скачать книгу бесплатно
Главарь низко склонился, обдав запахом гнилых зубов:
– Ты что же думаешь, я твоего имени не знаю? А кто по-твоему тебя вызывал? Ты – Волох. Ты – Идущий-во-Тьме. Ты – Одиночка-странник. И ты же – Карающая Рука. Что, не ожидал? – Палёный ощерился здоровой частью лица. – Поэтому никуда тебе не деться, демон. Будешь делать всё, что я скажу…
Он ещё много чего болтал, пытаясь придать голосу грозное рычание. Только Николай совсем не слушал. Первые же слова сразили «демона», что называется, наповал.
Давным-давно, ещё в бытность детских кличек, друзья прозвали Колю Волохой. Почему так? Да потому что фамилия у него Волошин. Откуда об этом знать обитателям потустороннего, не существующего по всем канонам классической физики мира, никак не связанного с той, земной жизнью? Тем более, что последнее время никто его так больше не называл. Всё чаще Николаем Ивановичем именовали, не иначе. Юношеская кличка уже позабылась.
И вот нате вам. Он слышит здесь, почти слово в слово, старое пацанское прозвище, которое давно, казалось бы, кануло в лету. И от кого! Первого встречного, совершенно незнакомого мужика. Ещё и потустороннего…
Впору сойти с ума.
– Эй! Ты кто? – раздался вдруг возглас одного из охранников.
Левиаси порывисто выпрямился, разворачиваясь и открывая обзор.
От леса шёл человек, закутанный в плащ, такой же коричневый, как унылый пейзаж вокруг. Широкий капюшон скрывал добрую половину головы, поэтому лица не разглядеть. Человек двигался неторопливо, будто на прогулке, не обращая внимания на пистолеты, направленные уже на него.
– Стой, не то пальну! – охранник угрожающе вытянул руку в сторону незваного визитёра.
Тот остановился метрах в пяти от бандитов – у Николая уже не было никаких сомнений, что попал именно к бандитам. Наверное, во всех мирах и во все времена они выглядят одинаково.
– Стою. Дальше что? – донёсся из-под капюшона женский голос.
– Тю, так это же баба, – зычно гоготнул надзиратель.
Расплылся в плотоядной улыбке и, сунув пистолет за пояс, шагнул к незнакомке.
Зря он так. Рано расслабился. Даже Николай в своём незавидном положении уловил исходящую от женщины угрозу, хоть её фигура и скрыта складками плаща. По всему видать – опасная штучка. Слишком уж уверена в себе. И грация кошачья, как у хищницы. Похоже, этот горе-надзиратель ей на один зуб. Шею свернёт и не поморщится. А может и всем сразу, несмотря на то, что по габаритам с ними и близко не стояла.
Осталось дождаться развязки. Коля надеялся увидеть нечто в стиле айкидо или, в крайнем случае, пронзающий грудь клинок. Но всё произошло куда банальнее.
Подняв руку, незнакомка откинула капюшон, и тут же за её спиной прогремели выстрелы. Вырвавшиеся из леса клубы густого дыма обволокли стволы ближайших деревьев белым крутящимся облаком. Два охранника свалились, как подкошенные. Третий… А где он, кстати?
Сзади всхрапнула лошадь. Послышался удаляющийся стук копыт. Похоже, Левиаси решил не испытывать судьбу и дал дёру. Когда успел? Вроде бы только что совсем рядом стоял.
Ещё выстрел. Это женщина, достав откуда-то пистолет, пальнула в беглеца. Попала ли? Судя по досадливой гримасе, нет. М-да, из такого самопала вообще трудно во что-то попасть, особенно когда строптивая цель не стоит на месте, а во всю сверкает пятками.
Пока незнакомка холодным прищуром провожала улепётывающего бандита, из-за деревьев показались два стрелка, похожих друг на друга как близнецы, и трусцой засеменили к ней. У каждого в руках длинное ружьё. И одеты одинаково, словно солдаты регулярной армии. На обоих высоченные сапоги, короткие кафтаны цвета хаки, крест-накрест перехлёстнутые ремнями, на которых помимо шпаг болталась разная амуниция. На головах широкополые шляпы. Жаль, без перьев. А так – вылитые мушкетёры.
Миновав женщину, они подошли к подстреленным разбойникам. Поставив ружья на приклады, взялись за шпаги. Несколько раз, не церемонясь, проткнули бесчувственные тела. Нормальный ход. Это у них вместо проверки пульса?
