скачать книгу бесплатно
13 страшных историй
Артур Раин
Ольга Гребнева
Ольга Кузьмина
Макс Акиньшин
Сергей Леонидович Скурихин
Olis Tales
Мирон Высота
Евгений Меньшенин
Мэри Эго
Ирина Шишковская
Дарья Буданцева
Настасья Фед
Александр Райн
Девочка, которая никогда не выходит из лифта и стоит в углу, словно кем-то наказана. Лучшая подруга детства, которая почему-то занимает слишком много места в жизни давно повзрослевший женщины. Муж, вернувшийся к жене и дочке из Царства Тьмы по завету странной бабушки. Ночные звонки на домашний телефон и студент, однажды все же взявший трубку. Радио, которое отвечаeт уставшему водителю в многокилометровой поездкe. Все это – сюжеты рассказов победителей конкурса «13 страшных историй», организованного издательской платформой ЛитРес: Самиздат к Хеллоуину.
В сборнике 13 ужасающих историй плюс бонус – рассказ «Бабочки-зомби», победивший в спецноминации от онлайн-кинотеатра Amediateka «Лучший рассказ для экранизации».
Читайте, будет страшно интересно!
13 страшных историй
Сборник лучших рассказов конкурса мистических историй
Артур Раин. Железные ангелы
Она была прекрасна. Ее спящее лицо не портила даже точка лазерного прицела на лбу. Обычно черты лица в этот момент искажаются. Услужливое сознание людей старательно стирает все, что может напомнить о последних минутах того, кого ты убил. Для меня это было уже неважно, поэтому я всего лишь наслаждался ее красотой и думал только о том, что нажать на спуск и выстрелить в первый раз будет легко. А вот отметить красным знаком смерти лоб лежащего рядом с ней ребенка и спустить курок во второй раз – это уже задача не для того, кто родился ангелом, как и все люди. Мне казалось, что я уже прошел через огонь и стал железным, но я ошибся. Поначалу я думал, что ошибкой был и поход к психологу, с чего все и началось, но потом…
– В одну из наших встреч ваша жена сказала мне, что вы больше не тот, за кого она вышла.
Я слегка пожал плечами и сказал, глядя в сторону:
– Даже не знаю, откуда она взяла эту банальность.
– Кроме того, – продолжал психолог, которого звали Андрей, – она добавила, что теперь первая мысль, которая приходит ей на ум, глядя на вас, – вот человек, который уже совершенно не способен потерять головы.
Я слегка усмехнулся и потер рукой лоб.
– А вы точно психолог?
Мы с ним немного посмеялись, ну, знаете, тем самым смехом, тишина после которого становится еще страшнее, чем до него. Вечернее солнце слегка укололо меня в уголок глаза и заставило поморщиться. Вероятно, мой мозгоправ неправильно истолковал это движение.
– Вы с этим не согласны?
– С тем, что моя жена так думает или с самим утверждением?
Андрей слегка пожал плечами.
– На ваш выбор.
Я откинулся в чертовски удобном кресле и посмотрел на человека напротив, который в точности повторил мое движение. Древнейший трюк на свете, призванный вызывать доверие. Копируете жесты, движения, интонации голоса собеседника, и он начинает вам доверять. Разумеется, только в том случае, если он не знает об этом фокусе.
– Однажды я был со своей командой в Сомали, – заговорил я, с удивлением вслушиваясь в звук собственного голоса. Сами понимаете, когда вообще не собирался ничего сказать, удивление вполне уместно. – Наш взвод называли «железные ангелы», и самое удивительное в этом было то, что мы не сами придумали это название. Нас забрасывали в такие места, где жили потомки людей, воспитанных миссионерами. Мы защищали их добросовестно и самоотверженно, так как платили за это весьма и весьма прилично. За наши боевые навыки и получили прозвище «железные», ну а «ангелами» стали после того, как два часа удерживали вооруженных до зубов бандитов, пока жители богом забытой деревушки не ушли в джунгли.
– Думаете, что не заслужили это имя? – прозорливо спросил Андрей.
– Вторую часть точно нет. Нам заплатили за эту работу, как и за… любую другую, – фыркнул я. – Ангел на зарплате – это слишком даже для нашего мира… Ну так вот. Сомали – прекрасное место, которое лучше любого из вашей психолого-братии помогает наслаждаться жизнью здесь, у нас. Когда видишь ежедневную борьбу даже не за кусок хлеба, а за глоток воды, быстро учишься ценить свою скучную жизнь.
– И отучаешься терять голову?
– Однажды мы вернулись в то поселение, за которое нам больше не платили, – спокойно сказал я. – Надо было доделать кое-что… На самой окраине нас встретила медленно идущая женщина, покрытая кровью с ног до головы. У нее был этот взгляд… тот, что появляется как отражение ада, если долго в него всматриваться. Ничего членораздельного она не могла сказать, просто показала трясущейся рукой куда-то за спину.
