скачать книгу бесплатно
А как потрясающе бывает отправиться с хозяином на рынок! Сесть на повозку вместе с ним, кучером и помощником кучера, смотреть на проплывающий мимо город, на спешащих куда-то по своим делам важных господ, прекрасных дам и блестящих кавалеров, на осенние листья, щедро осыпающие все вокруг и, кажется, тоже куда-то спешащие. А потом, на рынке, слушать, как долго и вкусно торгуется хозяин, как помогает ему кучер, как втихаря высмеивает проходящих мимо горожан его помощник, такой же мальчишка, как ты!
– Эй, смотри, какая тыква пошла! А у того… а у того… нос как картофелина! Вот умора!
Он толкает тебя в бок локтем и, присев, словно бы для того, чтоб поправить башмак, пытается заглянуть под платье проходящей мимо девице. Тебе и так понятно, что ничего у него не выйдет, платье слишком длинное, но шельмец врет, что очень даже вышло. Ну и ладно, тебе не жалко, пусть его хвастается. Пусть почувствует себя победителем, у него вышло, а у тебя – нет.
– Ты даже не догадался, раззява! Все вы, деревенские, такие увальни! Ты хоть знаешь, откуда дети-то берутся? Наверняка не знаешь! Ничего, я тебя мигом всему обучу. Со мной не пропадешь…
Ну и ладно. В конце концов, его можно понять: до сих пор именно он был в трактире самым младшим работником, а тут такая удача – новенький. Да еще из деревни. Как перед таким себя не показать? Не развернуться во всю ширь?! Пусть знает, деревня!
Торг закончен. Хозяин и торговец ударяют друг друга по рукам.
– Со всем нашим уважением, господин Вагрит! – почтительно говорит торговец.
– Взаимно, – откликается хозяин.
Конюх торжественно выдает своему помощнику сочную затрещину «за болтовню и охальничество».
– Пора грузить, – говорит хозяин и первым берется за мешок. Он такой, господин Вагрит, другим отлынивать не позволит, но и сам не станет. Правильный хозяин.
Таскать мешки и ящики, корзинки и коробки, таскать, удивляясь, как мало, в сущности, весят все эти еще недавно столь неподъемные вещи. Таскать, грузить на повозку, составлять аккуратно, как умел когда-то… когда-то нескончаемо давно. А теперь снова умеешь… снова можешь…
Помощник конюха посмеивается над тобой. Ему невдомек, отчего у тебя такое счастливое лицо, когда ты работаешь. Он не может понять, отчего ты с радостью берешься за самые тяжелые мешки.
– Вот деревенщина, – озадаченно чешет в затылке он.
И опять огребает затрещину от конюха, с наставлением:
– Голову чаще мыть надо, а не почем зря пятерней в нее лазить! Он еще и на девушек засматривается, оболтус! Кому ты такой нужен будешь, с растрепанной башкой и неумытой харей?
Впрочем, для него затрещина – дело привычное. Нечто такое, без чего мир если не рухнет, то уж наверняка сильно скособочится. С куда большим удивлением он таращится на то, с какой радостью ты хватаешься за любую работу.
– Ну, как есть деревенщина, – бурчит он. И уверенно добавляет: – Перебесишься.
Ему не понять, а ты и не пробуешь объяснить. Ты и сам не знаешь, как объяснить такое.
Твоя молодость и твоя память… Порой тебя просто разрывает на части. То ты радостно отдаешься своему новому счастью, безоглядно наслаждаясь возможностью снова быть, по-настоящему быть: сильным, легким, веселым, – и в глазах никакая муть больше не колышется! – то вспоминаешь себя прежнего, и все это новое счастье, здоровье, силу хочется упрятать куда подальше, под какой-нибудь надежный замок. Упрятать, сесть сверху и никому-никому никогда не отдавать. И самому пользоваться пореже, чтоб подольше хватило.
С этим так трудно порой справляться.
«Я так ни разу и не попробовал свою магию в деле!» – сокрушается молодой.
