скачать книгу бесплатно
– Д-да…
Оттолкнув мужика, толстяк хмуро глянул в сторону Наташи и снова вышел в коридор. Захлопнул дверь и запер её на замок.
Пьяница остался стоять с открытым ртом.
– Ну дела… – Он покачал головой. Опустился на диван и ногтем поскоблил на штанах пятно засохшей краски. Снова взглянул на дверь. – Это что же такое творится?
– Ты совсем ничего не помнишь? – спросила Наташа.
Мужик выпятил нижнюю губу. Видно, что после пьянки мозги у него ещё не прочистились.
Наташа скинула босоножки и присела на подоконник:
– Ну, а пил-то ты где, помнишь?
– Пил? – Мужик потупил взгляд. – Да. Сидели с ребятами в парке… Колька Марыкин и ещё какой-то хрен… Две поллитры было… Огурцы солёные… Ага… Потом водка кончилась, я пошёл за третьей бутылкой, и… – Мужик осёкся, приподнял брови и перевёл взгляд на Наташу: – А ты почему спрашиваешь? Ты, подруга, не из этих… которые в форме ходят?
– Нет. Меня тоже сюда привезли. И, извините, я никакая вам не подруга.
– Понятно. А как тебя звать-то?
Наташа представилась.
– Хорошее имя. А я – Мирон. Слесарь-водопроводчик третьего разряда, между прочим… Слушай, а кто этот, что за дверью? Наглый такой, прямо бандит… – Мужик задумался и вдруг хлопнул себя по колену: – Вспомнил! Они же запихнули меня в багажник!
Он схватился за бок и начал себя ощупывать. Задрав футболку, потрогал пальцем сливовый синяк на рёбрах.
– Ох, ё-моё… – проговорил он. – Ладно похитили, но бить-то зачем?
– Как ты думаешь, для чего мы им? – спросила Наташа.
– А то ты не знаешь! Слышала, что в мире творится? Похищают всех и вся.
– Так там из-за денег. Украли, а потом выкуп просят.
– Ну, не знаю… Бывает, что и не за выкуп. – Мирон потёр шею. – Меня, например, рабом сделают. Буду в каком-нибудь подвале наркоту фасовать… А ты красивая, тебя в бордель продадут.
– Что?!
– Да, жизнь она такая…
Наташа снова прикусила губу. Сердце застучало где-то снизу под рёбрами.
Продадут?! Как же я не подумала! Сколько разных историй про молодых девчонок, которых заманивают в модельные агентства, а потом отправляют в какую-нибудь Африку!
А тут и заманивать не стали. Подцепили бампером – и готово…
Она ещё сильнее прикусила губу. Больно-больно, наверное, до крови. И отвернулась к окну, чувствуя, как к горлу подступает комок.
12
Шмель достал из холодильника бутылку пива, вилкой сковырнул крышку и, прильнув губами к горлышку, сделал несколько глотков. Рыгнул.
– Слушай, я тут подумал… – Он повернул голову в сторону Боксёра. – Насчёт той девчонки.
– Ну? – Боксёр принялся разбирать пистолет, раскладывая части на куске ткани: магазин, затвор, возвратная пружина.
– Хороша, сучка, а? – сказал Шмель.
– Ну… ничё так.
– Знатная тёлочка. Как глазищи таращит!
– И чё?
– Как это чё? Я вот подумал… – Шмель отхлебнул из бутылки. – Что если пацаны и в самом деле не то насобирали?
– Так мы для того всё и затеяли, чтобы проверить.
– Ну да. Только мало ли что… Зачем нам сразу два трупа? Надо эти грибы сперва на ком-то одном испробовать. Вон, на алкаше хотя бы. Если он не траванётся и всё нормально пройдёт, можно будет их и девчонке дать. Контрольное испытание типа.
– Ну, в принципе, умно. – Боксёр отвлёкся от частей пистолета и внимательно посмотрел на Шмеля. – Только мне кажется, ты это с другой целью придумал.
13
Наташа посмотрела в окно: между листьями дикого винограда просматривается задняя часть двора – опутанная сорняками сетка забора, засохшее дерево и огромный куст шиповника с тёмно-красными (кровавыми?) цветками.
Уже темнеет.
Она слезла с подоконника и, ухватив руками за прутья решётки, попробовала их на прочность. Куда там! Окинула взглядом комнату – ничего такого, чем можно было бы поддеть и расшатать решётку. Присела на корточки. Под диваном только слой пыли. М-да…
Впрочем, она и не надеялась что-то найти – похитители отнюдь не дураки и не станут оставлять в комнате металлические предметы. Но проработать этот лёгкий вариант спасения было необходимо. Хотя бы для того, чтобы освободить в голове место для других вариантов.
Итак, что ещё можно предпринять?
