скачать книгу бесплатно
–За ребят. Пусть земля будет им пухом, а небо окутывает их души, проговорил тост Доцент.
Молча выпили. Немного поели. Снова раздались аккорды. Петр запел новую песню: «Мальчик хочет в Тамбов». Я и Лоран вышли на середину комнаты и начали танцевать. К нам присоединился Лорд. Получился зажигательный танец. Именно такой разрядки мне и не хватало. Стук в дверь. На пороге стояли Виктор Нестеров и Виталий Илларонов. Оба тоже пилоты. Красавцы, высокого роста. Виктор рыжий, а Виталий брюнет. Летают в одном экипаже.
–Проходите. – я кивком головы показываю куда идти.
–О-о-о!!! Какая теплая компания собралась! – сказали они и стали на стол выкладывать содержимое карманов. Сыр, сгущенка, колбаса, водка, все это дополнило наш стол.
–А мы тут музыку услышали. Вот решили зайти. Красиво у тебя, Графиня Ольга! Я не поверил рассказам.
–А кто же рассказал вам? – поинтересовалась я.
–Командор, представь! Сказал просто вскользь, но так хорошо, что не посмотреть, преступление. Заинтриговал!
Я заметила такую особенность: в части все умели слышать между «строк». Интонация, намек и взгляд, всё видели и слышали, чувствовали это все, кого я знала.
–Ничего особенного. Слава, открой форточку, а то душно. Я вот не знаю, куда вас посадить. Пристраивайтесь сами, – сказала я гостям.
Вновь прибывшие долго не думая сели просто на пол. Доцент принес тарелки и приборы.
–Наливай! – сказал Доцент.
–За ребят. Пусть им на небе будет так же хорошо, как было в небе, – сказал Виктор.
Все молча выпили, закусили. Снова зазвучали аккорды. Петр играл. Мы слушали. Так до самой ночи я сидела в тёплой компании сослуживцев. Пели песни посвященные лётчикам. Про любовь. Про жизнь. Расходились по домам с грустью и печалью в душе. Доцент помог помыть посуду, прибраться после посиделок и ушел самым последним.
–Будь всегда такой приветливой, – сказал он на прощанье и ушел.
Я проветрила квартиру и легла спать.
Наступил новый день полный печали и грусти, и казалось, что ему не будет конца. В клубе на сцене стоят два гроба. Тихо играет музыка. Множество венков и большие портреты ребят стоят на постаментах. В зале выставлен почетный караул. По очереди каждый подходит и прощается с усопшими. Все пилоты, техники, командующий состав одеты в парадную форму. Женщины в чёрных одеждах и в платках на голове. Родственников нет. Ребята еще не успели обзавестись семьями и их тела отвезут родным. На сцену поднимались сослуживцы и говорили прощальные слова о погибших ребятах.
Наступил момент, когда тела нужно выносить. Выделено сопровождение и готово транспортное судно. Два гроба рядом на своих плечах несут, сменяя друг друга, пилоты и техники. Траурная процессия растянулась и идет медленным шагом, словно ноги всех закованы в железо. Я иду в окружении друзей. Женщины, выстроившись вереницей по одному перед каждым гробом, несут медали спортсменов на бархатных подушечках и венки впереди всей процессии, а позади всех идет оркестр, играя марш. Возле грузового самолета ИЛ-76 остановились. В шеренгу выстроен взвод солдат в парадной форме с автоматами в руках. На табуретки поставили цинковые гробы. Все провожающие расположились полукругом. Стоит легкий шёпот и лёгкий ветерок навевает тоску. Прощальную речь говорит Роман Сергеевич:
–… в последний путь вы полетите, и как всегда в жизни вашей был борт самолета …
Я не слушала речь. У меня вообще мозги «заклинило» и я была в тишине. Она как таблетка самосохранения включилась. Думать даже было лень. Наступил момент для прощального залпа.
–Приготовиться! Пли!
И так три раза подает команду прапорщик. В воздух выпущены патроны из пяти винтовок и произведен «салют». Загружают в самолет «груз 200» под музыку «Прощание Славянки». Задраены люки, и самолет плавно уходит на взлётную полосу. Взлёт и, сделав прощальный почетный круг над аэродромом, ИЛ-76 ложится на заданный курс. Пока судно не исчезло с горизонта никто не уходит. В столовой накрыты столы. Состоялся поминальный ужин. Много речей, воспоминаний, говорят друзья и коллеги.
За стол я села вместе со своими новыми друзьями. Миша с одной стороны, а Доцент с другой. Лоран и Хасан сидели напротив нас. Я молчала потому, что сил говорить не было. За мной ухаживал Доцент. Перед глазами стояли Евгений и Роман. Есть тоже не хотелось. Слушала рассказы сослуживцев, тем более что я многих еще не знаю. По кругу передаются фотографии, которые делались при жизни ребят. Я еще не пришла в себя. На сердце лежит грусть и печаль. Остается только воспоминание о том, как они жили, как были веселы и здоровы.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Сегодня стоит пасмурная погода. Я решила посадить под окнами сирень, а саженцы взять в деревне, которая находится в пяти километрах от аэродрома. Дорога проходит через лес. На середине пути в стороне от тропы стоит оголенная часть горы. Я по рассказам знаю, что её называют «Голая гора». В деревне я всегда прихожу к тете Паше, миловидной женщине пятидесяти лет. Она держит корову, и я часто беру у нее молоко. Жду, когда придет корова с пастбища и тетя Паша подоит Зорьку, так зовут кормилицу. Стакан парного молока выпиваю сразу, а трёх литровую банку несу домой. Молоко теплое, вкусное и пахнет травами.
–Добрый день, тетя Паша! – приветствую я её. – Как ваше ничего?
–Да ничего, всё хорошо, милая.
Я прошла в дом. Чисто выбеленные комнаты и вымытые полы. В доме уютно, простенько, но со вкусом.
–Тетя Паша, я попросить хотела сирень молодую. Посадить хочу под окнами. Есть у вас ненужные отростки.
–Есть, есть пойдём, покажу.
Мы вышли в палисадник. Действительно, огромный куст сирени стоит как страж перед воротами дома.
–Вот здесь с краю бери. Тебе сколько надо-то?
–Пять, можно пять выкопать?
–Можно, я сейчас лопату принесу.
Я копаю отростки, которые с краю куста выросли. Сирень не – прихотливая и я цветению куста не помешаю своим вторжением. Завернула саженцы в тряпку. Взяла молоко и, поблагодарив тётю Пашу, отправилась домой.
Возвращаясь по тропе, я остановилась передохнуть у скалы и увидела на ней надпись. Мне сразу сказки вспомнились. Стрелочками направления указаны и их описание.
«Прямо пойдешь, в деревню придешь. Направо пойдешь, не ходи, пропадешь. Налево пойдешь в болоте сгинешь. Туда на автопилоте».
Посмеялась я и пошла на автопилоте туда, куда стрелка указы – вала. Шла и смеялась всю дорогу. Ну, придумают же такое! Весело было до самого дома.
Хэнг курил на лавочке. Когда я подошла, спросил:
–Над чем смеёшься, милая барышня?
–Да на скале надпись прочитала. Как в сказке. Туда ходи, а сюда не ходи, – ответила я и рассмеялась.
–А зря не веришь, хотя смешно. Там ведь правильно все сказано.
–То есть? Не поняла! Прошу повторить для особо одаренных.
–Есть лес. В нем реально заблудиться можно. Бывали случаи. Мы туда даже за грибами или ягодой не ходим. И болото есть. Исчезали в нем тоже. Мы на отдых в горы подальше ездим. Ты еще не была нигде. Вот настанет лето, покажем тебе все места.
–Понятно. Я вот саженцы сирени собираюсь посадить. Найди лопату.
–Не вопрос. Организую.
Я саженцы оставила у подъезда, а молоко понесла поставить в холодильник и быстро вернулась.
–Вот тебе лопата. А я, извини, тебе не помощник. Я на старт, встречать самолет пошел. Ребята с соревнований прилетели. Медали привезли.
Я посадила сирень. Полить теперь надо, и за водой пошла домой. Полила два куста, только собралась подняться за новой порцией воды, как увидела на подходе к дому парня, шедшего раскованной походкой, в полном лётном обмундировании. Сама выпрямилась, обняла лопату руками и отдыхаю. Мне издалека понравился его внешний вид. Летную куртку он нёс в руках. На ногах надет противоперегрузочный костюм. Шлемофон он нёс в руке, а на плече огромную сумку. Это мой сосед из командировки прилетел, слышала о нём, но не видела. Даже не знаю, как звать его. Он приблизился, и я смогла рассмотреть черты его лица. Ко мне приближался двойник актера Сильвестра Сталлоне.
«Опа! Какой, красавчик! У него губы и улыбка не такая как у актера, но схожесть потрясающая»! – отметила я про себя.
Он поздоровался и приветливо мне улыбнулся. Зашел в подъезд, и я только слышу его шаги по ступенькам. Я подхватила ведро и пошла следом к себе домой за водой. Увидела, какую квартиру он открывал. Ну, интересно же знать где живет! Посадила сирень, и дома, вся счастливая, легла нежиться на диван под лучи солнышка.
Стук в дверь. Это пришла Лоран.
–Смотрю, сирень посадила! Какая ты молодец!
–Заметны перемены?
–Конечно, заметны и не забывай, мы на аэродроме живем. Глаза и уши везде с длинными языками. Ты еще не привыкла, потому, что недавно к нам пришла. Ничего, поживешь, увидишь. Тут тобой многие интересуются. «Свежее мяско» – типа того. Я про многих знаю и могу рассказать. Нужна будет помощь, обращайся. Сегодня с соревнований по реактивным самолётам многие ребята прилетели. Ты их ещё не видела. Сейчас им все новости расскажут. Пьянка по второму кругу начнётся. Пошли в баню сегодня перед ужином? Сегодня четверг – женский день.
Мы решили, что я за ней зайду в пять. Обсудили фасон платья, музыку послушали и Лоран ушла.
Я закрыла дверь и прилегла на диван. Делать совершенно нечего. Только легла, смотрю, а дверь входная открывается. Заходит, наклоняясь в дверной проем худой, с белыми волосами, которые стоят торчком, «человек». Он смотрит мне в глаза и идет прямо на меня. Перешагивает через меня, ложится между мною и стеной и проваливается куда-то. А возле меня места нет. Я вся окаменела. Я даже дышать не могла, не то чтобы закричать. Раздался характерный шорох и скрип дивана. Я ни мертва, ни жива, даже думать не знаю что. Постепенно вышла из оцепенения. Вздохнула. Сердце вот-вот выпрыгнет. Смотрю, а никто рядом не лежит. Пошла проверить дверь, ведь точно помню, что я её закрывала. Дверь на замке.
«Причудилось». – Подумала я, но ведь не ночь, день в полном разгаре, а глюки в глазах.
Успокоила свой ум тем, что это все неправда. Полная чушь. Чтобы как-то отвлечься начала читать книгу. Не читается. Ушла в тишину, как я это умею делать. Это когда мыслей нет в голове. А все внутри трясется. Перепугалась я конкретно. Так и приходила в себя до бани. Жалко нет никого рядом. Хоть бы кто пришел меня проведать и пожалел бы меня. Вот так всегда, когда нужна хоть одна живая душа, нет никого рядом, и ты в дырке находишься неизвестно сколько времени.
Я как штык в пять часов стою у санчасти. Лоран ещё нет. Стоят командиры и о чем-то тихо разговаривают. Ко мне подходит проверяющий Грибачев и протягивает холщевый мешочек.
–Пожаришь семечки? – спросил он и посмотрел на меня с улыбкой.
–Конечно, пожарю. Только домой я приду в семь часов. Так что приходите позднее за ними.
Появилась Лоран.
–Что? Загрузили девчонку работой? – со смехом сказала она.
Я поразилась тому, как она разговаривает. Будто перед ней стоит не генерал из округа, а безусый курсант. Мы повернулись и ушли.
–Куда собрались, красавицы? – слышим мы в след.
–В баню! – отвечаем хором.
В просторной бане кроме парилки, душа, есть бассейн пять на восемь метров. В комнате для отдыха стоит биллиардный стол, диваны, массажный стол, стол для еды, мягкие кресла и деревянные лавки. Разделись.
–Где это ты шлялась? – удивленно спрашивает меня Лоран и тычет пальцем в мою попку.
–Дома была. Никуда не ходила.
–Ты видела свою задницу? – не успокаивается она.
–А что с ней не так?
–Там у тебя синяк в виде пятерни. Кто тебя так лапал? Слушай, а ладошка должна быть не человеческих размеров. Да и какой силы должен быть хлопок!
–Мне сейчас даже смотреть неинтересно. Оставлю такое зрелище на потом. А на какой стороне синяк? – поинтересовалась я.
–На правой половинке, – ответила Лоран.
С этой стороны ложился «человек», сложила я пазлы.
–Давай купаться! А синяк совершено не болит. Если бы ты не сказала про него я бы и не знала.
–А ты что в зеркало на себя не смотришь?
–Почему не смотрю, смотрю, например, какое у меня лицо утром. Со спины не смотрю никогда. Даже в голову мысль такая не приходит. А что там такого, чего я не видела?
Напарились с веником из хвои. Намылись. Наплавались в бассейне, и радостные пошли домой.
–Ждёшь гостей сегодня? Придет он не один, минимум с Роман Сергеевичем, а то и ещё кого приведут. «Генеральский» прием ни много ни мало у тебя сегодня.
–Скажешь тоже, Лоран! Меня поставили перед фактом. Ты же сама всё видела. А пошли ко мне? – предложила ей я.
–Не пойду. У меня дежурство. Оставить рабочее место, когда комиссия здесь! Ну, ты даешь, Оля!
–Одно радует, что я постиранная!
У санчасти мы разошлись.
Дома я стала жарить семечки. Стук в дверь. На пороге стояла целая делегация, состоящая из командиров подразделений. Хорошо, что не пришли в парадной форме. Я пригласила их пройти в комнату, а сама удалилась на кухню перемешать жарившиеся семечки. Из холодильника достала вареное мясо и сыр. Поставила кипятиться чайник, нарезала хлеб. Тарелки с едой красиво оформила и на разносе заношу в комнату. Вижу картину художника «Мы в лежке». Все легли на диваны и смотрят на потолок. Роман Сергеевич говорит, словно оправдывается:
–Так Владимир посоветовал. И на самом деле так удобнее.
Я освободила руки и потушила свет.
–А так еще и интереснее, – продолжил Роман Сергеевич.
Я снова удалилась на кухню. У меня есть чем заняться. Еще не остывшие семечки я сложила в мешочек. Минут двадцать стояла тишина. Доцент пришел на кухню.
–Извини. Твой потолок просто шедевр, – сказал он и, удалившись в комнату, включил свет.
– Полежали и хватит.
Гости начали из карманов выкладывать гостинцы. Точно «генеральский» прием, судя по накрытому столу. Наполнили стопки коньяком.
–За тех, кого с нами нет, – произнес тост Роман Сергеевич и мы, не чокаясь, молча выпили, закусили.
– Нелепая смерть.
–Семечки пожарились?
Я кивнула головой. Грибачев взял холщёвый мешочек и направился в прихожую:
–Пора и честь знать.
–А чай? Даже не поели ничего, – говорю с недоумением.
–В другой раз. Дел много. Мы ещё придем к тебе, и надоесть успеем.
Командиры попрощались и ушли. Все произошло быстро и то ли были они, то ли нет. Конечно же, были, напоминал о гостях не убранный стол. Всё помыто и лежит на своих местах. Пора спать. Утро вечера мудренее.
