banner banner banner
Война на уничтожение. Третий рейх и геноцид советского народа
Война на уничтожение. Третий рейх и геноцид советского народа
Оценить:
Рейтинг: 5

Полная версия:

Война на уничтожение. Третий рейх и геноцид советского народа

скачать книгу бесплатно

Ещё более органично нацистская «война на уничтожение» будет смотреться в более узком ряду результатов именно поселенческого колониализма: тех трагических событий, которые разворачивались в Северной Америке, Тасмании, Австралии и Новой Зеландии. Хотя принято считать, что история не имеет сослагательного наклонения, однако постановка гитлеровской попытки захвата «жизненного пространства» в колониально-поселенческий дискурс позволяет с очень высокой долей вероятности сконструировать представление о трагической судьбе народов Советского Союза и Польши в случае победы нацистов. Вторжение германских войск, начавшееся 22 июня 1941 года, стало тем редким случаем в мировой истории, когда, согласно научной формуле Патрика Вульфа, событие не превратилось в структуру.

«Лучше им умереть»: модель геноцида при захвате жизненного пространства

Адольф Гитлер, родившийся 20 апреля 1889 года, – сын XIX столетия. События этого века были для него отнюдь не преданьем старины; наоборот – актуальным контекстом. И в этот контекст входили кровавые геноциды с целью очищения жизненного пространства, осуществленные колонизаторами в Тасмании, Австралии и Калифорнии. Внимательно посмотрев на истребительную политику нацистов, мы обнаружим в ней многие черты, свойственные предшественникам фюрера по делу завоевания Lebensraum. В известной степени это объясняется тем, что успехи «старших товарищей» вдохновляли лидера Третьего рейха, о чём мы говорили в предыдущей главе. Один из первых учёных, показавших связь нацизма с англосаксонской колонизацией, – профессор Гейдельбергского университета Мануэль Саркисянц. «Его [Гитлера] восточный империализм, – полагал он, – был скорее похож на колонизацию англичанами Австралии, чем на британский империализм в Индии… Этот пример был настолько впечатляющим, что, пожалуй, именно он… мог послужить прецедентом для освоения Гитлером… “пространств на Востоке”, послужить моделью для германизации земель – после геноцида и низведения оставшихся жителей до статуса недочеловеков»[108 - Саркисянц М. Указ. соч. СПб., 2003. С. 177.].

Однако дело не только в примере. Дело также и в том, что, преследуя аналогичную цель, нацисты, иногда бессознательно, воспроизводили на Востоке Европы те же приёмы, которые ранее применялись на заокеанских просторах. В разных уголках земного шара действовала одна и та же модель геноцида, производная от поселенческого колониализма.

В колониях истребление начиналось тем легче, что контингент, который шёл в авангарде их освоения, изначально не отличался добросердечием. В Австралии это были каторжники, на американском Западе – разного рода авантюристы и джентльмены удачи, которым зачастую нечего было терять и которых Патрик Вульф эмоционально назвал «пограничным сбродом»[109 - Wolf P. Settler colonialism and the elimination of the native… P. 392.]. Другой учёный, Николас Клементс, характеризуя фронтирменов, отметил, что, с их точки зрения, «права были фантазией… и они не собирались признавать их за дикарями»[110 - Klements N. Frontier’s conflict in Van Diemen’s Land. Hobart, 2013. P. 15.]. Именно пионеры, чувствуя себя без пяти минут обладателями ценных земель, создавали истребительные отряды, уничтожавшие аборигенов, и настоятельно требовали у власти поддержать их начинания. Такой тип уничтожения был, по сути, стихийным и очень быстро принимал обыденный характер. Далее мы будем называть этот тип уничтожения повседневным геноцидом.

Эти кровожадные настроения быстро переходили на уровень местной администрации, поскольку региональная власть была тесно связана с переселенческим обществом. В итоге она либо демонстрировала неспособность обуздать пограничные бесчинства, либо поддерживала их с разной степенью участия. К примеру, на Тасмании колониальное правительство периодически выпускало примирительные прокламации, но они абсолютно ни на что не влияли: ни один белый не был наказан за убийство аборигена, даже если оно совершалось с особой, извращённой жестокостью. В Калифорнии же власти открыто поощряли кровавые экспедиции рейнджеров[111 - Что касается центрального правительства, то оно далеко не всегда отзывалось на запросы фронтира. Так, в США в некоторых случаях, например во время президентства Эндрю Джексона, который лично лоббировал депортацию «пяти цивилизованных племён» за Миссисипи, Белый дом нёс полную ответственность за дискриминационную антииндейскую политику. На других исторических отрезках Вашингтон, наоборот, ограничивал фронтир в его агрессивных устремлениях.].

