скачать книгу бесплатно
Или ты будешь нормальной, причём очень молчаливой, женой, или…
– Меня нельзя выселить, я тут родилась!
– И что? Думаешь, это препятствие для путешествия в края далёкие?
Когда баб Тоня позвонила своему собеседнику, то объяснила ситуацию и предупредила, чтобы он вернулся немедленно:
– А то она такая, что всё, что в доме есть, вывезет, а ты потом на полу спать будешь.
– Да пусть вывозит!
– Нет, пусть не вывозит. Если ты не чувствуешь в себе силы для борьбы с ней, я приму другие меры.
И баб Тоня в очередной раз обратилась к участковому, чтобы тот, в случае попытки вывезти из квартиры вещи, немедленно это пресёк.
– Шансы на это примерно один к одному, но баба лютая и вполне может всё выкинуть на ближайшей помойке. Просто чтобы бывшему насолить. Он, правда, пока не бывший, но ты ведь знаешь этот тип баб: «пила». Помоги человеку, Христом-Богом прошу!
– А сам он что?
– Тихий, спокойный, я бы даже сказала – интеллигентный человек. Такие не умеют «пил» укорачивать…
– Сделаю, баб Тонь!
В тот же день баб Тоне пришлось решать противоположную ситуацию: пришла женщина, избитая до посинения. Выслушав всё – а избиения длились уже почти полгода, к нынешнему дню превратившиеся в чистой воды пытки – баб Тоня напоила женщину чаем и уложила спать, хотя был только ранний вечер и дел у хозяйки ещё было невпроворот. Гостье же следовало отлежаться в тихом и защищённом месте…
Предварительно созвонившись, баб Тоня отправилась к охранную фирму «Плясуньи» – в ту, в которой Филипп нанял охранниц для Ксении.
– Девочки, заказ у меня не совсем обычный… – И баб Тоня рассказала о судьбе своей нынешней гостьи – в подробностях.
– Так что требуется подобрать похожую по росту и весу девушку, которая будет метелить этого изверга самое малое полгода: где встретит – там и будет метелить. Это возможно?
– Почему же нет? С нашим удовольствием.
И похожая, причём оказалось, что даже лицом похожая, охранница нашлась. И они с баб Тоней пошли по адресу. Амбал открыл и тут же растянулся на полу. Сначала он ничего не понял, но примерно через полчаса был готов покаяться в самом факте собственного рождения. Но это пока не требовалось.
– До завтра, – сказала Вика-охранница горько стонущему амбалу. – Наши свидания будут длиться до искомого результата, причём каждый день. И не вздумай убегать – из-под земли достану и все кости переломаю! Я тебя, гниль болотная, отучу бить женщин!
Назавтра она ждала амбала у его работы и разыграла такую сцену, что окружающие чуть не плакали от умиления: вот это любовь! Но Вика была очень далека от тёплых чувств! Она разыграла сцену счастливой встречи с любовником, пропустившим свидание и нарвавшимся на представление ревнивой и оскорблённой, но всё-таки пламенно влюблённой дамы.
А при этом молниеносно, но со стороны незаметно, прихватывала некоторые места амбала так, что вопль застрял у него в глотке. И он смирно и покорно пошёл туда, куда повела его направляющая рука. А уж там, где, полагали свидетели сцены, будут бурные страсти, оные и были. Но отнюдь не любовные.
Всего за три секунды амбалу воздействовали на такие болевые точки, о которых он у себя и не подозревал… А потом Вика снова пообещала встречу завтра.
– Как думаете, девочки, сработает? – баб Тоня всё-таки сомневалась.
– Должно. Но я бы на её месте этого урода бросила.
– Она думает над этим.
