скачать книгу бесплатно
– Каждый рассказывает, чего боится больше всего в жизни, и выпивает по стопке, – та теперь сидела довольная как слон.
– А давайте, почему нет. Я начинаю, – Даня поддержал идею.
– Небось, ссышь, что мертвецы оживут и из холодильника полезут, – хмыкнул Гришаня, однако Потрошитель не обиделся:
– Нет, такой мистической хренью меня не испугать. Я боюсь оглохнуть. Тогда я не смогу писать музыку и выступать.
– О, на этот счёт можешь не переживать, на качестве треков это не отразится. Тебе слух и сейчас не особо помогает, – вставила Лаванда, откинув сиреневые волосы на спину, и всё заржали. – «Эфелка»[7 - FL Studio (Fruity Loops) – цифровая звуковая рабочая станция и секвенсер для написания музыки.] всё сделает за тебя, просто выставляй нужные инструменты.
– Пиздец, смешно, – а вот сейчас Даня, вероятно, считающий своё творчество непревзойдённым, надулся.
А мне вдруг стало любопытно, как рэперы писали треки. До этого момента я не интересовалась этим вопросом. Надо будет восполнить пробел.
– Сама попробуй-ка бит написать, – тем временем возбухал Потрошитель.
– А мне не надо, я звезда другой индустрии, – дёрнула плечом Лав и прижалась к Шамату. – Кстати, раз уж я тут встряла, скажу, что меня пугает. Не реализоваться до конца, остаться никчёмной и безвестной.
– Не волнуйся, солнышко, постель решает такие проблемы, – парировал выпад Даня, снова вызвав взрыв хохота компании.
– Ты это, полегче в выражениях с моей девушкой, – Шамат погрозил другу пальцем, а тот только развёл руками:
– Конечно, раз ты так уверен в таланте Лав. Давай лучше колись, чего сам очкуешь?
– Зеркал, людей и своей тени. А ещё стать пидорасом, – сказал дредастый, и снова никто не удержал смеха. Гришаня уже начал икать.
– Шизоид, твою мать, – ржал он.
Превратить всё в шутку – почему бы нет. Так можно отгородиться от своих страхов. Может, и мне как-то съюморить? Но тут сработала привычка со школы – на вопросы отвечать честно и как по учебнику. Синдром отличницы или заучки, как за глаза меня звали.
– Твоя очередь, Игла, – голос Потрошителя выдернул меня из размышлений.
Оказывается, я так крепко задумалась о собственных страхах, что прослушала реплику девушки, сидящей рядом с Гришей. Похоже, её ответ особого оживления в компанию не внёс, а значит, боялась она обычного, что по определению может пугать женский пол: крыс, пауков, высоты, огня, неверности или разбитого сердца. Да, измен я тоже не допускала, и отчасти боялась, но не так сильно, как…
– Смерти, – сказала я. – Когда она неожиданно забирает близких и любимых. А ещё забвения: просто исчезнуть из памяти мира.
Наверное, я сказала какую-то невероятно пафосную дичь, потому что на миг всё замолчали, а я почувствовала острый выедающий взгляд и безошибочно обернулась к его источнику. Егор смотрел исподлобья, строго и сердито. На миг в его глазах мелькнула боль, крепкая и застарелая, но потом злость её разъела, и Имп отвернулся. А я взяла вознаграждение за правду о своих страхах и плеснула в горло крепкий алкоголь.
– О, мрачняк, – первым отозвался Гришаня, – а мы все тут параноики собрались, я смотрю. Вот для меня самое страшное – потерять разум и стать баклажаном. Когда мозг отказывает, а тело ещё живо. Если такое случится, лучше сразу пулю в лоб, чем срать под себя и пускать пузыри из соплей.
– Да, тут хуй поспоришь, – кивнул Егор.
– А чего ты боишься, Имп? – тут же отозвалась девица, предложившая игру.
Наверное, тема казалась ей возбуждающей, потому что тонкими ладошками она выписывала спирали и круги на брюках парня и медленно подбиралась к ширинке. А та уже и вздыбилась. Или мне как казалось с моего места. Как же он непритязателен. Не важен ни возраст, ни внешние данные, лишь бы было куда присунуть?
Наверное, мне не понять этого зуда в штанах, ведь я не мужчина, и могла контролировать своё либидо. Может, мне не нравилась девушка? Почему-то же в груди у меня теснило, когда я смотрела, как руки Егора обхватывали и ласкали хрупкую фигурку?
– Я ничего не боюсь, детка, – небрежно бросил Имп.
– Ну, так не бывает, – малышка качнула головой. – Что-то должно пугать или раздражать, не знаю.