Наконец, обратили внимание на Николая. Двинулись к нему. «Солдаты» встали с боков наподобие почётного караула и одновременно заработали шомполами, заряжая стволы. Чувствуется выучка.
Мягко, бесшумно ступая, приблизилась женщина. Издали казалось, что ей около тридцати. Теперь же, видя морщинки вокруг прищуренных глаз и в уголках плотно сжатых губ; густо усыпанную сединой, некогда тёмную шевелюру, собранную на затылке в короткий хвост; Николай понял, что женщине далеко за сорок. Но энергия от неё исходила неимоверная. Чего стоил один холодный взгляд. Колючие серые глаза пронзали насквозь, точно рентген.
– Их пятеро, – прохрипел торопливо. – Где-то ещё двое. Я не видел…
– Знаю, – прозвучал её жёсткий, совершенно спокойный голос. – В охранении стояли. Мы с ними уже разобрались.
Женщина внимательно изучила его лицо, заросшее за последний месяц густой бородой. После увольнения Николай совсем перестал бриться, довольствуясь тем, что время от времени стриг бороду. Попросту закончились картриджи к станку. На новые не тратился, отказывая себе буквально во всём. Что же касается работы у Швеца, то плательщик из этого работодателя никакой. Сам без денег. Вбухивал все свои немногочисленные доходы в поиск перехода в параллельный мир, а Николая, трудившегося на голом энтузиазме, только байками кормил о том, какие несметные сокровища их там ждут. Впрочем, сам виноват. Мог ведь нормальную работу найти. Нет же, любопытно стало. Теперь как тот медведь из анекдота, получивший ослиным копытом в лоб: «Я-то, дурак, чего полез? Читать же совсем не умею». Где оно, то пресловутое богатство? За что боролись, как говорится…
Пристальный взгляд женщины скользнул по рубашке, брюкам, потерявшим из-за налипшей грязи свой изначально яркий цвет. Задрав штанину, с интересом осмотрела туфли на шнурках, носки – тоже порядком испачканные. Затем переключилась на ремни на руках. Даже провела по ним пальцами в перчатках из тёмной кожи с мягкими, обвислыми крагами.
Николай подумал, что его собираются освободить. Однако женщина, оставив путы в покое, сняла с пояса плоскую флягу. Встряхнула её, прислушиваясь к плеску.
– Воды? – спросила коротко.
– Да, – столь же скупо кивнул Николай.
С приглушённым хлопком пробка покинула объятия горлышка. Наконец-то! Живительная влага смочила рот и побежала по пересохшей глотке.
Пил жадно. Вода опять потекла по подбородку, орошая и без того мокрую рубаху.
Поперхнулся, не рассчитав глоток. Зашёлся в кашле, с жадностью глядя на удаляющуюся флягу. Скрипучая пробка встала на место. Вот зараза! Всё равно, что приложился к вожделенному крану с холодной водой, а из того капнуло пару раз и до свидания. Только воздух шипит издевательски…
– Ну, и кто ты таков?
Да уж, интересный вопрос. Ещё бы знать правильный ответ.
– Николай…
В глазах женщины мелькнуло лёгкое удивление.
– Это твоё имя?
– Да.
– А дальше?
Чего дальше-то? Полностью ей представляться? Такое чувство, что ложь она чует за версту. Попробовал говорить правду:
– Волошин Николай Иванович.
– Откуда ты?
Час от часу не легче. Как тут объяснишь, что перенёсся из другого мира? Те пятеро, кто видел это воочию, сразу в демоны записали, даже фамилии не спросив. Другие хоть спрашивают. Вопрос в том, понравятся ли им ответы. Эх, придётся-таки врать. Ну, разве только чуточку.
Немного помолчав, демонстрируя, что старательно копается в памяти, Николай выпучил глаза в притворном испуге:
– Не помню!.. Странно. Имя вспомнил, а больше ничего.
Женщина скептически хмыкнула:
– Значит, как оказался у вызывальщиков – не знаешь?
Попробовал мотнуть головой, но затылок отозвался тупой, ноющей болью. Опять всё завертелось. Небо так и норовило поменяться с землёй местами. В глазах потемнело. Прошиб холодный пот. Лишь осторожно прижав многострадальную голову к спице колеса, Николай почувствовал облегчение.
– …Отвязать, – услышал голос незнакомки, похожий на далёкое эхо. – И осторожно. Держите его под прицелом. Полностью раздеть. Вещи сразу в мешок. Потом снова свяжите и посадите в телегу.