По истечении недели, когда синяки у избитой девушки стали из кроваво-лиловых жёлтыми, жертва, получив время всё толково обдумать, пришла к логическому выводу, что человек, которого она знает теперь и тот, кого она нежно любила, выходя замуж около трёх лет назад – два совершенно разных человека. И она поняла, что единственный вариант: развестись. Тем более, что ей было куда вернуться: родители так и держали свободной её девичью комнату. В один из дней она, в сопровождении «плясуний», сходила за вещами и вернулась домой. И в тот же день подала на развод.
Но это не отменило встреч Вики с амбалом. Она находила его не только дома, возле работы, но и в разных общественных местах, включая пивбары. А что такого – туда всем вход разрешён. Не успел истечь даже месяц, как он стал умолять её прекратить свои визиты.
– А ты, подлый мерзотник, когда начинал избивать жену, не думал, что и тебя могут избить? Ты, конченная мразь: бить кого-то, заведомо впятеро тебя слабее могут только полные отморозки! А отморозкам положено вколачивать разум именно тем способом, каким вроде бы нормальный мужчина превращается в мерзавца. Так что на послабление не рассчитывай! За каждый синяк жены, которая скоро станет бывшей, получишь минимум два моих «прикосновения». Они ведь приятные, верно? И я сообщу тебе, когда сочту, что мы в расчёте! И заодно таким как ты объясни, что существую я и батальон моих подруг, которые с огромной радостью и не меньшим удовольствием вколотят в вас простое понятие, кого можно бить, а кого ни в коем случае нельзя! Усёк?
– Я пистолет куплю и убью тебя!
Вика только засмеялась и ловко извлекла из кармана жилетки пистолет. Буквально за секунду!
– Ты, хмырь отстойный, пока ты будешь свой пистолет доставать, я успею отстрелить твои причиндалы! Так что не вякай! До завтра!
Вика была специалистом высокого класса: ни одно из её «прикосновений» не оставило никаких видимых следов на теле амбала. Но боль причиняли такую, что у него последние извилины отключались. Причём он сам себе не верил: как этакая малявка, габаритами с его жену, умудряется его избить за несколько секунд до состояния потери сознания? А потом даже синяков не остаётся: уж он себя в зеркале изучал очень старательно!
В какой-то день Вика не появилась. Казалось бы – дыши и радуйся! Но нет, амбалу стало ещё страшнее: значит, готовится какое-то коварство! Продрожал до глубокой ночи, а она так и не появилась! Значит, утром подкараулит! Но его подкараулила не Вика, а другая девица, большая симпатяшка, которая внезапно повторила действия Вики, так что амбал сел, где стоял: боль была неописуемая…
– Пока, красавчик! С приветом от бывшей жены!
«Будь проклят тот день, когда я решил жене ума вложить!»…
На развод он не явился: пришёл днём раньше и оставил заявление с полным согласием на развод на условиях жены.
А баб Тоня решила, что метод всё-таки сработал!
К вечеру того же дня напросилась поговорить молодая девушка с весьма сложной проблемой.
– Понимаете, Антонина Тимофеевна, я уже в полном отчаянии: меня почему-то всю жизнь преследуют сплетники. Почему меня?!! Я из рядовой семьи, не богатой, то есть из самой обыкновенной. Да и сама я – обыкновенная! Правда, я всегда хорошо училась – и в школе, и в институте – и за это меня не любили. Но я же ни у кого учебников не отнимала, в школу пойти не мешала?.. Ни у кого парней не отбивала, никому гадостей не делала, доносов не писала – нормальная я, обычная. Но именно обо мне, чуть ли не с детского сада, ходят самые чудовищные сплетни.
Знаю, вы скажете – поменяй коллектив. Это не сработало ни разу: я не только коллективы, я города меняла. Везде то же самое. Вот и сейчас, я только-только на работу устроилась, всего пару месяцев назад, и уже…
Почему? В чём причина? А из первого вытекает второе: никто не видит, как я терплю эту грязь (почему-то все уверены, что я о ней не знаю), зато все видят, как я срываюсь!
