скачать книгу бесплатно
Помимо Даксбари, убитая женщина на протяжении трёх последних лет уезжала в зимний период во Флориду, а летом – в штат Мэн. Благодаря Маргарите Стедман полиция установила адреса отелей, в которых останавливалась Нина. Туда также отправились детективы из Бостона, рассчитывая обнаружить подозрительные знакомства или подозрительных лиц в составе персонала гостиниц. Эти направления также были добросовестно отработаны и также не принесли никаких реальных зацепок.
По всему получалось, что Нину Николс убил некий мужчина, ей совершенно незнакомый. Их встреча была случайной и непредсказуемой. Если бы женщина задержалась в дороге на час, или напротив, приехала бы часом ранее, то, скорее всего, разминулась бы с преступником.
Опрос жителей дома дал полиции мало содержательной информации. Никто из находившихся в доме людей не видел подозрительного мужчину, слонявшегося по этажам, никто не видел и не слышал ничего необычного, никто не звонил в двери по надуманным предлогам… Складывалось такое ощущение, будто убийца шёл целенаправленно в квартиру Нины и, совершив задуманное, ушёл, не привлекая к себе внимания.
В конечном итоге предположение о возможном ограблении было полностью отброшено. Получило объяснение даже то, что в кошельке Нины Николс оказалась подозрительно маленькая сумма наличных денег. Хорошо знавшие Нину свидетели рассказали полиции о её нелюбви к наличности: Нина панически боялась ограбления и старалась не снимать деньги в банках и не брать наличные деньги в руки. Даже при покупке газет и журналов она выписывала чеки, что для американских реалий первой половины 1960-х гг. выглядело уже довольно необычным. Но вот такая у неё была причуда…
Убийство Нины Николс с полным основанием можно назвать очень странным. Это ощущение странности только возросло после того, как стали известны результаты судебно-медицинской экспертизы, не обнаружившей ни на трупе, ни в его полостях, ни на одежде и окружающих предметах спермы. Разрывы влагалища и ректума по всей видимости были причинены инородным предметом, который преступник, уходя, унёс с собою. Полового акта с жертвой нападавший либо не осуществлял вовсе, либо осуществлял, но не довёл его до семяизвержения. Непонятно было, ради чего всё это делалось: двигала ли преступником похоть? или его мотивом являлась месть? или нечто иное? Как убийца проник в дом? Как он уговорил Нину Николс впустить его в квартиру?
В этой связи уместно обратить внимание читателей на то, что Начальник Отдела расследования убийств BPD Джон Донован бывал как на месте убийства Анны Слесерс, так и на месте убийства Нины Николс. Опытный детектив видел как обстановку в квартирах, так и тела жертв. Джон Донован летом 1962 г. пришёл к твёрдому убеждению в том, что эти преступления, хотя и схожи некоторыми чертами, всё же совершены разными лицами. Начальник «убойного» отдела заявил своему шефу Эдмунду МакНамаре, что убийство Нины Николс должно расследоваться Службой шерифа округа Саффолк и городской Департамент «своего интереса» в этом расследовании не имеет. Другими словами, поимка убийцы Нины Николс никоим образом не приблизит разоблачение негодяя, поднявшего руку на Анну Слесерс. Причём так Донован считал и во второй половине 1962 г., и в 1963 г., и в 1964 г… Это очень интересный момент, который обычно опускается всеми писателями и журналистами, принимающими на себя труд изложить ход расследования этих преступлений!
Хотя расследование убийства Нины Николс проводилось очень энергично, никакого видимого результата оно не дало. Правоохранительные органы не назвали ни одного подозреваемого. Никого не заключили под стражу. И никто не был предан суду.
2 июля 1962 г. Убийство Хелен Блэйк
Хелен Блэйк (Helen Blake), 65-летняя женщина, в прошлом медсестра, а летом 1962 г. – пенсионер, проживала в 3-этажном доходном доме №73 по Ньюхолл-стрит (Newhall street) в городе Линн (Lynn), расположенном примерно в 20 км к северу от Бостона. Это был сравнительно небольшой – менее 100 тыс. жителей – населенный пункт, переживавший притом пору затяжной депрессии. На протяжении долгих десятилетий со времён Второй Мировой войны население Линна неуклонно сокращалось и к началу 1980-х гг. стало меньше 80 тыс. человек. Белые и богатые уходили из города, переселяясь в т.ч. и в Бостон, а неблагополучные цветные, наоборот, в Линн переезжали.
Дом №73 по Ньюхолл-стрит находился в юго-восточной части города в нескольких сотнях метров от океанского побережья. Это было сравнительно небольшое 3-этажное здание, входившее в комплекс однотипных построек, предназначенных для малообеспеченных граждан. Площадь квартиры №9, занятой Хелен Блэйк, немногим превышала 20 кв. метров – для американцев, традиционно предпочитающих жить в больших домах такое жильё следовало признать очень и очень скромным. Рядом с Хелен Блэйк проживали такие же, как и она сама, пенсионерки Маргарет Хэмилтон (Margaret Hamilton) и Энни Винчелл (Annie Winchell) – именно они и подняли тревогу 2 июля 1962 г.
Подруги Хелен стали вспоминать, когда видели её в последний раз, и с удивлением отметили, что на протяжении нескольких предшествующих дней никому на глаза она не попадалась.
Белое 3-этажное здание на этой фотографии – ныне разобранный дом №73 по Ньюхолл-стрит в Линне. В нём летом 1962 г была убита Хелен Блэйк.
Это было очень странно, поскольку Хелен была бодра и энергична, на здоровье не жаловалась и каждый день совершала продолжительные прогулки по живописному пляжу Нахант-бич, расположенному в шаговой доступности от её дома. Ощущение странности ещё более возросло после того, как две подруги Хелен Блэйк отправились к администратору дома и узнали, что она пропустила последний платёж за жильё. Подобная небрежность была совершенно нехарактерна для Хелен!
Встревоженные подруги попросили администратора открыть своим ключом апартаменты Хелен, однако тот не захотел тратить на эту чепуху время. Он вручил Маргарет и Энни запасной ключ от двери и предложил сделать это самостоятельно. Тут, конечно, сразу приходит на ум та предупредительность, с которой упоминавшийся в предыдущей главе Том Брюс отправился проведать Нину Николс после первой же просьбы её свояка, но таковы уж реалии классового общества: к людям более состоятельным одно отношение, менее состоятельным – совсем иное.