Наиболее кровавый и быстрый геноцид был осуществлён на острове Тасмания, или, как её первоначально называли, на Земле Ван-Димена[112 - Первоначальное название Тасмании в честь генерал-губернатора голландских колоний в Ост-Индии Антона ван Димена (1593–1645), который организовал экспедицию по исследованию южных морей под руководством Абеля Тасмана. Это имя остров носил с 1642 по 1855 год.]. Здесь с началом британской колонизации в 1803–1804 годах разразилась эпидемия убийств, обращения местных в рабство и безудержного сексуального насилия. По словам историка Алана Мурхеда: «В Тасмании они (аборигены) были поголовно истреблены… поселенцами… и каторжниками… все они жаждали получить землю, и никто из них не собирался позволить чёрным препятствовать этому»[113 - Moorehead A. The fatal impact: an account of the invasion of the South Pacific. 1767–1840. NY, 1966. P. 170.].

Коренное население практически сразу превратилось в объект выслеживания со стороны белого человека. Так, поселенец Адам Амос хладнокровно писал в своём дневнике, что его сын Джеймс «вернулся с охоты на чернокожих». Чуть позже он зафиксирует, что и сам удачно поохотился на туземцев[114 - Пиотровский Б.А. Тасманийцы // Народы Австралии и Океании. М., 1956. C. 273.]. Эти свидетельства не уникальны: «Охота за чёрными была любимым спортом колонистов. Выбирали день и приглашали соседей с их семьями на пикник… после обеда джентльмены брали ружья и собак и в сопровождении 2–3 слуг из ссыльных отправлялись в лес искать чёрных. Охотники возвращались с триумфом, если им удавалось подстрелить женщину или 1–2 мужчин»[115 - Те же самые определения – и в источниках, которые касаются Северной Америки. Так, после войны поселенцев с пекотами (1636–1638) один британский священник писал, что «охота на краснокожих стала весьма популярным видом спорта в новой Англии, особенно если за них давали хорошие деньги, а выслеживание не предвещало чрезмерной опасности». Stannard D.E. American Holocaust. The conquest of New World. Oxford, 1993 // https://play.google.com/books/reader?id=2dpoAgAAQBAJ&hl=ru&num=13&printsec=frontcover&pg=GBS.PA173 P. 116.].

Ценность жизни аборигена в глазах пришельца можно понять из фактов, приведённых биогеографом Джаредом Даймондом. «Один пастух расстрелял девятнадцать тасманийцев из фальконета, заряженного гвоздями, – рассказывает учёный. – Четверо других напали на коренных жителей из засады, убили тридцать человек и сбросили их тела с горы, ныне называемой Виктори-хилл»[116 - Diamond J. The rise and the fall of the third chimpanzee. London, 1991. P. 252.]. Впрочем, многие колонисты не удовлетворялись убийством, они стремились заполучить трофеи «в виде ушей, пальцев и голов… Некоторые каторжники отрезают уши и носы своим убитым жертвам, которые они с ужасным самодовольством демонстрируют своим развратным товарищам и даже гордятся этими дьявольскими достижениями… У одного европейца была кадка с маринованными огурцами, в которую он клал уши всех чернокожих, которых он застрелил. Не менее тревожным был рассказ… о каторжнике по имени Кэрроттс, который однажды отрубил голову туземцу в Ойстер-Бей и заставил свою жену повесить её себе на шею и носить как игрушку. Более того, это жуткое увлечение отрубанием частей тела могло быть применено и к живым жертвам. У скотоводов был обычай загонять мужчин в хижины и отрезать им ножом пенис и яички… Люди, совершавшие такие поступки, не просто чувствовали себя комфортно, убивая и калеча туземцев; они определённо наслаждались этим»[117 - Klements N. Op. cit. P. 115.].

