скачать книгу бесплатно
– Нет».
Здесь и далее я цитирую «Тюремные дневники» Сергея Мавроди. Роскошное произведение. Если первая задача писательства – самовыражение, то автор дневников добился немалой высоты.
«…Дурдом какой-то, а не карцер. Везде, блядь, бардак. Даже в карцере…Ну-с, ладно. Что там дальше? Ага, про режимы. Существуют три режима: обычный, строгий и особый ("полосатый")… В смысле, в приговоре назначают: "три года обычного". Мне, вроде, светит обычный. Во-первых, первый раз, а во-вторых, преступление у меня не тяжкое (или "не особо тяжкое" – не знаю точно). "Тяжкое" – это свыше десяти лет. А у меня до десяти»…
Замечательная способность героя к адаптации. В любой обстановке он как рыба в воде. Понятно, что между воронком и 600-м «Мерседесом», Думой и тюрьмой, ситуацией, когда тебя ведут на допрос и когда люди в любых мундирах готовы стоять у тебя на стреме, есть некоторая разница. Но она вовсе не непроницаема. Главное – чувствовать коды этих разных ситуаций, а язык можно подучить.
«…Шнифт – глазок в двери. Весло – ложка. Фаныч – кружка. Ветряк – майка. Порожняк – трусы. Прохаря – ботинки. Книфт – пиджак. Кабан, перелом – передача… Лавэ, лавандос – деньги (нет лавэ – жизнь немэ!)…»
Мавроди артистичен и эрудирован. У него фантазия без края. Его мир – игра. Чтобы она была без проигрыша, правила игры он придумывает сам.
«– Я хочу в камеру!
– Вообще, у Вас такие странные взгляды…
– У меня не странные взгляды. У меня реальные взгляды. "Бросили!..", "обидно!.." – чушь все это! Человек сам всегда во всем виноват. Люди свободно гуляли по комнатам с деньгами, и за ними не было никакого контроля… Я же их сам фактически поставил в такое положение! Написано же в Библии: "не искушай!" А я их как раз именно искушал! Вон миллионы на полу валяются! Никто их даже и не считает. Бери, сколько хочешь! Никто даже и не знает, сколько их тут… Если бы люди в таких условиях не воровали – это было бы противоестественно. Противно свойствам человеческой природы. Это были бы уже не люди!
– Так почему же у Вас контроля-то никакого не было?
– У меня просто не было времени этим заниматься. Мое время стоило дороже. Гораздо дороже! Они воровали быстро, но я зарабатывал еще быстрее! Значит, такое положение дел было для меня экономически оправданным. Это были просто накладные расходы. Как утруска-усушка. Бой стеклотары. Это как айсберг в тропическом море! Плывет и одновременно тает. Тропики, жарко! – так что тает быстро. И чем дальше – тем быстрее. Но айсберг большой! Так что шансы есть. Все зависит от скорости. Надо успеть доплыть до цели, пока не растаял! Быстрее! Еще быстрее!
– Вы вот говорите "успеть доплыть до цели!" До какой? Какая у Вас была цель? Это же была пирамида! И рано или поздно она бы все равно обязательно рухнула! На что Вы вообще рассчитывали, когда все это затевали?
– Всё-всё-всё! Хватит! Вот о добре и зле – пожалуйста! Это сколько угодно. О погоде тоже можно поговорить. Вообще о любых абстрактных материях. Но – никаких пирамид! Ничего конкретного. Это уже запретные темы»…
В 1989 году в Ленинском исполкоме Москвы был зарегистрирован кооператив. Название – скучнее не придумаешь, аббревиатура начальных букв фамилий основателей – братьев Мавроди и их знакомой Муравьевой. Занялись торговлей компьютерами и оргтехникой – самое прибыльное на тот момент, но, в общем-то, обычное дело. Деньги – товар – деньги, проза, которая по плечу многим. Настоящий Мавроди родился тогда, когда он решился укоротить цепочку. Деньги могут делать деньги напрямую, без посредства товара – у них такой аромат! Нет-нет, в роли Шейлока нет секса. Рост должен быть головокружительным – вот в чем фишка-афишка, а его может дать только высокий процент. Перед 1000% годовых не устоит ни мореплаватель, ни плотник, ни депутат, ни самый политический обозреватель, ни правоохранитель – он прибежит первым со своей верной госслужбы и будет хоть полом стелиться, хоть «крышей» служить. Деньги кружат головы. Большие деньги способны вскружить самые большие головы. От этой эпидемии нет прививки. Однажды вкусившие плода халявы не смогут забрать деньги, а будут их вкладывать снова и снова. Замкнутый цикл, андронный коллайдер, работающий на освобожденной энергии основного инстинкта – и без всяких сбоев.
В миг МММ оказался у всех на устах. Пришла пора фантастики. Манящая таинственная надпись «Из тени в свет перелетая…», в одночасье появившаяся на всех переходах метрополитена… Поселившийся на всех домашних экранах былинный герой наших нищих мещанских буден Леня Голубков… Авантюра высший класс, поэзия, фольклор! И все предельно материально, вот оно чудо из чудес – своя, конвертируемая, куда там деревянному! – растущая как на дрожжах валюта – «мавродики», которые можно купить или продать на каждом углу, с портретом самого основателя пирамиды, как если бы он был Джордж Вашингтон или Ульянов-Ленин. Их, вроде бы, и печатали в тех же типографиях, что и американские доллары. По словам Мавроди, наши гознаковские заводы почти сразу же захлебнулись, не справившись с объемами МММ-овских заказов.
«Но в таком случае, я хотел бы, по крайней мере, узнать, в чем хоть меня обвиняют? В мошенничестве? В чем оно? Что цены акций будут всегда расти, я никогда не обещал. Я всего лишь говорил: "До сих пор они росли. Причем, очень быстро". И это была правда. "Акции абсолютно ликвидны". Это тоже была правда. Их свободно можно было продать в любом пункте МММ, которые были тогда буквально на каждом шагу. Что еще? Всё, вроде? Больше я, кажется, ничего не обещал? Так в чем же мошенничество?»