Подруги, вооружившись полученным ключом, отправились к хорошо знакомой двери. После безрезультатного продолжительного стука в неё, они решили открыть замок самостоятельно. Едва переступив порог, они остановились в замешательстве: буквально в нескольких метрах на кровати у окна они увидели обнажённое тело Хелен Блэйк. В том, что женщина мертва, можно было не сомневаться, для этого было достаточно почувствовать запах, витавший в горячем воздухе запертого помещения.
Когда перепуганные женщины позвонили в ближайший полицейский участок[2 - Единый телефон аварийно-спасательных служб и полиции 911 появился в США в феврале 1968 г.; до этого сообщения о преступлениях принимались территориальными органами полиции и служб окружных шерифов.], дежурный офицер задал им вполне резонный вопрос: «Почему вы звоните в полицию, а не в больницу?» И получил не менее резонный ответ: «Для чего звонить в больницу, если на шее затянут бюстгальтер?» Свидетельницы не рассмотрели деталей на месте преступления, но каждая из них запомнила на всю оставшуюся жизнь бюстгальтер на шее Хелен Блэйк…
Город Линн в 1962 г. находился, как, впрочем, находится и теперь, на территории округа Эссекс (Essex county), поэтому городское управление полиции при расследовании убийства Хелен Блэйк взаимодействовало со службой шерифа этого округа, а не с аналогичной службой округа Саффолк или Департаментом полиции Бостона. На протяжении довольно долгого времени упомянутое преступление расследовалось совершенно автономно. Минуло несколько недель, прежде чем детективы Отдела расследования убийств BPD узнали, что у коллег к северу от Бостона находится в работе схожее по многим деталям преступление, но даже после этого расследования не были объединены и продолжались независимо друг от друга.
Схема Большого Бостона с указанием мест совершения убийств пожилых женщин посредством удушения летом 1962 г. Цифры обозначают места совершения преступлений в их хронологической последовательности: 1 – убийства Анны Слесерс 14 июня, 2 – убийства Нины Николс 30 июня и 3 – убийства Хелен Блэйк, также совершенного 30 июня. Как стало ясно по результатам расследований, последние два упомянутых преступления были совершены в один день с интервалом в несколько часов. Расстояние между 2 и 3 не менее 20 км по прямой. Мог ли один и тот же убийца совершить два преступления на таком расстоянии с очень небольшим интервалом (не более 5 часов)?
Осмотр апартаментов, явившихся местом преступления, показал, что картина произошедшего много сложнее и запутаннее, чем могло бы показаться на первый взгляд.
Входная дверь не была взломана, что могло означать одно из двух: либо преступник открыл замок своим ключом и застал хозяйку жилища врасплох, либо она впустила его добровольно. По-видимому, Хелен Блэйк была убита на кухне, точнее, небольшой выгородке, служившей кухней. Там присутствовали следы борьбы – опрокинутая корзина с грязным бельём, приготовленным к стирке, вырванный из фанерной перегородки крючок для полотенца и т. п. Тело, однако, находилось в кровати, причём, когда труп подняли, выяснилось, что постельные принадлежности почти не потревожены, не помяты, не разорваны, не скомканы… В постели не спали и уж точно не совершали половой акт. Скорее всего, Хелен перестелила кровать в день убийства и более в неё не ложилась. Детективы пришли к выводу, что преступник, видимо, убил женщину в кухне, после чего перенёс тело в кровать, причём проделал это довольно аккуратно. В интернете можно найти фотографии, сделанные после того, как тело увезли в морг – кровать действительно выглядит почти не потревоженной, так что в справедливости этого вывода вряд ли можно усомниться.
Но вот понять, для чего именно убийца переносил тело, куда сложнее. Намеревался ли он совершить половой акт с трупом и хотел ли сделать это на кровати? Или же он утолил свою похоть на кухне, а тело перенёс для того, чтобы шокировать тех, кто его обнаружит? Руководствовался ли он вообще сексуальным мотивом или лишь имитировал его, дабы замаскировать тривиальное ограбление? Вариантов ответов могло быть множество, выбрать какой-то один представлялось делом почти невозможным…
Хелен была облачена в пижамную рубашку, поднятую убийцей в область подмышек. Нижняя часть тела оказалась полностью обнажена, ноги вытянуты и широко раздвинуты. Труп лежал лицом вниз, голова повёрнута к левому плечу. На шее был плотно завязан бюстгальтер, под ним находились два нейлоновых чулка, вдавленные в тело примерно на сантиметр.
Труп Хелен Блэйк в кровати. Это, пожалуй, единственный фотоснимок с мест описываемых в этой книге преступлений, который в силу этических соображений уместно привести в качестве иллюстрации.
Как стало ясно по результатам судебно-медицинской экспертизы, именно этими чулками женщина и была задушена. Узлы чулок находились сзади, немного ниже линии волос, а это означало, что преступник затягивал их, находясь позади жертвы, скорее всего, сидя на спине. Бюстгальтер же был завязан спереди под подбородком и чтобы завязать его, преступнику следовало перевернуть убитую женщину на спину.
Занимаемое Хелен Блэйк помещение подверглось грубому и торопливому обыску: вещи из шкафа и тумбочек были грубо выброшены, сумочка раскрыта и наполовину вывернута, на полу разбросаны мелкие предметы, квитанции на оплату, газеты и пр. Судебно-медицинская экспертиза показала, что Хелен Блэйк имела отличное для своего возраста здоровье, не имела никаких хронических заболеваний и могла прожить ещё много лет. Причиной её смерти явилось удушение петлёй, незадолго до наступления смерти женщине были нанесены побои, примерно 4 или 5 ударов в челюсти и скулы. В местах травмирования стали образовываться кровоподтёки, что указывало на разнесённость во времени (хотя и небольшую) побоев и момента смерти. По мнению судебного медика, женщина умерла примерно через 15 или чуть более минут после нападения, вполне возможно, что в течение этого времени преступник то душил жертву, то давал ей отдышаться. По-видимому, такого рода игра возбуждала его.