– Думаете, он опасен, Айдесима? – недоверчиво спросил кто-то из солдат.
– Не знаю, – прозвучал в ответ задумчивый женский голос. – Не знаю…
«Айдесима. Что за странное имя», – думал Николай, наблюдая сквозь пелену медленно рассеивающегося чёрного тумана, как один человек распускает ремни на его руках, а другой целится в грудь из длинного мушкета.
Глава 5. Айдесима
– Из другого мира, говоришь? – Глаза собеседницы недоверчиво блеснули сквозь прищур. – И где же находится твой мир?
– Понятия не имею. – Заметив, что женщина хмурится, Николай поспешил объяснить: – Ну, не знаю я как сказать. Понимаете, наши миры существуют независимо друг от друга. Кое-где соприкасаются. В таких местах и можно переходить из одного мира в другой. Но как это происходит, ума не приложу.
– Ты же перешёл.
– Да, но сам не знаю как. Сдаётся мне, постарались ваши… Эти… Тот, с опалённым лицом.
– Вызывальщики?
– Угу. Я прямо на них нарвался. Видать, сделали там что-то, и меня перебросило.
– Странно… – Женщина задумчиво уставилась в дальний угол, куда практически не проникал свет.
Здесь, в тесном сарае, Николай оказался, когда их отряд вошёл в небольшую деревушку. Его посадили под замок, бросив охапку сена. Снаружи приставили солдат. А до этого часа четыре без малого пришлось трястись в телеге. Всю дорогу он то лежал, то сидел, то полусидел, созерцая проплывающий мимо унылый пейзаж и небо в зеленоватых разводах. Всё разнообразнее, чем вечно сгорбленная спина возницы перед носом да три неизменных всадника позади. Сказать по-правде, никакой дороги не было и в помине. Ехали по более-менее ровным полям и перелескам. Только у самой деревни под колёсами зашуршал гравий с песком.
Пока не остановились в ближайшем дворе, с Николаем никто даже не пытался говорить. Всё между собой болтали. Да и здесь он удостоился лишь нескольких коротких фраз от солдата, которому Айдесима дала какие-то указания насчёт пленника:
– Слазь. Пошёл вперёд. Прямо иди. Сюда давай.
Очень похоже, кстати, что «Айдесима» – вовсе не имя, а нечто вроде звания или титула. Подчинённые – а женщина, без сомнения, была у них за главного – то и дело раскланивались, обращаясь к ней подчёркнуто вежливо, с каким-то внутренним трепетом:
– Да, уважаемая Айдесима. Всенепременно, Айдесима. Как прикажете, Айдесима. Всё, что ни пожелаете…
Особенно усердствовал третий, до поры отсиживавшийся в лесу, приглядывая за лошадьми. Буквально из кожи лез, чтобы угодить своей командирше. Наверное, личный слуга. И одет проще, чем остальные, и не вооружён. Хотя какая-то коротенькая шпажонка, больше похожая на длинный кинжал, всё же висела у него на поясе.
Вот и выходит, что имя своей спасительницы Николай так и не узнал. Впрочем, вряд ли можно говорить о ней, как о спасительнице. Ну да, освободила. А потом что? Сама же и повязала. Будто своих мужиков ей не хватает…
Там, у леса, Николая раздели, явив придирчивому взору Айдесимы его заметно округлившееся после ухода на пенсию, ничем не прикрытое тело. Не то чтобы он стеснялся. От врачей, среди которых почему-то сплошь одни женщины, ещё не такое терпел. Продрог просто. Сказывалась проклятая сырость и промозглый воздух. Даже от слабого ветерка пробирал озноб. Родная, изрядно перепачканная и насквозь промокшая одежда, уже упакованная в холщовый мешок, была сейчас желаннее любой другой. Пусть даже самой сухой и тёплой.
Не в силах сдерживаться, Николай трясся всем телом, громко клацая зубами. И вид имел, наверняка, жалкий, раз уж Айдесима кинула слуге свой плащ, приказав укрыть им пленника. Плотная ткань, похожая на брезент, хорошо защищала от ветра и влаги. А мягкая подкладка бережно хранила тепло, не давая мёрзнуть. Тем и спасался в пути, пытаясь укутаться как можно плотнее. Правда, чертовски неудобно это делать, когда твои руки стянуты ремнями.
