скачать книгу бесплатно
– Потому что сидим в… эээ… – чёрт, в языке фростиан не было ничего такого, чем Данила смог бы заменить понятие «десантный модуль». В голову лезла всякая хрень вроде «стальной голем» или «пустотелый истукан». Но ведь надо всё это как-то преподнести. Махнув рукой на трудности перевода, он продолжил: – В общем, сейчас мы с тобой находимся внутри статуи Безликого, если её можно так назвать. Она не совсем статуя, как видишь.
– А что?
«Вот дотошная! И как же я это объясню? Тебе, деревенщине, в чьём языке нет и намека на технические термины».
Хотя, кое-что всё же имеется. Что ж, можно попробовать.
– Понимаешь, это механизм. Нечто вроде большого доспеха, которым управляет сидящий внутри человек.
– Откуда он здесь?
– Мы привезли с собой, когда прилетели.
– Так он ваш?
– Да. Твои предки много лет назад попросили первых… гололицых оставить доспех им. Построили храм, где он и простоял все эти годы. А теперь вот я в него влез.
Поняла или нет? Сопит молча ему в макушку. О чём думает? Что до сих пор поклонялась ненастоящему богу? Хм, похоже, девочка сильно разочарована.
– И долго ты сидишь в Безли… в этом доспехе? – в голосе подозрительность и нескрываемый яд.
«А, понимаю. Хочешь знать, много ли я успел увидеть», – догадался Данила и пробубнил зло:
– Достаточно, чтобы понять, какая сволочь этот ваш кардинал.
Снова молчание, за которым последовал уже не вопрос, а простая констатация факта:
– Ты меня спас.
«Ну, ясен пень, что не Безликий».
– Что же мне стоять и смотреть, как он тебя резать будет?
– О боги! Мой отец! – послышался жалобный всхлип. Рыдает? Нашла время. – Раднук сказал, что его убьют! Мы можем помочь отцу?
Хотел ответить, что покойникам помощь не нужна, но сдержался. С королём, скорее всего, давно расправились, если он сам не умудрился как-то выпутаться. Его убийство было первым пунктом коварного плана заговорщиков. Если пункт второй, то есть поджог храма, исполнен в точности, в чём легко убедиться, стоит лишь взглянуть на экраны, то претворили в жизнь и первый. В чём, в чём, а в этом даже сомнений быть не может.
А что он, собственно, теряет? Всё равно надо выбираться.
Из-за какого-то глупого любопытства взял да оказался в самой гуще событий. Влип, как говорится, по самое не балуйся. Насколько мог судить Крючков, ситуация бесповоротно вышла из-под контроля. План Мацкевича по «оживанию» бога накрылся медным тазом. Так почему бы не угнать «Витязя» у всех на виду? Выбраться из горящего храма, отпустить спасённую принцессу и топать к себе домой, на базу.
«Будем считать, что действую в условиях крайней необходимости», – нашёл оправдание Данила и, вздохнув, бросил через плечо:
– Обхвати меня руками и ногами, чтобы не мешать.
Голые ноги тут же оплели его бедра, а руки обняли за талию. По-женски нежно, но цепко. По телу пробежала дрожь.
«Боже, что я делаю?» – застонало сознание.
– Спасибо, – раздался над ухом жаркий шепот. И следом совсем неожиданно прозвучал вопрос: – Как твоё имя?
– Даня, – ответил внезапно осипшим голосом. Покряхтел, поправился: – Данила.
– Даня, – ласково пропела девушка, проигнорировав запоздалое уточнение. – А я Таяна.
– Знаю, – отозвался хмуро, сам не понимая на что, собственно, злится. Ведь ему было хорошо и комфортно в объятиях фростианки, нежно воркующей за спиной. – Но мне больше нравится Тая.
– Так меня отец любит называть.
Девушка снова притихла. Понятно. Не верит, что отца больше нет. Не хочет верить. Потому и язык не поворачивается сказать «любил» вместо «любит».
Стиснув зубы, сунул руки в зажимы и с остервенением заработал манипуляторами, раскидывая горящие доски.
– Держи голову! – крикнул Таяне перед тем, как с разбега врезаться в стену с дверным проёмом, выходящим на улицу.
Выставив перед собой согнутые манипуляторы, «предплечьями» вынес каменную кладку над входом. Она так и вылетела наружу цельным куском, грохнулась на землю далеко впереди, придавив несколько солдат храмовой стражи. Остальные в испуге шарахнулись в стороны.
Он вывел «Витязя» на так удачно расчищенное от людей место и осмотрелся.