Следов спермы ни на теле убитой женщины, ни на предметах окружающей обстановки обнаружить не удалось. Тем не менее, существование сексуального мотива особых сомнений не вызывало – осаднения и разрывы половых органов и ректума однозначно свидетельствовали о манипуляциях преступника. Следы крови присутствовали на пижамной рубашке и штанах, а также постельных принадлежностях.
Это единственные фотографии жертвы удушения, приведенные в этой книге. Снимки умышленно приведены к небольшому размеру, дабы не травмировать читателя. Вид задушенного петлёй человека всегда оставляет тяжёлое впечатление: синюшно-багровый цвет лица, приоткрытый рот, закушенный кончик языка, глубоко вдавленная в шею петля. Прямо скажем, смотреть особенно не на что… Но для судебного медика осмотр трупа имеет большое значение – по характеру прилегания петли, наличию и расположению узла можно сделать заключение об имитации самоубийства, расположении преступника относительно жертвы в процессе душения, последовательности действий убийцы, а также о том, явилось ли удушение однократным действием или же убийца несколько раз возвращал жертву к жизни, а потом душил снова. Все эти детали имеют исключительно большое значение для следствия.
На теле Хелен отсутствовали т.н. «защитные» повреждения, возникающие обычно при активном сопротивлении (кровоподтёки на предплечьях, сломанные ноги, осаднения на суставах – локтевых, коленных, пястно-фаланговых). Это означало, что женщина не боролась с нападавшим, либо её сопротивление оказалось минимальным. Видимо, первые же удары в голову привели её в шоковое состояние, сделав невозможным активную самозащиту. Тем не менее, женщина не имела повреждений, способных привести к моментальной потере сознания, поэтому с большой вероятностью можно было предполагать, что она кричала и звала на помощь. Следствию имело смысл сосредоточиться на поиске свидетелей, слышавших подозрительные крики.
По заключению экспертизы, смерть Хелен Блэйк последовала примерно за двое суток до обнаружения тела, т.е. 30 июня 1962 г.. Весьма заметные посмертные изменения были обусловлены высокой температурой в закрытом помещении, в котором труп находился после смерти (около +30°С).
По-видимому, преступник проник в апартаменты Хелен в то время, когда женщина уже собиралась ложиться спать. Она перестелила кровать, старое бельё бросила в корзину, рассчитывая, видимо, постирать его на следующий день… Преступник либо сумел убедить Хелен отворить ему дверь, либо открыл её своим ключом, возможно, отмычками. Его появление явилось неожидан остью для пожилой женщины, оказавшейся неспособной оказать злоумышленнику сопротивление.
Полиция Линна приложила большие усилия для поиска свидетелей нападения или тех, кто мог видеть в доме 30 июня подозрительного мужчину. Были опрошены все жильцы дома №73 по Ньюхолл-стрит, а также лица, имевшие причину там появиться: родственники проживавших в доме людей, почтальоны, администратор и т. п. Результаты этой объёмной, но мало результативной работы заключались в том, что никто не видел во второй половине дня подозрительных мужчин ни в доме, ни возле него.
Довольно редкая фотография: сотрудники Департамента полиции Линна обсуждают детали убийства Хелен Блэйк на месте совершения преступления. Криминалисты обычно не фотографируют работу полицейских, люди если и попадают в кадр, то как правило на обзорных снимках, когда это обусловлено соображениями целесообразности (например, чтобы можно было составить представление об истинной крутизне склона горы, доступности окна, соотнести размер предмета с ростом человека и т.п.). В данном случае фотограф сделал снимок либо случайно, либо не рассчитывая его сохранить. Тем не менее, фотография эта сохранилась, очевидно, потому, что за нею стоит большая и очень необычная криминальная история.
Саму же Хелен Блэйк в последний раз видели живой 29 июня около 16:30, тогда она поговорила с администратором дома и пообещала оплатить проживание после 1 числа будущего месяца.
То, что полиция не смогла отыскать свидетелей, можно было объяснить несколькими взаимодополняющими причинами: во-первых, пожилые люди во второй половине жаркого дня обычно уходили к океану, где влажность и высокая температура переносились легче, чем в жилом помещении, а во-вторых, осторожный преступник дерзнул напасть тогда, когда был уверен, что его никто из соседей жертвы не видел. Вполне возможно, что столкнувшись с кем-то из жильцов на лестнице, злоумышленник отказался бы от своих планов, и Хелен Блэйк осталась бы жива…
К концу первой недели активно начатое расследование забуксовало. Отпечатков пальцев, которые можно было бы связать с убийцей, на месте преступления обнаружить не удалось. Опрос жильцов дома не привёл к выявлению свидетелей нападения. Спермы насильника на жертве не оказалось, а потому установить его группу крови не представлялось возможным. Неизвестный изувер сумел прийти и уйти, не оставив никаких следов.
Кем бы ни был этот человек, он сумел совершить идеальное преступление, которое грозило стать «висяком» без всяких шансов быть раскрытым.
11 июля 1962 г. Убийство Маргарет Дэвис
Отель «Рузвельт», занимавший дом №1147 по Вашингтон-стрит (Washington street) в южной части Бостона являлся не то чтобы явным притоном, но местом, пользующимся славой определенного свойства. Расстояние этой части Вашингтон-стрит до порта составляло около 2 км и здесь частенько появлялись толпы моряков со всего света в компании разноцветных подружек, из разряда тех, коих принято считать женщинами с пониженной социальной ответственностью. Настоящая слава к отелю «Рузвельт» пришла немного позже описываемых здесь событий – это случилось 4 февраля 1968 г., когда сие гнездо порока сгорело дотла. Тогда в огне погибли 9 человек, и случившееся стало на несколько дней «городской новостью №1». Отель на этом месте более не открывался, хотя здание кое-как восстановили, признав пригодным для хозяйственной эксплуатации. В 2012 г. этот объект оказался в эпицентре нового скандала, связанного с его незаконной эксплуатацией в качестве жилого здания, в котором за 500$ в месяц ютились малоимущие, в т.ч. и инвалиды-колясочники. Здание не имело систем защиты от пожара и запасного выхода, что грозило новыми жертвами в случае небрежного обращения с огнём. Коммунальные службы при поддержке полиции принудительно расселили дом, а местное телевидение напомнило жителям Бостона об истории этого примечательного места.
