скачать книгу бесплатно
Когда горишь, но не сгораешь. Когда жадно хватаешь ртом воздух. Но никак не надышишься. Когда ни единой мысли не остаётся в голове. И нет спасения. Всё. Ничего не существует. Лишь адово пламя, ко всем чертям спалившее всё разумное, все установки, мораль, гордость, границы дозволенного. Мои стоны – громкие, протяжные, совсем не сдержанные. Бесстыдно разносятся по всей комнате. А я не слышу их. Сердце колотится, как бешеное. Пульс бьёт по вискам. Удары отражаются гулким эхом в моей голове. Их слышу. Меня саму банально трясёт от пронизывающего животного желания заполучить ещё и ещё, гораздо больше. Да, я голодна. Безумна. Переполнена неутолимой жаждой. Особенно, когда вместо языка истекающей влагой промежности касается головка члена. Этот миг особенно чётко фиксируется в моей памяти, и я снова подаюсь навстречу своему умелому любовнику, прогибаясь в спине больше прежнего.
Мужские руки фиксируют мои бёдра в этом положении, пальцы раздвигают ягодицы, и он трётся о них всей длиной своего члена. Так и не входит. Жестокий. Просто продолжает двигаться поверх. Всё быстрее и быстрее. Одна ладонь снова скользит мне между ног, лаская и на этот раз доводя меня и себя до обоюдного финала. Почувствовала, как на мою спину брызнула сперма, а комнату огласил рычащий хриплый стон, наравне с невнятным высказыванием. Тут же напряглась, пытаясь понять, на каком языке это было сказано, но сколько бы ни прокручивала в голове услышанное, понять так и не вышло. Если бы в моих мозгах оставалось хоть что-нибудь, помимо безудержной похоти, возможно среагировала бы быстрее. Но нет. Тем более, незнакомец так больше ничего не произнёс. Зато вытер мою спину смоченным водой полотенцем. И ожидаемо ушёл. Предоставив мне самой избавляться от пут.
И как только я справилась с ними и завернулась в полотенце, тут же появилась знакомая блондинка в сопровождении охраны. Свет из коридора чуть осветил тьму моей камеры, благодаря чему мужчины нашли и унесли ванну. А вот девушка сперва поставила поднос с едой на край постели, а после рядом разложила красивую длинную полупрозрачную сорочку и пеньюар из изумрудной ткани. Тоже ушла. Вместе с её уходом и закрытой дверью в моей камере загорелся тусклый свет.
Но я на него никак не отреагировала.
Вновь заснула…
Глава 4
Амин аль-Хайят
Мне кажется, я весь пропах ею. И дело не в геле, созданном специально для неё по моей просьбе. В ином. Чем больше провожу времени с ней, тем отчётливей понимаю, что становлюсь зависим от этой девчонки. Когда хочется брать её на постоянной основе. Чтобы она снова кричала от оргазма. Желательно моё имя. Но рано. Всё рано. Хотя до чего же сладкая малышка. На языке до сих пор хранится вкус её желания. Сладкий и чуточку терпкий. Так бы и дышал им всегда. Да, давно меня никто так не цеплял. Но до чего податливая. Заводится практически с одного касания. Течёт так обильно, будто её до этого целую вечность не трахали.
Интересно, со своим дружком она так же бурно кончает?
Хотя вот об этом лучше не думать. А то в крови начинает бурлить такое безумие, что убийство будет являться лучшим выходом для того волчонка. Почему волчонка? Да потому что вряд ли он намного старше самой Мири. А против моих четырёх веков… Ни шанса. Как и у её отца. Здесь я не лгал, когда говорил, что меня стычка с Верховным не волнует. Да я готов их десяток пережить, если это позволит мне продлить общение с его строптивой дочерью.
