banner banner banner
Среди грабителей и убийц. Воспоминания начальника сыскной полиции
Среди грабителей и убийц. Воспоминания начальника сыскной полиции
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Среди грабителей и убийц. Воспоминания начальника сыскной полиции

скачать книгу бесплатно

Но я не отставал:

– Пусти, не дай издохнуть! У меня деньги есть. Возьми, коли так не пускаешь.

Этот аргумент смягчил сторожа.

– Ну, вались! – сказал он, давая дорогу, и, обратившись к чухонцу, громко пояснил: – Бродяга!

Я вошел и непритворно стал прыгать и колотить нога об ногу, так как чувствовал, что они невозможно прозябли. Все засмеялись. Я притворился обиженным.

– Походили бы в этом, – сказал я, сбрасывая с ноги калошу, – просмеялись бы!

– Издалека?

– С Колпина!

– В поворот?

– Оно самое. Иду стрелять пока что…

– По карманам? – засмеялся сторож.

– Ежели очень широкий, а рука близко… Водочки бы, хозяин! Иззяб!

– А деньги есть?

Я захватил с собою гривен семь мелкой монетой и высыпал теперь их на стол.

– Ловко! Где украл?

Я прикинулся снова и резко ответил:

– Ты не помогал, не твое и дело…

– Ну, ну! Мое всегда дело будет! Садись, пей! Стефка, налей!

Сидевшая подле чухонца женщина взяла полуштоф и тотчас налила мне стаканчик. Я чокнулся с чухонцем, выпил и полез в чашку, где были накрошены свекла, огурцы и скверная селедка, что-то вроде винегрета.

Сторож, видимо, успокоился и сел против меня, снова взявшись за трубку. Чухонец с голубыми глазами ребенка стал меня расспрашивать. Я вспомнил историю одного беглого солдата и стал передавать ее как свою биографию. Сторож слушал меня, одобрительно кивая головою; чухонец два раза сам налил мне водки.

Я вспомнил историю одного беглого солдата и стал передавать ее как свою биографию. Сторож слушал меня, одобрительно кивая головою; чухонец два раза сам налил мне водки.

– А где ныне ночевать будешь? – спросил меня сторож, когда я окончил.

– А в лавре! – ответил я.

– Ночуй у меня, – вдруг, к моей радости, предложил мне сторож. – Завтра пойдешь. Вот с ним! – он кивнул на чухонца.

Я равнодушно согласился.

– Как звать-то вас? – спросил я их.

– Сразу в наши записаться хочешь! – засмеялся сторож. – Ну что ж! – И он назвал всех: – Меня Павлом зови. Павел Славинский, я тут сторожем. Это дочки мои: Анна да Стефка – беспутная девка, а этого – Мишкой. Вот и все. А теперь иди, покажу, где спать тебе!

Я простился со всеми за руку, и он свел меня в угол за печку. Там лежали вонючий тюфяк и грязная подушка.

– Тут и спи! Тепло и не дует! – сказал он и вернулся в горницу.

Я видел свет и слышал голоса. Потом все смолкло. Мимо меня прошли дочери хозяина и скрылись за дверью. Павел с Наяненом о чем-то шептались, но я не мог разобрать их голосов. Вдруг дом содрогнулся от ударов в дверь. Я насторожился. В ту же минуту на меня пахнул холодный воздух и раздался оглушительный голос:

– Водки, черт вас дери!

– Чего орешь, дурак! – остановил его Павел.

– Дурак! Вам легко лаяться, а я, почитай, шесть часов на шоссе простоял. Так ничего себе!

– А чего стоял?

– Чего? Известно, чего: проезжего ждал!

– Ну, дурак и есть! – послышался голос Мишки. – Ведь было сказано: пока наших не выпустят – остановиться.

– Го, го! Дураки вы, если так решили. Остановитесь, то все скажут: они и душили! А их выручать надо.

– Лучше двое, чем все!

– Небось! Лучше ни одного…

– Жди, дурак! У них там завелся черт Путилин. Всех вынюхает.

– А я ему леща в бок.

Я тихо засмеялся. Если бы знал Павел Славинскиий, кого он приютил у себя! Они продолжали говорить с полною откровенностью.

– А у Сверчинского кто?