Вокруг кипела битва. Нет, не битва – побоище. Одни латники молотили других мечами, кололи копьями, простолюдины дрались между собой, используя всё, что попадало под руку: палки, ножи, куски железа, а то и просто кулаки. Парочка отбежавших стражей, вдруг опомнилась и налетела на Данилу, пробуя вонзить копья в прочную броню БМД. Наивные. Тут и прямого попадания ракеты маловато будет, чтобы хоть крошечную дыру проковырять. Куда уж вам…
Сам Крючков был едва по грудь среднестатистическому фростианину. Зато теперь, сидя в модуле, взирал на всех свысока, примерно с уровня второго этажа, если брать мерки землян. А уж по габаритам с БМД мог сравниться разве что небольшой, плотно сбитый строй латников. Только выживший из ума идиот кинется в атаку на эту громадину.
Судя по всему, эти два стражника и были такими идиотами. Первые бездарные попытки проткнуть «Витязя» ничему не научили ополоумевших вояк. С остервенением они продолжали неистово колоть, словно были уверены, что твёрдый металл вот-вот поддастся.
Дураков надо учить. Данила поймал их в захваты манипуляторов. Хотел слегка прижать, но не рассчитал силу. У одного лопнула попавшая между «пальцев» голова, забросав броню кровавыми ошмётками. Другой переломился в поясе и безвольно повис, как тряпичная кукла.
«Чёрт, переборщил», – разжав захваты, Крючков стряхнул трупы на землю.
Ему ещё никогда не приходилось убивать людей. Желание втоптать кардинала в пол сюда не относится. Не растоптал же, только попытался. Приваленные куском стены солдаты тоже не в счёт. Чистая случайность. Сами подставились. А здесь только его, Крючкова, вполне осознанные, целенаправленные действия.
И всё же он военный. Пускай не строевой, пускай технарь, но десантник. Подготовка соответствующая. Ко многому обязывает. Вот тебе и первая кровь на руках. Хоть не на своих, а «Витязя», но всё-таки. Когда-нибудь это должно было случиться. Рано или поздно. Что ж, произошло. И?..
Данила внимательно прислушался к ощущениям. Ничего необычного. Лёгкое возбуждение, но в целом спокоен. А ещё… удовлетворён? Да, точно! Как на полигоне после прохождения директрисы. Он посмотрел на переломанные тела стражников под ногами, поймав себя на том, что сравнивает их с покореженными позиционными роботами. Напавшие фростиане воспринимались им всего лишь как мишени, которые он кромсал по нескольку десятков на день. И никакой, в сущности, разницы кровь из них течёт или машинное масло.
Вот теперь стало страшно. Не потому, что убил, а потому, что давно был готов убивать, представляя мишени вместо людей. Ну, ещё потому, что далось это с такой лёгкостью, безо всяких там душевных терзаний и мук совести…
– Выпусти меня! – требовательный голос Таяны оторвал от размышлений.
Принцесса трясла Крючкова, насколько ей позволяли ремни, чуть ли не крича в ухо:
– Да выпусти же! Там отец!
Он посмотрел на площадь. Дракой там уже и не пахло. Не до того стало народу. Те, кто мог ещё держаться на ногах, застыли, как изваяния, глядя на живое воплощение бога, неожиданно вышедшее из пламени пожара. Многие, в том числе и солдаты храмовой стражи, спешили убраться подальше и со всех ног разбегались по прилегающим улицам.
Бесследно исчезло и большинство латников. Только на пятаке перед самим храмом около полусотни солдат продолжали держать строй. Щетинясь копьями, они стояли кольцом, а за их спинами знаменосец держал королевский штандарт и был ещё один человек в маске, изображающей злобный оскал. Но это не король, если только не переоделся, что вряд ли. А, вот и он, отец Таи. Лежит на боку внутри кольца в луже собственной крови. Из тела торчат сразу два копья. Мертвец?
Судя по всему, заговорщикам так и не удалось разбить королевскую стражу.
А ведь старались. Причём изрядно. Да только зубы обломали.
«Умеют воевать, черти, – с восхищением подумал техник, разглядывая площадь перед строем, усеянную трупами нападавших. – Жаль, правителя не уберегли…»
Крючков ещё раз внимательно осмотрел экраны, проверил сканер. Похоже, опасности нет. Зачинщики резни сбежали. Остальные боязливо пятились. Можно выводить принцессу.
Отстегнув ремни, он повернулся к девушке.
– Меняемся местами.
