит нагоняй, я заранее проиграла в этой битве.

– Елизавета Генриховна, я очень устала, – проговорила, всё же поднимаясь из-за стола.

Компания свекрови стала настолько невыносимой, что оставаться и дальше рядом с той женщиной, которая априори не может встать на мою сторону на все сто процентов, я не могла.

– Впредь я стану думать только о себе и своем ребенке. Прошлая жизнь Константина, которая до сего момента была для меня тайной, пусть и дальше остается секретной. По крайней мере, до того дня, пока я не приду в себя после родов и не решу, что мне пора вмешаться. Всего хорошего.

Я удалилась к себе, так и не позавтракав. Вся эта ситуация не приносила мне никаких позитивных моментов, лишь только волнения, такие острые, что я уже перестала с ними справляться.

А вечером этого же дня, когда я всё же заставила себя немного переключиться мыслями с бывшей жены Власова на дела насущные, Константин поразил меня до глубины души.

Едва он вернулся домой, а я – вышла его встречать, стало понятно, что он абсолютно не в духе. И причиной тому, видимо, были разговоры с Елизаветой Генриховной и Юлией, которые велись за моей спиной.

– Почему ты наговорила моей матери, что я хочу избавиться от Мии, Катя? – пророкотал Костя вместо приветствия, и я мысленно взвыла от досады.

Это ведь было вполне ожидаемо, но я, кажется, совершенно не была к этому готова.

– Ты сам мне это сказал, – пожала я плечами, взяв себя в руки. – Что если бы была такая возможность, ты бы попрощался с Мией.

– Это не значит, что я желаю ей смерти! – возмутился Константин со злобой. – Я всё бы отдал за то, чтобы моя дочь пришла в себя, но понимаю, что это невозможно.

Отойдя к бару, Власов сдёрнул с себя галстук и налил в бокал виски. Когда же выпил залпом янтарный напиток, вздохнул и проговорил:

– Катя, я очень тебя прошу… Даже если моя мать станет поднимать эту тему – не реагируй. Наша жизнь продолжается в том виде, в котором она у нас имелась всё то время, что мы вместе. Точка.

Он устроился на диване и похлопал ладонью рядом с собой, предлагая мир.

– Почему вы с бывшей женой не остались вместе? Почему не завели ещё детей? – проигнорировав это приглашение, задала я вопросы.

Показалось, что Костя очень сильно сдерживается, чтобы не закатить глаза.

– Она – не моя бывшая жена, Катя… Я же говорил! – с нажимом сказал он. – И разве ты меня хорошо слушала в прошлый раз, когда мы обсуждали эту ситуацию? Я не желал быть с Юлей. И не желаю сейчас. Но и смерти своему ребёнку не хочу.

Да Господи! Как же объяснить ему, что Елизавета Генриховна придумала чёрт знает что, а мне теперь приходится отдуваться? Или просто нужно быть похитрее и попытаться перетянуть мужа на свою сторону?

– Я чувствую себя очень одинокой, – сказала, вздохнув. – Представь себе – внезапно, словно гром среди ясного неба, выясняется, что ты скрываешь от меня ребёнка.

Я вскинула руку, когда увидела, что Костя собирается протестовать. Он промолчал, но выглядел так, словно принимает прямо сейчас величайшие мучения.

– Потом ко мне на завтрак без приглашения является твоя мать…

– Ты же знаешь, что она сама приезжает, когда ей бог на душу положит…

– Знаю, но она сходу начинает диктовать мне различные условия. Что я должна делать, а чего не должна. Как, по-твоему, мне нужно себя чувствовать? Я – будто лишний элемент. Безвольный и без права голоса. А не твоя жена, которая носит твоего ребёнка!

Нет, схитрить не удалось. Я не могла сдержаться, но вряд ли хоть кто-то мог вменить мне это в вину. Впрочем, на Власова мои слова возымели то действие, которого я добивалась.

Он встал с дивана, подошёл ко мне и, всё же утянув за собой, усадил себе на колени, предварительно плюхнувшись на мягкое сидение.