Впрочем, все эти перипетии имеют к нашему повествованию отношение весьма опосредованное. Случившееся тогда интересно нам лишь постольку, поскольку после пожара 1968 г. отель «Рузвельт» исчез с карты города и ныне этого здания не существует.
Сгоревший в феврале 1968 г. отель «Рузвельт», находившийся по адресу дом №1147 по Вашингтон-стрит, после пожара уже не был восстановлен. Здание считалось непригодным для жилья, хотя на протяжении многих лет в нём ютились малоимущие. Городские власти закрывали на это глаза, но уже в 21 столетии здание было снесено, и на этом участке построено другое.
Летом 1962 г. в «Рузвельте» за 8$ можно было снять номер на час, а за 25$ – на ночь. Если клиента приводила дамочка, знакомая портье, то документы при поселении можно было не предъявлять – достаточно было любой фамилии, нацарапанной клиентом с закрытыми глазами. Именно по такой схеме и произошло поселение поздним вечером 10 июля некоего «Байрона Спинни» (Byron Spinney) и его якобы «супруги». Портье прекрасно знал, что «миссис Спинни» на самом деле никакая не «миссис» – это местная старая проститутка Этель Джонсон (Ethel Johnson), женщина в годах, потасканная, опустившаяся и сильно пьющая. И мужчина, который явился с нею, вовсе не являлся Байроном Спинни. Уж коли он подписался таким именем и фамилией, то звали его точно не так…
Парочка заявила о намерении остаться в гостинице до утра. Заплатив положенную сумму, «мистер и миссис Спинни» прошли на второй этаж, в комнату №7. Дамочка была крепко пьяна, её покачивало, мужчина галантно поддержал её на лестнице. В руке он держал початую бутылку «виски», очевидно, вечер предполагалось продолжить в номере. Всё было как всегда – портье наблюдал шатающихся женщин и мужчин с бутылками в руках по двадцать раз на дню.
В 08:30 горничная постучала в дверь №7 и, поскольку ей никто не ответил, открыла замок своим ключом.
На кровати лицом вверх лежала полностью обнаженная женщина. Лицо её было неестественно багровым, рот широко раскрыт в немом крике. Не вызывало сомнений, что женщина мертва, и уже давно, – в жарком спёртом воздухе был разлит тошнотворный букет специфических посмертных запахов: мочи, желчи, кала… и спиртного, само собой.
Портье, впрочем, как и горничная, не особенно заволновался – гостиница «Рузвельт» являлась таким местом, где постоянно происходили разного рода нестандартные ситуации. Клиенты избивали проституток, проститутки обворовывали клиентов, кто-то пытался вешаться, кто-то случайно резался стеклом, у кого-то приключались приступы белой горячки – в общем, жизнь била ключом, и на этом празднике жизни с завидной регулярностью кого-то убивали или кто-то сводил счёты с жизнью своими силами. Женщина из №7 вполне могла умереть от естественных причин – скажем, задохнуться собственной рвотой или от сердечной недостаточности… Вполне себе тривиальные для алкоголика причины смерти!
Места убийств женщин посредством удушения в Бостоне летом 1962 г на карте города. Цифры 1—3 – описанные выше эпизоды, 4 – место убийства проститутки в ночь на 11 июля в отеле «Рузвельт». Упомянутый отель располагался на полпути из порта Бостона в Роксбари, наиболее криминальную часть города. Неудивительно, что его облюбовали для уединения с проститутками моряки, портовые рабочие и местные бандиты. Вся эта публика составляла значительную часть клиентов отеля, так что сохранить презентабельность этому заведению было практически невозможно. В отеле с завидным постоянством происходили насильственные преступления разной степени тяжести, в основном, их жертвами становились проститутки, хотя иногда перепадало и их клиентам. Так, например, в 1950-х гг из окон отеля дважды выпадали его постояльцы (в обоих случаях коронер констатировал острый делирий, т.е. белую горячку). В общем, местечко было нескучным.
Однако прибывший в отель патруль сразу же вызвал на место происшествия детективов Отдела расследования убийств BPD. На шее умершей женщины отчётливо просматривались синюшно-чёрные следы пальцев рук, так что факт удушения сомнений не вызывал.
Началось расследование, и сразу же последовали неприятные открытия. Первое заключалось с том, что никто не видел «мистера Байрона Спинни» уходящим из гостиницы. Портье утверждал, что не отлучался со своего места надолго, и ему можно было верить – он ничего не заработает, если перестанет контролировать вход и выход из отеля. Исходя из предположения, что убийца прячется внутри здания, полиция обыскала весь отель, но преступника не нашла. Куда и как он мог исчезнуть, выяснить так и не удалось, вариантов его отхода с места совершения преступления могло быть несколько, например, можно было допустить небрежность портье, в которой тот не пожелал признаться, либо бегство по пожарной лестнице, хотя последнее трудно было проделать незаметно для окружающих. Нельзя было полностью исключить и сговор преступника с портье, если они были давно знакомы или состояли в родственных отношениях.
В течение последующих месяцев портье несколько раз допрашивался полицией, очевидно, ввиду того, что первоначальные его показания внушали определенное недоверие. Однако никаких свидетельств его нечестности выявить не удалось; вопрос «как преступнику удалось незамеченным ускользнуть из отеля?» так и не получил точного ответа.
Другая проблема, которую пришлось решать следствию, заключалась в идентификации жертвы преступления. Убитая женщина была известна портье как Этель Джонсон, однако быстро выяснилось, что это не настоящие имя и фамилия. Появилась информация, будто погибшая была женою некоего Джонни Джонсона – этот человек был разыскан. Опознать убитую он не смог. Бармен одного из питейных заведений, в котором появлялась время от времени женщина, припомнил, что она, вроде бы, лечилась от алкоголизма в Доме Доброго Пастыря (House of the Good Shepherd), бесплатной больнице для малоимущих в районе Джамайка-плэйн, примерно в 5 км юго-западнее отеля. В больнице убитую опознали как Энни Оукли, однако последующая проверка показала, что эти имя и фамилия тоже были вымышлены. Впрочем, тот факт, что женщина лечилась в южной части Бостона, можно было считать обнадёживающим, поскольку жить она должна была где-то неподалёку.