По данным конкурсного управляющего АООТ "МММ" Сергея Глодева, пострадавшими себя официально объявили 200 000 человек, но судом и конкурсным управляющим были признаны требования лишь примерно 35 000 вкладчиков, в основном владельцев сертификатов акций и билетов МММ. По данным "Прайм-ТАСС", сумма общей кредиторской задолженности АООТ "МММ" – около 640 миллионов рублей, из них 620 миллионов рублей – перед физическими лицами. По данным юридической компании "Шмид Консалтинг", по самым минимальным оценкам ущерб от деятельности финансовой пирамиды исчисляется 100 миллиардами неденоминированных рублей, число обманутых вкладчиков – миллионами. Писали, что пятьдесят человек покончили жизнь самоубийством, потеряв все в результате краха "МММ".
«Я охуеваю! Я, блядь, просто охуеваю! Получил сегодня повестку в гражданский суд. Как вам это понравится? Некая гражданка… Ну, не важно! Вознамерилась получить с меня 265 635, 34 руб. (Двести шестьдесят пять тысяч шестьсот тридцать пять рублей 34 коп.) То бишь, около десяти тысяч долларов. Всего-навсего. На вложенные ею в свое время в «сертификаты акций АООТ «МММ»»… свои кровные аж 130 (сто тридцать) рублей! Поскольку она «испытывала все это время сильнейшие нравственные и физические страдания, ведь это были ее единственные сбережения». И живет она, естественно, «крайне скудно»…
… (Неплохо бы также вспомнить уж заодно и список тех депутатов, которые в свое время бегали за мной с просьбой поменять им акции и билеты МММ. На самих себя, на всех своих бабех, сватьев, братьев и пр. Впрочем, это-то как раз будет непросто. Слишком уж их тогда было много. Чуть ли не вся Дума. Всех-то сейчас и не упомнишь. Разве что самых известных. О-очень уважаемые были люди, о-очень… честные и порядочные. Всё, помнится, жить нас с телеэкранов тогда учили (а многие и посейчас учат!). И как ведь искренне благодарили! Как руку жали, улыбались, в глаза заглядывали!.. "Огромное Вам спасибо, Сергей Пантелеевич! А-агромнейшее!" И все потом, как один, проголосовали за снятие с меня депутатской неприкосновенности…)
Вообще психология человеческая – забавная, надо сказать, штука! А когда дело касается денег – особенно»…
История МММ – постсоветская сага. Черномырдина, говорят, бесил наглый угар Мавроди. Тогдашний замминистра финансов Сергей Алексашенко вроде бы все ему наглядно нарисовал про пирамиды. Со ссылкой на Александра Шохина рассказывают, что на одном из заседаний правительства все понимающий, но не могущий выразить словами свои чувства премьер чихвостил подчиненных, требуя что-то сделать, пока все с треском не лопнуло. Но прокуратура и МВД разводили руками – нет, мол, в УК управы на методы Мавроди. Наконец, летом 1994 года через налоговую службу подобрали ключ (скорей, отмычку). Было объявлено, что в ходе проверки налоговой полиции вскрыты "грубые нарушения налогового законодательства", и предписано взыскать в бюджет с АО "Инвест-Консалтинг" (один из филиалов империи МММ) 49,9 миллиардов рублей. То есть, по логике вещей получалось, что операция вполне законная, вот только государство не получало своей доли… Так или иначе, среди вкладчиков началась паника.
Шахматную доску, обустроенную Мавроди, перевернули. Он ответил ходами, которых не было ни в одном учебнике.
Его арестовывают – он выдвигается кандидатом в депутаты вместо погибшего Айздердзиса, и верные избиратели – вкладчики выпускают его на свободу – проводят в дамки, извините, в Думку. Годом позже Дума лишает его депутатской неприкосновенности. Теперь его могут арестовать. И глава МММ двигает в ферзи, он объявляет себя кандидатом в президенты России, на дворе 1996 год. Очень поучительный мог быть эксперимент, однако ЦИК в регистрации отказывает, забраковав значительную часть подписных листов в его поддержку. Московский арбитражный суд объявляет МММ банкротом – Сергей Мавроди скрывается. Мат?
Ничего подобного. На дымящихся развалинах одной пирамиды брат Сергея Мавроди – Вячеслав, не отходя от кассы, организует другую. Новая пирамида называется "Система взаимных добровольных пожертвований МММ-96". Все тот же сбор средств вкладчиков, но уже с откровенным подмигиванием Уголовному кодексу. Сказано же «добровольные пожертвования», не-на-ка-зу-емо!.. Закрыть МММ-96 смогли только в 1998 году, и опять понадобился ход конем. В ходе обыска в офисе были изъяты 21 золотой слиток по 5 грамм, и младшему Мавроди предъявили обвинение в незаконных операциях с драгоценными металлами в особо крупных размерах.
Братьев Мавроди объявляют в федеральный и международный розыск. Тоже не смертельно! Вместе со своей двоюродной сестрой Оксаной Павлюченко Мавроди-старший регистрирует на Каймановых островах виртуальную биржу в Интернете под названием "Сток Дженерэйшн". На хорошем английском языке сайт обещает игрокам более 200% годовых. Но тут уже вмешивается американская юстиция…
«А чтобы понять, что такое наша сегодняшняя система, наше, блядь, родное государство, достаточно просто прокатиться по Рублевке. Дачи, особняки, дворцы. Чьи они? Банковских служащих, госчиновников, депутатов?.. Откуда у них деньги? Откуда, к примеру, у банковского работника, пусть даже у директора банка, могут быть такие деньги? Это же просто обычный служащий. На зарплате. Конечно, зарплата эта у него по обычным меркам высокая, даже очень – какие-нибудь там тысячи долларов – но ведь все равно недостаточная! На зарплату особняка не построишь. Значит – воруют. Тут и доказывать ничего не надо. И так все ясно. Вот они, вещественные доказательства – за кирпичным забором стоят. Особняк, лимузины и пр., и пр… Просто разделите стоимость его имущества на его зарплату – и все сразу станет ясно. Все доказательства будут налицо. Сразу же выяснится, сколько именно столетий он должен был работать, чтобы один только этаж «своего дома» купить.