«Зачем тебе магия? – откликается старик, аккуратно нарезая овощи. – Ты и так неплохо справляешься. Хозяин доволен, чего тебе еще?»
«Это тебе ничего не нужно, – вздыхает молодой и берется за новую морковку. – А мне…»
«Хотелось бы заполучить весь мир! – ехидно подсказывает старик. – Так ведь не дадут. Не дадут, можешь мне поверить. А то, что было, – отберут».
«Ты просто трус, старик! – презрительно фыркает молодой. – Трясешься над этой моей… молодостью и здоровьем!»
«Один раз я уже растратил все это впустую!» – сердится старик.
«А теперь собираешься повторить все это еще раз! – Нож врезается в несчастную морковку с такой силой, будто это горло неведомого врага. – Растратить… все это… впустую!»
«Нет уж! На сей раз я не намерен допускать ошибок!» – Короткое движение – и нарезанная морковь летит в заранее приготовленный котелок.
«Собираешься. – Новая морковка водружается на доску для нарезания овощей. – Только в прошлый раз ты их совершил по глупости, а в этот раз совершишь от трусости!»
«Тебе с твоей молодой горячностью только дай волю – опять все испортишь, – бурчит старик. – А эта твоя вспышка жадности…»
«Это твоя жадность, – откликается молодой. – Я тогда просто не сразу понял…»
«Моя?! – возмущается старик. – Никогда жадным не был! Всю жизнь был легким, веселым…»
«Даже когда стал калекой, – подсказывает молодой. – Все верно. А теперь ты получил свое сокровище назад. Быть может, в этом все дело?»
«Не понял…» – честно признается старик.
Не совсем честно. Потому что, если совсем честно, тогда самому надо сказать себе много неприятного. Впрочем… это все равно придется сделать. Раньше или позже.
«Моя молодость отравлена твоей старостью, твоей усталостью и болью, твоим разочарованием…» – говорит молодой.
«Я никогда не завидовал», – упрямо говорит старик.
«А я мог бы никогда этого не делать, если бы не ты!» – откликается молодой.
«Значит, это я тебя подталкивал?!» – возмущается старик.
«Ответь-ка на этот вопрос сам», – безжалостно обрывает спор молодой.
И старику ничего не остается, как с кряхтением наклониться над этим омутом, чтоб выудить оттуда то, что, как он подозревал, лежало там с самого начала. Судорога сознания… «Неужели у меня опять так ничего и не будет?!!»
Крик.
Неимоверный.
Жалобный и страшный одновременно – крик.
НЕУЖЕЛИ У МЕНЯ ОПЯТЬ ТАК НИЧЕГО И НЕ БУДЕТ?!!
ОТДАЙТЕ МНЕ МОЕ!!!
«Твоя молодость отравлена моей старостью, – печально признает старик. – А моя старость получила продолжение и надежду… не совсем честный обмен».
Последняя морковина сыплется в котелок. Пора резать лук.
И делать выводы. Честно.
И не лгать себе больше, хоть это и трудно.
И принимать решения, хоть и очень не хочется.
А слезы… как же все-таки удачно этот лук подвернулся, а то ведь кто-нибудь обязательно спросит!
* * *
Среди прочих стран и государств вольный город Лейен выделялся особо. Древние легенды гласили, что когда-то его населяла иная, несхожая с людьми раса. В конце концов эти существа то ли вымерли, то ли куда-то переселились, а Лейен так и остался вольным городом. Правят им теперь, конечно, обычные высокие лорды, и маги в городе, разумеется, тоже есть. А еще это город, где происходят все важные встречи и переговоры, заключаются всевозможные сделки и соглашения. Лейен – город мира и торговли, город наук, искусств и ремесел. А еще в нем самые лучшие бордели. Нигде в целом мире больше таких нет. И что тут может быть удивительного, если в один из таких вот борделей вдруг да наведается Великий магистр? Вовсе даже ничего удивительного. Что, раз он маг, значит, и не человек вовсе? Ну, а если в одном и том же борделе совершенно случайно оказалось сразу несколько Великих магистров, опять-таки – что тут такого? Ведь и в самом деле здешние бордели – лучшие. Так-то вот. И разумеется, никому и в голову не придет интересоваться, чем это магистры там занимаются. И так ведь ясно – чем. А если все же кому-то и придет в голову поинтересоваться, на то они и Великие магистры, чтоб никому ничего ни слышно, ни видно не было.