Поиски людей, способных опознать убитую, продолжались почти четверо суток. Оказалось, что в разных местах Бостона её знали под разными именами: Винни Хьюз, Энни Каннингхэм и т. п. Выяснилось, кстати, и любопытное совпадение: убитая лечилась в той самой больнице, в которой вплоть до 1959 г. работала Нина Николс, задушенная 30 июня. Впрочем, эти женщины вряд ли были знакомы, поскольку больница в большом городе – место многолюдное и с высокой проходимостью, никаких достоверных свидетельств того, что жертвы двух преступлений встречались, отыскать не удалось.
Сложно сказать, как долго могли продолжаться мытарства детективов, пытавшихся разузнать хоть что-то из прошлой жизни убитой в ночь на 11 июля женщины, но им на помощь пришли её родственники, подавшие заявление в полицию о её исчезновении. Выяснилось, что жертвой жестокого преступления явилась 60-летняя Маргарет Дэвис (Margaret Davis), проживавшая в доме №139 по Блю-Хилл авеню (Blue Hill avenu) в бостонском районе Роксбари (Roxbury). Дом этот находился в 3 км к югу от отеля, в котором Маргарет нашла свою смерть.
Результаты судебно-медицинской экспертизы оказались во многом предсказуемы. Женщина на момент смерти находилась в состоянии сильного алкогольного опьянения, что полностью соответствовало показаниям портье. На руках и ногах Маргарет Дэвис были обнаружены многочисленные кровоподтёки, по-видимому, не находившиеся в причинной связи с её смертью. Поскольку женщина являлась алкоголичкой, то можно было не сомневаться в том, что она много падала, ударялась о мебель и т. п. Присутствовали и кровоподтёки, являвшиеся, скорее всего, результатом побоев, но и их сложно было связать с последним нападением. Маргарет Дэвис являлась дешёвой проституткой, с такими женщинами мало церемонятся клиенты и часто бьют, так что объяснить получение тех или иных травм нападением именно убийцы не представлялось возможным.
Состояние половых органов свидетельствовало об имевшем место незадолго до смерти грубом половом акте, но и эту деталь сложно было связать с убийством. Вполне возможно, что напавший на женщину человек был не первым её клиентом в тот вечер, так что сделать однозначное заключение о том, осуществлял ли убийца половой акт с жертвой, не представлялось возможным. Спермы не было найдено ни на теле жертвы, ни в её полостях.
Непосредственной причиной смерти Маргарет Дэвис явилось удушение руками. Смерть последовала около полуночи, возможно, в первые часы 11 июля. Преступник, видимо, был достаточно крепок физически и имел определенный опыт, поскольку задушить руками взрослого человека довольно сложно, точнее, говоря, из всех способов удушения этот самый сложный (требуется большая сила в кистях рук и определенная выдержка).
С физическими уликами дела обстояли плачевно. В силу очевидных причин, в гостиничном номере во множестве были обнаружены отпечатки пальцев, однако ни один из них нельзя было связать с убийцей. Все они – числом более 110! – были сохранены в надежде на совпадение с «пальчиками» подозреваемого, если таковой появится, но никакой гарантии столь благоприятного стечения обстоятельств не существовало. Криминалистам очень бы помогла бутылка с виски, которую портье видел в руках предполагаемого убийцы, однако, в номере бутылки не оказалось. Не оказалось и презерватива, которым для соития с проституткой мог воспользоваться клиент. В подногтевом содержимом убитой женщины не было найдено частиц кожи и крови нападавшего, поэтому о его группе крови ничего определенного сказать не представлялось возможным.
Итак, чем же располагало следствие, что называется, «в сухом остатке»? Прямо скажем: немногим. Имелось сообщенное портье описание клиента, с которым Маргарет Дэвис поднималась в №7. Имелась кроме того карточка на поселение, заполненная от имени «Байрона Спинни» с несуществующим адресом; снять с неё приемлемые по качеству отпечатки пальцев криминалисты не смогли. В течение суток после убийства были найдены 4 свидетеля, видевшие убитую женщину поздним вечером 10 июля. Эти люди вместе в портье теоретически могли опознать убийцу, но для этого последнего следовало отыскать.
Искать же следовало белого мужчину в возрасте около 40 лет плотного сложения, ростом около 180 см и весом 90 кг или более, брюнета, зачёсывающего волосы на прямой пробор, без усов и бороды. Одет подозреваемый был в светло-серый полотняный костюм, светлую рубашку в широкую серую полоску, пиджак нёс в руках, узел галстука был ослаблен.
Вот такие приметы… Прямо скажем, в городе с населением в 450 тыс. человек мужчин, подходящих под такое описание, могло оказаться и 10 тыс., и 20 тыс., и даже 30. Искать можно было долго.
Оперативным обеспечением расследования занимались детективы «убойного» Отдела BPD Джона Донована, который следил за ходом их работы и докладывал о её результатах начальнику Департамента полиции. Ни Донован, ни его подчиненные не связывали убийство Маргарет Дэвис с другими убийствами женщин в Бостоне, произошедшими ранее летом 1962 г. Отличия были слишком разительны – Девис в отличие от Слесерс и Николс не была домохозяйкой-пенсионеркой, убита она была не в собственной квартире, а в гостинице, и задушили её не петлёй, а руками.
В первой половине 1960-х гг. в Бостоне убийства совершались в среднем один раз в неделю, т.е. в течение года от рук убийц погибали в среднем 50—55 человек. Из этого числа проститутки давали примерно 20% жертв, в каком-то смысле можно сказать, что для лиц данной профессии такова была «квота» на смерть. Кого-то из них убивали ударом ножа, кого-то душили, кто-то умирал от пули или побоев… С точки зрения лейтенанта Донована, смерть Маргарет Дэвис полностью соответствовала статистической норме, в произошедшей трагедии не было ничего необычного. Другими словами, если бы в ночь на 11 июля в отеле «Рузвельт» не убили бы эту женщину, то в ближайшие дни в другом притоне смерть нашла бы другую проститутку – это была всего лишь статистика, закон больших чисел…
Душное лето 1962 г. достигло своего апогея и безостановочно покатилось дальше.
Странные убийства продолжились.