И вот эти-то люди меня еще в чем-то обвиняют?! Судить собираются?! «Начальство, блядь, у нас честное и порядочное»!.. Вот стараюсь не ругаться матом, но…»
Все-таки довели великого комбинатора до мата, во всяком случае до матюгов… По поводу рублевской элиты с нашим вором-новатором несогласных нет. С той маленькой разницей, что беспредел верхов вовсе не создает права обирать обывателей. Все обстоит гораздо хуже. Клептократия власти, власть клептократии отменяют всякое право.
Устремленная в бесконечность математика Мавроди не предполагает отдачи долгов, тем не менее, отдадим ему должное. По-своему, это было торжество свободы, как высоко может воспарить человек, когда с него спадают вериги. Если бы эту энергию да на разумные цели… Однако разумные цели предполагают устоявшуюся разумную общественную инфраструктуру – законы, обычаи, правопорядок, социальный контракт. Беда и непреодолимый – в короткой исторической перспективе, во всяком случае – дефект нашей ситуации в том, что ничего этого не было, и до сих пор нет. После Большого взрыва 80 – 90-х на просторах нашей великой родины, на одной шестой части суши воцарился хаос – идеальная среда для великих комбинаторов любого размера. И главная икона – вера в чудо. Верую, ибо нереально. Верую, ибо только так можно преодолеть реальность.
Жертвами первой, американской, Схемы Понци, помните, в первую очередь становились иммигранты. Вольные или невольные перекати-поле, оторвавшиеся от одной земли и еще не приросшие к другой – это произойдет в лучшем случае в следующем поколении, потерявшие всякую почву под ногами, они – идеальная жертва для самых беспочвенных иллюзий. Преодолеть дистанцию между действительностью и мечтой можно было только чудесным образом… Народонаселение бывшего СССР – все скопом, в одночасье тоже оказалось иммигрантами в своей стране, или наутро проснулись в другой стране – в разных независимых государствах. Более того – в другой системе, во многих отношениях полной противоположности предыдущей. Недаром любимое словцо Горбачева – транзит. Мы в транзите. Между небом и землей, между обанкротившимся прошлым и несостоявшимся будущим. Как тут не понадеяться на манну небесную. И первый мошенник, который ее предложит, мессия.
Исторический катаклизм можно проклинать, можно приписывать его заговору (или недомыслию) демократов. Но даже теологи не приписывают Большой Взрыв руке Божьей. К нашему Большому взрыву привел Большой Кризис. Рухнула от истощения, от собственной порочности, Система, которая три четверти века последовательно выжигала все то, что гарантирует нормальное социальное развитие: суверенность личности, демократию, рыночную экономику. Не может быть прочной порочная Система, даже если она основана на большом насилии. Наоборот, чем больше и дольше насилие, тем неотвратимей она рухнет, и тем безнадежней хаос, который воцарится на руинах. На выжженной земле, которая остается после, расцветают чертополохи.
Что мы и наблюдаем. В чем живем.
Забавно наблюдать, как Мавроди уже в статусе государственного сидельца продолжает играть в шахматы с государством, как бы меряясь с ним в извращенности. Сегодняшнее государство, доказывает он, играет в те же игры, что и он, но до чего бездарно, просто ужас! Спросили бы умного человека, он бы предложил схемы поэффектней!
«Давным-давно, сразу после краха ГКО и последовавшего за ним дефолта, мне вдруг пришла в голову одна интересная идейка. К сожалению, настолько глобальная и масштабная, что проверить ее на практике не представлялось решительно никакой возможности. Связана эта моя, так сказать, творческая активность была еще и с тем, что за печальной памяти кириенковские проделки, я чувствовал в некотором роде косвенную ответственность. Вначале немного истории… Дело в том, что идея ГКО, идея выпуска сверхдоходных государственных ценных бумаг, была впрямую позаимствована в свое время властями у меня, у МММ. Начальник департамента ценных бумаг Минфина Белла Златкис, главный автор и разработчик системы ГКО, неоднократно лично консультировалась тогда (в 1994 году) со мной по поводу мельчайших деталей и нюансов функционирования системы МММ. Правда, не говоря мне зачем. Результат известен. В августе 1994 года арестовали меня, а уже в октябре того же года появились ГКО. К сожалению, основной идеи МММ власти тогда так и не поняли.
Что толку теперь ворошить старое, рыться в обломках? Надо строить новое. Так вот, когда в 1998 году ГКО рухнули, я вдруг всерьез и призадумался о том, как следовало бы их правильно организовать! Как построить идеальную систему ГКО? Как она должна выглядеть? Вот если бы я ее строил, то что бы я сделал? И как только я четко сформулировал себе задачу, решение сразу же пришло само собой. Я сразу отчетливо понял, в каком направлении следует двигаться. А также понял, в чем был принципиальный просчет разработчиков ГКО. Они действовали исключительно в существующем тогда правовом поле, даже не пытаясь его расширить. В то время как имели полную возможность не только расширить, но даже и вообще полностью подстроить его под себя. Ведь наша цель – привлечь максимум средств при минимуме обязательств. Совершенно очевидно, что с помощью имеющихся в нашем распоряжении традиционных финансовых инструментов эта цель заведомо недостижима. Ну, так надо создавать новые! Мы же государство, мы же сами устанавливаем правила!.. почему бы государству не монополизировать весь фондовый рынок? И не прибрать к рукам вообще все денежные потоки?..»
