скачать книгу бесплатно
Я глядела во все глаза на красные пятна, оставшиеся на битых осколках. Кухня напоминала место битвы двух гладиаторов. Шкафчик, который ранее висел на стене – лежал на полу среди крошева посуды. И красные пятна…
Я перевела взгляд на свои руки… Кровавые раны, порезы… Кое-где торчат осколки… Всхлипнула, подняла глаза на Люду и… разревелась.
Денис, в одном полотенце, влетел на кухню. Осмотрев помещение, он взглянул на меня, бьющуюся в истерике. Не говоря ни слова, он подхватил меня на руки и поволок в санузел. Усадив в ванну, Денис включил воду и принялся осторожно промывать раны.
– Терпи, коза! Терпи! – тихо говорил он, выуживая откуда-то пинцет. – Сейчас немного щипать будет, но после все пройдет! Ты, главное, терпи!
Я отвернулась и зажмурилась. Не хочу видеть, что он со мной будет делать.
– Люда! Неси перекись и пластырь! И бинт! – рявкнул он.
– Ой-ой-ой! Как больно, мамочки! – завопила я, почувствовав, как он вытащил первый осколок.
– Терпи, кому сказал! Хорошо, что лбом не приложилась! Глупо было бы портить смазливую мордашку шрамами!
– К-какими шрамами? – похолодела я.
– Вот заживет – сама увидишь!
– Вот, держи! – в поле зрения возникла Люда. – Ты как? Потерпи немного! Денис – хирург от Бога! Быстро приведет тебя в порядок!
Я кивнула и вновь зажмурилась. Боюсь, что от боли глаза могут повылазить.
– Люд, принеси анестетик… Спрей, не ампулы! – сказал Денис притихшей девушке. – Сейчас облегчим твои страдания. Но ты сегодня едешь со мной!
– Куда? – уставилась я на него.
– Ко мне на работу. Нужно еще несколько осколков достать, которые я не могу зацепить пинцетом.
– Ты меня резать будешь?
– Не переживай, потом зашью! Будешь как новенькая!
Я обреченно опустила глаза, представляя себе, что скажут родители, когда увидят меня с перебинтованными руками. Небось подумают, что я себе вены вскрыть пыталась… Ну папка, тот сразу поедет к Вадиму и призовет к ответу, мол, «почто сударыню обидел, бабник?». Мама же будет носиться со мной, как с писанной торбой и причитать о том «какое горе-горькое обрушилось на нашу девочку!».
Странно, ехать к родителям расхотелось сразу… Лучше уж в дурдоме, чем среди кликуш!
Спустя полчаса я стояла у подъезда и ждала Дениса. Руки не болели, слава создателям местной анестезии, которая так пригодилась мне. Первая спокойная минутка за сегодняшнее утро…
Семь часов… Вадим просыпается в это время, минут десять лежит, глубоко вздыхая, после чего встает и идет в душ. Я лежу тихо на кровати, изо всех сил делая вид, что дальше сплю. Я жду! Знаю, что, завершив утренние манипуляции, он вернется в комнату, оденется и подойдет, чтобы поцеловать меня. Ради этого момента, я готова просыпаться каждое утро, ведь так приятно знать, что тебя любят. Потом он тихо шепчет «Не скучай, я скоро вернусь!», укрывает меня одеялом и уходит по своим делам…
И как после этого можно подумать, что он не любит меня? Любит! Сильно любит! Просто ошибся, оступился… Но мы исправим это! Я помогу ему! Ведь он – моя судьба!
– Кончай рыдать! Я понимаю, больно, но потерпи немного! Скоро починим тебя! – скомандовал Денис, подталкивая меня вперед. – Давай, шевели ножками! Я и так уже опоздал по твоей милости!
– Прости меня пожалуйста, за то, что нарушила привычный распорядок твоего дня! – огрызнулась я. – Куда идти-то?
– Вон машина моя стоит! – Денис махнул рукой в сторону.
Я послушно потрусила туда, куда он показал. Застыла посреди двора, когда увидела НА ЧЕМ мне придется добираться до больницы.
– Ты хочешь сказать, что этот раритет умеет ездить? Я ни за какие коврижки не сяду в ЭТО! – ошарашено сказала я, окидывая взглядом синий, местами ржавый рыдван, которому лет пятьдесят, не меньше. Я даже не знаю, что это за зверь! Какой он марки!
– Чем тебя не устраивает «Москвич»? – насупился он. – Прости, «Мерседес» забыл дома, на полке! Садись!
– Я не сяду сюда! Я жить хочу! – возмутилась я.
– Значит пойдешь пешком! – рявкнул Денис, с силой захлопывая дверцу.
Колымага, чихнув пару раз, выпустила черное облачко из выхлопной трубы и громко затарахтела, дребезжа всеми частями корпуса.