Естественно, подобные развлечения подпитывал англосаксонский расизм, который отказывался видеть в туземцах людей. Так, в 1827 году крупный колониальный чиновник Родерик О’Коннор озвучил распространённое мнение, что местные – «это орангутанги, и считать их людьми – было бы позором для человечества»[118 - Ibid. P. 10.]. Столь циничное причисление тасманийцев к фауне отнюдь не мешало поселенцам устраивать экспедиции для ловли местных женщин и насилия над ними. Гендерный дисбаланс – среди колонистов было ничтожно мало представительниц слабого пола – высвобождал самые низменные инстинкты белых. Иногда, надругавшись над несчастными тасманийками, их убивали на месте, иногда забирали в рабство для постоянных сексуальных утех. «Переживания этих женщин, хотя в основном и не задокументированные, определённо были ужасающи», – справедливо заключает историк Николас Клементс[119 - Ibid. P. 55.]. Полное господство над женщинами часто побуждало переселенцев к столь изощрённым надругательствам, что от их описания кровь стынет в жилах. В качестве наказания тасманийкам разбивали головы дубинками или безжалостно секли кошками, сделанными из сухожилий кенгуру. Но случались и совсем дикие вещи: «Величайшая и наиболее варварская жестокость, практикуемая моряками на Кенгуру-Айленд, была по отношению к чернокожим женщинам; она состояла в том, что моряки отрезали кусок от щеки чёрного мальчика и заставляли их съесть его… моряки привязывают чёрную женщину к дереву, а затем срезают плоть с её бедер, отрезают ей уши и заставляют съедать»[120 - Ibid. P. 70.].

Насилия над обитательницами Земли Ван-Димена приводили в неистовство местных мужчин. Над ними колонисты также издевались; во время похищения женщины её близких, как правило, убивали; иногда мужа могли специально кастрировать, чтобы усилить унижение.

Ещё одним объектом похищений стали дети аборигенов: из них пытались воспитать образцовых покорных слуг. Кроме того, в колонии получила распространение педофилия[121 - Ibid. P. 42.].

Отчаянные попытки аборигенов защититься в британской традиции получили название «чёрной войны». Бунты и выступления коренного населения жестоко подавляла колониальная армия: «Солдаты сорокового полка загоняли туземцев меж двух каменных глыб, расстреливали всех мужчин, а потом вытаскивали женщин и детей из скальных расселин, чтобы вышибить им мозги»[122 - Саркисянц М. Указ. соч. С. 170.].

В 1828 году губернатор Тасмании просто запретил местным появляться в той части острова, где уже обжились европейцы. В случае нарушения запрета солдатам было разрешено убивать аборигенов на месте. Зато сами белые зачастили на территорию тасмайницев, так как их похищение и продажа в рабство (так называемый «отлов чёрных») стали прибыльным бизнесом: за взрослого давали пять долларов, за ребёнка – два. В результате к 1830 году из 5–6 тысяч аборигенов на всём острове оставалось всего лишь двести – их в итоге принудительно вывезли за тридцать миль от Тасмании на остров Флиндерс. Итог трагедии цинично, но точно подвёл историк и журналист Джон Лоуренс Хэммонд: «Тасманийцы были бесполезны и все умерли»[123 - Там же. С. 171.].

Удивительно: собравший огромное количество примеров самого чудовищного насилия над аборигенами современный австралийский историк Клементс не уверен в том, что это можно считать геноцидом[124 - Klements N. Op. cit. P. 110–112.]. Его сомнения основаны на том, что массовое уничтожение аборигенов происходило… во время войны. К окончательному решению колонистов-де подтолкнул не «цвет кожи или вероисповедание туземцев, а эффективность их атак и сила их решимости». Подобная казуистика совершенно неубедительна, особенно при сравнении действий англичан с классическим определением геноцида от Рафаэля Лемкина. Это определение совершенно чётко включает в понятие геноцида создание препятствий к деторождению у какого-либо народа; то, что породило «чёрную войну» – массовое похищение туземных детей с целью обращения их в рабство и женщин ради сексуального насилия уже было геноцидом. А «эффективные атаки» аборигенов стали обречённой на неудачу попыткой избежать этой незавидной участи и привели к тому, что геноцид со стороны колонистов приобрёл другую форму – прямого тотального уничтожения.