Для воспарившей мысли великого комбинатора узилище не преграда. А есть еще и идейка получше.
«Только лучше, конечно, изначально ориентировать эту систему на внешний рынок. Стараться привлечь прежде всего средства иностранных инвесторов. Причем, повторяю, без всякого риска. Рухнули цены? Не страшно. Завтра же начинаем все сначала. Новый виток. А деньги все, естественно, остались у нас. Мы же ничего не обещали, надежность – нулевая, мы же честно предупреждали об этом с самого начала! Вообще, пока остальные страны сообразят, что происходит, и попытаются принять какие-то ответные контрмеры (запретить своим гражданам приобретать такие бумаги, сделать у себя нечто подобное и т.п.), мы сможем аккумулировать у себя средства вообще всего мира!..»
Слушай, власть, внимание, гордые великороссы! Это же верный путь к мировому господству. Мы сможем обчистить весь шар земной! Сбудется вековая мечта патриотов. Крушение фондового рынка и коллапс мировой экономики уж точно в наших силах. И такого человека держать под замком?! Да ихний Понци нашему Мавроди и в подметки не годится!
Мэдофф
Судебный процесс – по определению, нечто протяженное. Знаменитые американские процессы тянутся годами. Этот, безусловно, самый громкий американский процесс новейшего времени, был на редкость коротким – он занял чуть больше полугода. «Чрезвычайное зло» – так судья охарактеризовал совершенное преступление. 150 лет заключения, метафорическая гарантия пожизненного заключения – такой он вынес приговор – максимально возможный срок, причитающийся за подобные преступления. «У меня нет оправданий моему поведению,– бил себя в грудь подсудимый в последнем слове.– Как можно оправдать предательство тысяч инвесторов, которые мне доверили сбережения своей жизни? Как можно оправдать обман 200 сотрудников, которые большую часть жизни работали на меня? Как можно оправдать ложь брату и двум сыновьям, которые всю свою жизнь помогали мне строить успешный бизнес? Как можно оправдать ложь жене, которая была рядом 50 лет?» Каяние Каина имело очевидную цель – выгородить родных и близких – подельников, спасти деньги, которые были выведены на них. О том, чтобы защитить себя, не могло быть и речи. Афера была слишком очевидна.
Эта афера, однако, продолжалась безнаказанно и беспрепятственно более двух десятилетий – «самая крупная и самая долгоиграющая Схема Понци» за всю историю финансовых махинаций. Прежде, чем стать заключенным №61727-054 с датой выхода на волю 14 ноября 2139 года этот монстр и психопат – таков ныне не подлежащий апелляции вердикт публики, был пророком и святым. Биржевым пророком и святым Уолл-стрит, где нимб – прямой отсвет от количества оперируемых нулей.
Житие лжесвятого описывается одной фразой: всю свою жизнь он делал деньги. Место, где делают деньги, не отвлекаясь на побочные занятия типа реальной экономики, называется биржа. Мэдофф был биржевая шишка. Игрок высшего класса, он обогатил практику биржи скоростными технологиями клиентских операций. Именно он изобрел и надолго возглавил электронную биржу «НАЗДАК». Что создало ему безупречную репутацию, как если бы она была отлита из чистого золота. Что в свою очередь послужило замечательной рекламной аурой для фирмы, которую он создал в 1960 году и возглавлял до 11 декабря 2008 года – момента своего ареста.
Все последние десятилетия «Бернард Л. Мэдофф. Инвестиции и ценные бумаги» (Bernard L. Madoff Investment Securities LLC) привлекала и размещала средства – необыкновенно успешно. Никаких заоблачных посулов. Нет – 10 – 12% годовых. Солидно, а главное надежно. Фишкой компании Мэдоффа была надежность, доведенная до абсолюта. За двадцать лет линия доходности Мэдоффа ни разу не отклонилась. Это было феноменально. Вообще-то, как сказано в анекдоте, если градусник упорно показывает одну и ту же температуру, проверьте, может быть, вы уже умерли… На бирже с ее волатильностью, в рыночной экономике с хроническими спадами и взлетами, такого просто не может быть. Но вот же он, вопреки всем законам физики, – градусник вечного успеха! Очевидная невозможность подобных результатов лишь повышала незыблемый авторитет Мэдоффа. Финансовый гений, явно обладающий уникальной инсайдерской информацией! Вообще-то это не слишком легально, но если это десятилетиями приносит успех…
Настоящий секрет его необыкновенного фирменного успеха выяснился только сейчас. Хотя он давно известен – Схема Понци. Старым клиентам платили из денег новых. Доходов, которые бы подтверждали феноменальную траекторию прибыльности, не было. Тем не менее, так могло продолжаться еще долго, если бы не разразившийся кризис. Клиентам понадобились средства – сразу и много – семь миллиардов долларов одномоментно. Таких денег Мэдофф нарисовать не мог. И тайное стало явным.
Суду он признался, что с 1991 года его фирма вообще не инвестировала деньги клиентов. Их прямехонько отправляли на деловой счет Мэдоффа в Чейз Манхэттен Банк. Следователи полагают, что эти трюки начались уже в 70-е годы. Житие святого оказалось мифом. Сказав, что всю жизнь он делал деньги, я невольно ему польстил. Беда как раз была в том, что он их не делал. С того момента, когда он перестал их делать, а только собирал, он перешел черту…
Вообще-то физика обязана была реваншировать раньше. Финансовый контроль в США никто не отменял. 6 раз, начиная, по крайней мере, с 1992 года, специальная Комиссия по биржевым операциям (the US Securities and Exchange Commission – SEC) проводила проверки. Все это время в Комиссию приходили тревожные звонки. Отчетные цифры Мэдоффа – блеф, ни юридически, ни математически они невозможны, сигнализировал комиссии в 1999 году финансовый аналитик Гарри Маркополос. Никакого эффекта… В 2005 году неугомонный Маркополос представил в Комиссию 17-страничный аналитический документ, озаглавленный «Крупнейший мировой хедж-фонд – афера». Тогда же он обратился в «Уолл-стрит джорнэл»: нужны доказательства, что Мэдофф оперирует по Схеме Понци? Но газета не захотела расследовать эту историю.