Я ненадолго замолчал, внутренне надеясь на то, что он заговорит, и одновременно мысленно умоляя его не делать этого.
– Там была яма, – продолжил я спустя секунду. – Здоровая яма, куда очередные повстанцы скинули все население этой деревушки и изрешетили из автоматов. Выжить удалось лишь одной этой женщине, и знаете как? Ее муж, когда их сбросили в яму, схватил валяющуюся рядом доску, накрыл ею свою жену и лег сверху. Не знаю, сколько пуль в него попало, но те несколько, что насквозь пробили его тщедушное тельце, застряли в этой доске.
Я посмотрел Андрею прямо в глаза и продолжил:
– Очень здорово, если тебя любят так сильно, что готовы отдать жизнь. И уж совсем прекрасно, если при этом еще и в любой ситуации способны не терять голову.
Мы с ним смотрели друг на друга так долго, что я начал слышать тиканье больших часов в углу.
– Ладно, – нейтральным тоном сказал Андрей, – я выслушал вас и вашу жену, на этом мы закончили первый этап.
– Первый этап чего? – поинтересовался я. – Не примите это как критику… хотя это она и есть, но мы видимся уже черт знает который раз, а я все еще смутно представляю, какого дьявола я здесь делаю.
– Немного терпения, – Андрей легко улыбнулся. – Меня называют лучшим в моей области не потому, что я даю людям то, что они хотят.
– Звучит божественно, – хмыкнул я. – Дадите мне то, в чем я нуждаюсь, верно?
– Именно.
Психолог открыл ящик стола и вытянул из него листок бумаги, после чего протянул его мне.
– Съездите по этому адресу и приведите его ко мне.
Когда я посмотрел на адрес, то сначала не поверил своим глазам. Это было словно увидеть то, о чем не просто хотел бы никогда больше думать. Представьте, что однажды, очнувшись от чудовищного кошмара, вдруг узнать, что это был вовсе и не сон.
– Я бы спросил вас, – медленно произнес я, пристально вглядываясь в Андрея, – не шутите ли вы, однако если и есть кто-то, кого никогда и ни при каких условиях невозможно принять за шутника, то он сидит сейчас передо мной.
– Приведите его ко мне, Роман, – сказал психолог. – Я согласился поговорить с вами лишь при условии полного доверия ко мне и моим методам. Съездите в этот дом и приведите его ко мне.
Я потряс головой и на секунду прикрыл глаза.
– Это точно необходимо? – глухо спросил я.
– Душевный покой для вас, – прежним вкрадчивым тоном сказал Андрей, – возможен только в том случае, если и он обретет его.
Я поднял голову и внимательно всмотрелся в психолога. На мгновение мне показалось, что он все понял, но потом я сообразил, что вижу лишь то, что хочу видеть. А это было неприемлемо.
– Хорошо, – вяло сказал я, отводя взгляд в сторону настолько медленно, насколько требовалось, чтобы подстраховаться и не дать ему понять, в чем дело. – И когда нам прийти… на прием?
– Как можно скорее, – вздохнул Андрей. – Должен вам сказать, ваш случай не самый сложный из тех, что мне попадались, уж простите, и я потратил на него непозволительно много времени. Это первая и главная причина, ну а потом, чем быстрее мы разберемся с ним, тем скорее ваша проблема будет решена.
Я поднялся на ноги и пошел к выходу из комнаты, старательно перешагивая через черные тени, что отбрасывали рамы его окон. Он должен был меня окликнуть. Если я не ошибся, и Андрей именно тот, кто мне нужен, то его словами будет…
– Не касайтесь темноты, – сказал он, когда я открыл дверь. – Даже если очень захочется.
Я кивнул, не оборачиваясь, и вышел, чтобы скрыть улыбку.
* * *
Необычайно крупный снег, похожий на мыльную пену залеплял лицо и кусал за шею. Я шел сквозь серый сумрак, лавируя между немногочисленными прохожими, и размышлял о том, что же желать дальше. Это был он, я почти уверен. Но в моем случае «почти» было недостаточно. Я должен был знать наверняка.
Тот адрес, что дал мне Андрей, я знал наизусть, точно так же, как и любую дорогу к нему или от него. Ровно через 4 минуты я уже поднимался по лестнице к хорошо знакомой двери с винтажной ручкой в виде львиной головы. Мой друг Марк прицепил ее к типовой многоквартирной двери в день свадьбы и с презрением отбивался от наших шуток в стиле «не стоит вешать знак “мерседес” на “ладу”». Его жена смеялась и показывала нам язык, поддерживая своего свежеиспеченного мужа.
Воспоминание об их счастье ножом резануло по сердцу, и из глаз моих потек беззвучный крик.
Дверь была открыта, как всегда. Он уже давно ее не запирал. В нос мне тут же ударил тяжелый запах. Я сделал два коротких шага и посмотрел вперед.