– Меня бесит до хера всего: тупость, понты, лицемерие, ложь… А бояться? Я доверяю себе, знаю свои силы, сам себе господин. На хрен мне страхи выдумывать?
– Может, ты и прав, – задумалась девушка. – Иметь такое мнение – сильно. Ты молодец. А вот я боюсь лишиться способности чувствовать.
– В смысле? Тоже, что мозг отомрёт? – покосился на неё парень.
– Нет! – девочка нетерпеливо и воодушевлено заёрзала, явно довольная интересом Егора – так ей хотелось высказать свою точку зрения, свою сногсшибательную философию. И она действительно оказалась таковой – не сиди я, наверное, упала бы. – Смотри, вот, радость, любовь, как без этого жить?! Даже грусть и скорбь, я не хотела бы лишаться такого! Мозг важен, но сердце и чувства – больше! – и она с энтузиазмом приложила руку к груди Егора, где должен был находиться злосчастный орган.
Имп ограничился снисходительной улыбкой:
– Детка, я сейчас переверну твоё мировоззрение, но я должен это сделать. Чувства, генерируются не здесь, – он постучал по её кисти, а потом по виску, – а здесь.
– Ты меня проверяешь, да? – улыбнулась она. – Думаешь, я такая глупая и не знаю? Всё всегда говорят – «слушай своё сердце, там живёт душа», и так далее!
Гришаня прыснул и откинулся на подушках. Я не сдержала улыбки. Откровенные смешки и перекосившаяся физиономия Импа не смущали девицу, она даже не заметила, что его голос стал жёстче и холоднее:
– И где там прячутся чувства? Между желудочками? А жопой чувствовать не пробовала? – он скинул с себя её руки. – Сердце без мозга – просто кусок мяса, насос, качающий кровь.
– Ну, Его-о-ор, что ты со мной, как с маленькой! – рассмеялась та, пытаясь вернуть его ласки. – Если сердце остановится, кровь перестанет течь, человек же умрёт, а ты пытаешься убедить меня, что это не главный орган.
В глазах Има полыхнул гнев. Насколько я успела понять, он очень остро реагировал на тупость, и похоже сейчас эта девочка перешла все допустимые лимиты.
– Самый главный орган, детка, – это мой член, но тебе он не обломится, – он отодвинул девушку от себя и встал.
– Грубиян! – пискнула та и отодвинулась ближе к Гришане и подруге.
А Имп под истеричный хохот тусы подошёл к столу, чтобы наполнить заслуженную стопку. Видимо, не зря соль просыпали – вот и первая ссора. Хотя я не назвала бы это перепалкой, скорее проявлением характера. Нетерпимость Егора к подобным заявлениям я понимала. Иногда, именно негативный опыт помогал человеку избавиться от иллюзий, которыми он расцветил свою тусклую жизнь.
Егор слизнул с кисти соль, залил текилу в глотку и закусил лаймом, даже не поморщившись. А потом заметил, что я смотрела на него, и подошёл.
Я выпрямилась и подняла голову. Остаточная злость пахнула жарким костром мне в лицо, просыпала искры на ключицы и обнажённые руки. Я залюбовалась этой бесконтрольной силой, этой яростью, сметающей все остальные чувства, врывающейся как волнорез в спокойное море.
Мне захотелось стать хоть часть этой силы, хоть каплей, хоть крошкой. Прикоснуться и вспыхнуть с таким же пылом, амбициями, твёрдой уверенностью и своеобразным, немного мрачным видением мира. Но под воздействием алкоголя, злость быстро растворялась, как золото в царской водке, поэтому, когда Егор заговорил со мной, его голос звучал со спокойными, обволакивающими интонациями:
– А у тебя что сегодня случилось, Игла?
Я удивлённо вскинула брови, и в целом реакцией выдала, что он прав. А раз смысл отпираться пропал, я вздохнула.
– Что, так заметно?
– Когда так набрасываются на выпивку, явно хотят побыстрее расслабиться и забыть о чём-то мерзком, – он подошёл вплотную.
– О, разве нашлось время наблюдать за мной? Я думала, ты занят только ближайшим окружением, – будто против воли выдала я, не забыв приправить сарказмом.
Егор не удержался от яркого проявления эмоций, и довольная улыбка стремительно выплыла на его лицо.
– Смотрю, ты интересовалась, кто со мной рядом? Такое внимание приятно. Детка, я могу быть весь твой, только попроси.
Я качнула головой, но к щекам хлынула кровь, а в животе потеплело от его голоса и смысла фразы. Имп говорил такие вещи, совершенно не стесняясь друзей. Но на нас никто не обращал внимания, а в следующий миг Егор вдруг опустил руку мне на плечо.
