скачать книгу бесплатно
– Какое? – Маргарита глубоко вздыхает. На ее лице написано ожидание самого худшего, но последующие слова Владлена заставляют Марго озадаченно нахмуриться.
– Он сказал, что начинает новую жизнь. В Великогорске.
– Действительно, весьма безобидно, – фыркает Элина, но скрыть страх не так уж легко.
– Что это означает? – допытывается Марго. – Зачем ему начинать жизнь именно в Великогорске.
– Он…
– А затем, – снова перебивает Владлена Элина, – что в Великогорске живу я. И Георгий дал недвусмысленный намек, что хочет со мной поквитаться. Что он и подтвердил сегодня. Ему связывают руки те, кто его вытащил. Но это ненадолго.
– Я наблюдал за твоим домом уже несколько дней, – Владлен заводит машину и, наконец, трогается с места. – Хотя сначала переживал, что опоздал.
Следил? Внутри Элины все холодеет. Он был рядом уже несколько дней, а она даже не догадывалась, вспоминая о нем лишь, как о страшном прошлом. В которое почему-то безумно хотелось вернуться.
– Как ты узнал, где я живу?
– Так же, как и Георгий. Мы знаем, где живет твоя мать. А она без задней мысли рассказала, куда ты переехала. Без понятия, как запудрил ей мозги Георгий, но моего визита она точно не запомнила.
– А говорил, не практикуешь, – с презрением бросает Элина.
– Не практикую так, как раньше. Но гипноз – часть меня. И я не собираюсь от него отказываться.
На некоторое время они замолкают. Маргарита тяжело вздыхает, а Владлен вглядывается вперед. Элина пытается переварить поступившую информацию и сжимает и разжимает пальцы, не зная, как выплеснуть накопившиеся за долгие годы злость и обиду. В душе нарастает буря.
Первым нарушает молчание Владлен:
– Так что произошло с Региной?
– Объяснишь, куда мы едем, и я расскажу, что случилось.
Владлен с усмешкой смотрит на нее в зеркало заднего вида и пожимает плечами:
– Мы едем к моему поверенному.
***
Три года назад.
– Мой муж женился на мне только из-за титула, – Людмила подмигивает Руслану, и он широко улыбается.
Гости за столом хохочут, но их любезность и тактичность напоминают фарс. Так происходит всегда, когда за одним столом собирается слишком много амбициозных и богатых людей.
– Она любит преувеличивать, – шутит Руслан.
Людмила капризно надувает губы, покрытые нежно-розовым блеском, и шлепает Руслана по плечу кончиками пальцев. Ее кисти обтянуты белыми перчатками до локтей, а на груди в тусклом свете ламп переливается крупный жемчуг. Рыжие локоны убраны в пышную прическу, оголяя белоснежную тонкую шею. Кажется, щелкни пальцами и исчезнет комната, на стене которой висит плазменный телевизор, а в углу тихо шумит увлажнитель воздуха, и они очутятся в девятнадцатом веке, где тяжелые портьеры с бахромой больше не будут выглядеть неуместно, а антикварный стол с извилистым узором по краю снова помолодеет. Только Людмила в длинном вечернем платье останется неизменной – она вне времени. Вне пространства.
– Руслан, вы обещали нам интересное мероприятие за гранью реальности, – Эдуард, седовласый, молодящийся мужчина в безвкусном, но дорогом костюме цвета переспелой вишни, самодовольно оглаживает тонкие черные усики. – А пока что мы играем в покер. Я не против, к тому же я выигрываю, – за столом тихо посмеиваются, – но мое любопытство никак не успокоится.
Руслан криво ухмыляется. Людмила предупреждающе сжимает его пальцы под столом.
– Да, я просто выбирал подходящее время. – Он смотрит на настенные круглые часы с золотыми стрелками. Почти полночь. – Как вы знаете, я – практикующий медиум. И Людмиле показалось забавным, если мы проведем спиритический сеанс.
– Господи помилуй! – восклицает жена Эдуарда, Марина.
Моложе мужа на двадцать лет, она похожа на бисквитное печенье. Румяная, в теле, с приятной улыбкой и ямочками на щеках.