Там была лишь темнота и холод. Я протянул руку и погрузил ее во мрак, настолько густой и тяжелый, что пальцы мои тут же стали липкими.
– Здравствуй, Марк, – прошептал я, и дверь за мной закрылась почти беззвучно. – Выйди ко мне, пожалуйста.
Темнота сгустилась еще больше, и теперь я не видел уже вообще ничего. Однако зрение мне сейчас было и не нужно. Я чувствовал его присутствие и его тяжелый запах.
– Время настало, – сказал я, стараясь усмирить рвущееся из груди сердце. – Я нашел того, кто сможет помочь.
– Очередная ложь, – усмехнулась темнота. – Даже уже не знаю, кому ты врешь, себе или мне.
– Клянусь жизнью твоей дочери, что сегодня все кончится, – спокойно сказал я.
Он вцепился мне в горло так быстро, что я не успел бы его остановить, даже если бы и хотел.
– Это слишком даже для тебя, – прошипел Марк, и его хватка на моем горле стала совершенно ледяной.
– Ты знаешь меня лучше, чем кто-нибудь еще, – прохрипел я, не стараясь освободиться. – Когда я в последний раз клялся?
– Никогда, – проворчал Марк, разжимая пальцы.
– Вот именно, – тяжело дыша выдавил я. – Он тот, кто нам нужен. Он поможет освободиться.
– Надеюсь, ты прав, – темнота отдалилась от меня и исчезла, стертая светом дешевой лампочки.
Марк был одет все в ту же застиранную рубашку защитного красного цвета и подслеповато щурился, потирая дряблые от пьянства веки. Мы смотрели друг на друга, словно двое слепцов, пытающихся понять, кто же на самом деле стоит перед ними.
– Пойдем со мной, – сказал я и, повернувшись к выходу, выключил свет.
* * *
Через полчаса мы снова смотрели с Андреем друг на друга, но на сей раз ему приходилось сверлить взглядом не только меня, но и Марка, сидящего от меня по левую руку.
– Удивительно, – спокойно сказал Андрей. – Я был уверен, что вы лжете мне, но это… Может, расскажете, чем я могу помочь в этом случае?
– В тот вечер я пришел домой очень поздно, – голос Марка пробивался сквозь тишину, словно лодка, плывущая против течения. – И я не от любовницы, там, или из бара… просто отработал смену и домой к жене и ребенку. Глупо, но даже сейчас немного обидно. Многие думают, будто если задержался, потому что подонок, и случилось страшное, от этого только хуже. А я вот так не думаю. Грязь – это защитная оболочка для души, сквозь нее не пробьются ни слезы, ни крики.
Марк перевел взгляд на Андрея, потом на меня и слегка улыбнулся.
– Дверь была закрыта, – продолжил он все тем же потусторонним голосом, – он ведь не вломился, она впустила его и закрыла за ним дверь, может, даже предложила ему чаю.
Я спрятал руки под стол и согнал с лица всякое подобие выражения. Он не должен был догадаться, что я делаю.
– Ее он убил быстро и профессионально, одним ударом, – продолжал Марк, пронзая взглядом пустоту, – а потом отправился в детскую…
Марк потер шею, и лицо его исказилось до неузнаваемости.
– Я тогда просто перешагнул через труп жены, – теперь он выдавливал слова, будто выжимая кровь из раны, – и пошел наверх. Понял, что с ней все кончено, не первый мой труп, знаете ли. Да и потом, меня тянуло наверх, словно кто-то привязал к моей шее веревку и тащил. Тогда я понял, что испытывает человек, приговоренный к повешению. Я открыл дверь в комнату дочери и посмотрел, что он сделал с ней…
Марк посмотрел на Андрея и протянул к нему руку, словно стараясь ухватиться за ветку и не утонуть.
– На стене у моей девочки висел жуткий дешевый китайский светильник, – тяжело дыша продолжал Марк. – Маленькое пластиковое солнце, которое светило… ультрафиолетом, что ли. Не знаю, чем эта пакость нравилась ей, но она часто включала его и радостно смеялась.
Андрей слегка откинулся в кресле, и лицо его словно застыло. Я же продолжал собирать под столом свой дьявольский конструктор.
– Кровь светится под ультрафиолетом, – с совершенно сумасшедшей улыбкой сказал Марк. – Она сияет и… вся комната моей девочки светилась. Пол, потолок и стены и даже окна, не говоря о кровати, на которой она… лежала.
Андрей на мгновение прикрыл глаза. Марк очень долго молчал, а потом отвернулся, чтобы закончить свой рассказ.
– Будто убили ангела и выпустили ему всю кровь.
Я закончил собирать конструктор и посмотрел на Андрея.
– Ну как, док, поможете моему другу? – спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.
– Поразительно, – Андрей потер лоб. – Я слышал о таких случаях, но самому видеть не приходилось.
Психолог осмотрел стол, за которым сидели только мы с ним, и покачал головой.