А теперь ситуация на грани полного краха: я исто случайно я услышала, как две сотрудницы меня обсуждали, причём несли такое, что я не выдержала. И дала обеим по морде! Случился, как вы понимаете, чудовищный скандал. И виновна, конечно же, я: они же только разговаривали, а я применила физическую силу. Похоже, меня уволят!
– Погоди, – сказала баб Тоня. – Ещё, может, не уволят. Сама не увольняйся, жди. Мне вспомнились слова кого-то из великих: «Если реагировать на всё, что о тебе говорят – то так всю жизнь и будешь метаться между пьедесталом и виселицей». Так что держи хвост пистолетом!
И назови мне имена этих двух мерзавок.
Катя назвала не только имена и фамилии, но и их должности, а также домашние адреса, благо никто из этого тайны никогда не делал.
– Сегодня ты уже, вероятнее всего, на работу не вернёшься, а завтра спокойно туда иди. И молчи. Кроме «здравствуйте» и деловых разговоров – полное молчание. Остальное предоставь мне!
Первым делом баб Тоня среди своих «должников» нашла человека, который помог ей найти выход на владельца фирмы, где работала Екатерина. Следовало заручиться уверенностью, что Катю не уволят.
Потом баб Тоня отправила устроиться туда одну из «плясуний»: выбрали такую обаяшку, которая могла убедить кого угодно в чём угодно. Включая приобретение тёплых одеял жителями экватора и холодильников – жителями районов Приполярья.
И прямо с первых минут обаяшка начала рассказывать невероятные вещи об обеих сплетницах: а кто проверит, правда это или нет?!? Так что не прошло и дня, как на обеих сплетниц стали оглядываться с гнусным интересом те, кто прежде вынужденно (а если тебя схватили за руку, как уйти?) слушал их россказни о Кате, да и не только о ней…
Этим баб Тоня не ограничилась. Она лично, прихватив двух лучших подруг, отправилась по адресам и затеяла задушевные беседы с соседями обеих стервоз. Надо ли добавлять, что соседи с огромным вниманием выслушивали откровения о «защитницах нравственности» не только в их домах, но и во всей округе? Ибо не было человека, которого эти две мрази не знали бы и о «грехах» которого не просветили бы местное общество! А оказывается, вон откуда ноги-то растут: у самих рыло в таком густом пуху, что им, конечно же, необходимо обгадить всех соседей, чтобы их собственное мерзкое поведение просто затерялось на этом фоне!
Естественно, баб Тоня опытным глазом высмотрела тех, кто новую информацию не в состоянии удержать более трёх секунд: эти дадут мощную фору сорокам по скорости разнесения новостей по округе!
Потом баб Тоня наведалась в школы, где учились дети сплетниц. Там она очень уважительно пообщалась с классными руководителями названных классов, подробно объясняя, что эти ученики пытаются дружить с её внуками, но она почему-то не считает этих детей хорошо воспитанными и надёжными. Тем более, что о родителях их она слышала… – и баб Тоня доверительным, задушевным тоном поведала педагогам такие подробности о родителях, что у тех волосы дыбом встали!
– Вы меня поймите, у вас и самих дети есть: сын с женой, естественно, целыми днями на работе, приглядываю за внуками я, а потому просто вынуждена узнавать о семьях потенциальных друзей все детали. А я надеялась, что ошиблась, что вы меня успокоите. Но вижу, зря надеялась… Извините, что столько времени отняла…
Катя позвонила тем же вечером:
– Представляете, ко мне люди сами стали подходить и извиняться, что поверили двум таким негодяйкам, которые сами-то…
– Продолжай вести себя так же: только деловые разговоры! Не вздумай выслушивать сплетни о ком бы то ни было, включая этих двух! И завтра тоже позвони! А пока работай спокойно!
Баб Тоня отлично знала, что если о тебе говорят гнусные пакости – отмыться невозможно! Даже будь ты ангелом, пять минут назад спустившимся с небес, тебя всё равно сочтут именно тем, кем тебя считают сплетники. Так что тут единственный метод работает: бить врага его же оружием!