Руслан хмыкает. Он даже не мог подобрать сравнение, чтобы описать степень глупости Марины. Неудивительно, что Эдуард на ней женился – он для нее настоящее божество.
– Это ведь невозможно? – справившись с эмоциями, осторожно уточняет Марина.
– От чего же? – басит Валерий Валерьевич.
Пятый и последний человек за столом. Непривычно видеть подполковника полиции в обычном черном костюме с бабочкой. Но даже штатская одежда не может скрыть военную выправку. Гладко обритая голова блестит даже ярче, чем жемчуг Людмилы, а прищуренный взгляд черных глаз с подозрением следит за каждым, словно видит их впервые, а не знаком уже долгие годы.
– Все возможно. При правильной постановке и с хорошими актерами, – он хохочет.
Людмила еще сильнее стискивает пальцы Руслана и смотрит на него умоляюще. Он ободряюще улыбается и переводит взгляд на Валерия:
– Никакой симуляции, дорогой Валерий Валерьевич. – Он глубоко вздыхает, улавливая легкий аромат благовоний. Палочка дымит на открытом серванте, а в зеркале с украшенной камнями рамой отражаются их бледные двойники. – Я долго не соглашался, но Люда убедила меня, что это будет весьма занимательно.
– И что же? Надо зажечь свечи, задернуть шторы? – Эдуард откидывается на стуле и бросает уже никому не интересные карты на стол. Подносит к губам стакан с французским коньяком и делает глоток.
– Уже полночь, – мягко улыбается Людмила, и ее мелодичный голос заполняет комнату. – Шторы трогать не надо. Да и в свечах надобности нет. Главное – это дар медиума.
Руслан мысленно фыркает.
«Ты должен доказать им, что у тебя настоящий талант. Я устала от вечных насмешек за спиной. Пусть увидят и заткнутся раз и навсегда!» – слова Людмилы до сих пор зудят в подкорке. Сначала он не хотел никому ничего доказывать. Достаточно того, что верила Люда. Но графиня Ланская не привыкла, чтобы над ней смеялись. И потому она молчала о том, что видит будущее. Которое порой пугало и Руслана.
– Ох, так страшно, – шепчет Марина, пока он ходит по комнате и приглушает свет.
Когда вместо лиц Руслан улавливает лишь светлые очертания, он садится за стол и тихим, низким голосом просит:
– Возьмемся за руки. И прошу не разрывать круг, пока я не разрешу. Если будет очень страшно, – он выразительно смотрит на Марину, – можете закрыть глаза.
Та нервно охает.
Они берутся за руки. Руслан мягко сжимает тонкие пальцы Люды, слева чувствует крепкое рукопожатие Валерия Валерьевича, от которого так и веет скептицизмом.
Руслан молчит. Минуту, две… Когда Эдуард порывается вставить слово, он бросает на него выразительный взгляд и еле заметно качает головой. И только после трех минут с его губ срываются первые фразы:
– Дух неупокоенный, дух всезнающий. Прошу, приди и ответь на наши вопросы. Дух неупокоенный, дух всезнающий. Прошу… – Он продолжает повторять и повторять, стараясь не обращать внимания на тихий смешок Валерия Валерьевича.
Руслан сосредотачивается на энергии, вибрирующей в воздухе, и на энергии, которая вливается в него из рук Людмилы и Валерия. Перед глазами плывут разноцветные круги, легкое головокружение накрывает волной.
Тяжелые шторы лениво шевелятся, хотя окна плотно закрыты, но незримое дуновение ветра облетает каждого присутствующего. Марина тихо вскрикивает и жмурится, когда оно касается и ее. Люда только улыбается. Ее глаза светятся от гордости. А когда посреди стола начинает сгущаться воздух, будто кто-то лепит из него прозрачный силуэт девушки, тает и недоверие мужчин.
– Дух неупокоенный, спасибо, что явился к нам, – благодарит Руслан. Он старается дышать ровно, чтобы не позволить дурноте, подступающей к горлу, разрушить сеанс.