А продлить хотелось. И на подольше. Чтобы уж точно насытиться. То, что меня отпустит довольно скоро, не подлежит сомнению. Так всегда. Я быстро загораюсь, но не менее быстро остываю. Стоит только чувству новизны уступить место обыденности. Именно поэтому стараюсь всегда разнообразить любовные отношения с избранницами. Иначе бы они все мне наскучили уже после первого раза. Хотя бывает и так, что наскучивают ещё до секса. Тогда я разворачиваюсь и ухожу. Но вот Мири… С ней всё иначе. Несмотря на видимую податливость, уверен, она мне при первой же возможности вонзит нож в спину. И это заводит куда больше простого сопротивления. Сильная. Волевая. Такую прогибать под себя одно удовольствие. Именно поэтому я делаю перерывы в наших встречах и прихожу, когда она уже не ждёт. Знаю, её это бесит. И обескураживает.
Невольно вспомнилось, как Мириам испугалась в последний раз, когда, проснувшись, поняла, что больше не одна в комнате. И даже не на кровати. Но ещё больше, уверен, её испугало то, что она не проснулась от моих действий. Да я и сам был удивлён не меньше. Не ожидал от её волчицы такого доверия. Что ж, так даже лучше. Если зверь принимает меня, то и девушку не составит труда подчинить в скором времени.
К слову, о доверии.
Я вернулся к Мири, спустя три дня. Ночью. Она снова спала. Усмехнулся, когда девушка опять никак не отреагировала на моё присутствие.
Повернулся беззвучно замок на двери за моей спиной. Так же тихо я прошёл к постели, на которой прямо посередине на боку возлежала чёрная волчица. Присев на край, я принялся перебирать её длинные волосы, попутно рассматривая милое личико.
По-настоящему красивая. Не такой агрессивной красотой, как её мать, но не менее запоминающейся. Овальное личико с пухлыми щёчками, аккуратный прямой носик, длинные изогнутые кверху ресницы, оставляющие тени под глазами, манящие губы, по которым я, не удержавшись, провёл кончиками её же волос.
Мириам на мои действия вздохнула, смешно потёрла ладошкой место прикосновения, перевернулась на другой бок, лицом ко мне, и уткнулась лбом в моё бедро, продолжив безмятежно спать. Лежащая в ногах неиспользованная одежда с тихим шелестом упала на пол.
Повторно усмехнулся. Выпустил из рук чёрную прядку и провёл кончиками пальцев по обнажённому плечику, отметив краем глаз отсутствие следов моего недавнего укуса.
Снова вспомнился страх девчонки, когда она решила, что я её отметил. Глупенькая. Я не собираюсь доводить до подобного. Но ей о том знать пока не положено. Пусть поволнуется. Тем приятнее будет видеть, как она сдаётся на мою волю вопреки всему.
Прям как сейчас, когда я привычно накрываю повязкой её глаза, переворачиваю на живот, привязываю руки к изголовьям кровати. Она так и не просыпается. Даже когда я зажигаю принесённые моей Розалиндой ароматические свечи. И даже когда лью на гладкую кожу массажный гель, после чего принимаюсь разминать каждую мышцу волчицы. Но и тогда она лишь тихонько стонет от удовольствия, чуть выгибаясь, но так и не просыпаясь.
Занятно.
Мне уже и самому интересно, когда я успел заслужить у этой девочки столько безграничного доверия. Не в её же девятнадцать лет, когда вынужденно гостил в их замке? Да и тогда мы не сказать, что много общались. Я в то время вообще был увлечён одной из дочерей альфы белого клана – Авророй.
Впрочем, обо всём этом я думаю не так уж и долго. Ровно до момента, когда лежащая подо мной пленница просыпается. Понимаю это по едва напрягшимся мышцам спины и изменённому дыханию. Хотя Мириам очень старается этого всего не показать. Я же тоже не акцентирую на этом внимания. Продолжаю медленно и ласково скользить ладонями по её спине. Вверх и вниз. Чуть нажимая пальцами на нужные точки, призванные расслабить. И через некоторое время мне это удаётся.