Через пару дней сплетниц достали до такой степени, что они мечтали об увольнении. Но это мало помогло бы, потому что пришлось бы менять и район проживания, школы для детей, а не только работу.
И вот тут с ними поговорила баб Тоня, назначив обеим встречу в сквере возле фирмы:
– Так, стервозы, это я организовала кампанию сплетен о вас. Потому что вы сломали уже многие жизни и души. Я остановлюсь, если вы уже понимаете, что вашим жертвам было примерно вот так же, как вам сегодня. А то и хуже. Вам придётся спрятать свои ядовитые языки раз и навсегда. Вы теперь у меня на крючке: ваши биографии сыщики раскопали вплоть до детского сада. Не сказать, что вы обе святые, а? Так что материала у меня хватит на толстенные тома. Вы обе теперь у меня в чёрном списке! И если вы ещё хоть раз откроете свои мерзкие пасти и хоть про одного человека распустите сплетни, я вас, вместе с семьями, просто уничтожу! Попробуйте сами своего варева! Я понятно изъясняюсь?
– Да ты кто такая?
– Я – баб Тоня. Я живу, чтобы уничтожать таких мерзавок, как вы. И у меня помощники есть во всех сферах. Так что если до вас не дойдёт с первого раза, я вас переселю куда-нибудь на Ямал, например.
Знаю, вы попробуйте снова. Не советую. Потому что я не из Китая и по тысячу предупреждений не делаю. Только одно. Первое, оно же и последнее. Продолжите распускать свои жала – убедитесь! Если есть у меня враги, так это сплетники. То есть вы!
И баб Тоня развернулась и ушла, зная, что ещё минут пять эти две змеи в человеческом облике не найдут слов, чтобы высказать своё возмущение. Поэтому, завершающим шагом, баб Тоня пообщалась с мужьями этих мегер. Тоже за один приём. И подробно объяснила им, что они не мужики, а ветошь, коли позволяют своим жёнам рушить чужие жизни.
– Я вас предупреждаю, что они сломали душу дорогому мне человеку. А поскольку я сама всю жизнь от сплетников страдаю, то научилась с ними воевать. И на этой войне я гублю всех, кто с ними связан, но не пытался их остановить в этой подлой жизни.
И это единственный случай, когда я не жалею детей. Так что или вы закроете хлебала своим «дамам», или пакуйте чемоданы. Выбор минимальный: или вы вбиваете им в глотки весь их яд, или отправитесь куда-нибудь в тайгу, а ещё лучше – в тундру, где люди суровы и справедливы…
Баб Тоня даже не попрощалась: а с кем тут прощаться? Зря, что ли, народ приметил, что муж и жена – одна сатана? А от таких рождаются только сатанята. А мелкие черти вырастают в больших демонов!
Несколько дней баб Тоня не просто не выходила на улицу, но и не принимала никого – должна была отплеваться, отчиститься от этой парочки мерзавок. Причём чистилась в прямом смысле: начала с генеральной уборки и закончила столь долгим лежанием в ванной, что вода, впервые за все времена, остыла совершенно! В переносном чистилась тоже: читала любимые книги и старалась забыть о двух этих и всех прочих негодяйках.
А первый же напросившийся поговорить оказался чуть ли не с той же шайки: баб Тоня сразу увидела, что он кого-то жестоко подставил.
Гость отпираться не стал, но попросил выслушать.
– Антонина Тимофеевна, простите за сравнение и вопрос, а вас никогда не доставали одноклассники/сокурсники за хорошую учёбу? Меня – всю жизнь, да так, что я временами готов был кого-нибудь из них убить! Но я всё-таки удержался: они ведь того и добивались.