21 августа 1962 г. Убийство Иды Ирги
Гарри Хэлперн (Harry Halpern) давно уже вышел из скаутского возраста и к 70 годам подрастерял юношескую прыть: плохо стал видеть и слышать, с трудом ходил, особенно много проблем доставлял подъём по лестницам. Тем не менее, на фоне своей старшей сестры Иды Ирги (Ida Irga) он смотрелся ещё молодцом. 75-летняя Ида не только плохо слышала и ходила, но с некоторых пор стала плохо ориентироваться в пространстве: забывала дорогу к дому, путала этажи и т. п. Самое неприятное заключалась в том, что она стала забывать закрывать входную дверь, гасить свет, перекрывать воду.
Младший брат договорился с сестрой, что та не будет уходить из дома одна, и взял за правило ежедневно звонить Иде, дабы убедиться, что с нею всё в порядке. Утром 19 августа они поговорили как обычно, Ида хорошо себя чувствовала и пребывала в хорошем расположении духа. На следующий день она трубку не подняла. Гарри в течение дня точно также безрезультатно позвонил ещё раза два или три, но не особенно встревожился, поскольку знал, что сестра могла лечь спать днём, отключив телефон. Однако 21 августа Гарри заволновался всерьёз и во второй половине дня стал названивать с интервалом буквально час-полтора. Несмотря на то, что сам он чувствовал себя далеко не лучшим образом, около 6 часов пополудни мужчина отправился к дому №7 по Гроув-стрит (Grove Street) в районе Бикон-Хилл (Beacon Hill).
Современная фотография дома №7 по Гроув-стрит. Дверь справа – вход в подъезд дома №5, дверь в центре – вход в дом №7, проём слева – спуск в магазин, расположенный в цокольном этаже дома №7. Гроув-стрит – это район сплошной застройки, дома там стоят стеной без проулков и газонов. Дом, в котором проживала Ида Ирга, обращён к улице всего 3 окнами. Здание тянется вглубь квартала и выходит в крохотный внутренний дворик-колодец, дна которого никогда не достигают солнечные лучи. Местечко довольно мрачное, напоминающее во многом петербургские дворы-колодцы. Именно в этот мрачный дворик и выходили окна квартиры, занимаемой Идой Иргой.
Это был центр Бостона, застроенный зданиями в английском стиле в 4—5 этажей из красного кирпича. Внутри кварталов находились небольшие мрачные дворы-колодцы, во всём напоминавшие собратьев из Санкт-Петербурга, без клочка зелени и лучика солнца на дне. Окна квартиры Иды выходили в крохотный Г-образный дворик и были обращены к стене соседнего дома №9. Расстояние до неё не превышало 4 м. Совсем рядом, на удалении буквально 20 м, располагался выход на поверхность тоннеля «красной» линии бостонского метрополитена, грохот поездов также не добавлял привлекательности жилью. Главным достоинством квартиры, занимаемой Идой, являлось то, что в летние дни в неё попадали солнечные лучи – именно поэтому пожилая женщина не желала менять место проживания. А к грохоту поездов метрополитена она давно привыкла!
Хэлперн располагал комплектом запасных ключей, поэтому никаких проблем с проникновением в квартиру сестры не возникло. Открыв дверь, Гарри моментально понял, что пришёл на место преступления, и Иде он помочь уже не в силах… Сохранив удивительное самообладание, Хэлперн набрал номер полицейского участка, сообщил об убийстве, после чего вышел из квартиры и стал дожидаться прибытия патруля.
В этом месте следует подчеркнуть, что в скором времени изложенная выше история обнаружения тела Иды Ирги претерпит некоторые изменения. Полиция официально заявит – и так будет считаться на протяжении более десятка лет – будто труп обнаружил двоюродный брат убитой, некий Эдвард Абенфейн (Edward Urbenfein), проживавший якобы в Роксбари, южном районе Бостона. Абенфейн на самом деле там не проживал и его «вписали» в эту историю единственно для того, чтобы обезопасить Гарри Хэлперна. Полицейские считали последнего важным свидетелем и опасались, что убийца может попытаться с ним расправиться. По этой же причине, кстати, полиция сообщила, будто сын убитой проживает в Нью-Йорке и не появляется в Бостоне, хотя на самом деле тот являлся профессором химии Массачусетского технологического института (сын носил фамилию, отличную от фамилии матери и отследить его было довольно проблематично). Лишь после смерти Хэлперна его вовлеченность в данную историю стала достоянием гласности.
Все эти детали отлично характеризуют неуверенность полиции Бостона в своих силах и непонимание того, кого именно она ищет. Расправа над свидетелями представляется чем-то в духе совсем уж крутого шпионского детектива, однако такой вариант рассматривался правоохранительными органами в то время как вполне вероятный.
Вернёмся. впрочем, к хронологии событий.
Первые полицейские прибыли на место совершения преступления в 19:47. Обстановка в квартире была столь шокирующей, что доклад об увиденном ими немедленно поступил Начальнику отдела расследования убийств Джону Доновану, а от него – начальнику полиции Бостона Эдмунду МакНамаре. Последний направил на Гроув-стрит лейтенанта Эдварда Шерри, а тот немедленно вызвал главного окружного судмедэксперта Майкла Луонго. В каком-то смысле повторился сценарий произошедшего 30 июня.
Тело Иды Ирги находилось в спальне на полу лицом вверх. Ноги женщины были подняты, частично согнуты в коленях, уложены на два стула и широко раздвинуты, расстояние между пятками составляло около 4 футов (примерно 1,2 м). Под поясницу убийца подложил диванную подушку, тем самым высоко подняв её. На убитой была надета кремового цвета ночная рубашка, разорванная от шеи до подола, половинки её были раздвинуты, полностью обнажая тело. Трусы были сняты и лежали на полу примерно в метре от трупа. На шее была туго затянута наволочка, снятая с одной из подушек, лежавших на кровати. Тело размещалось таким образом, чтобы оголенная промежность была обращена к двери в спальню, дверь же была оставлена открытой. Таким образом, вошедшему в квартиру человеку при взгляде в сторону спальни тело сразу же бросалось в глаза. Очевидно, преступник умышленно придал позе трупа шокирующую непристойность и позаботился о том, чтобы труп нельзя было не заметить буквально с порога квартиры.