– Уважаемый коллега, вы и впрямь намерены силами одного своего Ордена справиться со всеми высокими лордами в стране? – Великий магистр из вольного города Лейена наконец спросил то, что вертелось на языке у всех остальных.
– Ни в коей мере, – покачал головой Великий магистр королевства Гаэрты. – Я не настолько самонадеян и своевременно озаботился могучими союзниками.
– Например? – удивился Великий магистр соседнего с Гаэртой королевства Танурга.
– Мы доработали «темный» эликсир, – с затаенной гордостью сообщил Великий магистр Гаэрты. – Некоторые младшие высокие лорды согласились…
Он не договорил, давая собравшимся самим домыслить сказанное.
– Вы собираетесь убивать высоких лордов их же руками! – с восхищением поцокал языком Великий магистр королевства Хеврен. – Какое изящное решение!
– От вас же я бы просил лишь невмешательства, – скромно промолвил Великий магистр Гаэрты. – Ну, или хотя бы не слишком активного вмешательства, если от вас очень уж этого потребуют.
– Еще как потребуют, – пробурчал Великий магистр Танурги. – И не так просто будет даже «не слишком активно вмешиваться». Это у вас Владыка при смерти, а наш, мерзавец, силен и деятелен. Он наверняка сочтет это наилучшим поводом вновь на вас напасть.
– Вот и нападайте, – кивнул Великий магистр Гаэрты. – В конце концов, ничто не цементирует государство столь же хорошо, как война. Быть может, мне даже какие-то высокие лорды присягнут под это дело. Как же – защита страны, родины… под такое дело Хозяину Перекрестков присягнешь, не то что какому-то магу… вы только нападайте так, чтоб мы отбрыкаться смогли.
– Это потребует серьезных затрат, – заметил Великий магистр Танурги.
– Компенсируем, – пообещал Великий магистр Гаэрты.
– Чем же? Например, «темным» эликсиром? – полюбопытствовал Великий магистр вольного города Лейен.
– Можем эликсиром, – ответил Великий магистр Гаэрты. – Можем – его формулой. Вы, главное, поймите: высокие лорды уже не те, что прежде, так, как раньше, друг за друга не держатся, и если хотя бы нам удастся то, что мы задумали, остальным будет уже легче!
– А что вы станете делать с теми высокими лордами, которые встали на вашу сторону? – полюбопытствовал Великий магистр королевства Пешт. – После победы они вряд ли вам пригодятся.
– Боюсь, они до нее не доживут, – сделал скорбное лицо Великий магистр. – Этот «темный» эликсир – такая вредная для здоровья вещь!
Великие магистры от души расхохотались.
Тайный совет продолжался своим чередом, а наверху, в изумительно украшенных покоях, прекрасные женщины старательно отрабатывали свои более чем высокие гонорары. Им и в самом деле казалось, что они обслуживают клиентов. Более того, именно так показалось бы любому, кто умудрился бы развеять магические пологи от подглядывания и все-таки заглянуть внутрь.
Великие магистры очень уважали конспирацию. Быть может, потому, что конспирация была естественным условием выживания в данной среде.
* * *
Вечерние улицы прекрасны. Широкие, озаренные огнями городских фонарей и светом из окон трактиров и богатых домов, наполненные веселой, разодетой толпой, звуками музыки и смехом. Они ничуть не напоминают узенькие кривые улочки бедных кварталов, освещенные лишь светом луны да редкими факелами случайно оказавшихся в подобных трущобах зажиточных горожан.
