скачать книгу бесплатно
В бездонной ночи
Mel RedWolf
13-й том стихов автора Mel RedWolf. Том пронизан атмосферой таинственности, загадочности. Что ты видишь в ночи? Яркие звезды и марево туманных облаков? Или призыв выйти во мрак, узнать, что таит в себе тьма? Или, может, тебя опутывает страх от неизведанной опасности, что ждет своего часа? Читайте том стихов, чтобы испытать новые эмоции от тьмы ночи и долгожданного рассвета…
В бездонной ночи
Mel RedWolf
Дизайнер обложки Mel RedWolf
© Mel RedWolf, 2021
© Mel RedWolf, дизайн обложки, 2021
ISBN 978-5-0055-4417-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Что есть иллюзия и жизнь?
Весь мир иллюзия и суета,
Когда вся жизнь на миг проста
Чем дольше шаг, тем легче тлен
И средь людей ты без удел.
Что для тебя тоска времён?
Что смысл, сложенный творцом?
Когда есть явства и желания,
Пустые людям обещания.
Живи, но знай, что суждено
Обресть прощанье без излишеств
И распрощаться навсегда
С теми, кто был по жизни лишним.
Отняли
Они отняли его дочь,
А он забрал полет их жизни,
Как будто мир весь лишь ничто,
Лишь цель покажет ценность жизни
И породить огонь внутри
Один момент, распятие боли,
А сохранить, не дать сотлеть,
Здесь вы найдете больше боли.
Хранить надежду и суметь
Добиться правды в схватке с ложью
Такое не дано толпе
Лишь среди многих, непохожих.
Идти, и чтобы до конца.
Бороться. Болью, полной крови
Суметь вернуть и обогреть,
То стоит жизней, нынче ложных.
Сладкий мед
Сладкий мед и горькие грёзы,
Словно солью на рану, ложь.
И как в мире этом создано
Круговерть мириад угроз.
Жизнь на кончике, жизнь на лезвии
И по горлу до самых плеч,
Не борись с упрямой вечностью
Твой удел – мириад вещей.
Все сплелись и не стали прочною
Сетью для сундука Пандоры.
Алчишь больше, чем сделать сможешь
И умрёшь до седины с плеч.
Жаль, чем больше творишь, тем меньше
Ты сумеешь помочь тем многим,
Кто сумел отыскать владения
Среди пустошей и ничтожных.
Жизнь клубится парами миазом,
Рытвины покрывают мочи.
Жаль, молился все годы многие
Не на те святые мощи.
Отыскать смысл всех благоденствий
И всех самых ужасных быль
Можно только средь строчек Торы,
Только среди людских могил.
Горечь
Всюду осень и до рассвета
Будет зибко, темно, свежо,
Летом небо всегда светлее
И на душе совсем легко.
Ну а осень клубится сенью
Темных листьев и острых ветров,
Что вонзаются словно иглы
В белые ставни наших окон.
Горечь будет, но как после кофе
Долгим терпким мгновеньем судьбы,
Словно в ладони спустилась искра
И обожгла до нутра души.
Среди будней, мгновений жизни
Отпустить и забыть желать.
Из немногих шальных мыслей
Как не сладко, вот так, угасать.
Двуликая жизнь
Аллея, улица, фонарь,
Но свет так тих и мал.
Как безупречен тот маяк,
Что тащит душу в ад.
Но чаще людям суждено,
Истратив силы жить,
Сложить все естество в ничто,
Лишь в топку, чтоб служить.
Когда же жизнь коснется мира
Средь темных мерзких мостовых,
Познаешь жизнь, что та двулика
И жить, не значит, безупречным быть.
Восход
Горит закат каскадом лета
И перламутровый гранит
Закроет лик черненной ветви,
Который дан росток любви.
Взойдёт поток с небес тепла
И зародятся реки новым
Потоком, что родят цветки
От почвы прежде запыленной.
Среди глуши, тоски времён
И ветра тихого сказанья
Взойдёт, как прежде, вновь восход
И всход даров с небесной длани.
Свет огней
Свет огней и мостовые
Тишина царит кругом.
Словно бриз шумит,
Машины, шелестят по грани швов.
Все дороги, но туда же.
Среди тысячи могил
Не найдешь ты суть, что раньше,
Чем создатель, вошла в миг.
Тишина. Клубится эхом
Средь сосновых шапок в тишь
Шелестят деревья тише,
Чем поток людских машин.
Шелест осени
Осень шелестится
Грёзами ветров
В них так мало смысла
Больше жгучих слёз.
В них ветра позора,
Горести грозы,
В них так мало смысла
Больше боли, лжи.
Что ветра позора
Стоят в знойный день?
Что средь боли, злобы
Проливать дождей?
Только в осень тихо
Вновь приходит хладо
Накрывает тихо
Землю покрывалом.
Затихает снова
Весь гремучий лес
И молчат двулико
Ясени в ответ.
Нет в них звонких искр,
Нет любви к вражде.
Тихо, горемышно,
Ждут тепла во тьме.
Лесной владыка
Стелется ночью вновь туман,
Как будто дымка зыбкая
И не ступал бы вновь чужак