Руки гладят стройные ноги по всей длине, массируя, лаская, чуть дольше задерживаются на округлой попке и возвращаются обратно к ступням. К этому времени девушка уже проснулась окончательно, а по комнате то и дело разносятся её тихие стоны удовольствия. Я же сгибаю в колене сперва одну ногу, разминаю ступню. Затем другую. И снова возвращаюсь к массажу голени и бёдер, проводя пальцами между ними, не касаясь заветного. Даже когда девушка подаётся бёдрами навстречу моим прикосновениям. Просто продолжаю как ни в чём ни бывало разминать ягодицы.
Но кто бы знал, как сложно сдерживать себя, когда вот оно – бери не хочу. Но именно что не хочу. Не так. Она должна не просто просить, умолять или требовать. Она должна желать меня так же, как я её. На грани. Поэтому и сдерживаю и себя, и её. К тому же, есть в этом ожидании что-то такое, будоражащее воображение. Пробуждающее в моей голове сотни идей, как можно доставить ей удовольствие. Чтобы каждый раз новое. Чтобы запомнила. И вспоминала до конца своей жизни это приключение.
А руки скользят выше по спине к шее. Оглаживают плечи, бока, вынуждают волчицу чуть приподняться, чтобы я мог иметь доступ к груди и животу. Их я тоже принимаюсь массировать. Прямо в такой позе. Больше хочется перевернуть Мириам на спину, но тогда придётся отвязать ей руки. А если сделаю это, уверен, она тут же поспешит отстраниться, несмотря на всю степень своего желания. Так что придётся нам обоим потерпеть.
Впрочем, терпение моё вознаграждается довольно скоро, когда мои пальцы ложатся на истекающую влагой плоть.
Нет, какая же она всё-таки отзывчивая!
С губ срывается непроизвольный рык, когда мои пальцы погружаются в податливое тело, выбивая из женской груди протяжный стон удовольствия.
Хороша!
А если так?
Сгибаю пальцы, толкаясь глубже, сильнее, чувствуя, как ещё ближе становится моя пленница к порогу наслаждения. В которое срывается почти следом, стоит мне нажать большим пальцем на бугорок. Наряду с хриплым, протяжным, пополам со стоном:
– Эртан…
Я так и замер, тяжело дыша, сдерживая примитивное желание придушить девчонку, а после залюбить так, чтобы вообще больше не могла ни о чём и ни о ком думать. По венам жидкий азот потёк, замораживая в считанные мгновения. Это и помогло. Со всем возможным спокойствием отстранился, деловито поправляя манжеты на рубашке. А после, развернувшись, вышел из камеры.
– Найди мне её дружка. Эртан зовут. Только так, чтоб никто не знал. Ну, не мне тебя учить, – отдал приказ своему бете по телефону.
Сам же направился…
А к Лунной всё!
Сейчас мне нужна разрядка. Дикая бешеная разрядка. Чтобы вытравить из груди то, что так прочно засело щепкой. Ту грубую занозу, что оставляет нарыв после себя. В данном случае, не заживающий. Растущий с каждым шагом. С каждым ударом сердца. С каждым видением того, как Мириам отдаётся этому Эртану. Чтоб он сдох. И непременно подохнет. От моей руки. Уж я об этом позабочусь. Пока же…
– Цветочек, ты здесь? – позвал нужную мне девушку, входя в её спальню в другом крыле тюремного блока.
Когда-то я спас Розалинду из рабства, буквально силой вырвав из лап жестокого оборотня-одиночки, которому нравилось не просто издеваться над своими жертвами, а медленно и болезненно убивать их, уничтожая в них не только личность, но и тело. Я совсем случайно наткнулся на его дом в пустыне и не смог пройти мимо.
Розалинду пришлось долго уговаривать довериться мне, лечить, но итогом стала настоящая преданность. Она отказалась возвращаться к семье, хотя увидеться с ними согласилась. Конечно, поговорить в полной мере не смогла, ввиду отсутствия половины языка, но иногда никакие слова в принципе не способны передать истинные чувства, а семье они и не нужны.