Дымчатый силуэт все явственнее приобретает очертания девушки, которая словно сбежала из черно-белого кино. Рука Валерия Валерьевича начинает нервно подрагивать, а Эдуард порывается, как и жена, закрыть глаза, но стыдно, и только пот градом льется по его лицу, затекая за ворот рубашки. Людмила едва дышит. Руслан сильнее сжимает ее руку.
Получилось, получилось… Он не стал посмешищем! А ведь бывали случаи, когда духи игнорировали его зов, и никто не приходил.
Дикий визг Марины, от любопытства приоткрывшей глаза, взрывает тягучую тишину. Мужчины чудом удерживают ее руки и не позволяют разорвать круг.
– Дух, прошу, ответь на мой вопрос и вопросы моих друзей, – торжественно произносит Руслан, но не успевает договорить.
Туманное видение рывком подлетает к нему, и он лишь успевает отклониться от неожиданности. Невесомый дух зависает прямо перед ним. И сердце забывает биться.
– Вы, – шипит призрак и медленно скользит вдоль их лиц, наконец, замирая напротив Руслана и Людмилы. Шепот мало похож на человеческий. Он напоминает сплетение многих голосов, словно с ними говорит весь потусторонний мир. – Руки моей сестры в крови по вашей вине! – шелестит призрак.
Людмила деревенеет, а ее пальцы становятся холоднее льда.
– О чем ты, неупокоенный дух? – решается спросить Руслан, хотя в горле пересохло до невозможности.
Призрак мечется между ними, и, наконец, подлетает вплотную к лицу Руслана. Дымчатая субстанция шевелится в воздухе, но у нее нет ни запаха, ни звука. Только сплетение множества голосов, и которых вырывается самый громкий и яростный:
– Руки моей сестры в крови… Не позволю! – кричит дух и с хлопком растворяется в воздухе, как только Людмила вырывает кисть из руки Руслана.
– Что это было?!– Эдуард вскакивает на ноги, опрокинув тяжелый антикварный стул.
Комната наполняется живыми голосами. Валерий Валерьевич лезет под стол и ищет в комнате проектор. Марина заливается слезами и цепляется за мужа. А Людмила продолжает сидеть ровно, глядя прямо перед собой.
– Жизнь моя, – беспокоится Руслан и притрагивается к ее обнаженному плечу, но она резко встает и убегает прочь. Двери с протяжным скрипом раскачиваются после ее ухода, и в комнате вновь повисает натянутая и готовая порваться тишина.
Тихо извинившись перед гостями, Руслан поспешно выходит следом и находит жену в спальне. Людмила стоит напротив окна, лунный свет падает на ее лицо, придавая ему потустороннюю блеклость. Он щелкает выключателем, и в комнате загораются яркие лампочки, как желтые глаза, разбросанные по потолку.
В спальне особенно чувствуется отголосок дворянской старины: винтажные обои с золотым орнаментом, тяжелый ковер цвета темного шоколада и кровать с балдахином. Невесомый тюль сейчас собран вокруг столбов, но порой Людмила распускает его и открывает окно. В такие моменты кажется, что вместе с ветром в спальню врываются умершие владельцы усадьбы.
– Что произошло, жизнь моя? – он подходит ближе и обнимает Людмилу. Так они и стоят, устремив пустые глаза в звездное небо.
Когда Люда не реагирует, Руслан начинает вытаскивать из ее волос шпильки, и густые рыжие пряди падают на плечи. Он вдыхает исходящий от них тонкий аромат лимона.
– Ты же сама просила провести сеанс. Не верила, что получится?
– Верила, – безжизненно отзывается она.
– Мне пришлось объяснить твое поведение женским испугом.
– Это неважно, Руслан, – Людмила тяжело смотрит на него и даже не пытается придать лицу живость. – Тот призрак… Он сказал, что мы виноваты. Теперь я знаю, кто меня убьет.
– Прекрати! – Руслан пресекает меланхоличные рассуждения. – Ты сама говорила, что образы, которые ты видишь, слишком расплывчаты. С чего ты решила, что умрешь? Потому что видела, как на тебя наставляют пистолет? Это можно трактовать по-разному. А неупокоенный дух мог быть кем угодно. Я с детства общаюсь с призраками, и поверь мне, среди них достаточно злых шутников. Это их единственное развлечение в жизни… если так можно сказать.
