скачать книгу бесплатно
– Ну, вообще?то меня зовут Август Нагаев, девочка. А граф – это Кир.
Вивьен ошеломленно посмотрела на Кира, и он отчетливо прочитал на ее лице ужас.
– Нет! – Она вскочила, но пошатнулась и медленно осела на диван. Лицо стало бледнее, чем раньше. – Вы не можете быть графом Мавросом. Он был другом моего отца, а вы… вы слишком молоды.
Кир сел на подлокотник кресла и скрестил на груди руки:
– К вашему сожалению, я именно он. Но, видимо, вы искали моего отца. С прискорбием сообщаю, что он погиб на войне семь лет назад.
Кир ощутил неприятное покалывание вдоль позвоночника, когда прочел на лице Вивьен отчаяние и разочарование. Вино и сыр, которые на удивление быстро принес Николай, не привели ее в чувство. Девушка потерялась внутри своего сознания.
– Нет, – Вивьен обхватила себя за плечи и стала раскачиваться, – нет, – простонала она.
Кир стиснул зубы и вскочил. Присел перед ней на корточки:
– Чем я хуже отца?
Она пришла в его дом и не нашла то, что искала, а виноват он? Кир ненавидел несправедливость, и даже жалость к гостье не подавила злость.
– Вы не понимаете, – прошептала девушка. Вдруг схватила Кира за плечи и приблизилась к его лицу. Он замер. Какие?то миллиметры разделяли его и обезумевшую от горя Вивьен. – Они убили моих родителей. Обезглавили. Граф Маврос – единственная надежда. Только он поможет мне. Пожалуйста, вы должны верить. Отведите меня к графу. – Слезы брызнули из кошачьих зеленых глаз, которые больше не блестели. В них потухла жизнь.
Девушка не понимала, что цепляется за Кира, а ее губы шевелятся отдельно от нее. Она дрожала и тихо плакала. Горе, которое она тащила на хрупких плечах всю дорогу, оказалось сильнее, и рассудок перестал воспринимать реальность.
Кир услышал позади сдавленный возглас Августа.
– Я приехала из Франции, чтобы найти графа Мавроса! Вы должны отвести меня к нему! – закричала она и кинулась на Кира.
От неожиданности он повалился на пол, увлекая Вивьен за собой. Испуганно сжал в объятиях худенькое тело девушки, которая затихла, прижимаясь к нему в немом рыдании.
– Я и есть граф, – будто оправдываясь, произнес он.
Но Вивьен только сильнее обняла его за шею, чтобы не слышать. Они лежали на полу, словно давно потерянные половинки разбитого сердца. У каждого – свое горе. У Вивьен – свежее и острое, у Кира – старое и закостеневшее, но не менее болезненное.
В висках стучали дробные слова девушки. Обезглавили. Родителей.
Кир посмотрел на Августа и в его взгляде прочел собственные мысли. Сектанты. Во имя просветления они лишали людей голов.
– Это не моя игра. Слышишь, Август! Я не собираюсь впутываться в распри Ордена и Секты.
Кир метался по кабинету, чувствуя себя диким тигром, которого заперли в своем же доме. Он определил Вивьен в спальню для гостей. Распорядился предоставить горячую ванну и покормить. И оставил. Он больше не мог выносить ее опустошенных глаз. Потому что Кир слишком хорошо помнил, как это больно – терять любимых.
– Ты должен рассказать обо всем Совету. Кир, она пришла к тебе за помощью. Неужели ты открестишься от нее так легко? – Август опустошил очередной стакан коньяка в безнадежной попытке опьянеть.
– Не ко мне, а к моему отцу. Я даже никогда не слышал о графе Россе. Тебе знакомо это имя?
Август покачал головой.
– Возможно, он был из тайных членов Ордена. И о нем знал лишь Магистр.
– Тайных?
– Обычно они хранят старинные реликвии, чтобы до них не добралась Секта. И тщательно скрывают, что связаны с Орденом, – задумчиво пояснил Август. – Верно! – Он ударил кулаком по ладони. – Твой отец был Магистром. Поэтому девочка искала его.
– Граф Росс был настолько тайным, что даже не знал, что мой отец – мертв? – съязвил Кир и повернулся к окну.