Светловолосая красавица спала. Длинные волосы веером раскинулись по подушке. Обнажённое тело скрывала тонкая простыня. Розовые губки чуть приоткрыты. И на мои слова она никак не отреагировала. Но ровно до момента, пока я не присел на край кровати. Тут же распахнула веки, позволяя насладиться небесным цветом её глаз. На губах заиграла счастливая улыбка. И вот её улыбка уж точно предназначалась мне одному.
Протянул руку и провёл большим пальцем по губам Розалинды, улыбаясь в ответ.
– Прости, что разбудил, – покаялся, хотя не чувствовал никакой вины за содеянное. – Соскучился.
Улыбка девушки стала почти запредельно радостной. И сама она тут же подалась вперёд, обнимая меня за шею.
– Это значит, ты тоже соскучилась? – поддел её.
Цветочек отстранилась, одарив меня укоряющим взглядом. Настала моя очередь шире улыбаться.
– Всё-всё, я понял, проникся, извиняюсь, – примирительно поднял руки, но почти сразу вернул их к своей любимой наложнице, притягивая её за талию к себе ближе, пересадив на колени. – Даже готов незамедлительно загладить свою вину, если позволишь, – сжал девичью грудь в ладони.
Розалинда, приоткрыв рот в протяжном стоне, выгнулась мне навстречу, чуть раздвинув ноги в немом приглашении.
– Хорошая девочка, – похвалил за инициативу, целуя её в сладкие губы и роняя на спину. – Моя девочка, – пробормотал, принявшись жадно шарить по хрупкому телу, спускаясь поцелуями на шею и ниже, позволяя стянуть с себя сперва рубашку, а затем и брюки, сразу с нижним бельём.
За что любил эту девочку ещё – она всегда знала, чувствовала, когда мне нужна нежность и мягкость, а когда страсть и безудержность. Почти сама насадилась на мой член, выгибаясь навстречу больше прежнего, почти задыхаясь от собственных стонов удовольствия, от которых мой разум приказал долго жить. Я только и успел, что вцепиться руками в матрас по обе стороны от неё, чтобы не навредить в порыве страсти, продолжив вколачиваться в неё всё быстрее и глубже, пока не почувствовал, как она сжимает меня собою. Тогда же излился и сам.
– Ты потрясающая, цветочек, – прошептал ей в губы. – Но мне мало, – сказал, как есть.
В ответ получил лукавую усмешку и шевеление бёдрами, в очередном приглашении. Не стал разочаровывать ни её, ни себя. Но теперь я не торопился. Изводил Розалинду ласками. Долго. Со вкусом. Снова и снова вынуждая изнывать от желания. До тех пор, пока она не забилась в очередном оргазме. Тогда же перевернул её на живот, поставил на колени и снова толкнулся внутрь податливого тела. Нежные стенки мягко обхватили мой член, и я почти сошёл с ума от этого ощущения. Прикрыл глаза от удовольствия. Вот только перед внутренним взором встало лицо совсем другой девушки. Волчицы. Мириам, будь она проклята! Одно только воспоминание о ней подхлестнуло возбуждение до невероятных размеров. Захлестнуло с головой. И я уже не помнил себя. Только жадную потребность сделать её своей. Присвоить. Потерялся. Растворился в этом ощущении, пока не пришло долгожданное освобождение. И только тогда я понял, что натворил. С кем. Тело Розалинды являлось одним сплошным синяком.
– Луна! Цветочек, прости меня! – выругался, укладывая девушку вдоль кровати. – Я сейчас!
А сам потянулся к ящику возле кровати в поисках заживляющей мази, которую принялся наносить на оставленные гематомы толстым слоем.
– Потерпи, скоро заживёт, – улыбнулся виновато. – Обещаю, больше такого не повторится! – заверил со всей серьёзностью.
