скачать книгу бесплатно
Он взял его, покрутил в руках и засунул себе за пазуху.
– Можешь хотя бы объяснить, во что ты меня втравливаешь? – серьёзно спросил он шёпотом, чтобы не слышали гребцы и охрана.
– Отец сеньоры Изабеллы – купец, как вы, наверно, знаете, – я наклонился к нему ближе, – последнее его путешествие было не совсем удачным, так что ему пришлось продать колье своей недавно почившей супруги заезжему французу, который, в свою очередь, проигрался в карты. Выводы, дядя, сделаете сами? Я почему-то уверен, что, получив подобный подарок, девушка не будет долго упорствовать.
Глаза Андреа всё расширялись и расширялись.
– Как?! Во имя Святой Богородицы, как ты это мог узнать?! Как вообще тебе это в голову пришло?! Ты ведь ребёнок!
– Я очень умный! – с бахвальством, свойственным именно детям, я гордо выпрямился, чем вызвал у него кривую усмешку и недоумённое покачивание головы.
Больше он ничего не спрашивал, пока мы не прибыли на самый большой невольничий базар, которым заправляли арабы. Матушка была права, тут на небольшой территории во множестве загонов, в которых держали людей, а не скот, стояла вонь тысяч человеческих тел.
– Кого ты хочешь купить? – дядя недоумённо на меня посмотрел, когда мы покинули лодку.
– Вы всё увидите.
Увидев герб на лодке с серебряной и красной полоской, к нам мгновенно подскочил один из главных распорядителей рынка. Смуглокожий араб, закутанный в одежды под самый свой длинный нос. Он закрутился возле дяди, на неплохом винето интересуясь, чем сможет помочь семье Дандоло. Тот, всё ещё задумчивый после нашего разговора, просто ткнул пальцем на меня, со словами.
– Покупатель он.
Сын пустыни если и удивился подобному, то не сильно, перейдя к умасливанию уже меня.
– Мне нужны китайцы, римляне, русы, греки, французы, норманы, египтяне и арабы.
– Господину требуется кто-то конкретный из перечисленных? – удивился он. – Какого пола?
– Любого! Я сам выберу, кто мне подходит! – спокойно ответил я. – Или я пришёл не на лучший рынок города?
Он тут же засуетился, заверяя, что даже если кого-то не найдут здесь, то за городом у них есть ещё товар, гораздо больше, чем здесь. Повернувшись к своим помощникам, он гаркнул на своём гортанном наречии, отдавая какие-то быстрые приказы. Едва ли не с десяток человек бросились их выполнять. Через полчаса передо мной стояли чуть ли не с две сотни человек: мужчин, женщин, стариков, детей. Большинство было светлокожими и русоволосыми, но имелись и те, кого я запросил отдельно.
– Нужны толмачи, которые понимают их языки, – повернулся я к главному распорядителю, тот кивнул, предоставил мне троих своих помощников.
Обходя строй, я видел, как на мне скрещиваются сотни различных взглядов, то ненавидящих, то безразличных и покорных.
– Имя, страна, какими языками владеешь? – через толмача обратился я к первому взрослому, по виду французу, который обжёг меня яростным взглядом.
– Поль Генуа, Франция, французский и немного английский.
Я попросил одного из арабов поговорить и выяснить уровень его английского, оказалось, примерно «моя твоя не понимать».
– Кто ещё француз, но знает хотя бы пару дополнительных языков, – обратился я к толмачам, те на французском стали выкрикивать это в толпу. Гремя кандалами, шаг вперёд сделал болезненного вида юноша, с огромной надеждой в голосе сказав:
– Я владею латынью, французским и немного греческим.
По латыни и я знал пару предложений, но в своих силах не был до конца уверен, поэтому опять обратился к толмачам. Хотя тут помог и дядя, который, оказывается, тоже ей владел, хоть и не на хорошем уровне.
Навыки юноши устроили меня, поэтому его отвели в сторону, а я пошёл дальше, стараясь найти того, кто, кроме своего родного, мог бы сносно изъясняться ещё на одном или парочке языков. Отобраны таким образом были ещё девушка-гречанка, говорившая на родном и арабском языках, а также русоволосый парень из Новгорода, который владел ещё и татарским.
– Господин, из другого лагеря везут вам настоящего китайца, – обратился ко мне араб, уже понявший, какие барыши сулит ему моё посещение. Поскольку цену на рабов я даже не запрашивал, выбирая тех, кто подходил мне по нужным критериям, он явно готовился заломить большую цену.
– Эй, парень! – ко мне внезапно обратился высокий, крепкий мужчина с такими голубыми глазами, что становилось завидно.
Я повернулся к нему.
– Не владею языками, кроме своего нормандского, но могу обучить тебя бою на мечах, топорах, двуручном копье.
– Род занятий?
– Воин, был наёмником в Византии, – пожал покатыми плечами мужчина.
