скачать книгу бесплатно
Ровно в восемь вечера приехала большая грузовая машина. И пара крепких мужиков-грузчиков, погрузив в неё все коробки и разобранную мебель, перевезли Танькину жизнь на новое место. Они с Али ехали на такси следом за фурой:
– Посему ты вступилась за меня? – тихо спросил юноша.
– Не терплю мерзость. И не считаю нужным терпеть. – ответила она так же тихо, но резко.
– Он мог убить тебя…
– Вспотел бы. – усмехнулась девушка и вспомнила, – Эх… совсем забыла, я же хотела ту тарелку красивую купить!
– Я сделаю для тебя другую. Лучше. – грустно улыбнулся Али, – Только… Ты не рассказывай дедушке ничего, ладно? Пожалуйста…
Глава 4. Такая странная новая жизнь
«Мне определённо повезло с этими узбеками! Что бы я вообще тут одна могла сделать?!» – Таня сидела на ступенях гостевого дома, вдыхая холодный воздух осенней ночи, и искоса бросала взгляды на Ибрагима, десятый раз терпеливо объясняющего дяде Илье, что не стоит учить узбека готовить узбекский плов.
За эти дни старики сдружились, и Илья приходил сюда, как к себе домой – просто помочь и поболтать. Таня не возражала. На удивление, ей нравилась её новая жизнь, и этот огромный старый не то сад, не то лес, и эти узбеки, и новые соседи, и даже спортивные костюмы, заменившие её привычный стильный гардероб, и из которых она теперь не вылезала.
До глубокой ночи они все вместе собирали кухонные шкафы, диваны и кресла в гостевом доме, где ей сегодня предстояло ночевать. Она наотрез отказалась идти спать в чужой спальне и на чужой кровати, хотя формально это всё было уже её. А Ибрагим наотрез отказался оставлять её сегодня голодной. Поэтому сложил перед крыльцом из камней очаг, раздобыл где-то антикварный казан и начал готовить свой плов. На поиски припозднившегося Ильи пришла его жена, тётя Маруся – тихая улыбчивая старушка с ласковыми глазами. Да так и осталась рядом, помогая накрывать на импровизированный стол из досок.
Весело плясали языки пламени, рассыпая в ночи красные искры, и пахло умопомрачительно вкусно. Чтобы отвлечься от голода, Танька перевела взгляд на сидящего рядом юношу:
– Ты сказал, что хорошо рисуешь. Учился на художника?
Али неуверенно кивнул головой:
– Не совсем… Мне просто это нравится.
– Рисовать на тарелках? – девушка улыбнулась.
– Ну… не только на тарелках. На шёлке могу, на холсте, на дереве. Люблю фигурки из глины лепить, особенно кошек, лошадей, драконов разных. И разрисовывать их. Раньше… любил… – он рассеянно уставился в огонь.
– Как это, кошек и лошадей? Я слышала, что ислам не разрешает изображать людей и животных.
– Я не мусульманин. – пожал плечами Али, не отрывая взгляда от огня.
«А я ведь о них ничего не знаю…» – Таня задумчиво разглядывала обоих узбеков, вспоминая сегодняшний день: неимоверная физическая сила, скрытая в этом изящном юноше, страшные шрамы на его запястьях, мелькнувшее огненное пламя в его глазах и сползающий по стенке, мертвенно бледный от страха продавец-узбек. «Он назвал его – дэв… Кажется так называют на востоке демонов… демонов…». Ей вдруг вспомнились слова Василисы: «А демонюку ты пригласила». «Нет, ну что за глупости!» – она незаметно скосила глаза на неподвижно сидящего юношу. Точёный восточный профиль, фарфоровая кожа, умный взгляд чёрных глаз в густых длинных ресницах. Она представила его в национальных одеждах и застыла от неожиданности: «Сон! Точно! Я видела его во сне! Там был совершенно сказочный дворец, фонтаны и павлины!» Танька едва не разинула рот, с удивлением вглядываясь в мальчишку, потом перевела взгляд на Ибрагима, который ну никак не вписывался в интерьеры восточной сказки. Но мысль в голове засела.
– Тёть Марусь, вы же давно здесь живёте? – обратилась она к старушке.
– Да всю жизнь. – охотно отозвалась бабулька.
– А вы случайно не знаете, где дом Василисы?
– Василисы? – переспросила тётя Маруся, испуганно переглянувшись с мужем, – А зачем тебе?
– Да так, интересно просто… А что? – Таня беспечно улыбнулась, она обожала распутывать загадки. А эти двое совершенно не умели ничего скрывать.
