скачать книгу бесплатно
А мне до сих пор больно, стоит вспомнить недавние события. Как надеялась на него. Как верила, что поможет. Что сразу разрулит и избавит от унижения.
– Не забыл, – направленность разговора Ратмиру не нравилась, но я отступать не собиралась.
– Это всё, что ты мне скажешь?
– Что ты хочешь услышать? – ни раскаяния, ни сожаления в голосе нет. Козлина.
Вглядываюсь в выражение его лица. Ему абсолютно плевать на мои чувства. Сабурова интересует только моё тело. Его сохранность.
Я всё же вырываюсь из его объятий. Мне кажется, я узнала о нём достаточно. Холодный, бесчувственный чурбан.
– Ничего.
Шлёпаю голыми стопами по полу. Вчера в ванной комнате оставила свои шмотки. Поёжилась от мысли, что придётся натягивать несвежую одежду.
Интересно, чем он сейчас займётся? Впрочем, ответ очевиден, если вспомнить его стояк. Надеюсь, ему больно.
Ванна вновь блестит чистотой, будто её только отдраили. Нур вроде собиралась встретить Новый год с друзьями. Неужели потом вернулась? На одной из полочек лежали выстиранные и выглаженные вещи. Ещё тёплые. Спасибо, добрый человек.
Между ног вязко, влажно. Внизу живота продолжает тянуть желание. Дернула ручку двери. Закрыто.
Стоя перед зеркалом, медленно принялась снимать шёлковую рубашку. Расстёгивая её по одной пуговице.
Не сомневалась, что у меня будет секс с Ратмиром. Это лишь вопрос времени. И мне хотелось увидеть своё тело его глазами. Я редко рассматривала себя в зеркале. Чаще выглядя как побитая собака, чем как привлекательная девушка.
Когда полы рубашки разошлись, скользнула подушечками пальцев по холмикам груди. Взяла их в руки. Взвесила.
Маленькие сиськи, совсем не к таким привык Сабуров. Аккуратные соски. Давно не была на солнце, но кожа не серая. Сливочная.
Рубашка сползла с плеч на пол. Талия тонкая, живот плоский, и все ребра можно пересчитать. Залезла пальчиками в штанишки, коснувшись лобка. Побывала недавно на эпиляции, и мне оставили только небольшую дорожку волос.
Развязала тесёмки, и брюки упали на пол. Интимная стрижка выглядела настолько порочно и эротично, что даже собственное отражение заставило меня возбудиться.
А что, если я просто выйду прямо сейчас к нему в таком виде? От этой мысли внутри всё тут же перевернулось. Тело непроизвольно вздрогнуло. Словно я готова встать и идти в его спальню.
Нет. Не на его условиях я хочу с ним быть. На своих.
Отрегулировала температуру и напор воды. И легла в тёплую ванну, не закрывая слив.
Дыхание частое, отрывистое. Губа заныла, когда её прикусила. Забыла о ране. Развела коленки в стороны, представив между ними Ратмира. Очередная волна похоти накатила и уже не отпускала. Тянула меня к себе в горячую, влажную темноту.
Прикрыла веки, чтобы картинка стала чётче. Ярче. Сочнее.
Я помнила его член лучше, чем собственную вульву.
Хотелось ощутить его снова в себе. Внутри. Губами и на языке. Как бы я ни убеждала себя в обратном, но мне понравилось держать его во рту. Дарить ему удовольствие. До умопомрачения, до звёздочек перед глазами. Нравилось даже, когда он сжимал мою голову и резко входил в рот.
Размазала капельку собственной смазки по возбуждённому клитору и утопила пальцы у входа во влагалище. Чтобы ощутить давление на наполненные кровью губки. Представляя, что это его член.
Интересно, поймёт ли Сабуров, что он мой первый мужчина?
Сжала острый сосок между пальцами, слегка оттянув. Раньше, когда мастурбировала, тоже представляла его. С момента первой встречи только его. Часто. Настолько часто, что последнее время начинало казаться, что я озабоченная нимфоманка. Но ничего слаще оргазма с его именем на устах и телом в фантазии в природе не существовало.
Протянула пальчики ног под воду. Напор приятный, ласкающий. Губы исказила пошлая улыбка. Сползла вниз, так чтобы струя попала прямо между ног.