Девушка в ответ лишь улыбнулась и покачала головой. А после подняла руку и сделала несколько знаков, задавая таким образом свой немой вопрос.
– Ты очень проницательна, – вздохнул, погладив её по волосам и улёгся рядом. – Да, я хочу её. Как никого раньше. Что глупо звучит, учитывая, сколько мне лет. Но она…
Вот тут я замялся, не зная, как лучше выразиться. Впрочем, Розалинда это сделала за меня.
– Да, упрямая. И это мягко сказано. Ведь хочет, понимаешь, но почему-то сопротивляется. И я не понимаю, почему. Отдохнули бы вместе, развлеклись, как взрослые оборотни, и разошлись. Но нет, надо выпендриться. Цену набить. Иногда я вас, женщин, не понимаю. К чему эти игры? К тому же, если хочет любви, так я готов ей её дать. В конце концов, без любви секс – не секс. Но нет. Сопротивляется. А я, кажется, с ума уже схожу из-за неё. Спать толком не могу…
Но то я. А вот моя слушательница, пока я изливал душу, успела задремать. Безмятежное личико сохранило улыбку, которая разлилась тёплом в груди. Всё же эта человеческая девочка лучшее, что со мной когда-то случалось. Верная, светлая, настоящая, любящая. Но при всём при этом рядом мне хотелось видеть совсем другую.
И вот что с ней такой делать?
Глава 5
Мириам О`Двайер
Запах ароматических свечей буквально въелся в мои лёгкие. Даже спустя несколько часов после того, как мой пленитель исчез. Взбесился. Точно знаю. Чувствую всем своим нутром. Хотя надо отдать должное, виду не подал. Но кому ж понравится, когда тебя чужим именем называют? Ни одному мужику. А с его-то самомнением – и подавно. Теперь оставалось только дожидаться расплаты. И мне было очень интересно, какой она будет.
Да, нарочно сделала.
Выдала первое пришедшее на ум имя.
Какой-то герой из прочитанной книжки…
Пусть не думает, что реально хозяин тут всея и всего!
То, что я находилась здесь уже много дней, а отец так и не нашёл меня… Не буду думать об этом. Не о плохом. Лучше буду верить, что скоро всё это закончится. То, почему, несмотря ни на что, моя волчица вдруг решила, что нынешнее приключение ей очень даже по душе и вдоволь наслаждается, тоже думать не буду.
Это же просто голые инстинкты. Зачем корить себя за то, что банально вложено природой?
Всё равно ни одного ответа внутри меня на такую реакцию собственного организма – лишь сплошная головная боль… А до новой встречи с неизвестным снова прошло несколько дней.
Впервые я не спала.
Но свет погас. Ровно в тот момент, когда я в очередной раз бесцельно пялилась в потолок. Вокруг наступила сплошная темень.
Закономерно напряглась в ожидании дальнейшего, отмечая тот факт, что даже открывшаяся дверь не впустила в помещение ни капли света. Секунда – затвор вновь закрыт. А от ощущения чужого присутствия внутри словно невидимая струна натянулась. Я резко уселась на постели, отодвинулась спиной к изголовью, прислушиваясь к едва уловимым приближающимся шагам.
Рядом, под весом незнакомца, прогнулся матрас, который уселся на край кровати. Лёгкие наполнили сладкие ароматы фруктов. Кажется, персики, виноград и манго. Вот только на этом всё. Мужчина не предпринимал никаких попыток прикоснуться ко мне или ещё как-то сблизиться. Но вот взгляд его на себе я ощущала очень отчётливо. Настолько, что невольно отодвинулась ещё дальше, максимально вжимаясь спиной в подушки позади себя. В горле подло пересохло. Гулко сглотнула.
– Сколько ещё это всё будет продолжаться? – не выдержала тишины.