Как удавалось Мэдоффу выходить сухим из воды, какие технологии он применял – именно это сейчас и интересует общественность. Куда смотрели регуляторы и законодатели, что же это за контроль, если его можно водить за нос (либо затыкать ему рот) годами и десятилетиями! Можно только высказать гипотезу, что реальные технологии Мэдоффа вступили в заметный мезальянс с прославленной протестантской этикой, может быть, и фундаментальной для капитализма, но оставшейся, по-видимому, слишком глубоко в фундаменте. И что дело в каких-то иных неработающих законах, уже не чисто физических.
Мэдофф, конечно, первоклассный негодяй, на бирже негодяев он вполне мог бы претендовать на первое место. Он залезал в самые, казалось бы защищенные элитные карманы с видом благодетеля, которого еще надо было просить, чтобы он залез в карман именно к тебе.
Он кидал банки, что само по себе рекорд Гиннеса. Среди банков, которые он кинул, самые известные интернациональные имена: Банковская группа «Banco Santander», Испания – 3,1 миллиарда долларов, Банк «Medici», Австрия – 2,1 миллиарда, Банк «Fortis», Бенилюкс – 1,35 миллиарда, Международная банковская группа HSBC – 1 миллиард, «Royal Bank of Scotland» – 600 миллионов, Банк «BNP Paribas», Франция – 460 миллионов долларов…
Он был членом правления, естественно, без всякого вознаграждения – целого ряда известных, «неприбыльных» по своему статусу организаций. Чаще всего – казначеем, кому как не знаменитому финансисту доверить распоряжение средствами. И он распоряжался, доверительно перемещая все их эндаументы на свои счета. Технология благородного жулика, которая и не снилась героям О’Генри… В результате такой благотворительности ряд благотворительных организаций разорились.
Вряд ли в этом был специальный шик – нагревать тех, кто связан с тобой верой и кровью. Скорей всего это было удобней. Еврейская община США гордилась своим высоко взлетевшим сыном. В списке ограбленных им – выдающиеся еврейские имена: Элиа Визел, Стивен Спилберг, Заза Габор, Джон Малкович, Ларри Кинг… Если в этот список попал не еврей, не считайте это ошибкой. Деньги для Мэдоффа не имели национальности. Единственное его условие: деньги должны быть большими, очень большими.
Вряд ли что-то существенное к образу биржевого татя добавит перечисление того, что было у Мэдоффа в личном обиходе. Пент-хаус на Манхэттене, вилла в Палм Бич, дом на мысе Антиб, картины, антиквариат, яхта – обычный мультимиллионерский набор. У наших покруче. Зато в цифрах афера точно вне конкуренции.
Размах нанесенного им ущерба суд определил в 18 и 65 миллиардов долларов, считая с процентами или без.
Понци, Мавроди и все остальные охмуряли бедных. Мэдофф был Понци для богатых. Эксклюзивность, масштаб были его фирменным стилем. А это требовало индивидуальной работы высшего класса. Член всех возможных закрытых клубов, он заседал во всех президиумах, состоял во всех правлениях, был вхож во все комиссии, тут как тут со своими взносами в избирательные кампании президентов и сенаторов – демократов и республиканцев… Гуру, попечитель, меценат, политический спонсор – он был многолик и вездесущ. Инсайдер в высшем смысле этого слова. Или слоя. Свой среди своих – среди регуляторов и законодателей, среди властных и богатых. Такой человек вне контроля. Он неуязвим.
Ну, как могла его контролировать Комиссия по биржевым операциям, если он сам ее контролировал – самыми разными способами, вплоть до очень экстравагантных. И смех, и грех. Одна из проверок закончилась тем, что контролер связал себя законными узами брака с племянницей Мэдоффа… А уж как работал старый проверенный прямолинейный механизм взяток, это уважаемые участники процесса уж точно постараются скрыть.
Кризис подставил ножку Мэдоффу. А Мэдофф стал олицетворением нынешнего кризиса. Пузырь необеспеченных ценных бумаг и финансист-упырь – словно, близнецы-братья. Что – кто тут причина – следствие? Пойди разберись, когда оба так сокрушительно – грозно и грязно, лопнули… Буквально в стилистике наших карикатур 20-х годов самые авторитетные головы на Западе взахлеб заговорили о неизбежном крахе преступно-порочной системы.
Мэдофф – высшая и последняя стадия финансового империализма? В каком-то смысле и так. Хотя капитализм как систему-кровопийцу хоронили не раз, на этом столько блистательных карьер было сделано, а он выкидывает все новые и новые фокусы – в промежутках между кризисами. Несмотря на кризисы (а может, и благодаря им) он ухитрился создать самую дееспособную систему, которая только есть на этой Земле. Стало общим местом говорить, что нынешний кризис – самый сильный и глубокий со времен Великой Депрессии 30-х годов. Со специалистами не спорят, однако, кто-нибудь видел похожий след на улицах нынешнего Нью-Йорка, Мадрида, Лондона или Берлина? Капитализм очень несовершенная и порочная система, но сводить его к макбетовскому котлу ведьм, пляшущих вокруг пузырей земли, некоторое преувеличение. Он развивается от одного кризиса до другого, по необходимости внося поправки, если не в свой генетический код, так в социальную природу. Это как раз то, что его всегда отличало от знакомого нам социализма. Тот уверенной поступью прогрессировал от одного совершенства к другому, пока не развалился полностью и окончательно.
