скачать книгу бесплатно
Сумрачное место, сумеречное небо, на котором вспыхивают багровые всполохи под ритм песни «биг ган».
Она звучит снова с начала, при этом самих музыкантов не видно, будто они играют где-то за занавесом.
Высокая крепостная стена, средневекового замка.
Наверху стены зубцы, башенки, островерхие шпили.
Там находиться кто-то, назовём его некто.
Исполняется первый куплет, далее припев:
«Big gun
Big gun number one
Big gun
Big gun kick the hell outta you…»
Перед стеной появляется генерал, а может сам маршал.
Так как он мордатый, пузатый, в парадном кителе усыпанный побрякушками.
– Биг ган! – под припев песни стал орать генерал-маршал.
– Биг ган!
В конце припева некто наклоняется, сбрасывает со стены железяку.
Понимаю, что это большое, стреляющее.
Генерал-маршал, подбирает ракетку, пропадает.
Звучит второй куплет, перед стеной появляется «крепостной», похожий на Терминатора, только одетый не в кожаную куртку, а в старую форму, в салатный ватник, в котором деды-патриоты воевали.
Шварц, вздымает ручищи к верху, подпевает припеву: – «биг ган, биг ган!»
Со стены ему падает какой-то металлолом.
Хотя Шварц не в обиде, он радостно подбирает хлам, тоже исчезает.
Потом следовал большой припев, состоящий из одних «биг ганов».
Появляются призраки людей, или души мертвецов, кто его знает.
Их много, их толпа без счета, пространство перед стеной полностью заполнено.
Все они начинают издавать жуткий вой из слов «биг гана».
Выглядело, будто орда безумцев вырвалось из сумасшедшего дома.
Его сожгли, а персонал вырезали.
Теперь твориться эта вакханалия на трупах.
На этот раз они тянули прозрачные руки без костей, точно зомби прямо ко мне. Словно они видели, что нахожусь здесь, где-то рядом.
Стало трудно дышать…
Рывком приподнялся с дивана, стояла глухая ночь, работал телевизор, мельтеша картинками клипов.
Выругался, нащупал пульт, выключил чертов ящик.
Снова уснул, на этот раз просто без снов.
Утром, с новыми силами приступил к делам.
Вытянул руки, потом сцепил. Глубокий вдох—выдох.
Особенно как с задержкой дыхания входя в привычную медитацию.
Потом тренировался на виртуальном симулякре: сначала идет демо-сонастройка с диагностикой психики подопытного; на память, на эмпатичность, на рефлексию, на синапсы, – много еще такого. О чем не имею даже понятия, ведь приличного образования с дипломом у меня нет, поэтому говорю про себя, отплёвываясь через левое плечо: «вся эта хрень мозгов, ну её в баню!»
С клиентом договорённость, назначена встреча в скрытном месте, уплачен хорошенький аванс переводом на карту.
Всё шло непринужденно, как-то легко. Слишком легко.
Клиент аноним, со мной общались через двух посредников в «Чернете», подобие «даркнета».
Мог плюнуть на всё, запросто сбежать, то есть кинуть клиента на бабки, – но…
Так не шутят, тут не врачебная этика. Это охота, кто кого поймает на крючок, если говорить о рыбной ловле на крупного хищника; акулу, или морену.
Да светит подмоченная репутация полного неудачника.
Клиент не промах, наверняка.
Внутреннее чутьё, подсказывало, что так и есть.
Игровой азарт, тоже в деле: кто кого перехитрит, больше обманет.
До прихода клиента, условленного звонка в дверь, оставалась считанная пора.
Молниеносно перебирал в уме многие варианты:
Для начала можно прикинуться больным.
Притвориться раненым, – какие-то хулиганы порезали ножом.
Могу сам сейчас порезать руку бритвой, как бы пытаться наложить повязку от потери крови.
Можно сделаться пьяным, в бауле лежит бутылка коньяка «Арарата».
А с пьяного эскулапа, какой выйдет сеанс.
Что ж, неплохо. Поднялся с дивана, вынул из баула бутылку, поставил на стол.