– Ты не понимаешь. Все связано, – шепчет Люда. – Наша жизнь, их смерть. Ее…
– Не смей! – Руслан встряхивает ее за плечи. – Не смей произносить это вслух! Еще ничего неизвестно, и мы решили жить, как прежде. И тогда… все наладится. Это твое желание, забыла?
Сердце колотится все быстрее и быстрее. Хочется закрыть губы Людмилы поцелуем, чтобы только она замолчала. Потому что одно единственное слово может разрушить их вымышленную реальность.
– Боюсь, оно было глупым и безнадежным.
– Еще ничего неизвестно, – упрямо повторяет Руслан, – ничего неизвестно.
Но он сам себе не верит. Никто не верит. Ни он, ни она. Последний год стал для них постоянной борьбой с жизнью. И с каждым днем все тяжелее притворяться, что все осталось, как раньше. Боль никуда не уходит, только разрастается и очерняет все вокруг.
В спальне пару раз моргают лампочки, и на третий – свет гаснет.
***
Давно ее здесь не было. А ничего не изменилось. На многие километры вдаль убегает бесконечный туман, который издали похож на снежное марево. Оно лениво колышется. Пенные волны расходятся поверху ровными кругами, будто кто-то кинул в воду камень.
Элина подходит к качелям и осторожно садится на деревянное сидение. Они протяжно скрипят, словно хотят ее прогнать. Но она отталкивается ногами и раскачивается, разгоняя туман цвета пыли.
– Я ведь сплю? – в пустоту произносит она и слышит позади себя родной сердцу голос.
– Да.
Ливия подходит к ней и садится рядом. Знакомые хвостики темно-русого цвета, розовое платье с рюшами. Она застыла в возрасте шестнадцати лет. Ее сестра. Ее ангел-хранитель. Та, кого убили братья Бессоновы.
– Ты повзрослела, – умиляется Ливия и кладет голову ей на плечо.
– Скорее, постарела, – усмехается Элина. На душе спокойно. И хочется, чтобы так осталось навсегда. – Ты вновь решила меня предупредить? Я ведь все равно не запомню…
– Но возможно, твое подсознание в нужный момент подскажет тебе правильный выбор.
Ливия резко выпрямляется и смотрит на Элину так долго и пронзительно, что спокойствие растворяется.
– Выбор? – ей не хочется знать ответ.
– Я не хочу, чтобы ты замарала руки в крови. Не убивай Бессонова…
Элина с тихим криком просыпается и тут же стонет. Массирует затекшее плечо. Она сама не заметила, как уснула в дороге.
Накатывает странное чувство. Словно она побывала в детстве. Но стоит напрячь память – и ничего. Только белоснежный туман и чьи-то слова: «не убивай Бессонова».
«Мои сны никогда не будут спокойными».
Элина проглатывает тяжелый вздох, который рвется наружу, и равнодушным взглядом встречает Москву.
Если с возрастом люди стареют, маленькие города затухают и превращаются в память, то столица с каждым годом лишь хорошеет. И все же при взгляде на цветные многоэтажки, километровые гусеницы из автомобилей и незнакомых друг другу спешащих людей – Элина ежится и отворачивается от окна. Пять лет назад она не смогла подружиться с Москвой. К этому дню ничего не изменилось, они все равно чужие. Сердце болезненно сжимается. Она не думала, что приехать сюда будет так тяжело.
– Я вернулась в Москву раньше, чем планировала, – стонет Марго. – А можно мы заедем к моим родителям? Я забыла мобильный. Там, наверное, уже сотня пропущенных от Олеси.
– Лучше позвони с моего, – Элина протягивает ей свой телефон. – Пока мы не поймем, что происходит, будет лучше не впутывать твоих близких.
– Согласен.
Элина бросает на Владлена угрюмый взгляд и утыкается взглядом в колени. Почти шесть часов пути превратились в мучительную пытку. После того, как она рассказала, что с ними произошло, Владлен умолк, и больше не произнес ни слова.