– Сашка с Митькой.

– А они как решили?

– Да как я! Души!.. – И пришедший грубо расхохотался. – Значит, к тебе и добра не носить? А?

– Зачем? Носить можешь. Я куплю.

– Ну, то-то! Так бери!

И на стол упало что-то тяжелое.

– Постой! – вдруг сказал Мишка, и я услышал его шаги.

Я тотчас раскинулся на тюфяке и притворился спящим. Он нагнулся и ткнул меня в бок. Я замычал и повернулся. Он отошел.

– Что принес? – почти тотчас раздался голос Павла.

– А ты гляди!..

Послышался легкий шум, что-то стукнуло, потом раздалось хлопанье по чему-то мягкому, и все время шел разговор отрывочными фразами.

– Где достал?

– А тебе что?

– Нет. Я так. Дрянь уж большая.

– Скажи пожалуйста, дрянь! За такую дрянь по сто рублей платят!

– Где как, а у меня красненькую…

– Красненькую. Да ты жид, что ли!

И тут поднялся такой шум, что от него впору было проснуться мертвому.

– Тише вы, дьяволы! – закричал наконец Мишка. – Ведь тут… – И он не договорил, вероятно сделав жест.

– А ну его! – отозвался хозяин. – Он нашим будет! Ну, двадцать рублей, и крышка!

Они опять стали кричать. Потом на чем-то поладили.

– Ну, пошел, – сказал пришедший.

– Куда?

– А к сосуду. Пить. Идем, что ли…

– Можно! – отозвался хозяин. – А ты?

– Кто же дом постережет? – ответил Мишка. – Нет, я останусь!

– Как хочешь…

– Ха-ха-ха! – загрохотал гость. – Он не соскучится!

– Мели, мели!..

Послышалось шарканье ног, пахнул холодный воздух, хлопнула дверь, и все стихло.

Через минуту Мишка прошел мимо меня и стукнул в дверь, за которую ушли девушки.

– Стефа! – окликнул он. – Иди! Никого нет…

Он отошел. Почти тотчас скрипнула дверь, и мимо меня мелькнула Стефания, босиком, в длинной холщовой рубашке. Раздался звук поцелуя.

– Куда отец ушел?

– С Сашкой в девятый номер! До утра будут.

И снова раздались поцелуи и несвязный шепот. Интерес для меня окончился, и я заснул.

Еще было темно, когда Мишка разбудил меня и сказал:

– Я иду в город. Иди и ты!

Я тотчас вскочил на ноги. Мишка с детскими, невинными глазами производил на меня впечатление разбойника. Впоследствии, во время своей службы, я не раз имел случай убедиться, насколько ошибочно мнение о том, что глаза есть «зеркало души».

Я тотчас вскочил на ноги. Мишка с детскими, невинными глазами производил на меня впечатление разбойника. Впоследствии, во время своей службы, я не раз имел случай убедиться, насколько ошибочно мнение о том, что глаза есть «зеркало души».

Самого Славинского не было. Стефания лениво нацедила какой-то коричневой бурды в кружку, предложив ее мне вместо кофе. Я выпил и взял картуз.

– Заходи, – просто сказала Стефания. – Отец покупает разные вещи!

– Это на руку! – весело ответил я. – Буду нынче же.

– Если не попадешься, – прибавил Мишка.

– Сразу-то? Шалишь!.. Ну, прощенья просим!

Я простился с девушкой за руку и пошел. Мишка задержался на минуту, потом догнал меня.

– Хорошо спал? – спросил он.

– Как собака!

Мы сделали несколько шагов молча; потом Мишка стал говорить, сперва издалека, потом прямее:

– Теперь в Питере вашего-то брата, беглых разных, пруды пруди! Только не лафа им…

– А что?

– Ловят! Уж на что шустрые ребята, что извозчиков щупали, но и тех всех переняли… Опять воров…

– Меня не поймают…

– Это почему?

– Потому что один буду работать.

– И хуже. Обществом куда способнее: тебе найдут, тебе укажут. Действуй! А там и вещи сплавят, и тебя укроют… Нет, одному куда хуже! Ты вот с вещами… а куда идти? Иди к Павлу. Ты с ним сдружись. Польза будет!

– А тебе есть польза? – спросил я смело.