скачать книгу бесплатно
– Значит, ты конунгов воевода, – задумчиво проговорил князь. – Над дружиной голова. Не только в ратном деле, но и умом среди гридей первый. Вижу, силой тебя боги не обидели, да больно молод ты. Как вышло так, что у конунга не сыскалось бояр постарше?
И как хочешь, так и понимай. Вопрос не то что с подвохом – с двойным дном. А то и с тройным. Едва ли Мстислава так уж волновали тонкости нашей иерархии – скорее он хотел узнать, почему истинный правитель Эллиге пожаловал в Вышеград в такое время года всего на двух кораблях, с крохотным хирдом и склафом со странным именем в качестве «первого заместителя».
– Много ярлов служило моему отцу, князь. – Рагнар шагнул вперед. – Но даже среди стариков не найдется того, кто сможет потягаться в уме и хитрости с Антором.
– Так значит, ты и есть Рагнар Бьернсон. – Мстислав сложил руки на груди. – Конунг – князь над северянами. Выходит, мы с тобой равны.
– Это так, князь, – ответил Рагнар. – Но здесь я твой гость.
– У нас говорят – незваный гость – хуже булгарина. – Мстислав не повышал голос, но все вокруг – включая меня – тут же подобрались. – Ты пришел в Вышеград с ладьями и дружиной… Да разве я звал тебя?
Щеки Рагнара тут же вспыхнули. Не сорвался бы…
– Не сечи мы ищем, княже, – встрял я. – Не злата и не девок красных. Беда в дом конунгов пришла. Один из ярлов восстал на Серого Медведя – да убил подло, как Саврон, что ныне в Каменце сидит, Ратшу старого сгубил. А с конунгом и дружину всю его порубил. Только мы целы и остались – да бежать пришлось. И сами не рады, да нет нам больше жития на севере. Всех поубивают изменщики.
– Вот как? – усмехнулся Мстислав. – Значит, защиты да дома просить желаете?
Йотуновы кости… Ну нельзя же так с конунгом и сыном конунга! Рагнару явно приходилось изо всех сил сдерживать фамильный нрав, чтобы не взяться за меч или хотя бы не ответить князю недобрым словом.
– Негоже равному у равного просить, княже, – проворчал я. – Не простой человек к тебе пожаловал – конунг. Ведомо мне, что нет у тебя со свеями дружбы, но то Саврон зла натворил, а мы к тебе без меча пришли, да с добрым словом. Ужели в Вышеграде забыли, как гостей встречать положено?
Если кто-то из молодых дружинников или хирдманнов Рагнара и отваживался перешептываться, прячась за спинами старших товарищей, теперь замолчали даже они. На несколько мгновений вдруг стало так тихо, что я услышал, как в полусотне метров течет Вишинева. Князь грозно сдвинул брови, но я без труда выдержал его взгляд. И чувство собственной правоты помогало ничуть не меньше, чем сверхчеловеческие двадцать единичек Воли.
– Твоя правда, ярл, – наконец, произнес Мстислав. – Не враги вы в Вышеграде, а гости… Так ведь и Саврон-подлец так же к Ратше старому пришел в том году! Земли для дружины своей просил самую малость, службу верную обещал – а вон как случилось. Как вошли свеи в силу – сложил Ратша седую голову, да не в поле в бою, а в хоромах каменецких, где теперь Саврошка поганый сидит. Оттого и нет у меня веры гостям заморским!
– Разумею, княже, – вздохнул я. – Да только некуда нам путь держать боле. Не от конунга поганого бежали – от самой смерти верной. И с Савроном у нас теперь кровная вражда вышла. Те свеи, что в Каменце сидят, нам не милее вашего. Может, случится тебе да конунгу вместе против них стоять.
Мстислав явно хотел что-то сказать – но я не дал ему раскрыть рта, тут же закрепляя успех.
– Добрая у тебя у тебя дружина, княже. – Я указал на строй алых щитов за спиной Мстислава. – Крепкая да ратному делу обученная – так и у конунга не слабее будет. Разве худо сильным да могучим побрататься? А коли не веришь, так я против любого из твоих гридей биться выйду, да…
– А давай! – Мстислав вдруг широко улыбнулся и хлопнул себя по ноге. – Ратибор!
– Да, княже?
– Одолеешь боярина?
– Да можно, одолеть-то… – Ратибор смерил меня задумчивым взглядом. – Да разве дело со смертоубийства дружбу начинать?
– Видел я, какова твоя булава супротив булгар. – Мстислав пригладил бороду. – Так ведь и боярин, поди, копье не девкам хвастать носит… Вот чего скажу: без оружия биться будете. Кто кого руками заборет – того и победа. Добро?