Белое население Австралии восприняло опыт соседей с энтузиазмом. Как рассказывает Даймонд, «австралийское правительство, по образцу карательных отрядов тасманийского правительства, создало подразделение конной полиции, так называемых “полицейских для дикарей”; это подразделение выполняло приказ “найти и уничтожить”: аборигенов либо убивали, либо сгоняли с обжитых территорий. Чаще всего полицейские окружали стоянку аборигенов ночью, а на заре нападали и расстреливали всех. Белые поселенцы также широко применяли для уничтожения аборигенов отравленную еду»[125 - Diamond. Op. cit. P. 254.]. Иллюстрацией к последнему тезису может быть красноречивое хвастовство одного из колонизаторов, который в 1885 году говорил: «Чтобы успокоить ниггеров, им дали нечто потрясающее. Еда наполовину состояла из стрихнина – и никто не избежал своей участи… Владелец Лонг-Лэгун при помощи этой хитрости уничтожил более сотни чёрных»[126 - Саркисянц М. Указ. соч. С. 172.].

Н. Н. Миклухо-Маклай сообщал в Русское географическое общество: «Их [аборигенов] вытесняют внутрь страны, всячески преследуют, и убийство чёрного не считается даже преступлением»[127 - Тумаркин Д. Миклухо-Маклай. М., 2012. С. 301.]. Душегубы, учинившие в 1838 году бессмысленную резню на Майелл-Крик в Новом Южном Уэльсе (чуть ли не единственный случай в истории, когда белых австралийцев повесили за убийство «ниггеров»), говорили на суде: «Мы не сознавали, что, убивая чёрных, нарушаем закон… потому что раньше это практиковалось повсеместно»[128 - Саркисянц М. Указ. соч. С. 172.]. На первом процессе по этому делу бандитов и вовсе оправдали: местный житель сообщал в редакцию газеты Australian, что один из присяжных заседателей так пояснял своё решение: «Я смотрю на негров как на стаю обезьян, и чем раньше их сметут с лица земли, тем лучше. Я знал, что эти люди были виновны, но я никогда не видел, чтобы белого человека повесили за убийство чернокожего»[129 - Myall Creek Massacre // https://www.parliament.nsw.gov.au/Hansard/Pages/HansardResult.aspx#/docid/HANSARD-1323879322-22077]. На повторном процессе благодаря принципиальности генерального прокурора и главным образом из-за наличия белого свидетеля убийцам вынесли обвинительный приговор, но общество встретило его с негодованием. Симптоматично заявление газеты «Сидней Морнинг Геральд»: «Эта банда чёрных животных не стоит тех денег, которые колонистам придётся потратить на печать глупых судебных отчётов. Мы и так уже потратили слишком много»[130 - Там же.]. Дело о резне на Майелл-Крик лишь усилило в среде белых австралийцев «заговор молчания» относительно убийств аборигенов. Вторым его следствием стало то, что для расправы с «обезьянами» начали активнее использовать яд: это делало положение убийц более безопасным на случай, если некий чиновник-идеалист вдруг захочет расследования.

«Чёрная кровь на руках “добропорядочных” колонистов Нового Южного Уэльса, и всех вод новой Голландии будет недостаточно, чтобы смыть эти позорные пятна»[131 - Lang J.D. An hisotorical and statistical account of New South Wales. London, 1837. P. 37.], – написал политик и писатель-гуманист Джон Данмор Лэнг об активности соотечественников.

Последнее массовое убийство мирного племени в Австралии, которое подтверждается документами, было совершено отрядом полицейских в 1928 году: жителей захватили, сковали и убили выстрелами в затылок. До прихода нацистов к власти оставалось пять лет.

Америка также в течение нескольких веков была ареной истребления поселенцами коренных народов. Первыми его начали спутники Христофора Колумба, едва только ступив на американскую землю. Cтолкнувшись вдалеке от родины с наивным чужим народом, они молниеносно сбросили тот налёт цивилизованности, который наносили на человека религия, закон и государство в Европе XV века. Вырвавшись за рамки своего мира, конкистадоры охотно шли не только на варварский грабёж, который по крайней мере совершался по рациональным мотивам, но и на патологические истязания индейцев исключительно ради забавы. Начался повседневный геноцид.