– Мне долго еще ждать? – спросил Денис, приоткрыв окно.
Стараясь успокоить нарастающую панику, я подошла к этому монстру. Уцепившись за непонятный выступ, отдаленно напоминающий ручку автомобиля, я попыталась открыть дверь. Нужно говорить, что с тем же успехом я могла бы сдвинуть мамонта с места?
– Ну чего ты копаешься? – вновь рявкнул он.
– Я не могу открыть эту чертову дверь! – проговаривая каждое слово, прошипела я.
Перегнувшись через сиденье, он потянул за какой-то рычаг и дверь, неприятно скрипнув, открылась. С размаху плюхнувшись на сиденье, я почувствовала, как мне в попу впилось что-то. Боясь пошевелиться, я повернула голову и посмотрела на Дениса, круглыми, полными ужаса, глазами.
– Виноват! Забыл предупредить! Там пружинка выступает! – усмехнулся он. – Дверь закрой!
Я легонько потянула на себя дверцу. Она тихонько тюкнула о корпус и снова отворилась.
– Сильнее! Со всей дури стукай! – подсказал Денис.
– Не буду! Боюсь! Не хочу, чтобы меня хоронили в этом катафалке! – замотала я головой, ерзая на сиденье.
– Я Людку убью! – прошипел он сквозь зубы и вылез из машины.
Обойдя вокруг, он пнул дверцу, которая, о чудо, тут же закрылась. Вернувшись за руль, он дернул рычаг, и машина плавно покатилась, постепенно набирая скорость.
Следующие десять минут были самыми страшными в моей жизни. Я, атеистка, успела вспомнить все молитвы, которые до этого не знала, выучить их на зубок и прочитать, периодически крестясь.
Рыдван жутко тарахтел. Создавалось впечатление, что сейчас он просто развалится на ходу, а я продолжу увлекательное путешествие прямо на своей пятой точке. Машину трясло, кидало из стороны в сторону. Но самым главным испытанием, для моей хрупкой нервной системы, стал клаксон. Когда Денис нажал на него, раздался оглушительный звук, отдаленно напоминающий вой труб, от которого пали стены Иерихона. Я, с перепугу, сама чуть не выскочила в окно, благо, не знала, как открыть его в этой бешеной коробке. Возможно, это спасло мне жизнь.
***
В приемной отделения, через которую тащил меня Денис, было людно. Медперсонал сновал туда-сюда, бегая из одной палаты в другую. Кто-то кричал кому-то, пытаясь переорать гомонящую толпу. Наше появление не осталось незамеченным. С разных углов помещения к Денису ринулись врачи, медсестры, санитары и больные. Я испытала дикое желание вырвать руку и убежать отсюда без оглядки.
– … Свиридову пришлось делать трахеотомию…
– … бинты и пакеты пора заказывать…
– …Иванов…
– …аппендектомия…
– …областная проверка…
Я в ужасе уставилась на Дениса, который по-прежнему не отпускал мою руку, буксируя меня за собой, как машинку на веревочке. Помимо этого, он успевал отвечать, спорить, соглашаться, отрицать, интересоваться, раздавать указания…
Наконец, он остановился возле кабинета и открыв дверь, буквально втолкнул меня внутрь, отрезая от остальных. Я выдохнула и вытерла пот со лба.
– Как ты можешь тут работать? – удивленно спросила я.
– Я люблю свою работу и на этом закончим, хорошо?
– Но это же сумасшедший дом какой-то! У тебя так каждое утро начинается?
– Сейчас придет Валера, он займется твоими руками. Постарайся не задавать ему глупых вопросов! И еще, следи в оба за своими коленками!
– В смысле? – не поняла я.
– Он у нас тот еще ловелас! Падок на таких, как ты! – Денис небрежно выплюнул последние слова.
– Я мужу не изменяю! – гордо произнесла я.
– Твое право! Я просто предупредил тебя! Ладно, жди здесь, а мне пора!
– Как? Погоди? А ты? Ты же сам хотел меня порезать? И зашить! – взбунтовалась я. Перспектива дожидаться Валеру не вселяла оптимизма.
– У меня много дел! Как закончишь – позвони! – он сунул мне в карман визитку и вышел прочь.
– Пошел к черту! – прошипела я, когда за ним закрылась дверь.
Мда… Проживание на одной территории с данным типом мне сулит нервный срыв, если не больше!
Глава 3
Валера оказался блондинистым подхалимом, который к своим тридцати пяти годам успел обзавестись пивным брюшком и лысиной. Я с удивлением смотрела на мужчину и пыталась понять, а что Денис имел ввиду, под словом «ловелас»? Подлиза – да! Дамский угодник – согласна! Но не мачо!