– Добро, княже! – отозвался Ратибор.
– На том и порешим. – Мстислав повернулся ко мне. – Ежели одолеешь Ратибора – буду с боярами да дружиной за вас совет держать. А нет – не обессудь.
Глава 4
Ратибор Тимофеич
Воевода 25 уровня
Сила: 12
Телосложение: 9
Подвижность: 5
Восприятие: 2
Воля: 5
В общем, понятно. Ничего запредельного. Ратибор старше аж на целых семь уровней, но на моей стороне четырнадцать единичек Подвижности, умение ускоряться до запредельных для обычного человека скоростей и четыре осколка «Светоча».
Я не собирался играть в благородство и драться без артефактов. Доспехи и даже рубаху пришлось снять – Ратибор тоже разоблачился по пояс – но на небольшую кожаную сумку на ремне никто не обратил внимания. Хотя бы потому, что посмотреть и так было на что. Молодые дружинники, расчищавшие круг для поединка, негромко перешептывались и переводили обалдевшие и восхищенные взгляды с Ратибора на меня и обратно.
Не знаю, кто из нас двоих в их глазах выглядел эффектнее. Я с синими молниями по всему телу и отметиной Тора на груди, или покрытый шрамами седовласый богатырь Ратибор. Ростом он мне уступал, зато шириной плеч уделывал чуть ли не вдвое. Впрочем, бояться грозных габаритов я отучился уже давно. Какая разница, каков обхват бицепса, если реальные физические возможности зависят от цифр – а уж этих самых цифр у меня ощутимо поболе.
– Братец, ты поостерегись! – Злата выскочила из-за алых щитов. – Ратибор только с виду стар, да сила у него непростая. Сказывают – голыми руками медведя заборол, когда с князем на охоту ходил.
– Не боись! – Я потрепал сестренку по макушке. – Силен Ратибор, так ведь и я не слабее буду. Меня еще попробуй ухвати.
– А ухватит – так тут же и придавит, как муху, – насупилась Злата. – Прогонит тебя князь – сам потом виниться будешь, что сестру не слушал.
– Слушаю я, слушаю. – Я приобнял Злату за плечи. – Ведомо мне, что Ратибора побороть – дело непростое. Да боги помогут – сдюжу. На роду мне написано с княжьей дружиной ходить: значит, тому и быть.
– Помоги, Жива-матушка. – Злата опустила голову. – Ни разу не видела, чтобы кто из гридей Ратибора старого в бою одолел, да чует мое сердце – не ему сегодня радоваться.
Я отступил на пару шагов и несколько раз взмахнул руками, разминая плечи. По всем раскладам шансов на победу у меня больше, но это не повод недооценивать противника. Я уже наступил на эти грабли однажды – еще на Барекстаде, когда Асгейр, тэн Хавердала, чуть не навалял мне голыми руками. А все потому, что имел в арсенале то ли баф, то ли какое-то пассивное умение, на время превращавшее его кожу чуть ли не в камень. И если Ратибор проделает что-то похожее – придется непросто.
Но побеждать нужно. И не просто побеждать – а выигрывать бой непременно красиво. Честно, быстро и эффектно, чтобы никто и не подумал сомневаться в мощи Рагнарова хирда. Но настоящая битва разыграется позже, в княжьих хоромах. Когда Мстислав будет говорить со своими боярами – и уж точно многие из них и слышать не захотят про то, чтобы в Вышеграде поселилось целое воинство свеев. Воплей и ругани не оберешься. Обязательно припомнят судьбу Каменца и несчастного Ратши…
– Готов, боярин? – позвал Ратибор.
– Готов. – Я чуть склонил голову. – Начнем, пожалуй?
– Начинайте! – скомандовал Мстислав. – Да честно бейтесь, какую подлость увижу – велю виноватому батогов выдать – и чину боярского не постыжусь.
Касалось это, судя по всему, только меня – едва ли кто-то сомневался в порядочности воеводы. Ратибор пользовался у княжеской дружины запредельным уважением, по уровню авторитета уступая разве что самому Мстиславу. Когда он двинулся ко мне, чуть разведя руки, гриди одобрительно загудели.
Примерно с полминуты мы топтались друг напротив друга, привыкая к огороженному алыми и цветными щитами кругу. Места дружинники и хирдманны Рагнара нам оставили не так уж много, и все же вполне достаточно, чтобы ни одному из нас не удалось бы вот так запросто зажать противника. Ратибор пытался подобраться поближе и отсечь побольше пространства, но я всякий раз ускользал, не забывая держаться подальше от огромных ручищ.