«Они разрубали их пополам и бились об заклад, кто одним махом снесёт индейцу голову с плеч, жгли их живьём и творили другие небывалые зверства. Среди прочего рассказал отец Монтесино, что однажды испанцы проводили время в таких забавах на берегу какой-то реки, и один из них схватил младенца, годовалого либо двух лет, и перебросил через плечо в реку, но тот не сразу пошёл ко дну, а некоторое время держался на поверхности, и тогда этот испанец оборачивается и говорит: “Ещё барахтаешься, такой-сякой, барахтаешься?”»[132 - Лас Касас Б. де. История Индий. М., 1968. С. 139.].

Описанное происходило на карибском острове Гаити, где ныне расположены сразу два государства – Доминиканская Республика и Республика Гаити. На всех мировых картах он называется Эспаньола, то есть «испанский», как окрестил его в 1492 году Колумб. В СССР колонизаторскому названию предпочли исконное индейское Гаити, что означает «гористый», которое, по традиции, сохраняется и в современной российской географии. Историки спорят, каково было население острова к прибытию Колумба: цифры колеблются от нескольких сотен тысяч до трёх миллионов. Как бы там ни было, но сокращение населения Гаити в любом случае оказалось катастрофическим: уже спустя двадцать лет на Эспаньоле жили всего 16 000 индейцев[133 - Stannard D. Op. cit. P. 266.]. Остальные были истреблены колонизаторами, умерли от занесённых ими болезней или бежали (впрочем, недалеко и ненадолго); вскоре для работы на золотых рудниках и плантациях испанцам пришлось завозить чернокожих африканских рабов.

То же самое, как рассказывает «История Индий» Бартоломе де Лас Касаса, происходило на Кубе, когда там высадились колонизаторы во главе с Диего Веласкесом, будущим шефом и соперником Эрнана Кортеса в деле покорения Мексики.

«Тут случилось то, что случается всегда и постоянно, а именно испанцы отправились по лесам охотиться за несчастными, “поразмяться”, как они это называют; сие словечко весьма распространено и в большом ходу и в почёте; и стоило им наткнуться на кучку индейцев, они бросались на них и убивали мечами и кинжалами всех, кто попадёт под руку, – мужчин, и женщин, и детей, а прочих связывали и приводили к Дьего Веласкесу и по его слову делили их между собой, столько-то одному, столько-то другому, и хотя индейцы не считались рабами, но должны были служить своим господам пожизненно, и приходилось им ещё тяжелее, чем рабам»[134 - Лас Касас Б. де. Указ. соч. С. 162.].

В скором времени, однако, в испанских колониях геноцид пошёл на убыль. Это было связано с вмешательством испанского государства, католической церкви и общей сменой модели колонизации с очищения жизненного пространства на извлечение ресурсов. Между тем в английской части Америки повседневный геноцид развивался скачкообразно, то затихая, то обостряясь по мере продвижения колонистов вглубь материка. Эта тенденция проявлялась и в XVII, и в XVIII веке, но пик её пришёлся на век XIX, когда Соединённые Штаты начали планомерное расширение на Запад. Самым чудовищным случаем геноцида индейцев стало уничтожение коренного населения Калифорнии.

До 1846 года Калифорния была частью Мексики. Там действовала испанская модель колонизации, в ходе которой местных жителей нещадно эксплуатировали, но не уничтожали. От обострения белых удерживала ещё и диспропорция в численности: колонистов в Калифорнии насчитывалось около 14 000, индейцев же в 11 раз больше. Всё изменилось после присоединения этой территории к США, которое совпало с обнаружением золота на землях местного фермера Джона Саттера. В Калифорнию хлынули толпы авантюристов, мечтавших о быстром и баснословном обогащении. Белое население стало расти, причём за счёт грубого и ожесточённого контингента. Эти новые люди видели в индейцах не только дикарей и низшую расу. Они видели в них помеху своим планам: во-первых, потому что индейские племена могли перекрыть доступ к золотоносным территориям; во-вторых, потому что индейцы были включены в экономическую модель колонистов мексиканского периода; коренных американцев белые старожилы нанимали в качестве старателей – пришлые босяки хотели лишить конкурентов этого преимущества. Так сложились специфические условия для повседневного геноцида, масштабы которого росли с каждым днём. Дальнейшее весьма напоминает схему, по которой развивались события в Тасмании. Чем больше бесчинствовали колонисты, тем сильнее становилось сопротивление местного населения. Белые, однако, называли это сопротивление… агрессией, обусловленной природной склонностью дикарей к насилию. Они призывали решить проблему радикально, через «войну на уничтожение», и вели её своими силами.