– Так… Ээ… Василисы дом был на самом краю посёлка, у реки.
– Почему был? А сейчас что с ним?
– Дак… – Маруся растерянно захлопала глазами, не зная, что сказать. На помощь ей пришёл муж:
– Да чего уж скрывать-то? Танюха теперь своя и должна знать.
– Знать что?
– Василиса чародейкой была. Людей лечила, беду отводила, обереги разные делала и амулеты. Они, почитай, тут до сих пор в каждом доме хранятся, как реликвии. Только давно уж нет Василисы. И дома её, небось уж нет.
– Как интересно… – девушка прикусила губу, – А с домом-то что стало?
– Да кто ж его знает… Мы туда не ходим. Посёлок разросся, на той улице много домов теперь новых, заборы красивые, машины дорогие. Василисин домик крохотный был, весёлый.
– Как это, весёлый?
– Расписной весь был, в цветах утопал. Берёза там росла такая огромная, что втроём не обхватить было… Эх… А тебе что за дело до Василисы? Ежели что болит, то Маруся моя – из рода травников, любой недуг вылечит. Талант у неё! – дядя Илья с любовью и гордостью посмотрел на свою жену.
– Да скажешь тоже, талант! – смущённо улыбнулась Маруся, но глаза её счастливо засверкали, с нежностью глядя на него, – Уж у кого талант, так это у тебя! Кружево твоё красоты сказочной!
Бабулька кивнула головой в сторону гостевого дома, деревянные наличники и карнизы которого были настоящим произведением искусства.
– Серьёзно? Дядя Илья? Так это ты делал? – Танька от удивления едва не свалилась с крыльца, – Подожди… А как же… А дача? Тоже ты?
– Всё он! И строил тоже он! – с сияющим лицом подтвердила Маруся, – Тут почти каждый дом его руками построен.
– Да чего уж… – пришла очередь смущаться Илье, – Вот наставник мой – вот он действительно грамотный в этом деле был, мне далеко до него.
– Кушать готова! – прервал их разговор Ибрагим, – Сейчас меня хвалить нада будет!
И вся весёлая и проголодавшаяся компания дружно накинулась на плов, искренне нахваливая кулинарный талант узбека.
Вскоре, все разошлись. Илья с Марусей ушли домой, Ибрагим с Али по-прежнему ночевали на даче, а Таня осталась одна в гостевом доме, в гостиной, на своём любимом диване, перевезённом из квартиры. Сон не шёл. Повертевшись минут десять под одеялом, в непривычной деревенской тишине и темноте, девушка включила ноутбук:
– Дэвы… Ага… Ого… Сколько ж их… – она надолго залипла в сети за чтением. Информации было много, и вся она была крайне противоречива. Однако дэвы мусульман очень сильно отличались от дэвов индусов, зороастрийцев и тех же славян. И уж точно Али никак не подходил ни под одного из них. Внезапно её внимание привлекло одно описание: «Мир тридцати трёх дэвов… вечнозелёные цветущие долины высоко в неприступных горах, наполненные роскошными дворцами и невиданной красоты садами, где изливаются сверкающими водяными брызгами сотни фонтанов, и в ветвях деревьев поют диковинные птицы…»
– Дворцами и садами, говоришь? И птицы диковинные? – она даже замерла на мгновение и продолжила читать: «В этом мире живёт множество богов и фантастических существ, включая их помощников и нимф… Дэвы очень красивы, сильны, жизнерадостны и эмоциональны, они наслаждаются жизнью, но иногда могут соперничать и бороться ради развлечения… Дэвы не бессмертны. Они живут очень долго, но не вечно – тысячи, а иногда и миллиарды лет… Их жизнь похожа на жизнь людей, однако куда более содержательная, включающая много знаний и умений…»
– Что это за… такое?.. – сон, как рукой сняло, – Да ещё Василиса эта…. Какая ещё, нафиг, чародейка?.. А Илья с Марусей… тоже… Как он мог строить эту дачу? Если она построена больше ста пятидесяти лет назад?
Девушка быстро стучала по кнопкам клавиатуры, в поисках нужной информации. Да хоть какой-нибудь уже информации! Её разбирал азарт приближения разгадки. Она по-прежнему не верила в сказки о пришельцах и магии, но она видела то, что видела, и это никак не укладывалось в её привычные представления о мире. И сейчас Танька была готова нырнуть с головой в эти тайны. Впрочем, она допускала мысль о фальсификации, поэтому старалась быть предельно критичной к любой информации.
– Так, так, так… Поищем… Жильцов купил этот участок у дочери профессора Северского, некой Пичугиной Елены Васильевны. О Северском вообще никаких данных, даже имени его нет. Хм… А может у него и дочери никакой не было?