– Что ж ты все бегаешь, боярин? – Ратибор обнажил в улыбке полный набор крепких желтоватых зубов. – Как от девки постылой…
– Не постыл ты мне, Ратибор Тимофеич, – отозвался я. – Да только ты и не девка: обнимешь – не вырвусь. Как бы ожениться не пришлось.
Дружинники – не исключая самых молодых – громыхнули хором вместе с хирдманнами Рагнара. Похоже, склафы ценили хорошую шутку ничуть не меньше северян. Обстановку я разрядил, общую тему для разговоров придумал – но от необходимости драться это меня не освобождало. Ратибор усмехнулся и попер вперед, выбрасывая сжатую в кулак руку. Представлений о боксе он, разумеется, никаких не имел – дрался размашисто, открыто – и все же я пока больше защищался. Сила и скорость хороши, но попадешь под такую кувалду – и с четвертью здоровья можно попрощаться. Я уже успел тайком начертить на ладонях все имеющиеся в арсенале руны – правда, от рисования кровью пришлось воздержаться. Во избежание лишних вопросов или обвинений в нечестном колдовстве.
И все же до конца уверенным себя не чувствовал. Ратибор не только размахивал пудовыми кулаками, но и не забывал следить и за защитой. Я не сразу нащупал слабое место в его обороне, но все же подгадал момент и ударил. Не так уж сильно – зато точно, прямо в переносицу. И воеводе отступил, роняя на траву алые капельки.
– Ай да ярл, – усмехнулся Мстислав. – Силен. Самому дядьке Ратибору кровь пустил.
Впрочем, я тоже уже успел пару раз выхватить по голове – хоть и не так показательно. Примерно пятую часть полоски воевода мне все же снес. Зато я, кажется, уже успел усвоить его стиль боя и коронные приемчики. Кулаки Ратибор использовал скорее для отвлечения, подбираясь для одного-единственного прыжка. Явно собирался повалить меня на землю и задавить, как того самого многострадального медведя на охоте. Что ж, дадим шанс…
Я чуть подсел на правую ногу и повернулся, открывая ничем не защищенный бок. Будто замахиваясь – но неторопливо, медленно – и Ратибор повелся. Увидел – и тут же пригнулся, расставил ручищи и рванулся вперед, готовясь сдавить мои ребра медвежьей – точнее, анти-медвежьей – хваткой.
Ускорение!
Даже со стремительно выжирающим синюю шкалу умением я еле успел скользнуть под вытянутой лапищей Ратибора – но он задел только волосы на голове, и уже через мгновение я оказался у него за спиной. Обхватил одной рукой за пояс, другой за бедро – и изо всех сил потянул.
Воевода упирался, дергался, пытаясь разжать мои объятия, и на мгновение мне даже показалось, что у него получится вырваться… Но у простого смертного в принципе не могло набраться показателя Силы, который я имел под всеми бафами. Весил Ратибор по ощущениям где-то полтонны, и все же я оторвал от родной для нас обоих земли сначала одну его ногу, а потом и вторую. И, рванув вверх до хруста в пояснице, с размаху обрушил воеводу вниз.
Вокруг нас тут же раздались крики. Радостные – северян, и наполненные смесью восхищения и недовольства – княжеских дружинников. Ратибор с кряхтением поднимался – но исход уже и так был понятен. Поединок закончился.
– Победа твоя, ярл, – произнес Мстислав. – Значит, быть вам с конунгом гостями в хоромах вышеградских.
Вокруг нас уже началось форменное столпотворение. Северяне и местные одновременно бросились помогать Ратибору, а заодно и припоминать особенно удачные удары. А вот до меня, похоже, уже никому не было дела.
Кроме самого князя.
– А правду ли говорят, ярл, что ты Вишиневу вспять повернул? – Мстислав шагнул мне навстречу и заговорил чуть тише – так, чтобы другие не услышали. – И что ты Злате, Молчановой воспитаннице, родным братом приходишься?
– Чистая правда, княже. – Сестренка вновь появилась неведомо откуда и тут же повисла у меня на шее… будто закрывая от князя. – То матушкина кровь в нем, у нас в роду у всех сила особая. Его бы с Молчаном свести – пусть испытает, что может…
– Сведем, – хмуро пообещал Мстислав. – Ежели вече решит свеям земли дать – непременно сведем, мое слово крепкое.
Князь несколько раз перевел взгляд с меня на Злату и обратно и, по-видимому, остался удовлетворен. Уж не знаю, что он пытался выведать, но не распознал бы в нас брата и сестру разве что слепой. Еще один аргумент в мою пользу.