Так же как и на Тасмании, органы правопорядка закрывали глаза на происходящие расправы. В 1850 году, несмотря на геноцид, охвативший земли штата, за убийство индейца осудили лишь одного колониста. Бенджамен Мэдли справедливо пишет, что если бы жертвой стал белый, преступника почти наверняка повесили бы… В этом же случае шериф заставил виновного… постирать ему одежду, причём, выполнив дело наполовину, бандит сбежал[135 - Madley B. An American genocide. The United States and the California Indians Catastrophe. 1846–1873. New Haven, 2016. P. 211.].

Как же относилась к происходящему местная власть? Если на Земле Ван-Димена администрация хотя бы прибегала к гуманистической риторике, то правительство Калифорнии яростно поддерживало истребительные намерения фронтира. Первый губернатор штата Питер Барнетт сам был недавним переселенцем из Орегона – вполне естественно, что он разделял воззрения большинства новоприбывших. В обращении к Законодательному собранию в 1851 году он открыто заявил: «Война на уничтожение продлится до тех пор, пока индейская раса не исчезнет»[136 - Secrest W.B. When the great spirit died. The Destruction of the California Indians. 1850–1860. Sanger, 2003. P. 14.]. Он и его преемники поощряли создание истребительных рейнджерских отрядов и договаривались с Вашингтоном об их финансировании.

Исследователь Уильям Секрест, автор книги «Когда Великий Дух умер: уничтожение индейцев Калифорнии в 1850–1860 гг.», приводит справедливое замечание своей коллеги Мэри Сандоз, которая писала, что «влияние определённых условий… даёт большой процент людей, взирающих на истребление “других” (обладающих к тому же тем, чего нет у них самих) как на уничтожение диких зверей. Не только нацисты или члены ку-клукс-клана творили такое. Подтолкнуть к этому можно каждого, если действовать достаточно убедительно»[137 - Secrest W.B. When the great spirit died. P. 13.].

По мнению Cекреста, «калифорнийцы 1850-х находились под влиянием. Это было влияние губернаторов, которые твердили о неизбежной войне на уничтожение; под влиянием чиновников, которые называли индейцев грязными дикарями; под влиянием прессы, которая пускала утки и постоянно делала замечания о краснокожих вырожденцах… Главным словечком эпохи было “уничтожение”. Оно уже использовалось давно и часто. Оно было подхвачено газетами, оно звучало в военных отчётах, письмах, правительственных документах и журналах того времени. Это слово подготовило почву для резни»[138 - Ibid. P. 352.].

Секрест, изучивший много документов эпохи, убедительно доказал, что оборот «война на уничтожение» как идиома, обозначающая завоевание жизненного пространства в борьбе с «низшей расой», часто использовался именно во время истребления индейцев. Вот несколько красноречивых цитат.

«Безопасность нам обеспечит только война на уничтожение…» («Сан-Франциско Дейли», май 1850-го)

«Вина за несколько грабежей, как всегда, была возложена на индейцев. Это следствие войны на уничтожение». (Агент по делам индейцев Реддик Макки – губернатору, 1852)

«Группа людей наткнулась на поселение и… убила 140 индейцев. Такова их судьба – быть уничтоженными». (Из письма вевервилльского торговца домой, 1852)

«Северные поселенцы придут к своим диким врагам с суровой и беспощадной войной на уничтожение». («Мэррисвил геральд», октябрь 1855-го)[139 - Ibid. P. 88.]

Красноречивые примеры результатов этой пропаганды даёт нам автор классической работы «Ружья, микробы и сталь» Джаред Даймонд:

«Взять только один пример – севернокалифорнийское племя яхи численностью около 2 тысяч человек, из которых никто не владел огнестрельным оружием. Племя перестало существовать всего лишь после четырёх рейдов вооружённых белых поселенцев: утреннего набега на деревню яхи 6 августа 1865 г., в котором принимало участие 17 человек; нападения на яхи, попавших в засаду на дне оврага, в 1866 г.; расправы над 33 индейцами, перед этим загнанными в пещеру, около 1867 г., и учинённой 4 ковбоями окончательной расправы над 30 яхи, которые снова были вынуждены укрыться в пещере, около 1868 г.»[140 - Diamond J. Guns, germs and steel. W.W. Norton, 1999. P. 374.].