Время давно потерялось посреди ночи. Гроза превратилась в мелкий, противный дождь. А луна раздвинула тучи, очищая пространство для гордого одиночества.
– Представь себе. Их заставляют даже страну сменить. Не говоря уже о знакомых. Кир, я понимаю твои чувства. Ты хотел оставить Орден в прошлом. Но ей нужна помощь…
Даже спиной Кир чувствовал проникновенный взгляд капитана. Внезапная усталость резко легла на плечи. Слишком много новостей за день. И воспоминаний. Он вцепился пальцами в подоконник.
– Ты поможешь ей, – упрямо пробормотал Август.
Кир вспомнил отчаяние на лице Вивьен. Запуганная, раздавленная горем и в то же время необычайно сильная девушка. Она приплыла из Франции. Шла пешком. И яростно охраняла свою ношу. Когда Кир предложил донести ее мешок, Вивьен ощетинилась, словно кошка, и выхватила у него из рук. Прижала к груди, будто дитя. А глаза опять потускнели.
– Не моей помощи она ждет, – продолжал капитан.
– И не моей тоже. Тот граф Маврос, которого она ищет, давно умер. И не в моих силах вернуть его. – Кир вгляделся в свое отражение, расплывающееся на окне.
Черные волосы растрепались и неуклюже торчали в разные стороны. А шрам, разрубивший правую бровь на две части, стал еще отвратительнее.
– Я все время думаю, как бы сложилась моя судьба, если бы отец отказался посвящать меня в члены Ордена? – прошептал он.
– Хм… Сомневаюсь, что в то время это было возможно. Я помню тебя. Дерзкий, самоуверенный. Ты грезил легендами об Ордене. И никого не слушал.
Слова Августа растревожили давно забытые чувства.
Легенды… Кир прикрыл глаза и окунулся в далекое детство, когда впервые их услышал. Орден «Мятежных сердец». Рыцари, стоящие на стороне добра, на самом деле оказались эгоистичными демонами, которые действовали только ради личной выгоды. Они прикрывались лживыми идеалами и неохотно боролись с сектантами, именующими себя «Просветленными». Это сейчас Кир видел вторую сторону Ордена, какая она есть. А в те времена его ослеплял свет лицемерных улыбок Мятежных.
– Я знаю, что ты думаешь, – тихо начал Август, – и тебя не переубедить. Но хочешь ты того или нет, Вивьен Росс теперь на твоей совести.
– Хорошо, – Кир стиснул зубы. – Я отведу ее к магистру. А там посмотрим… в конце концов, как бы я ни желал забыть Орден, если один раз дал присягу, обратно уже не заберешь.
– Другое дело, – обрадовался Август и встал, довольно потирая руки, – а теперь я отправляюсь спать. Если не возражаешь, переночую в зеленой спальне, не?охота ехать в ночь.
Кир хмыкнул и покачал головой:
– Только не буди Марианну. Иначе завтра она не сможет приготовить хоть что?нибудь съестное.
Август протестующе замахал руками:
– Боже упаси, – он задумался. – Ну, если только на часик.
Довольный хохот капитана еще долго разносился по коридору, отчасти снимая напряжение, витавшее в воздухе. Но Кир не умел так же быстро, как друг, переключаться с плохого на хорошее. Перед глазами с упорством мелькали картинки из старинных книг, на страницах которых раскрывалась история Ордена. Он помнил дословно каждую главу, ведь в детстве читал только эту книгу. Кир жил в грезах, что он сражается со злом, а в итоге стал им. Но никто не замечал, что сказки – вымысел. И его невольная гостья тоже. Она искала графа Мавроса – великого Магистра Ордена. А нашла жалкую копию возненавидевшего жизнь человека. И ее разочарование было оправданно.
Кир упал в кресло, ноги больше не держали. Выпитое спиртное наконец подействовало, нервы перестали звенеть. Но он боялся засыпать. Ведь там, в кошмарах, его ждала столь желанная и недостижимая мечта. Однако в эту ночь его страхи не оправдались. Ему приснилась рыжеволосая девушка, чьи глаза горели невыносимой яростью. В руках она держала странный сверток. И Кир нутром ощущал зло, исходившее от него.