Она взяла сотовый и набрала своему старинному приятелю Лёньке. Этот товарищ вёл исключительно ночной образ жизни, как все хакеры и игроманы.
– Лёнь, привет!
– Ооо! Подруга! Куда пропала? – радостно загудела трубка.
– Слушай, Лёнь, тут такое дело… Я тут дачу купила, точнее обменяла на свою квартиру. И никак не могу найти ничего ни о её предыдущих владельцах, ни о дате постройки. Сча геолокацию тебе скину.
– А глаза твои где были, когда покупала? Документы не судьба была вначале прочитать? – хохотнул голос, хрустя чипсами.
– Да иди ты! – беззлобно огрызнулась Танька, – Читала. Написано было, что это памятник архитектуры девятнадцатого века. Предыдущий владелец, Жильцов, приобрёл эту дачу у некой Елены Пичугиной, якобы дочери профессора Северского. Но на этом всё. Можешь раскопать чё-нить на этого Северского или того, кто эту дачу построил? И когда?
– Ты даёшь! – уважительно хрюкнула трубка, сёрпая газировкой из трубочки, – Это надо будет по архивам пошастать. Не совсем мой профиль, но только ради тебя. А чё это ты вдруг решила перебраться за город?
– Да так получилось. Мою хрущёбу снесли, а квартиру совсем отстойную дали. А тут один чел обмен предложил…
– Фига се… Я тут уже на твоего Жильцова смотрю! И на дачу твою… – Лёнька уважительно присвистнул, – Симонова, ты точно ни в какую махинацию не вляпалась?
– Надеюсь нет… А что там? – напряжённо спросила Танька.
– Ну во-первых, среди нескольких тысяч «Северских» нет ни одного, подходящего по заданным параметрам. Во-вторых… – Лёнька отчаянно зашуршал в трубке очередной пачкой чипсов и продолжил говорить уже с набитым ртом, – Нашёл твою Пичугину. Только она не имеет никакого отношения ни к какому профессору. Её отец, Василий Пичугин, родом из крестьян Самарской губернии, служил в Красной Армии, а после Гражданской работал в ЧК, осел в Подмосковье, женился, погиб во Второй мировой на фронте. Так что, дачку-то он эту отжал, скорее всего… Вот только у кого? Даже мне уже интересно стало… Ладно, Симонова, ты пока погуляй, а я поищу и дам знать, что нарыл.
– Спасибо, Лёнь. Должна буду.
– Канешн. Что с тебя взять-то? Ящик пива подгонишь. Давай.
Трубка замолкла. Таня посмотрела на часы: «Три часа ночи… Надо бы лечь… А зачем? Кому надо?» – хмыкнула девушка, – «На работу теперь не надо вставать. Ехать тоже никуда не надо. Хочу сплю, хочу нет, хочу… Что хочу, то и делаю! Прям сбыча мечт!»
Она прошлёпала босыми ногами к окну, запустив по дороге кофемашину. За окном, сквозь полуоблетевшие ветви деревьев, плыл по небу яркий серп месяца. Спать не хотелось. Перебравшись с ноутбуком за кухонный стол, она впервые за много дней с удовольствием вдохнула запах свежесваренного кофе и углубилась в поиски… недостающей мебели и отделочных материалов для своего нового дома.
Глава 5. Соседи
Это было удивительно новое чувство! Одно из многих, которые теперь она испытывала. Чувство утренней лёгкости и бодрости. Привыкшая всю жизнь вставать рано и по будильнику, Танька, тем не менее, ненавидела ранние подъёмы, и каждое такое утро для неё было тяжёлым. Она пыталась отсыпаться по выходным, валяясь в кровати, как можно дольше, но в результате вставала всегда с тяжёлой головой и раскачивалась до обеда. Да, она не любила утро.
Но сегодняшнее утро было совершенно другим. Несмотря на то, что спала она всего несколько часов, впервые в жизни она проснулась бодрой. На часах было восемь. Солнце уже встало и радостно заливало светом гостиную, мерцая тёплыми лучами сквозь старинное золото редких листьев на чёрных стволах деревьев. Хотелось петь и танцевать. «Или… пробежаться!» – Таня давно забросила утренние пробежки, но искренне надеялась вернуться к ним.
– Скучали без меня? – она с улыбкой выудила из коробки с обувью беговые кроссовки, натянула спортивный костюм и вышла на крыльцо. В сыром холодном воздухе пахло палой листвой, по веткам скакали синички, и бесшумно кружились, опадая с деревьев, жёлтые листья. Девушка подставила лицо последним тёплым лучам солнца и направилась к калитке.