Ответа ожидаемо не последовало. Вместо этого мой похититель придвинулся ближе, а на шею легла его ладонь, сжав аккуратно, но достаточно крепко. Большой палец принялся рисовать узоры на коже. Губ почти коснулись чужие, обжигая своим дыханием. Но поцелуя так и не случилось. И пусть самым верным было бы банально дождаться, когда сделает, что задумал, перетерпеть, временно сдаться, как уже делала прежде…
Не стала ждать и терпеть. Ведомая вспыхнувшим порывом, сама же сократила остатки жалкой дистанции между нами, прижимаясь губами к его губам. И за широкие плечи обняла обеими руками. Чтобы тут же оказаться почти вжатой в изголовье. Ладонь на моей шее сжалась крепче. Комнату огласило предупреждающее рычание. Ещё через миг я осталась одна на постели. И почти поверила, что он уйдёт. Но возликовать не успела. Послышался тихий шелест снимаемой им одежды. Всего ничего, а он вернулся обратно, ко мне на постель.
Мужские ладони скользнули по ногам вверх, задирая подол очередной длинной сорочки. Не стала сопротивляться. Во-первых, на данный момент это всё равно бесполезно. Во-вторых, пусть думает, что я сдалась. В-третьих, уже и самой стало интересно, что на сегодня придумал мой коварный соблазнитель.
Его руки легли на бёдра, чуть сжали ягодицы и поползли выше, по итогу стягивая с меня одеяние и оставляя опять без одежды. Шеи коснулось чужое дыхание, а следом едва осязаемый поцелуй и… новый укус! Гораздо более глубокий и болезненный, чем в прошлый раз, срывающий тихое шипение с моих уст, пока я сама рефлекторно цеплялась пальцами за мужское плечо. Но в отличие от меня, мужчине мои действия понравились. Зарычал довольно и сильнее сжал свои зубы на моём предплечье. Впрочем, почти сразу зализал рану. Отстранился. И снова наступила тишина, нарушаемая лишь нашим частым дыханием.
А я почти поверила, что на этом всё. Но щеки внезапно коснулось нечто прохладное. Липкое. По сладкому аромату – персик. Не весь. Лишь долька. И незнакомец тут же слизал этот след, прошёлся этим же кусочком по моим губам, вынудив приоткрыть рот. Лакомство тут же оказалось внутри. Правда, разжевать не успела. Поцелуй. Неожиданный. Властный. Жадный. Глубокий. Пьющий мои стоны. Покоряющий. Забирающий.
Наравне с этим оборотень коснулся другим кусочком фрукта соска на груди. Почувствовала, как по коже потёк сладкий сок фрукта. Капли скатывались на живот и бока, пока меня продолжали целовать. Всё ещё алчно и грубо. Пока пальцы рисовали на теле сладкие узоры. Снова и снова. А следом по ним принялся скользить его язык.
Руки шире развели мои ноги, пока незнакомец ласкал каждый сантиметр живота, спускаясь всё ниже, даря самую откровенную ласку из возможных. Заставляя снова позабыть обо всём на свете, раствориться в этом наслаждении. Даже не заметила, как к языку присоединились пальцы.
– Ох, – выгнулась в спине, закатывая глаза от нахлынувшего удовольствия, пронзившего каждую клеточку организма.
Волна оргазма накрыла с головой. Так мощно и неумолимо, что даже разум померк. Всего на секунду. Впрочем, едва ли рассудок и потом ко мне вернулся, если учесть, что мои ладони, вопреки всем внутренним установкам, принялись гладить и ласкать своего партнёра в ответ.