– Вот ты и озвучила то, что я пытаюсь до тебя донести. Ты – моя жена. Ты! И никто больше. А Юля – лишь мать моего ребёнка, который уже давно не с нами.

Он бесконечно бережно погладил мой живот и прижал меня к себе теснее.

– Я поговорю с мамой и решу вопросы с Юлей. Скажу, что больше тех сумм, которые она получала от меня раньше, переводить ей не смогу. А ты просто забудь об этом, я прошу. Ты же всегда была очень умной девочкой.

Власов растянул губы в широкой улыбке. Я ответила тем же, ощущая, как сводит скулы от того притворства, с которым старалась быть милой.

– Конечно, я забуду, – соврала, незаметно скрестив пальцы. – И да… поговори со своей мамой. Я не хочу нападок. Мне скоро рожать! Ты же не хочешь, чтобы и второй твой ребёнок пострадал?

Костя побледнел почти до синевы. Наверное, это было не слишком правильным – говорить о таких ужасах в попытке супруга. Но я поняла две вещи:

С Власовым нужно было общаться несколько не так, как я делала это раньше. А ещё – что мне придётся покопаться в прошлом собственного мужа. И я очень надеялась, что меня там не ждёт новых неприятных открытий.

Самым верным в сложившихся обстоятельствах показалось привлечь к данной ситуации мою лучшую подругу. Вера была рядом со мною с раннего детства. Я ей могла доверять, как самой себе. Стоило ли говорить, что как только она услышала о том, что я в красках ей поведала, Верка тут же бросилась копаться в интернете?

Она была своего рода книжным червём. Могла проводить в сети и бумажных фолиантах двадцать пять часов в сутки. А уж о въедливости, которая была отличительной чертой Веры, и вовсе можно было слагать легенды.

Однако, нас с подругой ждала неудача в том, что касалось той злополучной аварии. Ни единого упоминания про то, что подобное произошло в Италии с Власовым и его женой и дочерью. Ни крохотной новости об автокатастрофе, участником которой был мой муж. Словно по интернету прошлись метлой, которая вычистила всё досконально.

Зато в том, что касалось занятий Юлии, Веру ждал успех. И уже вечером того дня, когда мы объединились для поиска информации, подруга отправилась к этому чудо-стилисту без записи.

А я, оставшись дома, только и могла, что метаться из угла в угол в ожидании новостей, не представляя, что подруга может там нарыть.

Ответ пришёл сразу же после того, как Вера вышла от Юлии. Она просто написала мне фразу, от которой у меня мурашки по телу побежали:

«Мчу к тебе, всё расскажу! Но уже сейчас могу сказать, что эта курица говорит о твоём Косте, как о своём муже!»

Я только прочла эти слова как мир мой снова перевернулся.

Если так пойдёт дальше, эту беременность до положенного срока я попросту не доношу… Потому что тех событий, от которых нервы мои не выдерживали, становилось слишком много на один квадратный миллиметр пространства.

Дождалась Веру я с трудом. То металась по дому, перекладывая с места на место вещи. То садилась и начинала медитировать, уставившись в стену. И подгоняла, подгоняла, подгоняла чёртовы стрелки на часах, которые ползли по циферблату, словно улитки в сезон анабиоза.

Наконец, подруга ворвалась ко мне подобно урагану. Мы попросили принести нам чаю, и когда я убедилась, что рядом нет ни единой души, взмолилась:

– Рассказывай скорее!

Верка едва отдышалась, отхлебнула улуна и проговорила:

– В общем, о Косте она заговорила чуть ли не сразу. Сначала мы подобрали мне несколько вариантов одежды, потом она начала расспрашивать о моём житье-бытье. Ну я и наплела ей с три короба. Что мол, не так давно родила, что муж деловой человек, у нас часто разные поездки. Ну вот и она тут же подключилась. И если ей верить…

Подруга снова покачала головой и допила чай. Я едва не взвыла от того, что информация была разрозненной и расплывчатой.