Так в тесноте, стоя друг к другу лицом, они и развернулись. Даниле пришлось плотно прижаться к принцессе, обняв её за талию. Подбородок оказался между девичьих грудей. Тёмные пятна сосков отчётливо проступали под прозрачной материей накидки. Как ни старался, Данила не мог отвести от них взгляд. Ещё и рука непроизвольно легла на то место, где кончается спина. Изгибается плавно, делясь на две половинки. Становится объёмнее, мягче…
«Да что с тобой, старлей! – обругал себя, чувствуя естественное напряжение между ног. – Она же инопланетянка! Дылда худосочная. Ты ей в пупок дышишь, а всё туда же. Опомнись! Вообще-то тут бойня, если ты не заметил».
Самобичевание помогало плохо. С излишней поспешностью Данила крутанул операторскую стойку и как можно быстрее открыл злополучный люк.
Улица дыхнула жаром и гарью.
Ничего не сказав, принцесса выпорхнула из БМД. Лишь коротко, будто в жесте прощания, с её плеч взметнулись распущенные чёрные волосы. Мелькнули в проеме и тут же пропали следом за исчезнувшей хозяйкой.
– Отец! – донёсся истошный вопль, когда крышка люка встала на место.
На экране к остолбеневшим гвардейцам подбегала Таяна. Её накидка развевалась за спиной, держась на одной застёжке у горла, полностью оголив тело. То ещё зрелище. Крючков невольно залюбовался девичьей грацией, с ностальгией смакуя свежее вспоминание о том, как только что прижимал к себе фростианку.
«Так, опять не о том думаешь! Встряхнись, чёрт возьми!»
Солдаты неуверенно расступились, пропуская принцессу внутрь строя. Она упала на колени перед телом отца, откинула его маску, заплакала…
Данила видел, как мужчина с оскалом на личине опустился на одно колено позади Таяны и бережно взял её за плечи. О чём-то горячо говорил, слегка встряхивая девушку. Пытался убедить, что отца ей не вернуть и с этим надо смириться? Или оправдывал свою нерасторопность, из-за которой погиб король? Ведь это, похоже, и есть начальник стражи, так и не сумевший спасти повелителя от смерти.
Наконец, принцесса перестала рыдать, поднялась и пошла обратно. Миновав стражников, сделала ещё несколько шагов и остановилась на полпути между солдатами и Данилой. Резко повернулась лицом к замершей толпе, от чего накидка взволнованно взлетела, тут же опав.
Данила видел спину девушки – прямую, как стрела. Макушку гордо вздёрнутой головы. Волосы, черными прядями рассыпанные по расправленным плечам. Её поза источала грозную решимость. Настоящая принцесса!
– Граждане Куалорна! – разлетелся по площади звонкий девичий голос. И не было в нём ни капли только что пролитых слёз и пережитых страданий. – Ваш король Куал-Анари-Второй был предательски заколот теми, кто пытался убедить вас в том, что и я, принцесса Куал-Таяна, пала жертвой Безликого. Но вы видите, что я жива! Меня хотел убить кардинал Раднук в храме во время свадебной церемонии, чем прогневал Безликого. И бог явился в наш мир, чтобы помочь мне и покарать отступника! Вот он, Безликий, мой законный супруг!
Взмах руки в сторону Крючкова. Принцесса стояла в пол-оборота, накидка распахнулась, и Данила увидел оголённую грудь, скользнул взглядом ниже, оценивая красоту бедра…
Стоп, о чём это она лопочет? Какой муж? Обряд так и не был завершён. Что эта девчонка себе позволяет!
– Вы видите мою кровь на его чреслах! – рука тычет в лобовую броню.
Там же кровища стражника, у которого башку раздавило. Это все видели. Правда, вряд ли кто с уверенностью скажет, что до этого там никакой крови не было. Вот стерва хитрая, всё просчитала!
– После смерти отца я наследую королевство Куалорн. Отныне в нём правлю я, Куал – Таяна-Безликая, и муж мой, воплощение бога нашего в этом мире – Данила-Безликий!
«Твою ж дивизию едрёна бога мать!!!» – слов у Данилы не было. Одни мысли, да и те, как водится, матерные.
Вот влип, так влип! И фамилию уже поменять успела. Ну что за баба такая! А его мнение на этот счёт не надо спрашивать? Нет уж, родная «жёнушка», не на того нарвалась. Шиш тебе, а не мужа-бога.
«Сейчас врублю громкую связь и скажу всё, что думаю о тебе и твоей подставе с фиктивным браком. Тоже мне, аферистка фростианская!»