Изучение следов показало, что преступление произошло на кухне. Именно там на Иду напали и убили, и лишь после этого труп волоком оттащили в спальню. Женщина была сильно избита, ещё при осмотре трупа на месте совершения преступления доктор Луонго отметил следы кровотечения из обеих ушных раковин и глубокие рассечения кожи в волосистой части головы. Кроме того, кровь текла из носа и рта жертвы. Волосы, видимо, были полностью перепачканы кровью, хотя к моменту осмотра уже практически высохли. Оставленные волосами на полу кровавые разводы обозначали направление перетаскивания тела. Один гребень, выпавший из волос, по-видимому, при ударе в голову, был найден на кухне, второй – в гостиной, прямо в кровавом следе, оставленном волосами.
Окна в квартире оказались закрыты, а жалюзи опущены, в спальне на прикроватной тумбочке горел ночной светильник. Закат солнца на широте Бостона в 20-х числах августа происходит примерно в 18:40 по местному времени, очевидно, что свет в помещении надлежало включить прежде этого времени (поскольку закату предшествуют сумерки). Таким образом, убийца вряд ли появился в квартире Иды Ирги ранее 18:30. С этой оценкой прекрасно согласовывалось то, что убитая оказалась одета в ночную сорочку; женщина явно готовилась лечь спать, когда на пороге появился преступник.
Когда именно это произошло – 19 августа или 20? Доктор Майкл Луонго, ориентируясь по степени развития трупного окоченения и высыханию крови на полу и в волосах жертвы, уверенно заявил, что Ида Ирга убита ранее вечера 20 августа, т.е. 19 числа. Этот вывод отлично согласовывался с показаниями Гарри Хэлперна, утверждавшего, что 20 августа сестра телефонную трубку не поднимала.
Что пропало из квартиры? Ида Ирга не была состоятельной женщиной и не имела редких или драгоценных вещей и украшений, отсутствие которых можно было бы легко заметить. Квартира была обыскана, на что явственно указывали беспорядок, выдвинутые ящики комодов и тумбочек, разбросанные вещи и т. п. Но то имущество, которым она владела – вещи, обувь, предметы повседневного обихода – были совершенно стандартны и никакой особой ценности не представляли. Гарри Хэлперн затруднился с определением похищенного, точнее, он затруднился даже подтвердить факт хищения чего-либо из квартиры. Единственное, что с некоторыми оговорками можно было связать с действиями преступника, являлось отсутствие наличных денег. По словам младшего брата, Ида всегда держала в доме некоторую сумму наличных денег на мелкие непредвиденные расходы, обычно это была сумма в 20-30-40$. Вечером 21 августа Хэлперн этих денег на их обычном месте не обнаружил. Их действительно мог забрать преступник, но нельзя было полностью исключать того, что сама же Ирга потратила заначку незадолго до смерти.
В общем, полной ясности в этом вопросе полицейские так и не добились.
Осмотр входной двери и замка показал, что преступник для проникновения в квартиру не пользовался грубой силой или отмычками. Это означало, что потерпевшая впустила злоумышленника добровольно. Сложно было представить ситуацию, при которой пожилая женщина, собирающаяся лечь спать и уже облачившаяся в ночную рубашку, открывает дверь неизвестному мужчине и впускает его в квартиру. Поскольку нападение началось на кухне, получалось, что Ида Ирга не только открыла входную дверь, но беспрепятственно позволила неизвестному пройти вглубь квартиры.
Судебно-медицинская экспертиза обнаружила на шее убитой женщины кровоподтёки и дефекты кожи двух видов: одни были оставлены пальцами и ногтями рук, другие – наволочкой. Это означало, что первоначально преступник душил жертву руками, а уже после этого использовал наволочку, которую затянул наподобие шейной косынки. Удерживая женщину за горло, преступник нанёс ей несколько сильных ударов в нижнюю челюсть, скулу, височную область и теменную часть головы. Удары эти находились в левой части головы и лица и наносились правой рукой, в которой нападавший сжимал некое орудие – кастет или небольшую дубинку. Использование этого орудия привело к рассечениям кожи и обильному кровотечению[3 - Обильное кровотечение из сравнительно небольших ран на голове и лице не должно удивлять. С точки зрения человеческой анатомии голова является важнейшей частью тела, пронизанной густой сетью кровеносных сосудов разной степени наполнения. Порой даже незначительная рана даёт обильное кровотечение, которое весьма трудно остановить. Любители спорта, например, хорошо знают, что боксёрские поединки приходится порой прекращать из-за невозможности врачей остановить кровотечение из рассеченной брови.].
Помимо ударов в левую часть головы и лица, преступник нанёс несколько ударов и в правую, т.е. задействовал левую руку. Судя по кровоподтёкам, оставленным пальцами на горле, а также следам ногтей с обеих сторон шеи, убийца менял руку, которой осуществлял душение. Несложно понять, почему именно он это делал: задушить руками довольно сложно, для этого надо иметь сильные кисти рук и способность не снижать силу сжатия на протяжении нескольких минут. Это совсем не так просто, как может кто-то подумать, многие преступники, переоценившие силу своих рук, были разоблачены как раз потому, что потерявшая первоначально сознание жертва возвращалась к жизни и помогала разоблачить душителя. Нападавший на Иду Иргу явно знал специфические нюансы процесса удушения, а потому не ограничился сдавлением шеи руками и для гарантированного умерщвления женщины воспользовался наволочкой.
Причиной смерти явилась механическая асфиксия, повреждения головы угрозу для жизни не представляли.
В крови убитой женщины не был обнаружен алкоголь, что следовало признать вполне ожидаемым, но зато было найдено снотворное. Последнее подтверждало сделанное ранее предположение о нападении в вечернее время, а не утреннее, поскольку вряд ли женщина приняла бы транквилизатор в начале дня.
Разумеется, большой интерес представлял ответ на вопрос о возможном изнасиловании убитой женщины. Судебно-медицинская экспертиза обнаружила надрывы половых губ и потёртости слизистых оболочек, свидетельствовавшие о грубых манипуляциях; также имелись повреждения ректума. Кровотечение доказывало прижизненность всех этих травм. Однако спермы не было найдено ни на теле жертвы, ни в его полостях, ни на одежде убитой. Экспертиза не могла однозначно определить, послужил ли причиной травмирования грубый половой акт или же повреждения явились следствием применения насильником некоего инородного предмета в качестве «сексуальной игрушки».