Вздрогнула, когда она полилась по клитору. Чёрт, до чего хорошо. Зажмурилась от удовольствия и почти тут же кончила. Слишком быстро. Ноги свела судорога, и я рефлекторно сжала коленки, отползая обратно.
Тело стало лёгким, невесомым. Вылезать из этого кокона не хотелось. Но надо было выбираться отсюда в реальный мир. Пролежала так ещё пару секунд.
Открыла веки и взвизгнула от неожиданности, обнаружив Сабурова. Тут же сгруппировалась, сводя ноги и прикрывая грудь.
Смотрю на него, покрываясь жгучей краской стыда. Лучше бы черти меня в аду жарили, чем он видел, как я мастурбировала. Я совсем не слышала, как он вошёл. Я же вроде закрывала дверь…
Хочется провалиться сквозь землю, чтобы он меня никогда оттуда не достал.
И только сейчас замечаю выражение его лица. Совершенно нечеловеческое. Будто искажённое странной болью.
В напряжённых глазах с расширенными зрачками глубокий тёмный омут. Сделаю шаг к нему и утону в нём полностью.
Сглатываю слюну.
– Выйди, – произношу едва слышно. Голосовые связки будто атрофировались.
Слышу, как он тяжело вбирает в лёгкие воздух.
Он сам после душа. Замечаю капельки воды на плечах. Торс голый. Только брюки успел надеть. Моё внимание примагнитилось к бугру, распирающему ширинку.
– Ты здесь так долго, – обследует взглядом, удерживая его на моих влажных, покрасневших от возбуждения губах. На лице. Я сжала руками коленки, подобрав их к груди, надеясь, что так ему видно максимально мало. – Думал, снова утонула.
Голос хриплый. Низкий. Меня возбуждает его тональность. Будто уши – это ещё одна моя эрогенная зона.
– Выйди, – повторяю. Ещё чуть-чуть и случится истерика.
Лучше бы холодный душ приняла. Сексуальное напряжение снять бы это не помогло, зато мозги бы охладила.
Его почерневшие глаза говорят о том, что он вот-вот набросится на меня и разорвёт. Так, что от меня останется только имя в паспорте. И трусики на батареях.
Смотрит в мои большие перепуганные и взбудораженные глаза.
Во мне сейчас всё «слишком», через край. Я сама для себя «чересчур». Будто вывернулась перед ним наизнанку, а он стоит и рассматривает её.
– В следующий раз обращайся ко мне, – к моему удивлению, в его голосе ни капли издёвки или иронии.
Абсолютно серьёзный.
– Когда лёд в Антарктике растает, – огрызаюсь из чистого упрямства. Хоть и беззащитна перед ним, как никогда.
Его глаза остаются такими же тёмными, только уголок рта приподнимается чуть выше. В подобии кривоватой улыбки.
– Если понадобится – я это устрою.
Глава 13
В этой улыбке нет тепла. Он не шутит со мной.
Сглатываю слюну от внезапно появившегося страха. И чего я тут зубоскалю, если очевидно, что нахожусь в его власти? Захочет – возьмёт и не спросит разрешения.
Осмотрел меня напоследок весьма похолодевшим взглядом и вышел из комнаты.
Выбралась из ванны, дрожащими пальцами натянула одежду и высунула нос за дверь. В коридоре пусто. Не хочу попадаться ему на глаза. У него наверняка найдётся куча дел без меня.
Беспрепятственно добралась до входной двери. Дёрнула ручку. Заперто. Закрыто на ключ. Со злости ударила массивную дверь ладонью. И для верности пнула носком ботинка.
– Чёрт, – оборачиваюсь с намерением выбраться отсюда любым способом. Надо будет спущусь через пожарную лестницу.
Натыкаюсь на взгляд Сабурова, прислонившегося плечом к стене. И наблюдающего за моими телодвижениями со скрещенными на груди руками.
Одетого. Собранного. Спокойного. Без признаков эрекции в штанах. На нём нет привычной рубашки. Жилета и галстука. Чёрные брюки. Чёрный свитер. И аромат дорогого парфюма, от запаха которого ощутила голод. Вкусно и терпко.