Как выразился один из помощников Обамы, было бы грешно упустить такой кризис… То-есть, кризис – не только шок, но и шанс. Хотя шок от лопнувших пузырей-упырей очень силен. Лучшие и трезвые умы анализируют, бьют в колокола. Когда – еще в прошлый «доткомовский» кризис – лопнули казавшиеся незыблемыми столпами корпоративные гиганты «Энрон», «УорлдКом», это могло показаться случайной аберрацией. Сегодня нобелевский лауреат по экономике Пол Крагман ставит диагноз, понятный нам даже больше, чем американцам: «потемкинские корпорации с фасадами из нарисованной отчетности». Вот, что это было такое, пишет он в своей колонке в «Нью-Йорк Таймс». Увы, не редкое исключение. Как показал нынешний кризис, корпоративные потемкинские деревни – города-спутники современного капитализма.
А как борются с кризисом самые важные правительства мира? Накачиванием денег в банковскую систему. Откуда они их берут? В буквальном смысле слова из завтра, заимствуя у будущих поколений. МВФ подсчитал, что к 2014 году государственный долг великолепной восьмерки достигнет 114 процентов ВВП. То есть, чтобы выплатить его, население самых развитых стран мира должно будет работать год и месяц абсолютно безвозмездно. Статью – прогноз об этом журнал «Экономист» назвал «Играя Понци».
Болезни опасны. Лечение может дать такие последствия, которые сравнятся по тяжести последствий с самой болезнью… То ли сделают сильные мира того на этот раз или не то? Достаточно ли? Поживем – увидим. Следующий кризис покажет.
Авторитет из «Крошки Доррит»
…Жили – были три Понци. Один Карло Понци. Другой – Сергей Мавроди. Третий Бернард Мэдофф. Но все они были Понци…
На самом деле имя Понци – легион. Эта схема, как, вложив маленькие деньги и ничем не рискуя, быстро разбогатеть, лопалась столько раз, что можно говорить о ее полном триумфе на этом шарике.
…Некая Дона Бранка в Португалии под обещания 10-процентной доходности в месяц собрала с 1970 по 1984 год эквивалент 85 миллионов евро. Суду она доказывала, что делала это дабы помочь бедным, но суд не согласился и в 1988 году посадил ее в тюрьму на 10 лет.
Ион Стойка в Румынии (афера «Каритас») пообещал восьмикратный возврат первоначального взноса через шесть месяцев. За три года с 1991 по 1994 нагрел 400000 соотечественников, собрав триллион с четвертью лей (миллиард долларов), пока фирма не обанкротилась. В финале суды – пересуды и неоплатный долг в 450 миллионов долларов.
Дамара Бертгес и Ганс Гюнтер Шпацхольц в городе Гельнхаузене на границе Германии со Швейцарией в расчете на измученных прижимистыми гномами жителей Альпийской республики, открыли Европейский Королевский Клуб, выпускавший билеты стоимостью в 1200 франков, на которые можно было получать по 200 франков в течение 12 месяцев. Прежде, чем клуб лопнул в 1994 году, в него вступил каждый десятый взрослый житель двух соседних кантонов. Цена аферы 1,1 миллиарда долларов.
С 1993 по 1997 год церковь под скромным названием «Великое Служение Интернэшнл» (Greater Ministries International) в Тампе, Флорида охмурила 18000 своих прихожан на 500 миллионов долларов. Возврат вдвойне им был обещан под самые надежные гарантии – самого Священного писания. Увы, случилось пренеприятнейшее чудо – деньги исчезли. Глава церкви Джеральд Пейн и его присные заработали сроки от 13 до 27 лет.
В 2001 году в Гаити стали необыкновенно популярны некие «кооперативы». Поверив настойчивой рекламе, распространяемой по радио и ТВ устами самых популярных местных «звезд», население нищего острова несло деньги под 15% годовых. Цифра потерь – 240 миллионов долларов. Это примерно две трети местного ВВП.
На Коста-Рике братья Луис Энрике и Освальдо Виллаболос жили припеваючи полтора десятка лет вплоть до 2002 года. Припевали они про 3% в месяц наличными на взнос минимум в 10000 долларов, а заодно про то, что образованный ими Фонд, который так и назывался «Братья», занимается исключительно высокодоходными операциями, он даже ссужает деньги «Кока-Коле». И шесть тысяч пенсионеров из США и Канады, решивших провести здесь свои закатные годы, развесили уши. Увы, братства рушатся. Когда одного брата приговорили к 18 годам, а другой ударился в бега, выяснилось, что и эта песенка спета.
Случай американского «артиста» Лу Перелмана любопытен исключительно решением суда. Его приговорили к 300 месяцам в тюрьме с оговоренной таксой: за каждый возвращенный миллион долларов срок будут скащивать на один месяц.
Индия, Пакистан, ЮАР, Малайзия, Индонезия, Филиппины… Проделки Понци поистине безграничны… «Властелина», «Хопер-инвест», «Русский дом Селенга», где Селенг не река, а что-то вроде пилинга, естественно, по-русски – до боли знакомые нам имена.
Самым сокрушительным образом рухнула пирамида в Албании в 1997 году. Атмосферу в этой стране нам понять легче всего. Та же межеумочная ситуация: позади нищета и бесправие – принципиально без рынка, а понятие собственности приравнивается к преступлению. Впереди якобы капиталистический рай. Энвера Ходжу сменили разного рода Ходжи Насреддины. Под свои фантастические посулы они вытащили из карманов нищих соотечественников 1,2 миллиарда долларов. Две трети населения почувствовали себя ограбленными. Протест вылился в массовые бунты вплоть до нападения на правительственные учреждения. Власть попросту исчезла, и страна какое-то время существовала вообще без правительства…
Пора ставить точку, но что-то мешает. Понци здесь, Понци там… Как-то не хочется увенчивать его славой, пусть даже и на редкость дурной.
