скачать книгу бесплатно
– Как так-то? – удивился я.
– А вот так. Бабка Пелагея его нашла. Зашла к Лешему, а он валяется возле двери…
– А вокруг него что-то вроде синего дыма… Так Пелагея всем потом рассказывала, – это вступил в разговор Санька.
– Ага, только бабка Пелагея почти слепая, почитай вообще ничего не видит, – деловито заметил молчавший до этого Вовка, дожёвывая последнюю картошку.
– Есть такое, дружище, – согласился Санька. – Пелагея-то сама жалилась, что плохо разглядела тогда Лешего, но что-то вокруг него синенькое, говорит, летало… Только когда полиция приехала, ничего уже там не было.
– А при чём же тут смерть председателя? – не мог понять я.
– Так ведь как же… Всё ж похоже, один в один. Во-первых, – Санька загнул палец, – дядька Леший тоже перед смертью от кого-то убегал. Нашли его аккурат возле двери его дома, он как бежал, так прямо на бочок и завалился. Одна нога впереди, другая позади…
– Ага, и жуткая гримаса на лице…
– А во-вторых…, – Санька хотел уже загнуть второй палец.
– Ага, Леший на складе у председателя работал, – перебил его Вовка, – кто его знает, чего они там притащили.
– Слушайте меня, точно вам говорю, бабка Пелагея не брешет, это всё синий дым…
– Ага, брат мой двоюродный, помнишь Серёжку? – продолжал Вовка. – Он в райцентре в полиции служит. Рассказал мне всё. Ничего они тогда не нашли. Улик ноль. Посторонних дома ни у Лешего, ни у председателя не было. Ага, на вскрытие обоих возили, и Лешего, и председателя.
– И что? – оживился я.
– А ничего. Экспертиза показала, что никаких повреждений… Сначала думали, что отравление, так и в крови, и в желудке всё чисто. Вот и думай…
– Да точно вам говорю, Леший с председателем что-то со склада себе притащили. Может газ какой, вот и траванулись…
– Так полиция ж всё у них в домах перерыла…
– Ага, значит, искали плохо, – деловито хрустнув солёным огурцом, сказал Вовка. – Самим надо идти искать. Синий дым просто так ни откуда не возьмётся. Значит, что-то позапрятал председатель в погребе…
– Точно, надо в дом председателя идти! Полиции-то что, они своё дело сделали, а то что тут вся деревня этим дымом будет травиться, им дела нет… а нам тут жить. Вдруг этот синий дым пойдёт-то по деревне, – подхватил Федька.
– Надо идти, надо идти… – загалдели Колька и Санька.
– Ага, сейчас выпьем, и пойдём, – сказал Вовка. – Бабка Пелагея хоть и слепая, а синий дым-то разглядела… Значит, и мы найдём, откуда этот дым идёт.
Через час мы стояли у дома председателя. Была глубокая ночь. Все деревенские в округе спали. Да, хорош, был местный самогон. К этому моменту я уже ничего не соображал. В кромешной тьме я, боясь потеряться в бурьянах, топал вслед за Санькой, и всё равно по дороге наступил случайно на какие-то доски, опрокинул ведро.
Щёлкнув зажигалкой, Вовка уверенно сковырнул пальцем полицейскую пломбу с двери и надел взятый с собою из дома противогаз. Колька и Санька натянули на себя старые, найденные нами в Вовкином сарае респираторы. Мне же досталось мокрое полотенце, которое я кое-как повязал на лицо.
Вошли в дом. Здесь было до жути тихо. Свет решили не включать. Мои глаза никак не могли привыкнуть к темноте.
Вовка и Федька пошли вперёд. Ругаясь и матерясь, шаря руками во мраке, пытались они найти ручку крышки погреба. В моей же голове вертелась только мысль о том, что хорошо бы при случае пробраться в сарай председателя и посмотреть там шифер…
Санька, неожиданно для всех запаниковал. Он принялся отговаривать всех он нашей затеи. Он твердил всё что-то про смерть, про синий дым, и тут дверь погреба скрипнула. Я услышал только пару резких вскриков и всё, наступила тишина.
Нащупав, в темноте стену, держась за неё я стал продвигаться вперёд. Мокрая тряпка на лице мешала дышать. Я прошёл комнату и очутился перед распахнутой крышкой погреба. Чуть было не споткнувшись о неё в темноте, я посмотрел вниз. Там, в погребе было нечто. Это был тот самый синий дым. Переливаясь всеми оттенками от бирюзового до тёмно-синего он клубился, заполняя собою весь погреб.
Дым был будто живой. То поднимаясь, то опускаясь, словно дыша, он принимал причудливые формы. То мне казалось, я вижу в нём какие-то лица, то вдруг он становился совершенно плотным и однородным, то притворялся грозовой тучей с искорками молний, то непроглядным утренним туманом. Я потёр глаза, мне хотелось получше разглядеть его.