Глава 3. Острые розы для балерины
Русамия. Велидар. 1959 год
На окне остался отпечаток ее ладони. Запотевшее стекло погружало в туман город, и без того залитый дождем. Мрачный, сырой Велидар тяжело вздыхал. Он привык к солнцу и зною. Но последние дни стояла промозглая погода. Осень давно заявила права на столицу.
Из гримерной Лилии открывался вид на самые тесные закутки новой части города. Среди высоких домов ютились узкие улочки, которые стекались как ручейки к центральной дороге. А за мостом таился давний Велидар. Там, в старой части, находился ее дом. Там давным?давно она впервые влюбилась.
Натан.
Это имя до сих пор будоражило в душе тоскливые струнки. Перебирало их опытными пальцами старого музыканта, которого подвела память. Он помнил мотив, но забыл ноты.
Столько воды утекло, но как бы Лили ни хотела другой концовки, счастливой, она лишь существовала в ее мечтах. Ночные кошмары – очередное подтверждение.
Лилия закрыла глаза и прижалась лбом к холодному стеклу. Сердце мерно стучало в груди, отсчитывая секунды после концерта. А сознание все глубже окуналось в детские страхи, выуживало их из закромов памяти, и они воскресали в образе темноволосой женщины со взглядом змеи.
Ей было четырнадцать, когда пришлось выбирать между личным счастьем и жизнью матери. Что дороже маленькой девочке? Мифическая любовь или мама, родная и живая? Разумеется, Лили выбрала второе. Но не подозревала, что одиночество – столь тяжелая ноша.
Нельзя любить. Нельзя дружить. Вот ее плата за жизнь мамы. Малейшая ошибка, будь то случайно оброненное признание или глупое влюбленное сердце, и Смерть тотчас протянет мерзкие щупальца. Либо заберет подаренную жизнь матери, либо отберет у Лили близкого человека. На кого упадет случайный выбор Смерти, не знает никто.
Кривая усмешка исказила губы. Как она могла забыть о третьем варианте. Погубить первенца. И тогда расплатишься со Смертью сполна. Но в любом случае останешься душегубцем. Свободным от проклятия душегубцем, обреченным жить и помнить – на твоих руках кровь невинного человека[3 - Упоминаются события, происходившие в первой части «Секреты Лилии».].
Лилия распахнула глаза, насилу разорвав стягивающие путы воспоминаний. Протерла ладонью окно. Темная полоса Черного моря тянулась вдоль города к утесу Искупления и дальше, к особняку графа Мавроса.
Феликс.
Новое имя в ее судьбе. Настырный молодой человек, такой же, как и ее брат. Неотразимый, знающий себе цену. Лили улыбнулась краешками губ. Самоуверенный наглец. Но было в нем что?то… Таинственное, притягивающее, интригующее. Она не могла подобрать правильное слово. И не хотела.
От таких, как Феликс, следовало держаться дальше. Потому что в него легко влюбиться. А еще он был графом. И это весьма импонировало ее отцу.
Лили отвернулась от окна и села в мягкое кресло. В освещенном лампами зеркале отразилось ее бледное лицо. Черные волосы забраны в высокий пучок на затылке. Белая шопенка пухом опала на ручки кресла. Невесомая нежность, за которой скрывался стальной стержень.
Лучше бы Лилия вспомнила прошедшее выступление и бурные овации. Но слезливая погода навевала драматичные размышления, и в душевной мясорубке она находила болезненное удовольствие. Чем больше боли, тем сильнее характер. И тем легче противостоять Феликсу.
Лили пробежалась пальцами по лепесткам белых лилий. Гримерная укуталась в покрывало из трогательных цветов, а их изысканный аромат витал в воздухе. И так каждый раз после концерта. Поклонники считали своим долгом подарить белоснежные лилии любимой приме балета. И только эти цветы. Королевский символ легкости и утонченности. Но от чистого белого цвета Лили уже тошнило. И она никогда не забирала их домой.
Гулкий стук в дверь наполнил комнату, и Лилия тихо откликнулась:
– Войдите.
Ярко?алые розы стали каплей крови в белом море. Зеленые стебли изящно перевязаны черной лентой, среди бутонов затерялся маленький конверт.
– Просили передать букет, Лилия Александровна.
Миниатюрная помощница устало поставила розы в последнюю пустую вазу и вытерла вспотевший лоб. Ее взлохмаченные волосы торчали в разные стороны, как колючки у ежика, а круглые очки скосились набок.