Тебе повезло. Ты теперь здесь, а не там. Всего лишь мальчик на побегушках в богатом трактире у доброго хозяина, господина Вагрита. Всего лишь… Даже не слуга. Право сделаться настоящим трактирным слугой еще заработать надо. Однако на тебе – впервые за долгие годы – удобная и теплая одежда. На ногах – замечательные легкие башмаки. После того, что ты носил все эти годы, – просто невероятное ощущение. Ты сыт, весел, у тебя легко на душе. Ты даже почти примирился, что Ланни на тебя не смотрит. То есть смотрит, конечно, – как на помощника в работе. Как на того, кто должен вовремя приносить ей с кухни подносы, чтоб она могла красиво подавать их на стол, перешучиваясь и кокетничая с посетителями.
Ты идешь, любуясь вечерними улицами, радуясь этой нечаянной возможности. У тебя не так много времени, чтоб наслаждаться всей этой красотой. По вечерам ты обычно занят. Трактир есть трактир. Это повара и служанки сменяют друг друга, это помощник конюха может дрыхнуть среди бела дня, пока его не пнут, а мальчик на побегушках может понадобиться в любую минуту. Тебе, конечно, дадут поспать, но вот полюбоваться вечерним городом… ты ж не лорд какой, чтоб созерцаниям предаваться, верно?
Это маленькая удача, что хозяину понадобилось срочно отправить деловое письмо господину Хестринфу, а помощник конюха, которого обычно посылали с такими поручениями, сегодня вечером занят по горло.
В трактире важные гости. Иностранцы. Приехать изволили верхом. Конюх с ног сбился, всех этих иностранных коней обустраивая. Нынче он без помощника как без рук! А вот без тебя в трактире сегодня обойдутся. Хозяин с женой гостей сами обслуживают, Ланни и Тармин им помогают. Так что… кого и посылать с письмом, как не тебя? Именно так тебе хозяин и сказал:
– Давай, Кертелин! Сегодня я за тебя поработаю.
Все остальные зовут тебя – Крэллин, и только хозяин величает полным именем. Ты не знаешь почему, но… как-то неудобно спрашивать.
Ты идешь, любуясь вечерними улицами, сворачиваешь в последний раз и стучишь в резную деревянную дверь.
– Кто там?
– Письмо господину Хестринфу от господина Вагрита, – отвечаешь ты как положено.
– Это ты, Крэллин? – дружелюбно доносится из-за двери.
Пару раз ты сюда уже приходил, тебя помнят.
– Это я, Инхес, – отвечаешь ты.
Старый слуга господина Хестринфа открывает дверь. Ты отдаешь письмо. Он подмигивает:
– Отдыхаешь сегодня, Крэллин?
– В трактире полно важных типов, – отвечаешь ты. – Иностранцы какие-то. Деревенского балбеса на всякий случай выставили.
– Ага, – кивает Инхес. – Господин Вагрит небось сам…
– Угу, – соглашаешься ты. – Вдвоем с женой. И Тармин с Ланни. Куда уж мне…
– Эти иностранцы как нарочно приехали, чтоб тебе отпуск устроить, – ухмыляется Инхес.
– А то, – говоришь ты. – Догадались, что мне отдохнуть охота, и приехали.
– Ладно, заходи… да подожди тут. Вдруг сразу ответ будет, – говорит он.
Ты входишь, тщательно вытирая ноги, Инхес захлопывает дверь и удаляется с письмом, оставив тебя любоваться роскошно обставленной прихожей дома господина Хестринфа.
Впрочем, он возвращается довольно быстро.
– Вот ответ.
Он протягивает тебе другое письмо. Ты прячешь его за пазуху.
Городские улицы вновь распахиваются перед тобой.
«Нашел на кого засматриваться, босяк!» – беззлобно бурчит старик, но ты все равно любуешься юной аристократкой, гордо шествующей мимо тебя в сопровождении свиты. Что ж, старик любуется вместе с тобой. Она и впрямь прекрасна. А то, что он бурчит… по привычке, не иначе.