Бежать вдоль проезжей части не хотелось, поэтому она свернула на первой попавшейся улочке, как раз за угол своего забора. Двигаться было легко, свежий воздух наполнял лёгкие и разгонял кровь; дорога была укатанной и сухой; через штакетники заборов и ветки полуоблетевших садов просматривались деревянные дома. Таня с удивлением различала на многих из них то самое деревянное кружево белых наличников и карнизов. Улочка вышла к берегу реки и свернула направо. От открывшейся панорамы у девушки захватило дух! Берег был высоким, но не крутым, и спускался к реке утоптанными тропинками, лавочками и мостками. Она увидела внизу пару собачников, выгуливающих своих питомцев. На другом берегу реки, медленно несущей воды, в которых играло искрами солнце, стоял стеной настоящий русский лес: берёзы и дубы, чередовались с раскидистыми елями, горели алыми брызгами гроздья рябин, и высоко уносились в небо чёрные причудливые ветки старых лип. Осень раскрасила лес всеми палитрами уже потускневших красок, но от этого он выглядел ещё более сказочным. Таня решительно свернула и продолжила пробежку по улице, идущей вдоль реки. Здесь дома были уже современные, сложенные из кирпича, с добротными заборами и постриженными вокруг газонами. Она невольно поймала себя на мысли, что ищет взглядом старую берёзу в три обхвата. Пробежав ещё два перекрёстка, девушка добралась до конца улицы. Дорога снова повернула перед очередным особняком и пошла дальше в посёлок. Никакой берёзы не было.
Вздохнув, она развернулась и побежала обратно. «Но я же дважды разговаривала с Василисой. Может мы о разных Василисах говорили?» И вдруг она увидела! Ту самую огромную берёзу! Старое дерево с толстыми ветками и растрескавшейся корой росло возле крохотной калитки и невысокого вылинявшего от времени заборчика из штакетника. Крохотный участок земли, на вид не больше двух-трёх соток, казалось, был зажат между двумя крепкими заборами других соседей. Она могла поклясться, что десять минут назад его здесь не было! «Да эту берёзу только слепой не заметил бы!» – девушка остановилась напротив калитки, всматриваясь через деревья в глубину участка. Сад был настолько старый и заросший, что даже за почти облетевшими ветками ничего было не разглядеть. Она подошла вплотную и коснулась забора, калитка качнулась. «Открыта?» Таня, оглянулась по сторонам, улица была пуста. Девушка осторожно отворила калитку и шагнула в старый сад.
Это было очень странное место. Казавшийся снаружи крохотным и заброшенным, внутри участок оказался ухоженным и… гораздо большим по размеру.
– Как это? – она растерянно оглянулась по сторонам, соседские заборы были далеко и практически не видны за густыми деревьями, а прямо перед ней на крылечке аккуратного домика, украшенного всё тем же деревянным кружевом, сидел роскошный чёрный кот. Честно говоря, котов таких размеров, Таня раньше никогда не видела. Она с интересом разглядывала дом Василисы: крепкий сруб, небесно-синего цвета, с белыми наличниками и кружевными занавесками на окнах; над печной трубой вьётся тонкая струйка дыма. «Дом, как дом, ничего мистического.» – улыбнулась девушка и, подойдя ближе, протянула руку погладить кота:
– Какой прикольный кошак! Можно тебя погладить?
– Нет. И я тебе не кошак. – вдруг произнёс надтреснутый мужской голос. Она невольно отдёрнула руку и оглянулась. Рядом никого не было. Кот не двинулся с места и смотрел на неё своими огромными янтарными глазами, не мигая.
– Кот-бегемот… – пробормотала Таня в растерянности. Она без спроса зашла на чужой участок. Надо было либо по-быстрому свалить, либо зайти и поздороваться. Но что сказать?
– Я не бегемот. Я – фамильяр. Василием кличут.
Девушка попятилась. Она была уверена на сто процентов, что с ней только что говорил… кот!
– Я, наверное, лучше пойду… – она развернулась, готовая дать стрекоча, но в этот момент дверь домика распахнулась, и на пороге появилась знакомая бабулька.
– А, Танюшка! Ну наконец-то! Я всё думаю, ну когда же ты в гости зайдёшь! – радостно всплеснула руками Василиса, – Вась, а ну, пропусти девочку! Давай, заходи, у меня как раз пироги поспели.