Ощущение сильного тела под моими пальцами пьянило, будоражило сознание, оставляя чувство лёгкого покалывания на коже. Собственное возбуждение и не думало угасать. Наоборот, росло лишь сильнее, зажигало самый настоящий пожар в моей душе. Я не остановилась и тогда, когда оборотень подхватил на руки, отнёс в сторону душевой, включил воду. Рухнувшие на нас сверху капли воды совсем не мешали чувствовать солоноватый привкус его кожи на моих губах, наслаждаться каждым новым прикосновением к обжигающе горячему сильному телу. Да, я сходила с ума. Вела к границе безумия его самого. Настолько верно, как хватало собственного воображения. Целовала. Ласкала. Царапала. Оставляя лёгкие жалящие укусы, полосы от собственных ногтей. Сама опустилась перед ним на колени. Обхватила твёрдую плоть у самого основания. Провела вверх-вниз. Снова и снова. Пальцами. Языком. Не спешила. Ловила каждое изменение в его дыхании. И каждый раз останавливалась, когда понимала, насколько он близко к грани освобождения.
Прекратил это издевательство сам мужчина. Громко и недовольно рыкнув, он вцепился в мои волосы на грани грубости, потянув меня вверх, вынуждая подняться обратно на ноги, а затем и вовсе подхватил под бёдра, поднимая на руки. Так и впечатал спиной в стену. Нет, не вошёл. Просто принялся скользить членом по моей истекающей влагой плоти. Дразня. С новой силой распаляя. Нас обоих. Вынуждая тереться об него. Проклинать. Желать больше, ярче, интенсивнее, глубже…
– Да трахни ты меня, наконец! – не выдержала с тихим рычанием.
Не сработало. Но нажим он усилил. Хотя этого всё равно оказалось катастрофически мало. Заставляло уже не только рычать, но и хныкать. Да, в банальной мольбе.
– Ненавижу тебя, – выдохнула сипло с очередным стоном.
Сама же обхватила его член ладошкой покрепче. Снова принялась ласкать своего жестокого пленителя. Он что-то неразборчиво и тихо прохрипел, сам толкаясь в мою руку. Ожёсточённее. Быстрее. Наряду с этим он и сам продолжил меня ласкать куда грубее, нежели прежде. Снова подводя к тому пределу, за которым не остаётся ничего, кроме чистейшего наслаждения, в котором утопает и захлёбывается мой разум, я сама, моё тело… которое заботливо помыли, пока я приходила в себя и пыталась выровнять не только дыхание, но и вернуть мозги.
А они всё не возвращались и не возвращались.
Кому оно нужно?
Если хочется и дальше плавиться в крепких объятиях, что бережно прижимают к себе, укладывая обратно в постель. На этот раз не ушёл. Остался. Расположился за моей спиной, шумно дыша в затылок. Да с такой жадностью, что невольно задумалась о том, что зря я свою самую первую теорию про влюблённого отвергнутого маньяка отринула.
Впрочем…
– Имя, которым я назвала тебя в прошлый раз, – произнесла, раз он так и продолжает играть в молчанку.
Дыхание моего тюремщика замерло. Как и пальцы, до этого едва заметно поглаживающие грудь.
– Я не спутала, не забылась до такой степени, – продолжила тихо. – Но я каждый раз буду так делать. Называть тебя новым именем. Чужим. И представлять на твоём месте кого-то другого. Кого угодно. Каждый раз – нового. Сегодня – одного из семи баронов карибского побережья. Завтра или послезавтра, скажем, альфу песчаного клана. Он мне всегда нравился. Ещё с моих девятнадцати. Потом – придумаю кого-нибудь другого. И так без конца. До тех пор, пока нам обоим окончательно не надоест.
И если в первое мгновение тело за моей спиной напряглось, то под конец моего монолога расслабилось. Более того, послышался смешок. А ещё плеча коснулся нежный едва осязаемый поцелуй. Один, другой, третий… Меня перевернули на спину, нависнув сверху. Щеки коснулись пальцы, обводя овал лица, задевая губы. А затем к ним прижались чужие. Новый поцелуй вышел осторожным, каким-то даже извиняющимся. А ещё меня усадили. Спиной к себе. Между ног. Он снова втянул в себя воздух, выдохнул, на мгновение сжимая крепче в своих объятиях. А вот через миг… губ снова коснулись его пальцы. Но на этот раз с кусочком знакомого фрукта. Не для того, чтобы ласкать – покормить.