Да, Антонина подобное испытала на собственной шкуре! Окружающие, при полном доступе к тем же книгам и курсам обучения, этим, по неизвестной Антонине причине, не пользовались, но травили её и ей подобных, кто учился добровольно и радостно. Поначалу она пыталась что-то объяснить, убедить, перенацелить преследование на что-то действительно плохое. Но ничего не помогло: ей ненавидели именно и только за тягу к знаниям. А все остальные её недостатки – как реальные, так и выдуманные – прибавлялись уже потом.
Но гость продолжал:
– В институте всё продолжилось, причём некоторые считались моими друзьями. Но только я их друзьями не считал. Да и они меня тоже. Называли, но не считали! Я к спиртному совершенно равнодушен – хоть пусть прокиснет! Этого мне тоже не прощали: выпендриваюсь, типа. Хотя – ни в одном глазу. Девушек не портил. Не потому, что такой порядочный. Просто у меня самого есть две сестры.
Диплом я получил красный. Как и один из моих так называемых друзей. И попали мы в одну фирму. Я по образованию инженер-конструктор. Самолётчик. Пару лет работали спокойно, тем более, что в разных отделах: там отдел огромный, завод внутри завода.
И пришёл грант на разработку новых узлов – для модернизации. И тут этот так называемый друг подходит и спокойно так говорит: «Ты ведь уберёшься с моей дороги? Этот грант мой!». А с какой стати-то? Я, то есть мой отдел, с дистанции не сошёл и грант достался нам.
Нет, я его никак не подставлял, пакостей не делал, козней не плёл. Я просто сделал свою работу так, что она оказалась лучшей.
И вот тут и началось!
Но дело даже не в этом: я очень терпеливый. Вот только никто не замечает и не понимает, как долго и трудно я терплю. А потом достаточно какой-нибудь мелочи, даже не относящейся к делу… Кто-то, например, сядет на мой стол. И я, вроде бы совершенно без причины, взрываюсь!
Впрочем, я не о том хотел поговорить. Не о своём терпении и «взрывах». У меня другая проблема.
Дело в том, что я работу свою люблю, а в начальники никогда не рвался. А мой лже-друг рвался. Мне предлагали, но я отказался. А бывший друг – нет, согласился. И вот теперь такой жуткий кандибобер образовался, что он возглавил всё бюро. То есть он теперь мой прямой начальник. И то, что началось – просто ад!
И я не вижу другого выхода, кроме увольнения. Меня зовут в другие фирмы, возьмут даже на б?льшую зарплату. Но тогда ведь получается, что он победил? Что он умный, а я – глупец? Как мне быть-то?
– Зовут в другое место – идите. Или окажетесь на вечной войне. Работать будет невозможно.
– Я тоже так думаю, но уж очень коллектив хороший. Я трудно к людям привыкаю.
– А терпения, пока «друг» поднимется на следующую ступень – а это может занять несколько лет – хватит?
– Вот потому и мучаюсь. Не уверен, что хватит!
Следующий визитёр оказался ещё хлеще! Нет, так-то к баб Тоне пришла Ксения. Но с такими новостями, что…
– Моя подруга встречается с парнем и вместе они пошли на вечеринку к его другу… А кончилась вечеринка тем, что её изнасиловали. Парень и друг. По очереди. Потому что они ей дали крепкого алкоголя, а она до этого даже пива не пробовала. Ну и вот… Что ей делать?
– Ко мне она не придёт, как я понимаю?
– Она ни к кому не придёт. Она только мне сказала и то лишь потому, что забеременела.
– А родители в курсе?
– Нет, конечно! Они её убьют!
– И когда это случилось?
– В начале ноября.
На дворе стоял март на исходе.
Баб Тоня подумала и спросила:
– У неё родственники где-нибудь, вне Москвы, есть?
– Где-то есть.
– Я почему спрашиваю: следовало бы разыграть спектакль с внезапно тяжко заболевшей бабушкой или ещё кем-то. Родители ведь на работе – не увольняться же им, верно? А она вполне может дистанционно сдавать экзамены и прочие работы.
– Но если никто не заболеет?