Я протянул руку, пытаясь погрузить её в дым, тот встрепенулся и недовольно отпрянул, опустился вниз и затаился.
– Санька, Вовка… – позвал я.
Мне никто не отвечал. Не зная, что делать дальше, я накрыл крышкой погреб и сел рядом, чтобы не дать синему дыму испариться. Я был уверен, что друзья мои уже побежали за подмогой.
Я очнулся от того, что меня кто-то тряс. Солнечный луч скользил по стене. Я лежал на полу незнакомого мне дома. Вокруг полно было полицейских.
– Живой! – кинулась ко мне мать.
– Конечно, живой… Что со мной случится, – еле двигая языком, сказал я.
В голове гудело, у меня было жуткое похмелье. Наконец, вспомнилось всё вчерашнее. Я недоуменно оглядывался по сторонам.
– Где я? – спросил я у помогающего мне встать полицейского.
– Вань, это ж дом председателя… – ответила за него мать. – Нашли вас тут…
– А где Вовка, Санька, Федька?..
– Ваши друзья мертвы, – холодно произнёс кто-то из полиции.
Я посмотрел на пол и обомлел. Санька, Колька, Вовка и Федька лежали на полу со мной рядом. Гримасы их лиц были ужасны, а позы тел таковы, будто все они пытались убежать от кого-то. В центре комнаты покоилась крышка, закрывающая погреб.
– Там синий дым… – попытался объяснить я кому-то из полицейских. – Он там, в погребе.
– Разберёмся, – деловито ответил мне человек в форме. – Пока же вы задержаны, как обвиняемый в проникновении в чужой дом и в убийстве четырёх человек.
Мать всплеснула руками. Её вывели из дома, меня же, повезли в участок.
Уже через час я давал показания в районном отделении полиции.
– Итак, вы говорите, что это Владимир Шилов предложил всем вам отправиться в дом председателя. В котором часу это было?
Я рассказывал следователю обо всём, что мог вспомнить. Голова моя гудела. Мне принесли аспирин. Из разговора полицейских я понял, что как единственный оставшийся из нашей компании в живых, теперь я обвиняюсь в убийстве своих товарищей. Эх, Вовка, Федька, Колька, Санька… Зачем же мы с вами пошли в этот злосчастный дом?
– Послушайте, – пытаясь прийти в себя, вспомнил я, – это же всё синий дым. Я видел его там в погребе…
– Мы обыскали погреб, ничего там нет, – сухо ответил полицейский, записывая что-то за мной. – По дороге в дом председателя вы не заметили ничего странного?
Я покачал головой. Теперь вся наша вчерашняя выходка представлялась мне сплошным пьяным безумием.
– О чём вы говорили по дороге в дом председателя?
– Так о синем дыме и говорили… – вспомнил я. – Санька, Александр Лапин, рассказывал о том, как и в других деревнях, народ погибал от синего дыма…
– И вас это не остановило? – внимательно посмотрел на меня полицейский.
– Послушайте, – устало ответил я, – я был пьян. Отвык я от местного самогона. Я шёл за всеми, не отдавая себе отчёта. Но синий дым в погребе я видел… Он там был.
– А что было, когда вы вошли в дом?
– Ребята пошли вперёд, я не успел за ними, потом они закричали и всё…
Меня отвели в камеру. Через три дня, за неимением улик, меня отпустили.
– Мы провели вскрытие, на телах ваших друзей не обнаружено никаких повреждений, внутренние органы целы, в крови не содержится никаких отравляющих веществ, – сказал мне следователь.
– Я же говорю вам, это синий дым!
Я был уверен, что причиной столь стремительной смерти моих одноклассников был тот самый злосчастный синий дым, который я увидел в погребе.
– Почему же он не подействовал на вас? – задал мне вопрос следователь.
Я только пожал плечами. Действительно, я видел синий дым, но остался цел.
Меня отвезли обратно в деревню. Был вечер. Воздух был свеж и чист. Мать всплеснула руками, увидев меня на пороге дома, а потом ещё долго всхлипывала, пытаясь тайком от меня стереть с лица слезы радости.
Только теперь я начал осознавать, что только чудом остался жив.
– Мам, а синий дым не выдумки, – решил поделиться я с матерью уже вечером.
– Мам, я его видел…
– Кого?
– Синий дым. Он был там, в погребе председателя.
Мать заохала, забранилась на меня.
– Ну, зачем, зачем вы туда пошли?.. – причитала она. – Вся деревня давно уже твердит об этой синей смерти, а вы…
– Мам, выпили мы, не соображали ничего. Мне раньше в синий дым не верилось, а теперь я точно знаю, что он существует. Только не понимаю пока, почему он не подействовал на меня…
– Ну, и Слава Богу, что не подействовал, – замахала руками мать. – Не хватало, чтобы ты тоже отправился за Санькой, Вовкой… Как же это так…
Вспомнив о ребятах, мать стала вытирать слезы с глаз.