Валера повел меня по бесконечным коридорам. Я старалась запомнить дорогу, но на третьем повороте сбилась и плюнула на это. Мужчина тарахтел, не замолкая ни на минуту и порядком успел мне надоесть. Мысли вновь вернулись к Вадиму. Он до сих пор не позвонил, не поинтересовался, где я, что со мной… Неужели ему все это время было наплевать?
Он дарил изумительные подарки, часто приходил домой с цветами, осыпал золотом и драгоценными камнями… Зачем? Неужели я была просто витриной, которой можно было похвастаться перед друзьями-партнерами? Что ему нужно было? Какая роль предназначалась мне?
Нет, я не права! Как я могу так плохо думать о человеке, с которым прожила четыре года? Я, наверное, не в себе! Сказывается стресс от пережитых потрясений.
Я ощутила чью-то ладонь на своей пояснице, которая плавно спускалась на «мадам сижу». Дернувшись, отскочила в сторону. Валера смотрел на меня масляными глазками и противно улыбался. И этому человеку меня доверил Денис? Да он меня ненавидит, раз подверг такой пытке!
Интересно, как Люда терпит такого хама? Судя по их отношениям… по тому, что я успела увидеть, живут далеко не первый год. Она героиня! Однозначно! Не каждая сможет делить кров с такой скотиной безрукой!
Я вспомнила утренние вопли и валяющийся шкафчик. Ведь давно на ладан дышал, а прикрутить – не судьба! Плотника ему вызывай!
– Красавица! Мы пришли! – мерзкий голос проник в сознание, вытесняя образ брюнета с синими глазами. – Сейчас все вытащим, а потом пойдем обедать!
– Я никуда с тобой не пойду! – прошипела я, замечая похотливый взгляд, ощупывающий мою фигуру.
Валера лишь хмыкнул, впуская меня в манипуляционную.
– Укладывайся на кушетку лицом вниз. Руки по бокам! Сейчас сделаю небольшой укольчик и приступим. – улыбнулся он.
Мне очень не понравился его взгляд и ухмылка. Интуитивно я понимала, что здесь что-то не так, но выяснить это невозможно было без проверки, так сказать, на своей шкуре.
Дверь приоткрылась и вошла медсестра. Валера уставился на неё злыми глазами. Настроение у него упало.
– Вышла вон! Твоя помощь не требуется! – рявкнул он.
– Денис Витальевич прислал меня сюда! И просил передать, что это не обсуждается! – фыркнула девушка в ответ и украдкой подмигнула мне.
Внутреннее равновесие восстановилось. На смену тревоги пришло чувство раскаянья – зря я плохо думала о Денисе. Он молодец, знает привычки Валеры и подослал охрану в виде медсестры.
– Что ты делаешь? Зачем укол? Местным анестетиком будет достаточно! – спросила девушка Валеру.
– Я уже шприц набрал! Не пропадать же добру! – ответил он.
Я почувствовала, как он обкалывает руку вдоль порезов. Рука онемела.
– Ну что, приступим? – спросил он, беря в руки пинцет.
Внезапно, я почувствовала першение в горле, а глаза начали слезиться. Язык во рту неумолимо начал разрастаться… Я задыхалась…
– Черт! Придурок конченый! – раздался вопль медсестры, после чего свет потух.
***
Открыла глаза и тут же вновь зажмурилась от яркого света. Ну, Лизок, давай, еще раз! Открываю вновь, но постепенно, чтобы привыкнуть. Знакомый кабинет…
За столом сидит Денис и что-то пишет, не замечает, что я проснулась. Лучи солнца проникают сквозь окно и теряются в его густой шевелюре. Наверно у него жесткие волосы… Посмотри, как красиво переливаются и блестят.
Вадим не может похвастаться такой прической. У него волосы тонкие, мягкие. В них так приятно зарываться пальчиками, перебирая, гладя. Образ, возникший в моей голове был настолько яркий, что я невольно потянулась к воображаемому мужу, чтобы вновь испытать умиротворение.
– Очнулась, спящая красавица? Отлично! – улыбнулся Денис, моментально руша волшебство.
– Что со мной было? – прохрипела я.
Горло саднило, словно я съела три килограмма мороженного, которое запила двумя литрами воды со льдом.
– Ничего страшного, простая аллергия. Почему ты не предупредила, что тебе нельзя вводить Новокаин? – спросил он, щелкая пальцами у меня перед глазами.
– Я не знала! Постой, ты же утром мне обрабатывал руку обезболивающим!
– Лидокаином, правильно! Он слабее Новокаина и содержит совсем другие вещества.
– Прости! Я действительно не знала об аллергии.
– Забыли. Нам твой сон сыграл на руку. Все осколки достали, обработали и зашили. Кстати, вот! Это тебе! – он протянул мне прозрачный пузырек, на дне которого покоились останки посуды.