Взглянул на висевшие часы на стене, до прибытия клиента оставалось десять минут.
«Значит, успею», – подумал, уселся в позу лотоса, погрузившись в легкий транс воспоминаний.
*
Глава Ludus discendi.
(перевод с лат. яз. – начальная школа)
С бабками у меня всегда был напряг.
Особенно когда учишься в школе.
Знаете, что сделал, будучи взрослым: проник на территорию родной школы, напоил сторожа, покурил в школьном туалете.
В святая святых, когда советские педагоги, грудью закрывали заслоны супротив неформальной молодёжи.
Конечно в форточку, как мило и смешно.
Представьте: здоровый парень изгибается под потолком туалета, взобравшись на подоконник, по тихоньку курит в сложенную горстью ладонь.
Аккуратно пуская дым в открытую форточку.
Естественно под покровом ночи.
Всё – гештальт закрыт.
Ещё в школе, понял: что лучше стать выдающимся отщепенцем, чем просто никем, или обычным взрослым трудящимся.
В то время, рос в необеспеченной семье.
Отец укрылся в Польше, отчим ушел из семьи, вскоре после рождения брата, потом не платил алименты. Мать работала на двух работах, чтобы как-то содержать: себя, бабушку, меня, маленького брата. Хотя бабушка получала пенсию, да подрабатывала на базаре; летом продажей урожая с садового участка, а зимой мотками пряжи.
Не было цветного телевизора, не было магнитофона, у меня не было ничего, кроме дранных сандалий. Хотя другие сверстники, красовались в дорогих кроссовках «адидас», или «пума».
Однажды бабушка, не знаю как, наверно по ветеранской квоте, приобрела в универмаге кроссовки.
Они выглядели очень красивыми: оранжевые полоски по бокам, белая натуральная кожа, широкие шнурки, рифлёная подошва.
Какоё-то производство латвийской фирмы, там название читалось по-иностранному. Только вот с размером случилась оплошность. Примерил их, говорю:
– Большие??!!
– Ничего, ничего, на вырост. Подрастёшь, будет впору, – успокаивала бабушка, гладя меня по голове. Я плакал, уткнувшись в родное плечо.
– Поплачь, ничего, вырастешь…
Эти кроссовки оказались 43 размера.
Мерил, ходил в них, правда, по квартире.
Мои ступни утопали в них, не помогали даже крепко завязанные шнурки.
Выглядел в них словно волк из мультфильма «ну погоди».
Только волк мог куда-то шлепать, а я нет.
Через несколько лет бабушка их продала на рынке.
Какому-то верзиле, из деревни, у которого тот же размер:
Конечно, не вырос до 43-го размера, только до 41-го, и то с половиной.
Почему плакал? От обиды, от огорчения, ведь хотел стать человеком, который ходит в нормальной обуви.
А маленький братик донашивал одежду, которая становилась мне мала; курточки, пальтишки, рубашонки, штанишки, – мама их не выбрасывала, а перестирывала, затем аккуратно складывала на хранение в шифоньере.
Еще он игрался в поломанные игрушки, оставшиеся после моих забав.
Мне стукнуло 12 лет, не мог толком ходить, – нет обуви.
Зима, весна, не мог гулять. Так, только до школы, где учился в пятом классе, потом обратно домой.
Имелись валенки, но в них стыдно ходить, одноклассники засмеяли бы.
Были в наличии резиновые калоши, в них топтал снег на улице.
Зимой ноги сильно мерзли, поэтому приходилось надевать толстые шерстяные носки. В самой школе бегал в хлопчатобумажных кедах.
– А ты укради, – посоветовал один одноклассник.
– Как? – удивился.
– Заходишь в раздевалку, или ныряешь в окошко, потом бери что хочешь.
Вот часы там нашел, – он с гордостью показал наручные часы, с металлическим браслетом, в позолоченном корпусе. Тотчас же он их спрятал в карман школьного пиджачка.
– Слышь, только лучше на перемене делать, когда обед. Вахтерша спит, или уходит в сторожку, а дежурный в столовке, – поделился мудростью.
Когда наступила большая перемена на обед, направился в раздевалку.