– Спасибо, Зинаида.
Лили выдохнула. Сама не заметила, как задержала дыхание. Но бархатные цветы лишали сил. Такие красные и утонченные. Она приблизилась к розам как мотылек, летящий на яркий огонь. Пряный аромат кружил голову.
Лили поддела пальцами конверт и вытащила из него сложенный вдвое лист.
«Ваше выступление заслуживает океана роз, но я выбрал самые лучшие. Ваш Феликс».
Витиеватая буква Ф изогнулась в грациозном поклоне. Лили медленно выдохнула. Граф не просто жил в ее мыслях, он стремился окружить, взять в плен. И опасная симпатия грозила перерасти в огромную проблему.
– Самые лучшие.
Лили коснулась крепкого стебля. Острая боль пронзила палец, и она отдернула руку. Красная горошина выступила на коже. Следом по телу прошла волна холода.
– Унеси! – хрипло потребовала Лилия.
Она неотрывно смотрела на кровь. Голову стиснул жгучий обруч, а стук сердца эхом отозвался в ушах. Уколола палец о красивые цветы. Плохой знак, очень плохой.
– Что? – опешила Зинаида. – Но они такие красивые. Молодой человек, который их принес, так смущенно краснел.
Лили недоверчиво посмотрела на помощницу:
– Как он выглядел?
– Невысокий, рыженький, забавный, – перечислила девушка.
Лили села обратно за стол и сердито вырвала из волос шпильки. Мягкие локоны упали на плечи.
– Унеси, – повторила она. – Если он не удосужился подарить их лично, а нанял курьера, то они ничего не стоят. Если хочешь, оставь себе.
Она не смотрела, как Зина забирает букет и выносит из гримерной. Дверь мягко закрылась. Но сладкий запах повис в воздухе горьким напоминанием.
Лили не станет играть с Феликсом. Сначала красивые ухаживания, затем вспыхнувшая страсть и…смерть. Именно в таком порядке все случится, если не перечеркнуть отношения сейчас.
– Сейчас… – прошептала она. Пальцы обессиленно разжались. Смятая записка упала в урну.
Отражение в зеркале расплылось, а затем собралось в единый образ. Но это была другая Лилия. Злая, самоуверенная, с алыми губами и черными глазами. Она смотрела на себя, чуть кривя губы в презрительной усмешке. А затем прошипела:
– Спаси ее и, возможно, спасешь себя. Но поспеши. Иначе придется расплачиваться за чужие грехи…
Губы шевелились отдельно от Лилии. И голос как будто принадлежал не ей. Но это говорила она. И жуткий страх дробью отдавался в сердце. Наваждение спало так же быстро, как и охватило. Начавшийся дождь гулко забарабанил по окну, и Лили вздрогнула. Из зеркала на нее вновь смотрела уставшая после выступления девушка. В огромных карих глазах читался страх.
Она оттолкнулась от стола и нервным движением сорвала сценический костюм. Пуанты полетели в сторону. Лилия нервно надела синее платье, втиснула разбитые ноги в туфли и выбежала из гримерной. На ходу натянула перчатки на дрожащие руки. Неожиданное предзнаменование было как пуля в лоб. Смертельное.
Три года Лили жила в спокойном забвении, но последние события насильно вырвали ее из безмятежных вод. Сначала Феликс, затем маленькая девочка на балу, острые розы, а теперь это… собственное отражение предупреждает ее – расплата грядет.
Лили выбежала из театра под мелкий ледяной дождь и на мгновение остановилась. Она тяжело дышала, ее трясло от холода и навязчивого страха. Волосы медленно намокали и тяжелым покрывалом оседали на плечи.
– Лилия Александровна? – Шофер вылез из отцовского «Шевроле» и поспешно открыл ей двери. – С вами все в порядке? Вы бледны.
Она не ответила. Провела рукой по лицу, размазывая грим, который забыла смыть.
– Домой, – коротко обронила она и спряталась в теплом салоне автомобиля.
Через стекло Лили безразлично скользила взглядом по центральному Велидару, где кипела жизнь даже в непогоду. Знакомый мост, и вот они в старой части города. Улица Элитная, на которой стоял роскошный особняк Тигрова в окружении вечнозеленых туй.