Данила уже тянулся к тумблеру, когда Таяна завершила пламенную речь словами:
– Падите же ниц пред богом нашим! Откройте ему лица свои! Просите, чтобы не оставил нас в лихое время и защитил Куалорн!
Она повернулась и, встав на колени, подняла маску.
Почти сразу преклонил колени весь отряд королевской стражи во главе с грозным начальником. Они сложили к ногам оружие и подняли глухие металлические забрала шлемов. А знаменосец ещё и королевский штандарт перед собой вытянул.
Один за другим на мостовую начали опускаться люди. Вскоре все, кто был на площади, стояли на коленях, держа в руках свою маску или размотанные тряпки. С экранов на Крючкова смотрели сотни, тысячи фростиан с открытыми лицами. Уму непостижимо!
«Ну, нет, нас так просто не проймёшь, – щелкнул тумблер громкой связи. – Хотите услышать правду? Сейчас вы её услышите!..»
Он увидел глаза Таяны. Широко открытые, внимательные, молящие. Кажется, в самую душу заглядывают. Её пухленькие губки, дрогнув, шевельнулись.
«Пожалуйста!» – прочёл Крючков нашёптанное принцессой.
Сердце дёрнулось раз, другой, выталкивая из горла совсем не то, что хотел сказать:
– Ладно… Вставайте… Где этот ваш… Раднук?
12. Зачистка
Резиденция короля, обнесённая высокой каменной стеной, сама по себе была небольшой крепостью. Взять её теми силами, что привёл сюда Крючков, казалось невозможным. Но заговорщики не оставили ему выбора.
Слух о том, что Безликий самолично явился в мир, чтобы покарать всех, кто посмел от него отвернуться, быстро облетел город, сея среди мятежников панический ужас. И потекли они, гонимые страхом, с разных концов столицы во дворец, под защиту крепостных стен, сравнительно легко преодолев сопротивление горстки королевских гвардейцев, оставленных там, скорее, для виду. Надо сказать, только это и спасло город и его жителей от начавшихся, было, погромов. Что ж, нет худа без добра.
В замке засело войско численностью в пять с лишним тысяч хорошо вооружённых, обученных солдат. Бароны готовились к этому дню загодя, и каждый привёл не менее сотни воинов личной охраны. Да ещё храмовая стража примкнула к мятежу, возглавляемая кардиналом и священниками других культов. Ну, и сколько-то там простых горожан, давших себя обмануть посулами о лучшем, «воистину праведном» боге.
А у Данилы за спиной топчется толпа простолюдинов тысячи этак в две с половиной, вооруженных чем попало. Неполный десяток сотен латников, что с горем пополам удалось насобирать, он с собой не взял. У них немного другая задача.
И как прикажете идти на штурм с таким-то мизером? Впереди не просто укреплённая позиция, а целое фортификационное сооружение со всеми вытекающими. Здесь же только лобовым ударом, напролом лезть. А это неминуемые потери. Причём большие. Численного перевеса, так необходимого для подобного штурма, и близко нет. Ещё на подступах основную массу атакующих положат арбалетчики. Остальные погибнут под стенами.
Вся надежда только на БМД, то есть на самого Крючкова. Потому он и вышел вперёд, прикрывая собой жиденькое воинство.
На стенах волнительно шевелится густой частокол копий. В лучах заходящего солнца блестят наконечники, сверкают надраенные рыцарские доспехи.
Прочные ворота из толстенного дерева наглухо закрыты. Правда, «Витязю» это не помеха. Одним ударом камень крошит. Что ему какая-то там древесина? Так, мелочи жизни.
Данила ещё раз окинул взглядом свою жалкую армию. Вздохнул: «Ох, полягут мужички. Как пить дать, полягут. Ну, делать нечего… Пора, пожалуй».
И сорвался с места, набирая скорость, чтобы с разбега всей массой врезаться в пойманные видоискателями створки ворот…
Первое, что заставила сделать Таяна, как только её подданные встали с колен и снова стыдливо прикрылись масками, – это перевязать раненых и очистить площадь от мертвецов. Дни стояли жаркие, и она не хотела, чтобы город вскоре начал смердеть от разлагающихся трупов. Предусмотрительная чистоплотность, надо сказать.
Зная, что фростиане сжигают покойников, Данила предложил использовать для этого догорающий храм. Первым туда отправилось тело короля.
Освобождённый от копий он лежал на «руках» БМД, пока Крючков медленно вёл «Витязя» меж двух шеренг королевских гвардейцев, поднявших оружие в прощальном салюте. Вошел внутрь и положил на жаркие стреляющие угли уже занявшийся огнём труп некогда самого великого человека страны.