– Разобраться бы в этом… – пробормотал я.
Утром следующего дня я отправился домой в город. Надо было возвращаться к работе, к своим делам. События, случившиеся в деревне, всю дорогу тревожили меня. Не верилось, что ребят, моих приятелей уже нет. Кто бы мог подумать, что наш поход окончится столь печально… Почему в живых остался именно я?
Оказавшись дома, я тут же был затянут в привычный круговорот забот. Думать о синем дыме было уже некогда. События, произошедшие со мной в деревне, поблекли и затерялись где-то в памяти.
Скоро вернулись с моря жена и дочь. Дел было невпроворот.
Время шло, пробежало почти половина осени. Опавшие листья покрыли землю и уныло шелестели под ногами. Шли дожди. И тут, позвонила мать. Хлюпая в трубку, она перечисляла тех, кто умер в деревне за последние два месяца. Я не верил своим ушам. По словам матери, вот уже больше трети деревни погибла от синего дыма. В деревне теперь постоянно дежурили полицейские, врачи. Однако, никто до сих пор не знал, чем именно опасен синий дым и отчего при встрече с ним погибают люди. Синий дым лишь изредка щадил детей, больных и стариков. Остальные же гибли, не успевая даже вскрикнуть. Мать рассказывала, что синий дым вышел из погребов. Его клубы видели теперь по всей деревне, на дороге, в огородах. Паника росла. Синий дым обычно разгуливал в темноте, но в последнее время и днём стал встречаться частенько.
На следующий же день, отложив все дела, невзирая на возражения жены, я отправился в деревню. Нужно было уговорить мать уехать оттуда хотя бы на время.
Стояло серое октябрьское утро. Уже на подъезде к деревне чувствовалось, что изменился привычный уклад. Несколько полицейских машин стояло прямо у первых домов, чужие люди суетились рядом. Меня не хотели пропускать, но узнав причину моего приезда, расступились. От полицейских я узнал, что вот уже десятки деревень нашего района находятся во власти синего дыма. Непонятный газ распространяется по неведомым законам и убивает практически всех, кто попадается ему на пути. Никаких признаков отравления, никаких повреждений на телах жертв. Синий дым убивал мгновенно. Как же удивились мои собеседники, когда узнали, что я пережил встречу с синим дымом и остался жив.
Приближался к дому матери я уже в полной уверенности в том, что обладаю неким необъяснимым пока иммунитетом, благодаря которому выжил в тот злосчастный вечер, когда моих деревенских приятелей уничтожил синее зло.
Деревня заметно опустела. Похоже, даже те, кто остался жив, либо уехали, либо боялись показать нос из дома. Где-то, запертые в сараях, протяжно мычали коровы.
Мать я нашёл в доме.
– Вань, да зачем же ты приехал, тут такое… Не дай бог с тобой что случится, сынок, – запричитала она.
– Мам, я за тобой, собирайся.
Мать притихла и опустилась на стул. И тут две детские мордашки осторожно выглянули из проёма двери.
– Это Федькины, – сказала мать, указывая на детей и поднесла к тут же покрасневшим от нахлынувших слез глазам платок. – Натальи его тоже нет, а дети уцелели… Вот живут пока у меня, дожидаются, когда их заберут в детдом.
– Да что же это такое… – пробормотал я.
Детей было жалко. Испуганные, молчаливые, настороженно смотрели они на меня.
– Наталья два дня назад прямо на глазах у них погибла, – сказала мать, уже не в силах сдерживать слез.
Я обнял маму за плечи.
– Мам, поехали со мной. Детей Федькиных у полицейских сейчас пристроим, все равно их у тебя скоро заберут… А ты поживёшь пока с нами.
– Никуда я не поеду, сынок… На кого я хозяйство оставлю, скотину? В соседних дворах людей совсем не осталось. Вон Бурёнка Ильиничны, Рыжая Воронцовых теперь на мне…
– Ну какое хозяйство, мама! Мне тебя спасать надо!
– Да что ты, сынок, Бог с тобой. Ничего со мной не случится. Перед иконками постою и обойдётся всё. А уж если что Бог и попустит, так значит пришло моё время, отправлюсь к отцу твоему, Царство ему небесное…
Мать перекрестилась.
– Мама, ну что ты такое говоришь! – возмутился я.
– Сынок, я уже ведь пожила достаточно. Не мне смерти бояться…
Я махнул рукой.
– Никуда не поеду я, Ванюш, – снова повторила мама. – Вас стеснять, да хозяйство своё бросать – это не дело. И детей в чужие руки сразу отдавать не хорошо… У меня пусть поживут. Ничего с нами не станется. Видела я этот синий дым. Не знаю, чего его все пужаются. Вроде как обычный, только синий…
– Где ты видела его, мам? Когда?
– Да вот там видела, возле забора. Покрутится он, покрутится возле калитки, а дальше не заходит. Идут его клубы дальше по улице…