– Так вот… Они с Костей часто куда-то летают вдвоём. Ещё она сказала, что у них дочь, но ни слова про то, что та лежит в коме.

Я закусила нижнюю губу. В том, что Мия действительно стала жертвой аварии и была между небом и землёй, я не сомневалась. Подслушанный мною разговор мужа и Юли – тому свидетельство. Наверное, бывшая Власова просто играла на людях в благопристойную обладательницу семьи.

– Ну а потом, когда стилистка окончательно расслабилась, полилось. Про Константина говорила так, будто твой Власов – её самый верный на свете муж, соратник и друг. И уж планов у них море совместных, и поездок. Мне даже показалось, что она немного того, – Верка сделала характерный жест, покрутив пальцем у виска. – Но это лишь потому, что я знаю реальную историю. А если бы не знала – всё так складно звучит, прям любо-дорого.

Я с трудом заставила себя отпить глоток чая, чтобы хоть немного смочить горло. Если даже Юля и играет в эти игры, где мой муж выполняет функции главы второй семьи, это вовсе не значит, что озвученная версия не является плодом воображения бывшей Власова.

А что? Она вполне могла выбрать себе такую роль – женщины, у которой дом полная чаша. Скорее всего, так ей было проще принять реальность, в которой всё происходило с точностью до наоборот.

– Я думаю, что мне нужно самой к ней пойти, – ответила подруге, которая смотрела на меня выжидательно.

Услышав мои слова, Вера приподняла брови и кашлянула.

– Думаешь, она не знает, как ты выглядишь? – спросила о том, что в целом никакого значения не имело.

– Я не буду скрываться и притворяться кем-то другим, – пожав плечами, ответила Вере. – Пусть расскажет мне свои весёлые истории. Я послушаю и посмеюсь ей в лицо.

Подруга смотрела на меня с сомнением, а мне всё больше нравилась эта затея. Разумеется, Юля знала не только обо мне, но и о том, как я выгляжу. Наша свадьба с Власовым не была секретом, и тайной жизнью мы с Костей не жили, периодически попадая в новостные заголовки. Так что если бывшая моего мужа следила за его карьерой – я уже точно стала достоянием для её глаз.

– Ты же отправишься к ней снова? – уточнила у Веры.

Подруга смутилась под моим взглядом, а когда я вопросительно вскинула бровь, ответила:

– Отправлюсь… как стилист она классная…

Я сделала глубокий вдох. Вера не зря краснела и бледнела, когда говорила мне это. Походы к бывшей Власова для меня были как серпом по одному месту, если они касались её профессиональной деятельности, а не попыток выяснить то, что поможет мне в сложившихся обстоятельствах.

– Вместо тебя приду я, – решительно ответила Вере. – И уж поверь, мы найдём тебе нормального стилиста, который не спал с моим мужем и не родил ему ребёнка. Раз уж у тебя появилась необходимость в такого рода человеке…

Подруга под моим взором стушевалась. Может, я и обращалась с нею жёстко, но мне совершенно не хотелось, чтобы Вера переметнулась в стан врага. И даже если в её общении с Юлией не будет никакого второго дна, я всё равно стану воспринимать это очень остро.

– Конечно, вместо меня пойдёшь ты, – закивала подруга с готовностью.

И я расслабилась и выдохнула с облегчением. Хоть какой-то план у меня имелся.

С момента, когда Костя невольно выдал мне свой самый большой секрет, муж для меня превратился в человека, от которого можно было ожидать всякого. Как будто внутри него дремало биполярное расстройство, которое в данный момент зацвело пышным цветом под воздействием обстоятельств.

Вот и сейчас, когда я стояла на балконе в ожидании прибытия Кости, у меня в душе появилось нехорошее предчувствие. И оно подтвердилось, когда машина Власова въехала во двор, а из неё выбрался разъярённый донельзя муж. Он выругался на водителя, который, по его мнению, слишком долго ехал домой, затем вихрем промчался к дому, и я поняла, что ждать ничего хорошего от этого вечера не стоит.