Танька была далеко не робкого десятка, но сейчас её ноги внезапно стали ватными. Из ниоткуда появившаяся берёза и огромный говорящий кот порушили сейчас все её жизненные шаблоны. Однако, Василиса выглядела вполне дружелюбной, из распахнутой двери тянулся нереально вкусный запах горячей выпечки, на синем небе светило ласковое солнце, а в ветвях старых яблонь беспечно чирикали воробьи. «Не сцы!» – скомандовала Таня сама себе, решительно развернулась и направилась в дом.
– О, Боже!.. – девушка восхищённо вертела головой во все стороны. Дом внутри был, совершенно точно, в несколько раз больше, чем снаружи! Наверное так и должен был выглядеть внутри старинный русский терем: расписные сундуки, печь, покрытая изразцами, белое кружево занавесок, вышитая скатерть, резная мебель и разноцветные тканые дорожки на полу. На круглом столе стоял начищенный до блеска настоящий медный самовар, а в расписных тарелках лежали горки румяных пирожков. Всё было весёлым, ярким и, вместе с тем, домашним и уютным. Таня оглянулась на улыбающуюся хозяйку. На Василисе была вышитая цветами и отделанная ручным кружевом белая рубашка и не менее живописная юбка из тонкой зелёной шерсти, чуть ниже колен и подбитая белым кружевным подъюбником. Девушка в спортивном костюме и кроссовках казалась здесь лишним предметом.
– Зачётные валенки. – сказала она уважительно, кивнув на расписные войлочные сапожки на ногах хозяйки.
– А то! – бабулька расплылась в довольной улыбке, – Хошь и тебе такие же сварганю?
– Не, благодарю… Немного не в моём стиле…
– Какая такая стиля? – Василиса недоверчиво прищурилась.
– Стиль. Это такая штука… – Таня даже растерялась, не зная, как объяснить попроще, – В общем… Это когда всё вокруг тебя подчинено некоторым определённым правилам, это может быть и одежда, и мебель, и даже поведение. Ну, например: видишь, как я сейчас одета?
– Вижу. Как голодранка.
– Нет! – рассмеялась девушка, – Я вышла на пробежку, поэтому на мне надета спортивная одежда и обувь, в которой удобно бегать. А если я в похожей одежде буду ходить не только, когда занимаюсь спортом, но и в остальное время, то это и будет называться – спортивный стиль.
– Так ты и так в ней ходишь! Как пацанка в растянутых штанах. И хто только это безобразие на тебя надел!
– Ладно, зайдём с другого бока. Есть множество стилей. Например, классика – это когда всё строго и чинно. Или винтаж – это когда старинное кружево, оборочки всякие, ткани мятые, цвета пыльные…
– Как из старого сундука что ли?
– Именно! – облегчённо выдохнула Таня, – По стилю иногда можно понять образ жизни и род занятий человека. К тому же есть тенденции…
– Так чем тебя мои валеночки-то не устроили? – так и не поняла Василиса. Девушка тяжело вздохнула, объяснять дальше было бесполезно. Поэтому она перевела на другую тему:
– Хорошо, будь по-твоему. Валенки твои – красивые, тёплые и лёгкие. Так?
Бабулька неуверенно кивнула, ожидая подвоха.
– А ну как снег на улице? Или сырость? Калоши надевать на них? Ну такая себе, красота… Значит валенкам нужна всё же надёжная подошва, высокая, с хорошей проходимостью. Соответственно и форма изгиба нужна по ноге. Так? Надеваешь ты их как? Натягиваешь? А потом они у тебя на ноге болтаются? Неудобно. Значит не хватает для удобства разреза и шнуровки, как на сапогах.
– Выходит, не понравились тебе мои валеночки… – обиженно поджала губы Василиса.
– Да нет же! Очень понравились! Просто не мой это стиль! Ну куда я их надену? С этими трениками никак.
– Никак… – согласилась хозяйка, окинув девушку придирчивым взглядом, – С юбкой надо, как у меня.
– Нет у меня такой красивой юбки. – Таня широко улыбнулась, – Зато у меня есть отличная сумка из войлока. Когда-то купила у одной мастерицы, да так и не стала носить… Не с чем было. А вот тебе она очень подойдёт. Я подарю.
– И хто ж это определяет, что и с чем можно, а с чем нельзя? – Василиса покачала головой и, не дожидаясь ответа, стала разливать душистый чай по чашкам.
– Да много кто… – девушка села за стол и с восторженно вдохнула запах пирогов, – У меня на работе вообще строгий дресс-код был, это такие жёсткие требования: к одежде, цвету, фасону, даже к прическам и украшениям. Ну, чтобы сотрудники выглядели все строго и приблизительно одинаково.