– У вас есть ещё воины? – обратился я к арабу. Тот, кивнув, попросил привести ещё двух человек. Неудивительно, что одним оказался араб, вторым рус.
– Чего это вы своих единоверцев продаёте? – удивился я, даже не надеясь встретить на арабском рынке невольника мусульманина.
– Это отродье шакала предало веру, – прошипел, словно змея, распорядитель, – если бы не слово повелителя, его бы убили.
– А это ваш повелитель распорядился, чтобы его продали в рабство? – ещё больше удивился я.
Тот сплюнул в сторону молчавшего араба и выругался на своём наречии.
– Освободите всех троих от оков, дайте им палки, пусть покажут, на что способны, – приказал я.
На бесплатное зрелище стали подтягиваться остальные продавцы, хотя охрана не стала зевать и демонстративно положила стрелы на тетиву своих изогнутых луках, давая понять невольникам, что шутить тут с ними никто не будет.
Глава 3
Первой парой стали норман с русом. Северянин быстро разобрался с противником, не оставив ему ни шанса. А вот когда напротив него встал араб, зрелище стало много интереснее. По кратким стычкам и мгновенным отходам было понятно, что они стоят друг друга, поэтому, остановив поединок, я приказал снова заковать их и перевести туда, где уже ждали другие невольники, обратившие на себя мой взгляд чуть ранее.
– Вот, молодой господин, китаец, – к нам подбежал один из арабов, приведя за собой сморщенного старика, и правда похожего на представителя этой нации. К сожалению, этого языка, кроме пары слов, никто не знал, так что пришлось его брать до кучи, с фразой «потом разберусь». Он был последним, и распорядитель рынка, перебегая взглядом по шестерым невольникам, пошевелил губами, подсчитывая, сколько может за них запросить.
– Шестьсот шиллингов, – наконец его жадность победила рассудок, и он назвал цену, от которой ахнули сначала дядя, а затем и сами невольники.
Покосившись на горящий алчностью взгляд продавца, я спросил:
– Это почти килограмм золота, вы в своём уме, уважаемый?
– Такова моя цена за этих рабов, – гордо ответил он.
Протянув руки к шкатулке, я получил её, заглянув внутрь. Золотых монет осталось не так чтобы много. Взгляд притянули лежащие в отдельном углублении кроваво-красные рубины.
– Оцените, – я достал все, что были, и протянул ему.
«Не думал, что рабы такие дорогие, даже с учётом накрутки, что он сделал», – подумал я, погружаясь в уныние. Я думал, что с этими деньгами скуплю тут полрынка, а на деле хватило лишь на шестерых рабов, из которых один старик, а второй полудохлый студиозус.
Тем временем все вокруг засуетились, пригласили откуда-то старика-оценщика, который долгим взглядом осматривал камни под угасающими лучами солнца.
– За эти пять камней отдам не больше ста шиллингов, – наконец озвучил он свою цену.
Я скрипнул зубами, поскольку даже с учётом этого, мне всё равно не хватало ещё половины. Повернувшись к дяде, я умоляюще на него посмотрел, но тот развёл руками, в принципе, что я от него хотел, он сам был без денег после крупной покупки кораблей.
– Что я вижу, у сына семьи Дандоло нет денег? Совсем пошли по миру? – внезапно рядом раздался ироничный голос, оглянувшись на который, я увидел улыбающегося толстячка в паланкине, на котором красовался герб вставшего на задние лапы золотого льва на бело-красном фоне. Четыре дюжих слуги вынесли хозяина из лодки, поставив носилки рядом со мной, пока я находился в поисках наличности.
– Простите, господин, – я повернулся к нему и, сжимая кулаки от бессильной ярости из-за того, что попал в такую переделку из-за собственной глупости, старательно растянул улыбку, – с кем из достопочтимого рода Бадоэр я веду разговор?
– О, даже так, – толстячок вылез из паланкина и чуть склонил голову, – Франческо Бадоэр, к вашим услугам.
– Витале Дандоло, к вашим услугам, – я значительно ниже, чем он мне, поклонился, проклиная себя в душе разными словами за это унижение. – Господин Франческо, не будет с моей стороны большой наглостью попросить у вас в долг? – обратился я к нему сразу после этого. – Сегодня вечером в нашем доме праздник, я бы хотел пригласить вас на него, тогда же смогу вернуть вам деньги.
– Витале! – предупреждающе вскрикнул рядом дядя, хватаясь при этом за эфес меча.
– Ты уверен? Юный отпрыск дома Дандоло? – мой собеседник ещё более удивлённо на меня посмотрел. – Приглашаешь меня в ваш дом?
– Да, господин, теперь в любом случае, даже если все будут против, – я наступил ногой на сапог дяди, чтобы он не отвлекал своими протестующими возгласами.
Толстячок помахал пальчиком, и подбежавший слуга передал ему толстый мешок с монетами. Он попытался сам передать его арабу, но я извинился и нагло забрал его. Только когда объединил свои деньги с этими, протянул всю сумму распорядителю рынка.