И все же расслабиться пока не получалось – и уже точно не только из-за предстоящего веча, которое должно решить нашу с Рагнаром судьбу.
Пока я разговаривал с Мстиславом, система выдала мне сообщения, что кто-то безуспешно пытался взломать мою абсолютную ментальную защиту «Истинным зрением».
Трижды.
Глава 5
– Помнишь, как мы с тобой впервые встретились? – Рагнар тоскливо оглядел расставленные буквой «П» столы. – Теперь-то я понимаю, что ты тогда чувствовал…
Действительно – история повторялась чуть ли не точь-в-точь. Сколько же прошло времени? Месяца два?.. Может быть, даже чуть меньше – а как будто целая вечность.
Целую вечность назад я точно так же ждал решения Рагнара, сидя за столом в его походном шатре на Серых островах. Тогда рядом со мной были верный Хроки и Сакс. Где они теперь?..
Хотелось верить, что Хроки, который никогда не пятнал свою честь ложью и предательством, уже отыскал свой путь через туманную пустошь Чистилища, предстал перед Владычицей и занял свое место среди достойных в Небесных Чертогах. А Сакс? Наверное, уже отправился к предкам в обитель Старых богов – вряд ли Таранис отверг его только из-за того, что парень последовал за мной на север и погиб там, где полузабытый пантеон имперцев не имел силы.
Но даже если так – пусть Хель будет милостива и к нему. Смерть равняет всех, не делая разницы между славным конунгом и самым жалким из трэллов. И только для меня сделала исключение – иначе я не сидел бы сейчас здесь… Впрочем, как и все остальные из северян.
– Ты не казнил меня тогда – но приблизил к себе и назвал тэном. – Я легонько толкнул Рагнара локтем в бок. – И сейчас боги не оставят тебя. Князь Мстислав мудр и справедлив. Твои люди станут украшением его дружины – только глупец откажется от союза с сыном Серого Медведя.
– Не боись! – прогудел Ратибор, устроившийся слева от меня за столом. – От купцов да бояр шуму много, а князь завсегда перво-наперво дружину послушает. А уж мы за тебя стоять будем, боярин. Видано ли – такого молодца не принять.
Мстислав рассадил гостей с явным умыслом. Одетые едва ли не богаче самого князя торгаши и знать недоверчиво поглядывали на нас из-за столов напротив, но Третьяк, Ратибор и еще десятка полтора гридей разбавляли нашу северную компанию. В Вышеград мы пришли вместе, и если еще не успели подружиться, то хотя бы немного растопили ледяную стену, появившуюся стараниями Саурона и его «Топоров». Всю дорогу северяне и местные о чем-то говорили вполголоса, менялись оружием, крутили в руках щиты – и круглые, и алые, похожие на капли. Кто-то из хирдманнов уже успел обзавестись булавами и топорами явно склафской ковки – по всему выходило, что местные кузнецы умением ничуть не уступали тем, что остались на Эллиге. Эх, Волунда бы сюда – он бы уж точно показал, как надо…
– Говори, конунг.
Мстислав вдруг поднялся со своего места, и разговоры тут же стихли. Все – и гости, и местные – уже успели набить животы и опрокинуть по несколько рогов склафского хмельного меда (ничуть не уступавшего тому, что варила на Барекстаде Иде Хромая – если верить авторитетному мнению Ошкуя-скальда) – и теперь пришло время «официальной части».
Все-таки не дураки были наши предки, подарившие обычаи неписям «Гардарики». Сначала еда, а серьезные беседы – потом. Мало ли что взбредет в голову тому, кто уселся за стол переговоров голодным или – не дай Всеотец – трезвым как стеклышко.
– Ты мой гость, – продолжил Мстислав. – Да ведомо мне, что неспроста в Вышеград с дружиной своей пожаловал. Поведай, чего желаете – а уж вече решит, как быть.
– Мое имя – Рагнар Бьернсон. – Рагнар поднялся на ноги. – Там, откуда я родом, моего отца называли конунгом, ярлом над ярлами. По-вашему значит – князь. Матерь-Фригг не подарила ему других детей, и после смерти отца я унаследовал острова Эллиге как законный правитель.
– Законный правитель… – негромко проворчал кто-то с «купеческих» столов. – Так и сидел бы на своих камнях посредь моря – почто к нам-то пожаловал?
– Цыц! – рявкнул Мстислав. – Покуда конунг мой гость, поперек него слова держать не смей. А почто пожаловал – так он сам то поведает… Говори, конунг.