Она показалась мне нереально тяжёлой, но по какой-то космической причине, я не скинула её сразу – меня как будто заворожил его взгляд. Имп больно защипнул кожу через ткань, а потом его пальцы нырнули под футболку, оттягивая её так, чтобы оголилось плечо, и меня наконец-то отпустила магия его взгляда и слов. На прикосновение горячей ладони к обнажённой прохладной коже я отреагировала резко – дёрнулась и стукнула парня по руке.
– Эй, что ещё за дела? Не трогай меня! – я поправила скривившуюся одежду.
– Ладно, тогда скажи, – Егор подцепил на кончики пальцев мою завитую прядь, – если не я, то кто тебя обидел, малышка?
Я уставилась на изумрудный локон, упавший в раскрытую ладонь, и испытала странный трепет. Почему-то когда кто-то касался моих волос, это ощущалось интимнее, чем самые непристойные прикосновения. Когда то же самое сделал Слава, мне стало до отвращения неприятно, а сейчас – ничего подобного. Лишь тонкая электрическая щекотка пробежала по телу и растеклась по пояснице.
А ещё мне на пьяную голову почудилась затаённая ласка в голосе Егора. Ссора с подругой всплыла новыми яркими и пачкающими красками. В носу защипало, захотелось пожалеть себя и поныть. Но всего на миг, до того, как я влилась во взгляд Импа.
Это было цепко, сильно и головокружительно. Смотреть ему в глаза – всё равно, что занести ногу над обрывом или согреть дыханием дуло пистолета – опасно и любопытно, что же после? После того, как я решусь?
Меня заворожила и заразила сила в его глазах. «Сильный узнает сильного». И я сейчас узнавала себя в его взгляде – человека целеустремлённого, смелого и принципиального. А такой человек принимает неудачи стойко и с достоинством.
– Просто мои убеждения столкнулись с точкой зрения другого человека, и якобы оказались неправильными. Мы крепко рассорились с Катей. Но я справлюсь.
– Подобное было неизбежно. Если гнаться за всем, что уходит, можно крупное проебаться, – резюмировал Егор и, отпустив мои волосы, плюхнулся рядом.
Он пододвинулся так близко, что в парах текилы и освежающей кислинки лайма я разобрала ненавязчивое вкрапление терпкого парфюма. Волосы завесили его глаза, и теперь смысл слов и поступков ускользал от меня сильнее. Можно я сделаю также? До смерти не хотелось сейчас обнажать душу. Или хотелось? Я сама не заметила, как призналась:
– Но меня обидело её поведение. Я хотела сегодня отвлечься работой.
– Извини, не получилось. Но согласись, это тоже неплохой метод.
Горячими пальцами Егор вытащил пустой стаканчик из моих рук и придвинулся ближе, якобы к столу и текиле. Но я поняла, что это уловка, когда голыми ногами ощутила тепло его бедра через шершавую ткань брюк. Мне чуть кистью двинуть, и я дотронусь до его колена. Бред!
– Егор, а как ты пишешь музыку? Хочу посмотреть, – неожиданно для самой себя спросила я.
Что-то я стала слишком смелой в словах, поступках и странных желаниях. Я ведь даже ни на миг не задумалась, чтобы отодвинуться. Похоже, пока закругляться с текилой. Но Имп уже подавал мне полную стопку, и я, кажется, не могла ему отказать.
– Спасибо, что добавила новый повод для встречи, а то интервью уже как-то себя изживал, тебе не показалось? – усмехнулся Егор.
– Нет, я привыкла доводить начатое до конца, – качнула я головой.
– Я тоже. Когда ты свободна в следующий раз?
С трудом, но я вспомнила своё расписание.
– На той неделе у меня два сложных экзамена. А вот через неделю могу в любой день.
– Идёт. Забьём дату, придёшь пораньше, отстреляюсь по твоим вопросам и покажу, как работаю. У меня как раз есть незаконченный бит. А вечером можно отметить новоселье, я ведь народу обещал.
– Хорошо, так и сделаем, – кивнула я, позволяя Егору взять меня за запястье и насыпать соль между большим и указательным пальцем.
Но я не успела поднести руку ко рту – Имп вдруг наклонился и горячим влажным языком слизнул соль с моей кисти. Потом отпустил, выпил стопку и потянулся за лаймом, будто не совершил ничего особенного.
Сердце гулко забухало в груди, руки задрожали. Не спускать это, ни в коем случае! Немедленно поставить его на место!
Вот только язык примёрз к гортани, когда Имп поднял на меня взгляд.
– Прости, детка, не удержался. Ты такая сладкая, а я уже пьян, – он потянулся ко мне, но я дёрнулась, отстраняясь. – Я лучше пойду. Курить хочу, просто умираю.