Даймонд справедливо замечает, что эти действия не были результатом специальных войсковых операций, а cовершались частным порядком. В этом смысле (как пример инициативы снизу) уместно рассказать о другой трагедии индейцев Калифорнии – так называемой Войне Мендосино (или войне Джербо), которая на самом деле была не войной, а резнёй.

В конце 1850-х годов в округе Мендосино располагалась резервация, населённая по большей части индейцами племени юки. Поблизости, в Лонг-Велли, находился городок переселенцев, а в местечке Раунд-Вэлли, тоже неподалеку, стояла часть 6-го пехотного полка армии США под командованием лейтенанта Эдварда Диллона и майора Эдварда Джонсона.

23 марта 1859 года Диллон записал в дневнике, что местные жители «две недели рыскали по окрестностям в поисках индейцев… и, как сейчас сообщается, убили 240 человек»[141 - Secrest W.B. Jarboe’s war // Сalifornians. 1988. № 6.P. 16.]. Причиной послужило похищение скота у фермера Х.Л. Холла: кто это сделал – неизвестно, но априори предполагалось, что это юки. Совершив во главе группы поселенцев две сотни убийств без разбора, Холл явился к Диллону и спросил, что он об этом думает. Лейтенант ответил, что не испытывает ни малейшей симпатии к их делишкам и ничуть не удивится, если в ответ индейцы убьют каждого белого в Лонг-Велли. На это фермер заявил, что жители собираются организоваться и уничтожить вообще всех индейцев в округе. Лично он, Холл, не видит ни одной причины, почему это не может быть сделано.

Военных такие планы откровенно встревожили. Они боялись, что кровавые экспедиции Холла развяжут крупный конфликт, для которого, казалось бы, не было никаких оснований. 1 мая 1859 года майор Джонсон отправил губернатору Калифорнии Уэллеру доклад с предостережениями:

«Ни когда-либо за последние два года, ни теперь индейцы юки не начинали открытой войны с белыми. Но белые ведут непримиримую войну на уничтожение, не делая различия между невинными и виновными»[142 - Madley B. California's Yuki Indians: Defining Genocide in Native American History // Western Historical Quaterly. Vol. 39. 2008. № 3.P. 319.].

Джонсон развеивал насаждавшиеся Холлом мифы, будто «дикари» расправились с двадцатью мирными поселенцами. На самом деле, писал майор, за последнее время было убито всего двое белых, и они «вполне заслужили эту участь». Резюме его доклада звучало однозначно: «В защите нуждаются индейцы, а не белые».

Тем не менее усилия майора пропали даром. Поселенцы организовали отряд рейнджеров, который вскоре получил от Уэллера официальный статус и приступил к тотальной зачистке. Операцию возглавил известный в округе ненавистник индейцев Уильям Джербо. Расправы следовали одна ужасней другой, слухи об этом достигли даже губернатора: Уэллер адресовал Джербо послания с просьбой уничтожать лишь дикарей и не трогать миролюбивых индейцев, а также щадить женщин и детей. Джербо туманно отвечал, что это не так просто – разобрать, кто тут дружелюбен, а кто нет. Холл же в кругу поселенцев прямо говорил, что детей жалеть нечего: «Гнида становится вошью».

Единственным местом, где индейцы могли укрыться, оказался военный лагерь. Очевидец воспроизводит отчаяние одного юки, который, прибежав в полк, кричал солдатам: «Вы призывали нас уйти в резервацию, где нас не побеспокоят, и что теперь?! Наши мужчины, женщины и дети мертвы». Военные отчёты полны сочувствия юки, но стоит признать: оно проявилось лишь в том, что пехотинцы отказали рейнджерам в совместных рейдах. Полномочий помешать им военные не получили, а действовать на свой страх и риск не решились. Всё это привело к тому, что, по словам Диллона, край, некогда кишевший индейцами, буквально обезлюдел. За 1850–1860-е годы из четырнадцати тысяч юки осталось всего шестьсот.