– Вас устраивает, уважаемый?
Тот забрал, отдав подсчитывать, и только после подтверждения поклонился мне.
– Да, господин, здесь вся сумма.
– Благодарю вас за уделённое мне время, – раскланялся я с ним, держа себя в руках.
И, приказав купленным рабам следовать к лодке, уже более почтительно раскланялся со своим спасителем.
– Сегодня в семь я жду вас у двери дворца, господин Франческо.
– Буду, – кивнул тот и, забравшись в свой паланкин, махнул рукой слугам, отдавая приказ нести его по делам. Видимо, он тоже приехал сюда за покупками.
С трудом расположившись в лодке всей толпой, мы доплыли до дворца, и, только зайдя внутрь и убедившись, что за нами закрылись ворота, я дал волю чувствам. Слёзы обиды и досады брызнули из глаз, поскольку я оставался в теле ребёнка, в котором восприятие жизни было несколько иным, чем в теле взрослого. Так что под ошарашенными взглядами рабов и слуг я проревелся, но, как только слёзы высохли на моих глазах, снова стал тем, кем был прежде, натянув на лицо маску невозмутимости.
– За мной, – приказал я рабам следовать позади, а дядя, попрощавшись, ушёл по своим делам.
– Винченсо! – я шёл по коридорам, пугая своей гремящей и звякающей кандалами процессией всех слуг, поскольку мы шли по их крылу.
– Да, мой юный господин! – из кухни показалось довольное лицо управляющего, которое при виде шести ободранных, вонючих людей стало резко киснуть.
– Заселить по половой принадлежности, расковать, отмыть, одеть, – приказал я.
– А? Что? – он недоумённо смотрел то на четырёхлетку, стоящего перед ним, то на группу рабов позади.
– Винченсо, тебя тоже приказать выпороть?! – взбеленился я. – Приказов не понимаешь?!
Слово «порка» было хорошо услышано.
– Я всё понял, юный господин, – он тут же низко мне поклонился, – а что значит первое ваше распоряжение?
– Девочку поселить отдельно от мальчиков, дурак, – остывая, показал я пальцем на гречанку.
– Всё будет сделано, – он тут же сунулся в комнату для прислуги и уже там раздал приказы.
– Приставь охрану, – напоследок бросил я, – нужно матушке сказать, что я вернулся.
Он поклонился, начав гонять слуг, чтобы те пошевеливались и повели рабов куда-то в глубь крыла дворца.
***
– Дорогой! – графиня, увидев меня, бросилась навстречу. Я, снова начав рыдать, упал в её объятья. Детский организм заново переживал недавнее унижение, которое я почувствовал на рынке, когда просил занять денег у враждующего рода своей семьи.
– Что случилось, мой ангел? Кто тебя обидел? – обеспокоенно заворковала она, пытаясь меня успокоить.
– Мне не хватило на покупку рабов мама, – я отстранился, – мне! Дандоло!
– Мы сейчас это исправим, дорогой, не расстраивайся, – она гладила меня по голове, – сейчас поручу слугам, они выкупят твоих рабов.
– Не нужно, мне пришлось попросить в долг, – успокоившись, я сполз с её рук, – сегодня на моём дне рождения будет ещё господин Франческо Бадоэр, распорядись, пожалуйста, чтобы ему выделили место.
У графини глаза полезли на лоб, точно так же, как до этого у дяди Андреа.
– Но… но… дорогой, я понимаю, ты ещё слишком мал, но, видишь ли, наши семьи сейчас находятся в кровной вражде.
– Я это знаю, мама, теперь представь каково было мне просить у него!
Женщина покачала головой.
– Не знаю, нужно поговорить об этом с твоим отцом, я не могу принять одна такое решение.
– Хорошо, если господина Бадоэра не пустят к нам в дом, я отправлюсь праздновать свой день рождения в ближайшую таверну, – я насупился и упёрся ногой в пол, так, как всегда делал, когда настаивал на своём.
– Пошли, расскажешь мне по дороге, – она подхватила меня за руку, направляясь к кабинету отца.
Тот, готовясь к дальней дороге, поскольку ему завтра нужно было отбывать в Константинополь, внимательно выслушал меня и задумался.
– За то, что ты без моего разрешения пригласил в дом врага, получишь пять плетей.
– Энтони! – тут же мама закрыла меня собой. – Не вздумай!
Тот не обратил на её потуги ни малейшего внимания.
– Завтра утром, перед отъездом, я сам тебя накажу.
– А вот за твоё поведение, достойное нашего дома, я выделю тебе доход в размере ста шиллингов в месяц, чтобы ты ни в чём не испытывал нужды.
– Этого ни на что не хватит! – вслух произнёс я, заставив обоих родителей переглянуться.
– А позвольте узнать ваши планы, юный отпрыск? – старик с улыбкой на меня посмотрел.