Время наступления смерти экспертиза отнесла к вечеру 19 августа, подтвердив тем самым предположительную оценку, сделанную доктором Луонго при осмотре тела на месте преступления.
Полиция приложила большие усилия для обнаружения лиц, видевших или слышавших нечто подозрительное в вечерние часы 19 августа.
Некоторые из жильцов дома сообщили о незнакомых мужчинах, замеченных на лестнице, но сообщенные приметы оказались до того несхожи, что становилось очевидно – свидетели говорят о разных людях. Двоих из них удалось установить – это были родственники проживавших в доме №7 людей, проверка их alibi затруднялась тем, что точное время убийства Иды Ирги не было известно. Эти люди привлекли к себе пристальное внимание полиции, некоторое время проверялись, но в конечном итоге очистились от всех подозрений. Можно сказать, отделались малой кровью.
Ещё двое или трое мужчин, описания которых были сообщены жителями дома, разыскивались полицией, но личности их так и не удалось установить.
Криминалисты, работавшие на месте убийства Иды Ирги, приложили большие усилия к тому, чтобы обнаружить физические улики, способные связать преступника с квартирой жертвы. Идеальной уликой в этом смысле представлялся бы отпечаток пальца, запачканного кровью жертвы; очень убедительно в суде выглядел бы также окровавленный отпечаток обуви… Но – увы! – преступник оказался очень аккуратен!
Хотя крови на месте преступления было довольно много, убийца умудрился не «наследить». Хотя кровь на него явно попадала – об этом свидетельствовало куски бумажного полотенца с бледно-розовыми разводами, найденные на кухне. Криминалисты, изучив их, пришли к выводу, что убийца после умерщвления жертвы вымыл руки и вытер их бумажным полотенцем. Возможно, он после этого надел перчатки, чтобы действовать увереннее и гарантированно защитить себя от риска оставить ненароком отпечатки пальцев.
План Большого Бостона со схематичным указанием мест убийств женщин посредством удушения летом 1962 г. Цифрами обозначены места убийств: 1 – Анны Слесерс 14 июня, 2 – Нины Николс 30 июня, 3 – Хелен Блэйк в Линне (также 30 июня), 4 – Маргарет Дэвис в ночь на 11 июля. Жирная цифра 5 обозначает расположение дома №7 по Гроув-стрит, в котором вечером 19 августа 1962 г была задушена Ида Ирга. Расстояние между 1 и 5 – около 2,7 км, а между 2 и 5 – немногим более 7,5 км.
В надежде получить отпечатки пальцев, которые в дальнейшем удастся связать с каким-либо подозреваемым, криминалисты обследовали всю квартиру. В итоге им удалось обнаружить более 70 полных или частичных отпечатков пальцев и ладоней, часть из них принадлежала убитой, некоторые отпечатки происходили от её младшего брата, другие же так и не удалось связать с лицами, попавшими в поле зрения следствия.
Нет оснований считать, что расследование велось вяло или формально – детективы Отдела расследований убийств затратили много сил и времени на розыск преступника, однако все их усилия успехом не увенчались. Убийца Иды Ирги ускользнул от правосудия. По результатам полицейской работы никто не был задержан и никто не был обвинён в совершении этого дерзкого кровавого злодеяния.
22 августа 1962 г. Рождение легенды
На следующий день после обнаружения тела – т.е. 22 августа 1962 г. – в одной из самых популярных местных газет «The Boston globe» появилась статья с говорящим заголовком «Вдова становится 5-й жертвой душителя» («Widow 5-th victim of strangler»). В тот день фактически произошло рождение «Бостонского Душителя», серийного убийцы, ведущего охоту на одиноких женщин, наводившего ужас на город в течение многих месяцев. Правда, поначалу таинственного изувера называли «Фантомом», но в криминальную историю США и всего мира он вошёл именно как «Бостонский Душитель».
Рождение данного феномена оказалось для правоохранительных органов Бостона и всего штата Массачусетс до некоторой степени неожиданным. Ни до, ни после этой даты ни полиция, ни прокурорские органы вовсе не считали, что убийства Анна Слесерс, Нины Николс, Хелен Блейк, Маргатер Дэвис и Иды Ирги совершены одним человеком. Впрочем, если совсем уж строго следовать хронологии, то можно упомянуть, что уже в начале июля 1962 г., т.е. после убийства Хелен Блэйк, журналисты стали высказывать предположения о существовании связи между различными преступлениями, но домыслы эти представителями власти комментировались крайне неохотно. Причин для сдержанности было несколько, причём совершенно разного свойства.
Американские масс-медиа фактически выдумали Бостонского Душителя, причём мы можем с точностью до дня сказать когда именно это произошло – 22 августа 1962 г. Ни до, ни после этой даты правоохранительные органы штата Массачусетс не признавали факт существования Душителя, но для журналистов это не имело особого значения. Ссылаясь друг на друга, они принялись писать и говорить о Душителе так, словно его существование уже стало доказанным фактом. На фотографии прекрасный тому пример – заметка в небольшой местной газетке с говорящим заголовком «Обнаружена пятая жертва. Полиция Бостона ищет Душителя», причём автор заметки ссылается не на полицейский пресс-релиз, а на… сообщение информационного агентства UPI (United Press International).
Представители правоохранительного сообщества вполне обоснованно опасались возникновения массового психоза и неизбежной паники. Помимо этого, причастные к проводившимся расследованиям старались избежать разглашения тайны следствия и связанных с этим неизбежных проблем (появление имитаторов, самооговоров сумасшедших, бегства настоящих преступников и пр.). Да и доводы журналистов, с точки зрения всех, знакомых с деталями проводившихся расследований должностных лиц, выглядели, что называется, притянутыми за уши.
Строго говоря, все 5 перечисленных преступлений объединяло только то, что жертвами явились пожилые женщины, смерть которых последовала в результате удушения. Всё! Далее начинались различия, причём весьма важные с точки зрения криминологии и виктимологии. Вкратце их можно суммировать следующим образом:
