скачать книгу бесплатно
– Хочешь сказать свои знаменитые речи? Я знаю, что ты умеешь. Ты манипулируешь сознанием. Заставляешь чувствовать то, что хочешь. Со мной это не пройдет, отец. К сожалению, я твоя дочь. И я тоже что-то умею.
Я еле успел сообразить, что происходит. Ментальное щупальце черного цвета вырвалось из груди Элизиумы и устремилось ко мне. Лишь на миг, но я почувствовал боль, ненависть, утрату. Но выпустив свою энергию, вырвал паразита из своих мозгов. Хотел было ответить взаимность, но опомнился, запихивая свои щупальца обратно в себя.
Валькирия пошатнулась., поморщилась.
– Силен. Значит мама не преувеличивала. И что теперь сделаешь? Заставишь меня поверить в тебя? Так же, как ты делал это со всеми своими слугами? Приручишь меня, как рабыню?
И отшлепаю, как непослушную дочь! Слава Асмодею, я сдержался и вслух этого не сказал. Ее можно понять. Но я не последний алкаш, избивающий детей. Я даже никого не бросал, а просто попал в дерьмовую ситуацию. Оправдываться я не собираюсь.
– Я не собирался этого делать. Мне достаточно слов.
– Самоуверенно, отец. Как мама и говорила, ты о себе слишком большого мнения. Считаешь себя богом.
Злость.
– Точно. Я считаю себя богом. И плевать сколько раз я проиграю, тебе ясно, дочка? Плевать сколько лет меня продержат взаперти и сколько конечностей оторвут. Мне срать на то, что мне вырвали позвоночник и выкололи глаза. Мне до глубины души насрать на гоблинов-сутенеров и сколько лет ты прожила, проклиная засранца папочку. Но тебе не повезло, Элизиума, что мне не плевать на тебя и Ашу. И я буду решать, как вам прожить оставшуюся бесконечную жизнь. Аша! – я ткнул пальцем в ошарашенную нимфу. – Ты пошла за мной. Я не заставлял. Ты поменялась телами с нимфой, зная, что я кончил в нее. Это был твой выбор. А ты, – подошел ближе к надменной валькирии. – Не можешь выбирать родителей. Но можешь выбрать обижаться на них или брать с них пример. Я создал историю. Я создал твой мир, таким какой он есть сейчас. Ты живешь в мире, созданном по моим идеям, которые изуродовали и исковеркали. И теперь говоришь мне о правильном и неправильном? Не зазнавайся, девочка. Я старше тебя, и моя жизнь была куда страшнее. Я жил в аду с самим собой и очень многое успел понять. Мало кто может похвастаться таким проклятым жизненным опытом, как у меня. И я меньше, чем за полгода изменил целые эпохи. Сядь, девочка! Сядь и слушай, что говорит тебе отец, которого ты знаешь всего ничего! Да, я бог! И мне срать, кто что думает про самооценку! Потому что я выбираю реальность, и она вертится вокруг меня, а не я вокруг нее! Я – ТРАЙЛ, ПЕРВЫЙ ИМЕНИ СВОЕГО! Я – БОГ!
Последние слова эхом разнеслись по всей квартире. Монументы задрожали, бокал с кровью упал со стола и разбился. Багровая лужа растеклась по полу.
Ну вот, такое ее лицо мне нравится больше. Глаза стали еще больше, рот приоткрыт, кулачки сжаты.
Аша, подошла ближе и взяла меня за руку.
– Трайл, она к такому не готова. Никто не готов. Она боится.
– Я… – запнулась Элизиума, и с трудом вздохнув, продолжила: – Я не боюсь, мама. Хватит… Я… просто не думала, что он такой. Как ты и говорила.
Элизиума села, погрузилась в себя. Мы с Ашей стояли и смотрели на нее в каком-то непонятном ожидании. О чем она думает? Что папа псих? Или?..
Она так ничего и не сказала, поэтому я спокойно сел на пенек, спросил:
– Кем ты работаешь?
– Советницей младшего распределителя блогов ущемленных. В центре по борьбе с дискредитацией.
– Советницей гоблина?
– Да.
– Аша, ты же помнишь, что гоблины занесены в Книгу Мести? – хмыкнул я. – Эти твари – дикие, тупые, безжалостные. Я был ими. Я был в матке гоблина. Их инстинкты – воплощения зла.
– Знаю. Таков сейчас мир, Трайл.
В дверь стали ломиться.
– Кто шумети-и-и, жалки-и-и нимфи-и-и? Откройти-и-и! Штрафи-и-и! Будете платити-и-и! По всякому-у-у!
В глазах Аши тревога, Элизиума окаменела и даже не дышала.
Какой-то гоблин напряг мою апатичную Ашу, Королеву Нимф и могущественную валькирию – дочь высшего вампира.
Гоблин?!
Злость.
Я уверенно зашагал к двери.
– Ик… Трайл?
– Да-да. Ты все правильно поняла.
– Ох.
– Мама? Что он сделает? Мама, ответь!
Со злости я вырвал дверь с корнем. Чертыхнулся, поставил ее у стенки. На пороге стоял очумевший зеленый карапуз в шортиках и с золотой цепью на голое тельце и с татуировкой эльфийки в короне, отсасывающей по кругу сразу у пятерых гоблинов.
– Ти-и-и кто такой-и-и-и? Двери-и-и ломати-и-и? Ашка? Будешь со…
Я схватил гоблина за ухо и с силой дернул, зашвыривая в квартиру.
– Отец, нет!
– Да как ти смеи-и-и…
Я пнул между гоблинскими ножками.
– …и-и-и-и-и-и! – улетел мелкий ублюдок и впечатался в противоположную стену.
Гоблин схватился за свои бубенца и завыл, закатив глаза и пуская тягучие слюни себе на живот.
Я оскалился:
– Ты будешь первым, стручок, возомнивший себя властелином.
– …и-и-и-и-и!
– Я вырву тебе вонючие потроха, обмотаю вокруг шеи и подвешу на самом высоком шпиле центра по борьбе с дискредитацией. Ты… жалкая пипирка, посмел разговаривать так с гражданской женой и дочерью бога? Ты? Гоблин?! С королевой нимф?! С дочерью самого Алукарда?!
Злость разрывала мне жилы. Я не слышал, что мне кричат Аша и Элизиума.
Одним движением я оказался рядом с гоблином. Воздух засвистел. Моя ладонь распорола дряхлое пузо ничтожного существа. Во все стороны брызнула черная кровь и говно.
– Я покажу вам ваше место… высшая раса…
И засмеялся вместе с гоблинским визгом. Громко, безудержно, не сдерживая себя.
Как же хорошо…
Глава 5. Геноцидист
Гоблин визжал и брызгал слюной, копошась ручонками в собственных потрохах. А я смотрел на это и смеялся.
– Визжи, червяк, визжи! Громче! Пусть все услышат! Громче, я сказал!
Я наступил на кровоточащий кусок мяса, проталкивая внутрь свои кожаные сапоги брендовой марки.
– Умоляй! Умоляй о быстрой смерти, ничтожество! Аша!
Я обернулся. Побелевшая Элизиума смотрела на гоблина глазами, наполненными ужасом и… чем-то еще. На лице Аши странное выражение. Словно она что-то забыла. Что-то важное, значимое, особенное. В глубине ее души что-то просыпалось. Воскресало. Она пялилась на меня взглядом, в котором невозможно что-то прочитать обычному смертному.
– А… а?
– Подойди.
Королева нимф послушалась.
– Смотри, – ткнул я пальцем в дерьмо. – Что ты видишь? Высшую расу?
Недолгая пауза.
– Не.
– М… ама…
– Тогда что ты видишь?
– Гоблина.
Я наступил сильнее. Из глаз и ушей червя потекла кровь, и он перестал визжать. Только забулькал.
– Да, Аша. Ты видишь перед собой гоблина. Ничтожную падаль. Ошибку некроморфов прошлого. Таракана, которого противно давить голыми руками. Юркого, шустрого, голодного паразита, не заслуживающего существования. Когда я был в матке, то почувствовал тех, кто сотнями лет порождал эту гниль. Вместе с силой они подарили мне ненависть. И возможно сейчас во мне говорят именно они. Матери, девушки, эльфийки, гномихи, страдающие века… эпохи. Ты!!!
Я гаркнул так, что гоблин булькнул особенно отвратно.
Элизиума не дернулась, посмотрела мне в глаза.
– Моя дочь работает на гоблинов? Собирает с эльфов дань на новых маток? И с гордостью заявляет об этом? Ты! Дочь творца и всевидящей древних кентавров. Ты! Кто ты такая, ответь?!
Меня никогда не разрывала такая злость. Белая, холодная. Я и не знал, что можно так злиться. Голоса и злоба тех, кто ненавидит гоблинов до кипения крови, проснулись в моей голове.
Элизиума посмотрела мне в глаза, перевела взгляд на гоблина, до крови закусила губу и отвернулась. Я почувствовал ее злость.
– Очнись! Очнись и пой, Элиза! Пой, я сказал! Папа явился все изменить! Ах-ха-ха!
Эхо моего голоса разнеслось по всей цитадели зла. Хотя… зла ли? Тараканьему логову…
Я рассмеялся и провернул ногу в кишках. Гоблин пискнул последний раз.
***
Мы молча смотрели на булькающий кусок мяса. Аша вздохнула, посмотрела на Элизиуму:
– Ну… как-то так.
Валькирия не могла выйти из своего специфического шока. Она открыла рот, закрыла. Проморгалась, села на пенек, как после десяти лет в трудовой каторге.
– Нам конец… конец… же? Да, мам?
– Ну. Может да. Может не.
– Не может быть «не», мам. Нашей жизни конец. Мы убили гоблина.
Я не обращал внимания на нытье. Огляделся, молча подошел к столешнице с полочками. Судя по мусорнице, здесь должно быть что-то вроде… Ага, вот. Я вытащил мешок очень похожий на полиэтиленовый, но все же с какими-то фэнтезийными отличиями. Вернулся к гоблину, молча стал упаковывать дерьмо.
– Что ты делаешь, отец? – опустошенно спросила Эла.
Аша вопросов не задавала. Она помнила меня.
– Как что? – удивился я. – Веди меня в своей центр.
Тишина.
– Прости, отец? Что?
– Веди меня на свою работу. Там же есть шпили?
Тишина.
– Нет.
– О, да-а-а.
– Нет-нет-нет. Мама, нет же?
Аша посмотрела на меня. Вздохнула. Посмотрела на дочь и… улыбнулась.
– Мама, нет! Нет-нет-нет!
***
Пока мы шли к машине, я быстро расспросил Ашу о современном мире. Узнал, что хранители стали ниже воды и тише травы. То ли пропали, то ли затаились. Доган единственный, с кем она редко общается, но он никогда ничего лишнего не говорил.
– А некроморфы?
– Говорят, что вымерли. Их магия не ужилась с современным миром. Тела распадаются…
– А что с магией то?