– Ты знаешь, зачем я здесь, князь. Но остальным не ведомо. – Рагнар грозно зыркнул туда, где до сих пор слышались смешки, будто выискивая среди купцов обидчика. – Дурные времена пришли на острова. Ульвар Черное Копье, один из ярлов моего отца, предал его и убил во время пира. А все прочие или примкнули к предателям, или погибли. И мне, законному наследнику конунга, пришлось бежать с островов с остатками хирда…
– Дозволь слово молвить, княже! – завопил кто-то из купцов. – Ежели у свеев на островах теперь новый князь, выходит, твой гость и не князь вовсе, а вор, голь перекатная, вроде Саврошки-подлеца!
– Нет! – Мне понадобились все двенадцать единичек Силы, чтобы удержать Рагнара. – Имей терпение!
– Прости, конунг. – Мстислав чуть склонил голову и тут же повернулся к стоявшим за его спиной дружинникам. – А Прошку – из-за стола вон. Отведите во двор, да всыпьте полста батогов – чтобы неповадно было слову моему перечить.
Приговор немедленно был приведен в исполнение. Пара здоровенных гридей вытащила из-за стола не в меру языкастого купца и поволокла к выходу. Тот не упирался и лишь негромко бурчал что-то себе под нос – спорить с князем вышло бы себе дороже.
– Боги сохранили мне лишь корабль, меч и малую часть хирда, что служил моему отцу, – продолжил Рагнар, когда шум стих. – И мне, конунгу и сыну конунга, пришлось явиться в твой дом не гостем, но просителем.
– Говори, чего желаешь, конунг, – кивнул Мстислав. – За слово спроса нет.
– Позволь мне и моим людям остаться в Вышеграде. – Рагнар указал руками на сидевших рядом с ним северян. – Нас немного, но каждый, кто рожден на островах – искусный и отважный воин. Я поклянусь быть твоим другом, а мой хирд будет сражаться вместе с твоим, если придется.
– Выходит, желаешь ты просить хлеба для своих людей, да земли Вышеградской – взамен на службу верную? То по справедливости. – Мстислав откинулся на спинку резного кресла и возвысил голос. – Да только так же Саврон в Каменец приходил. А что потом случилось – то всем ведомо. Оттого и нет в Вышеграде свеям никакой веры.
– Дело говоришь! – одобрительно загудели купцы и бояре. – Гони их, княже! Страшнее вора булгарин поганый, да свей еще хуже!
– Мне не нужны ваши земли! – Голос Рагнара прозвучал, подобно грому, без труда перекрывая галдеж за столами напротив. – Саурон-хевдинг оставил север, чтобы найти пристанище за Большим морем, но для меня нет и не будет иного дома, кроме Эллиге! И я не стану служить тебе, князь, хоть и великая честь назваться человеком достойного. Князь и конунг равны перед богами – негоже одному другому кланяться!
– Вот как? – усмехнулся Мстислав. – Чего же тогда пожелаешь, если не земель и не чину боярского?
– Позволь нам перезимовать в Вышеграде, князь. – Рагнар сложил руки на груди. – А когда придет весна, мы покинем эти земли. Я вернусь на север и мечом возьму обратно все, что отняли у меня предатели. И если кто-то из твоих людей отправится со мной на кораблях – вернется домой богатым человеком. А те, кто пожелает остаться на Эллиге, получат достаточно земли и трэллов, чтобы зваться тэнами и ярлами. Твоим купцам будет дозволено торговать на любом из островов Эллиге, и никто не посмеет тронуть их корабли в море. Мои хирдманны станут братьями твоим, и мой народ – твоему, князь. И будет так, пока стоит Вышеград, и пока не прервется мой род!
После этих слов купцы притихли – видимо, принялись подсчитывать возможную выгоду – зато зашептались дружинники. Любой поход с князем сулил знатную добычу – но отправиться на север на боевых ладьях – это еще и слава, какой не видывал Вышеград. Будет, о чем рассказать дома.
– Дозволь слово молвить, княже!
Один из бояр медленно поднялся со своего места. С явным трудом – похоже, подводила из-за давнишней раны то ли спина, то ли нога – до старческой немощи он все-таки не дотягивал, хоть наверняка и перевалил за пятый десяток. Я уже давно заприметил его среди остальных – и не только по стати и шитой золотом одежде, а скорее по тому, что боярин по большей части помалкивал. Даже когда остальные вопили, перекрикивая друг друга и чуть ли не кидаясь объедками. Серьезный мужик – и явно ветеран, а не торгаш, хоть и одет богато и сидит среди купцов.
– Говори, Лют Вышатич. – Князь чуть склонил голову. – Сам знаешь – на вече твой голос после моего первый. Тебя и бояре, и дружина, да и простой народ завсегда послушает.