Молчит. Психологический насильник.
– Выпусти меня отсюда, – поджимаю губы, – я ни в чём не провинилась, чтобы удерживать меня взаперти. Снова.
Медленно приближается, походкой льва, узревшего добычу. С глазами, голодными и злыми. Наполненными неудовлетворённой похотью. Ощущаю вибрирующее в нём желание. То самое, что раздирало саму.
Становится тяжело дышать от предвкушения. Неизвестно чего. Просто потому, что он надвигается на меня. Как неминуемая гибель. Как сход лавины. Как какое-то неукротимое природное явление.
Останавливается в полушаге, давя на меня высотой своих метр девяносто. Запрокидываю голову, чтобы видеть его лицо, а не узор свитера. Его веки опущены, и я не сразу соображаю, что он набирает какой-то код на цифровой панели у двери. Раздаётся сигнал.
– Пошли, – отворяет дверь за моей спиной.
Ощущаю острое разочарование. Почему-то подумала, что он трахнет меня прямо в коридоре. А я снова буду отбиваться. Гордая же.
Обидно.
– Куда?
– Почем мне знать, куда ты собралась в очередной раз сбежать.
Ах, вот оно что.
– Ого, и сколько мне встанет охрана в твоём лице?
– Тебе не по карману.
Тяжёлая ладонь ложится на моё плечо, направляя в сторону лифта.
– Совершишь какую-нибудь глупость, лично урою, поняла?
Отвожу плечо назад в намерении смахнуть ношу. Но он как клещ вцепился.
– Поняла, – сквозь зубы.
Мы спустились на подземную парковку и направились к его автомобилю. Интересно, охрана его всегда сопровождает? Может они и сейчас с нами?
Я попросила Сабурова остаться в машине. Он и так слишком много узнал обо мне, найдя в квартире отчима, ставшей притоном в моё отсутствие. Не хотела, чтобы переступал порог тёткиного дома.
Но ему не интересны мои желания. Он просто пошёл следом. Будто для него этот день какое-то приключение. От скуки.
Такой же зловонный, обшарпанный подъезд, как и тысячи других в стране. Сабуров, в своём дорогом пальто, совсем не монтировался с местным антуражем. Кавказско-лондонский денди.
Останавливаюсь посреди лестницы и оборачиваюсь на него:
– На твои шмотки можно сделать ремонт в квартире моей тётки.
Нас разделяет несколько ступенек. Я наверху, смотрю на него сверху вниз. В один шаг сокращает расстояние между нами, оставаясь на ступень ниже от меня, и всё равно возвышается, как гора.
– Мне раздеться, чтобы она чувствовала себя лучше?
Позорно тушуюсь. Бурчу под нос что-то нечленораздельное.
Отворачиваюсь обратно и тут же спотыкаюсь. Где моя грация художественной гимнастки? Упала бы, если бы Ратмир не придержал за талию. Его рука медленно сползает по бедру, а я понимаю, насколько мне нравится, когда он касается меня.
Тётя Света особо не пила, но всё равно выглядела помятой, встретив нас в засаленном халате.
Увидев за моей спиной незнакомого мужчину, испугалась. Насторожилась. Глазки забегали с меня на него и обратно, выражая процесс активной мыслительной деятельности.
– Тёть Свет, есть новости? – не здороваясь интересуюсь.
Меня волнует только сестра. Больше ничего. Не собираюсь соблюдать правила этикета и показывать своё хорошее воспитание. Которого не имею.
Тётка тормозит, долго складывая в голове дважды два, пока не начинает понимать, чего от неё хочу.
– Н-нет.
– А полиция? Что они говорят?
В её глазах возникает смутное понимание.
– Да муж вчера написал заявление. Но пока даже никто не звонил.
Хочется её ударить. Растормошить. Только ничего это не даст. Ей безразлична судьба девочки.
– Заявление покажите, – раздаётся над ухом голос Сабурова.
Я его даже не узнаю?. Жёсткий и безапелляционный. От его тона по спине побежали мурашки, а волоски на руках встали дыбом. Не стала бы я связываться и перечить чуваку, который так разговаривает.
Тётка едва не падает на месте. Переводит испуганный взгляд на меня, будто я в состоянии от него защитить.