На самом деле исторический Карло Понци не был первым. До него был Уильям Миллер по кличке «520 процентов». Еще в 1899 году он предложил почтенной публике 10% в неделю, набрал миллион и угодил на десятку. К тому времени, когда развернется его будущий конкурент, он будет еще жив и даже успеет дать интервью бостонской «Пост», той самой, сравнивая достижения обоих с неоспоримой позиции собственного первенства… Однако же еще раньше – в 1880 году в том же Бостоне была арестована и приговорена к трем годам заключения некая Сара Хоу. Находка Сары Хоу заключалась в том, что ее сулящий высокий процент отдачи депозит предназначался исключительно для женщин. Он так и назывался «Депозит для Леди»… Впрочем, и эту досточтимую леди вряд ли стоит увенчивать лаврами.
Будь моя воля, я переименовал бы Схему Понци в Схему Мердла. Помните: «Великий Мердл, краса и гордость нации, Коммерческий Колосс, величайший человек нашего времени»?
Узнаете персонаж из «Крошки Доррит» ?
Почитаем Диккенса, это такое удовольствие.
«Правая рука мистера Мердла была занята вечерней газетой, а вечерняя газета была занята мистером Мердлом. Его необыкновенная предприимчивость, его несказанное богатство, его чудо-банк составляли сегодня главную пищу вечерней газеты…» «– …все Подворье охвачено этой горячкой! Ведь куда бы я ни пришел за квартирной платой, всюду твердят мне одно и то же. Есть ли деньги, нет ли денег, у всех один разговор: Мердл, Мердл, Мердл. Только и слышно, что Мердл.»
А вот и горькое похмелье, когда Схема Мердла, как ее впредь и стоило бы называть по праву, лопнула:
«Этот человек возник из ничего; никто не мог объяснить, откуда и как он пришел к своей славе;… совершенно непонятно, почему он пользовался доверием стольких людей; своего капитала у него не было никогда, предприятия его составляли чистейшие авантюры, а расходы были баснословны.
… к этому времени стало уже известно, что недуг покойного мистера Мердла следовало назвать Мошенничеством и Воровством. Он…ослепительное чудо нашего времени, новая звезда, указывавшая путь волхвам с дарами…– был попросту величайшим Мошенником и Вором, когда-либо ухитрившимся избегнуть виселицы».
«К этому времени…» Это – диккенсовское время. Его можно определить с точностью до месяцев. Роман «Крошка Доррит» выходил в свет частями с декабря 1855 по июнь 1857 года.
В предисловии к роману автор считает нужным специально оговориться, что выведенный им в свет персонаж навеян текущей хроникой. «Если бы я решился отстаивать право на существование столь экстравагантного персонажа, как мистер Мердл, я бы намекнул, что он был задуман после эпопеи с железнодорожными акциями, в пору деятельности некоего Ирландского банка и еще одного – двух столь же почтенных учреждений».
Из газетной хроники Диккенс создал тип на все времена.
«– Надеюсь, – сказал Артур, – что печальная участь тех, кто дал себя объегорить, многим послужит предостережением на будущее.
– Милейший мистер Кленнэм,– со смехом возразил Фердинанд,– откуда столь радужные надежды? Да первый же не менее талантливый плут добьется того же – была бы охота».
О чем и говорит череда героев этого очерка.
Мердл – Мавроди – Мэдофф. Мошенники – мессии. Магистры Математической Магии. МММ, как ни крути.
Декабрь 2009 г.
ПРОЧЬ, ШВЕЙЦАРСКИЕ ГНОМЫ!
Русский богатырь переходного периода
Никто из знающих его людей не зовет его "Павел Бородин", а только "Пал Палыч" или "Паша Бородин". И при одном упоминании этого имени лица знающих людей расцветают улыбками. Паша Бородин – ходячий анекдот. В том смысле, что он набит анекдотами под завязку. Анекдот – его фирменный стиль, его первая сигнальная система, язык межнационального общения. Вместо "здравствуйте" он рассказывает анекдот – крепкий, пахучий, солдатский – и сам первый заразительно хохочет, увлекая окружающих неподдельной искренностью своего веселья. Свои ценят его юмор. Ради своих он готов в лепешку разбиться. Те, кто не ценит, не свои.
А еще Паша Бородин – живая легенда. Русский богатырь, мэр из Сибири, раз увидел его царь-батюшка – первый президент России – и сразу полюбил, да так, что любимая дочь не смогла его оговорить… Ну а второго, тогда еще будущего президента, он уже сам пригрел в трудную минуту на своей широкой груди, взял замом в управление делами Кремля… Подлый арест Паши Бородина швейцарскими агентами на американской границе в тот момент, когда он спешил на инаугурацию сорок третьего президента США, превратил его в интернационального героя из нашего легендарного прошлого – то ли Георгия Димитрова, победившего фашистскую юстицию, то ли Луиса Корвалана, выменянного на Буковского. Как мы боролись за него! Сибирский цирюльник лично отбрил международный империализм, грубо нарушивший наш суверенитет. Лучшие наши публицисты грозили с телеэкрана неразумным хазарам. Может, он и сукин сын, но он наш сукин сын и потому должен сидеть в нашей, а не в какой-то чужой тюрьме. Свободу Паше Бородину!.. Как мы гордились им! В нечеловеческих условиях американского застенка он ни на минуту не прерывал связи с Родиной по мобильнику и продолжал руководить двумя государствами – Россией и Белоруссией, да так, что его отсутствие на нас в сущности никак не сказалось.