Она поднялась и тихим шагом подошла к двери. Постояла, прислушиваясь. Ничего. Присела на корточки и заглянула в замочную скважину: в слабом освещении видны бледные обои и часть плаката-календаря за прошлый год. На «сентябрь» выполз рыжий таракан. Не чувствуя опасности, он пошевелил усами и не спеша перебрался на «февраль». Наташа поморщилась.
Слева от двери послышался шорох. Скри-ип… Шагнул кто-то. Совсем близко. Скри-ип…
Это, наверное, толстяк – слишком сильно прогибаются доски. Ступает неторопливо и размеренно, будто проверяет пол на прочность.
Скри-ип.
Шаги прекратились. За дверью стало тихо.
Наташа обернулась и посмотрела на Мирона. Тот, сидя на диване, внимательно наблюдает за ней.
– Ну, что там? – спросил он шёпотом.
Опять глянула в замочную скважину, и у неё чуть не выпрыгнуло сердце: с той стороны на неё тоже кто-то посмотрел!
– Чего уставилась? – послышался голос толстяка. – Удрать не получится, даже не думай.
Наташа поднялась.
Он что, всё время нас сторожить будет? И вот так заглядывать?
Она отошла назад.
Толстяк с той стороны подёргал дверь, проверяя на прочность. Затем вставил в замочную скважину ключ и стал его поворачивать.
Дверь открылась. Толстяк шагнул в комнату – жёлтая футболка обтянула раскормленный живот, шорты того же цвета дополняют вид, делая толстяка похожим на…
На что же он похож?
Толстяк встретился с ней взглядом и сощурился:
– Я тебе в следующий раз глаз выколю, сучка…
Растопыренной пятернёй чесанул пузо.
В дверь прошёл второй бандит, держа в руках тарелку с какой-то едой – серо-жёлтые кусочки, посыпанные зеленью. Салат?
Толстяк поманил Мирона пальцем:
– Иди сюда, дружок.
Мирон с глупой улыбкой поднялся с пола. На ходу заправляя футболку в штаны, приблизился.
– Как твоя тыква? – спросил толстяк. – Не болит?
– Да как же… Болит, конечно!
– Похмелиться, небось, хочешь?
– А что, нальёте? – Мирон улыбнулся, обнажая верхний ряд стёсанных зубов. – Я с удовольствием дёрнул бы стаканчик…
Толстяк взял из рук напарника тарелку и протянул её мужику:
– Жуй.
Серо-жёлтые кусочки, зелёный лук.
– Это закусь? – спросил Мирон, всматриваясь. – А где водка?
– Жуй. Это покруче водки будет.
– Да? – Мирон щепоткой взял что-то с тарелки и положил себе в рот. Жевнул. – Грибы, что ли?
– Ешь, тебе понравится.
Мирон закинул в рот ещё несколько серых кусочков. Снова пожевал.
– Так они ж у вас сырые! – Он вдруг испугался. – Вы меня отравить хотите?
– Зачем тебя травить, если можно просто из пистолета бахнуть? – Толстяк сдвинул брови. – Ешь, я тебе сказал!
Наташа присела в угол дивана, внимательно наблюдая за происходящим.
Что это за грибы? И что эти двое задумали?
Мирон молча прожевал и проглотил. Поглядывая на толстяка, поспешно сунул в рот ещё нарезанных грибов, следом закинул щепоть лука.
– Шмель, ты ему много не давай, – сказал парень в тёмных очках. – Как бы передоза не было.
Мирон прекратил жевать. Скривился.
Толстяк убрал от него тарелку:
– Глотай давай, всё нормально будет!
Наташа поджала губы.
Значит, толстого зовут Шмель. Подходящее прозвище. И жёлтые шорты с футболкой тоже подходящие. Специально так нарядился или по недомыслию?
Она с опаской подумала, что и её заставят есть это странное блюдо. Но Шмель только ехидно улыбнулся:
– Ты тоже кушать хочешь, киска? Не обижайся, но сегодня кормить тебя не будем. Ты мне голодная нужна – покладистей будешь.
Наташа мотнула головой. Есть, конечно, хочется, но не настолько, чтобы придавать этому значение.
«Покладистей будешь»… Это он о чём?
Шмель опять стал серьёзным. Зыркнув глазами по комнате, он вышел в коридор вслед за парнем в тёмных очках и прикрыл дверь.
– Ребят, а как же похмелиться?! – растерянно воскликнул Мирон. – Вы же обещали!
В замке повернулся ключ, и с той стороны щёлкнули выключателем. В комнате стало темно.
Совсем темно.
– Накормили какой-то гадостью, – проворчал Мирон. – У меня теперь изжога от этих г-грибов…
Наташа услышала, как он подвигал коврик и лёг на полу где-то возле стены.
Грибы.
«Жуй, это покруче водки будет!»