Имп поднялся и вышел на балкон, оставив меня в мятущихся чувствах. Но они быстро успокоились, потому что остаток вечера для меня прошёл в спокойствии – Егор больше не подсаживался и даже не заговаривал, отложив все беседы до следующей встречи.
Глава 8. Пуленепробиваемая душа
– Я покурю и вернусь. Включи пока комп. Можешь музон поставить, – Егор оставил меня в спальне и ушёл.
Я нажала кнопку на системнике, после чего подступила к окну. Во всех комнатах они были панорамные, как в аквариуме.
Имп провёл мне экскурсию по… Язык не поворачивался назвать нынешнее место обитания рэпера «квартирой» или «хатой», только элитным и модным словом «апартаменты». Помимо гостиной и спальни Егора, тут имелись ещё две комнаты, одну из которых он переделал в игровую, а вторую – в гостевую. В кухне-столовой за широким столом могла обедать семья из десяти человек, а ванных комнат оказалось целых две.
Я не могла представить, как можно иметь в собственности что-то настолько дорогое. Ещё и заработанное своими силами, упорством и желанием. Но если я и завидовала, то виду из окна – мне казалось, я никогда не насмотрюсь.
Имп сейчас собирался показать, как «пишет музло», ведь мы только что закончили интервью. Без шуток. Проболтали час или больше – я не следила за временем.
Я чувствовала границы и не переходила их, а когда Егор понял, что я не намерена вытягивать из него сенсацию, расслабился и порассказал разных забавных и не очень случаев с выступлений, учёбы и своей полукочевой жизни. Материала я насобирала прилично, и сейчас, разглядывая с высоты панораму солнечной столицы, компоновала статью в голове, выкидывая стереотипные вопросы. Сейчас я даже устыдилась, что спрашивала всякую банальщину.
– И как это ты упустила возможность полазить в моём компе? – от неожиданно прозвучавшего вопроса я вздрогнула и обернулась.
– Чего? – я с удивлением взглянула на вернувшегося Егора.
– Ну, вы же, женщины, такие проныры, – зыркнул он, а потом махнул на мой непонимающий взгляд. – Ладно, забей. Иди сюда, загружу Ableton[8 - Ableton Live – компьютерная программа от фирмы Ableton для музыкантов, используемая как для студийной работы, так и для живой игры.], – он подключил MIDI-клавиатуру и занял вертящееся кресло.
Подтащив свободный стул, я принялась смотреть и слушать. Мне казалось, всё будет легко и просто, ведь электронная музыка – не живая, просто выбирай нужные элементы и добавляй в инструментал. Но у меня глаза разбежались, когда Егор открыл проект, над которым работал в данный момент: движки, рычажки, частотные графики, разноцветные полосы – так выглядела музыка в цифровом формате. Простор для экспериментов со звуком.
Имп запустил трек, а послушав полминуты, тормознул его:
– Когда я купил этот бит, он звучал по-другому. Я переделал составляющую ударной партии: хэты, снейр, клэпы, перкуссии. Поменял ритм, подрезал высокие частоты. Поэтому сейчас надо прописать новую бас-линию.
Похоже, он даже не заметил, что я ничего не поняла – так его захватил процесс создания музыки. Я молча наблюдала, как Егор с ритуальной сосредоточенностью строил элементы. Для него это было что-то обычное и ясное: сэмплы, ритмы, тональности, скорость исполнения. А в моём видении он расставлял цветные квадратики по сетке и игрался с виртуальными кнопками.
Закончив, Имп снова включил трек. Разница оказалась ощутимой: появившиеся низкие частоты скомпенсировали барабаны, обогатили звук.
– Здорово! Будто сердце забилось в треке, – вырвалось у меня.
– Типа того, – довольно кивнул Егор.
– Так интересно! Мне даже самой захотелось попробовать.
– Можешь побаловаться с тем, что есть в библиотеке. Потом я перепишу синт через сэмплер, – он чуть откатил кресло в сторону, освобождая мне место.
Творить музыку оказался чертовски увлекательно. А в моём случае – вытворять. Я устроила у Егора в проекте знатную фигню, кардинально преобразив трек.
Отсмеявшись, Имп показал, как писать линию основного синтезатора, а потом наложил несколько необычных и атмосферных эффектов. Мы, наверное, ещё с полчаса колдовали над звуком, и хоть толку от меня оказалось мало, но мне было приятно наблюдать, как писался бит и как преображался Егор, занимаясь любимым делом.
– Сводить я буду, когда запишу вокал, – он чуть откатился от стола и вытянул руки за голову, – намётки текста уже есть. Ну, что, удостоверилась, что я не всё время бездельничаю? – съехидничал он, разворачивая ко мне кресло.