Наше время – время удивительных, немыслимых карьер. Вчера министр иностранных дел СССР – сегодня глава независимой Грузии. Вчера – член политбюро ЦК КПСС, ответственный за всю идеологию в супердержаве, назавтра президент независимой Молдавии. Вчера секретарь среднеазиатского обкома, отныне и навеки – падишах. Приватизация национальных суверенитетов – фантастический промысел на постсоветском пространстве… Случай Паши Бородина немного иной. Высокий пост в выморочном государстве – скорей награда за былые заслуги, синекура с подтекстом – так ненавязчиво подчеркивалась экстерриториальность нашего героя. Правда, экстерриториальность эта распространялась только на российскую Генпрокуратуру и ни на какую прокуратуру больше. Но если сидеть тихо… Вот только не может этот большой шумный человек сидеть тихо. Тесно ему в рамках выдуманного назначения, скучно после реальной роли, которую он играл в прошлой жизни. И потому он то идею отгрохать в Питере межпарламентский центр на два миллиарда долларов толкнет (и безо всякого бюджета, с одним Беджетом Пакколи), то, как простой российский гражданин, с простым российским паспортом рванет через границу разделить радость американского народа от инаугурации, не думая о последствиях, тем более о следствиях.
В позднеельцинскую эпоху он был управделами Кремля, в просторечии – кремлевский завхоз. На самом деле он занимал пост номер один в той нашей переходной социально-экономической системе, которую очень условно можно назвать социалистическим капитализмом или капиталистическим социализмом. В отличие от официальной мифологии пост номер один находится не у мавзолея и не у Вечного огня, а у главной кормушки страны – у кремлевского спецраспределителя.
При социализме должность управделами была всегда ключевой. Номинально незаметная, лучше сказать, теневая фигура, действующая за кулисами, а фактически – второе лицо при первом, ибо от него зависело кормление первого лица и его семейства, чад и домочадцев, а заодно и всех остальных лиц данной системы или подсистемы, входящих в номенклатуру.
Это была в высшей степени деликатная политическая, социальная и экономическая работа. Школьные буквари эпохи социализма были полны трогательными святочными историями-наоборот о Цурюпах (был такой министр сельского хозяйства в первом ленинском кабинете), падающих прямо на заседании в голодный обморок. Это прямая клевета на кремлевского управделами. В послереволюционном Кремле была своя столовая, магазин, даже ателье, в котором жены членов политбюро и секретарей ЦК шили себе платья. Это были, так сказать, первые ростки реального коммунизма. Так вознаграждалась лояльность и рвение номенклатуры.
Такого понятия, как "потребительская корзина", при коммунизме не было и не могло быть. Корзины были пусты, потребительство считалось морально ущербным. Зато в арго высшего номенклатурного слоя бытовало словечко "авоська". Это была не та нитяная кошелка, с которой не расставались советские женщины, выходившие на улицу, как на промысел: авось, попадется "дефицит" (попросту говоря, товар). Эта метафизическая "авоська" (или "кремлевский паек") означала набор "элитных" продуктов, никогда не появлявшихся в обычных магазинах, которыми номенклатурные чиновники отоваривались ежемесячно по спецталонам на определенную сумму, исчисляемую фактически по спецкурсу, в специальных местах без вывески. (Мой друг режиссер – документалист Леня Махнач называл клиентуру спецраспределителей не слишком почтительно: «особо одаренными желудками»). Эксклюзивность операции подчеркивалась тем, что делать они это должны были лично. Хотя, конечно, высоким персонам разрешалось нарушать это правило, присылать в спецраспределители водителей или жен. К слову сказать, приобщаясь к политическому таинству, те чудесным образом преображались, обретая особо значительный вид. Если бы тут были посторонние, они бы сразу поняли: вот она – соль земли. Но посторонних в этой очереди просто не могло быть. Так что эта демонстрация значительности была в сущности для себя. Ну и, конечно, для всевидящего ока государства.
В стране победившего коммунизма "авоська" была высшей наградой. Она означала допуск в зону коммунистического потребления, на острова везения, в тайный архипелаг спецраспределителей, дачных поселков, закрытых поликлиник, санаториев, бань, разного рода хозяйств, охот, неволь и прочего чего изволь – всего того, что буйно разрослось из первых ростков реального коммунизма. Так покупалась лояльность номенклатуры в нищей стране. Точно так же, как архипелаг ГУЛаг был коммунистическим адом, архипелаг "АВОСЬКА" был коммунистическим раем. Паек и пайка, бесплатный труд и бесплатное потребление были двумя сторонами одной коммунистической медали. Потом архипелаг ГУЛаг исчез, а архипелаг "АВОСЬКА" остался. Он даже получил немалое развитие по мере гедонизации партаппарата. При Хрущеве партаппарат перестали отстреливать. При Брежневе он уже не скрывал своего желания красиво жить. Правда, как ни напрягалось социалистическое сельское хозяйство, как ни пыхтела промышленность группы "Б", все, что получалось на выходе, это продукты группы «Х». Народу они годились, а вот элите… В общем, нормальные, приемлемые продукты приходилось производить в специальных хозяйствах, где за ценой уже не стояли – речь, естественно, о цене производства. Цена отпуска была фиксированной, символической. Коммунизм в отдельно взятой стране не удалось построить, и его строили в отдельно взятой зоне.
К концу социализма это была исключительно разветвленная система, при этом в каждом министерстве-ведомстве, обкоме-райкоме своя. В Совмине своя. В Верховном Совете своя. В ЦК КПСС, естественно, своя – на высшем уровне. И во главе каждой стоял свой управделами. Это были самые доверенные, самые посвященные лица. Им были доверены тайны первых желудков страны. По-видимому, очень важные тайны. В критический момент в 1991-м два последних управделами ЦК КПСС покончили с собой и вверенные им тайны унесли с собой.