Чуть позже в сарай заглянула Айдесима, устроившая форменный допрос. Как положено, с аргументами и доказательствами, в качестве которых прихватила одежду Николая. Без прелюдий сразу взяла его в оборот:
– В твою сказку о потере памяти я не верю. Ты можешь, конечно, и дальше ничего не говорить, но вот что мы имеем. – Она показала ярлыки на поясе брюк и на воротнике рубашки. – На твоей одежде тайные письмена и знаки. Заклинания, которыми пользуются колдуны. Сам ты выглядишь чужаком. Нашли тебя у вызывальщиков распятым на колесе. Так поступают либо с жертвой для ритуального кровопускания, либо с одержимым. Идя по их следу, я наткнулась на место силы, где явно проводился вызов. Жертву зарезали бы там. Тогда кто привязан к колесу?
– Вероятно, тот, кого вызывали, – вздохнул Николай, прекрасно понимая к чему клонит его дознаватель.
– Вероятно, – повторила та.
– И кого же таким способом вызывают?
– Демонов.
– Разве я похож на демона?
– Нет. Но это и не важно. Для местных достаточно того, что выглядишь чуть по-другому. Что говоришь растянуто, словно тебе наш язык не родной. Что мыслишь не так, как все. Что носишь другую одежду. И прочее, прочее… В их глазах ты демон. Значит, надо тебя обезглавить и сжечь.
Весёлая перспектива, чёрт побери. Стоило сюда так рваться, чтобы закончить на плахе? Везёт, как утопленнику.
– Зачем вы мне всё это говорите?
– Хочется услышать правду.
– Разве вы не считаете меня демоном?
– Не говори ерунды. Я слишком хорошо их знаю, не будь я Айдесима.
Тяжело вздохнув, Николай мотнул головой:
– Боюсь, мне никто не поверит. Я сам себе с трудом верю.
– Предоставь судить мне об этом. Итак, я слушаю.
Он откинулся на сене. «Что ж, хуже не будет». И выложил всё, что вспомнил. Всё, что знал или мог знать…
Кажется, она поверила. Причём сразу и безоговорочно. По крайней мере, дала это понять. А может, ей попросту требовалось время, чтобы всё осмыслить. В любом случае Николай получил передышку вместе с миской застывшей каши, одеждой и относительной свободой, когда ему, наконец, развязали руки.
Каша была твердокаменная, но голод, как известно, не тётка. Съел всё, с трудом пропихнув этот крошащийся цемент в горло. Затем принялся разгребать вещи.
Вся одежда оказалась только местного покроя. Ни одной собственной шмотки. Даже вместо трусов, не имевших ни русского, ни импортного ярлыка, ему подсунули короткие кальсоны. С виду те же «семейники», но узковаты в бёдрах. Ещё были штаны без пуговиц, на завязках. Ладно, хоть с ширинкой. Просторная рубаха, чьи рукава-раструбы тоже стягивались вшитыми тесёмками. Такая же тесьма шла по воротнику. Ну, и короткий кожаный колет – как и всё прочее, на шнуровке.
Экзотический гардероб довершала пара поношенных ботфорт с мягкими голенищами, а к ним две портянки не очень свежего вида. Нет, всё чистое, но явно не новое. Даже думать не хотелось, кто щеголял в этих шмотках до него.
Штаны с рубахой висели мешком, колет не сходился на животе, а вот сапоги пришлись впору. Николай как раз топал по соломе, пробуя обнову, когда в сарай зашла Айдесима.
Критически оглядев пленника, она удовлетворённо хмыкнула:
– Совсем другое дело. Выглядишь, как местный зажиточный крестьянин. Осталось бороду сбрить.
– Разве у вас её не носят?
– В городе это признак дурного тона и нищеты. Рискуешь быть заколотым посреди улицы. А вот простолюдины наверняка решат, что перед ними одержимый, и забьют до смерти. Если не хочешь прослыть нечистым, то брейся.
С этими словами она бросила под ноги широкий нож с коротким лезвием.
А чего он, собственно, хотел? Фирменных «Джилетов» здесь нет. Используй то, что под рукою.
– Мне бы воду, – проговорил без особой надежды. – И мыло хоть какое…
Не успел закончить, как в сарае появился солдат. Поставил перед Николаем пустой казан и кувшин с горячей водой, из которого валил пар. На солому рядом с казаном легло свёрнутое полотенце, а сверху коричневый кубик самого настоящего мыла. Фантастика!