Ещё одним примером может служить резня вийотов на Индиан-Айленд в Калифорнии 26 февраля 1860 года, которую учинили расисты из старательского посёлка Эврика. Подкравшись к индейскому поселению, злодеи зарубили топорами более шестидесяти спящих человек, в основном женщин и детей. Эти события впоследствии получили широкую известность, так как оказались связаны с выдающимся американским писателем Бретом Гартом[143 - Фрэнсис Брет Гарт (1836–1902) – выдающийся американский писатель, знаменитый рассказами из жизни золотоискателей Калифорнии.]. Гарт, тогда помощник редактора газеты «Северный Калифорниец», уже 29 февраля написал обличительную статью о расправе… и вынужден был бежать из города, потому что местные жители собрались линчевать «молодого негодяя»[144 - Ковалёв Ю.В. «Золотая Калифорния» Фрэнсиса Брета Гарта // Гарт Ф.Б. Трое бродяг из Тринидада. М., 1988. С.9.].

В результате индейское население Калифорнии за двадцать лет сократилось с 150 000 до 30 000 человек. Во многом благодаря фундаментальному исследованию «Американский геноцид» Бенджамена Мэдли власти Калифорнии в 2015 году признали, что сто лет назад на территории штата осуществлялось целенаправленное истребление коренных народов. Новый губернатор Гэвин Ньюсом, выступая в центре индейского наследия, сказал: «Это называется геноцидом. Вот что это было – геноцид. По-другому это никак не назвать, именно так следует писать об этом в книгах по истории. И поэтому я здесь, чтобы сказать: “Я от имени штата Калифорния прошу прощения”»[145 - Dobuzinskis А. California governor apologizes to Native Americans, cites 'genocide' // https://www.reuters.com/article/us-california-native-americans/california-governor-apologizes-to-native-americans-cites-genocide-idUSKCN1TK03P].

Впрочем, индейцев уничтожали отнюдь не только в Калифорнии. Исследователь и правозащитница конца XIX века Хелен Хант Джексон собрала немало свидетельств массовых убийств индейского населения по всей территории США. В декабре 1863 года было задокументировано массовое убийство индейцев понка в Небраске. Солдаты американской армии совершили нападение на небольшую группу, которая возвращалась домой из соседнего селения. Жертвы пытались спрятаться, но их выдала собака – как рассказал выживший индейский ребёнок. Услышав лай, «солдаты спешились и методично, одного за другим, убили беспомощно жавшихся друг к другу трёх женщин и маленькую девочку… Одной из убитых, матери этого мальчика, трижды выстрелили в голову, перерезали горло и почти отрубили голову ударом сабли; с тела другой, самой молодой женщины, сорвали юбку и всю другую одежду, оставив её голой!»[146 - Jackson H.H. A century of dishonour. NY, 1889. P. 194.] Вялое расследование этих событий ни к чему не привело.

Ещё один «обыденный» случай произошёл у реки Огден в штате Юта, когда группа американских охотников на пушных зверей совершила нападение на лагерь индейцев шошонов, которые им просто не понравились. В результате атаки 25 шошонов были убиты, остальные «даже не защищались, но бежали в ужасе; и при этом, исходя из свидетельств хвастливых убийц, у индейцев не было оружия. Судя по всему, в крови этих трапперов проснулась дикая жажда расправы, и они учинили ужасное. Они преследовали индейцев, ловили их арканом как скотину и тащили за собой, пока те не умирали»[147 - Ibid. P. 381.].

В один из февральских дней 1854 года на территории Орегона шахтёры вступили в перепалку с индейским вождём, дело дошло до взаимных оскорблений. На следующее утро белые напали на спящий индейский посёлок, убили 16 человек и сожгли все вигвамы. Расследование Бюро по делам индейцев показало, что у индейцев было всего пять ружей, включая два сломанных, и не более пяти патронов, так что они никак не могли угрожать хорошо вооружённым поселенцам. Помощник местного агента Ф.М. Смита писал cвоему руководству: «Я расцениваю убийство тех индейцев как один из наиболее ужасных актов насилия, когда-либо совершённых цивилизованными людьми. Но что может быть сделано? Лидеры карательного отряда не могут быть арестованы, хотя правосудие вопиет об их наказании. Здесь у нас нет даже мирового судьи; что касается военных, размещённых в форте Орфорд, то там их всего лишь четверо. Если такие убийственные нападения будут продолжаться, индейским войнам в Орегоне не будет конца»[148 - Jackson H.H. Op. cit. P. 385.]. Итак, убийцы остались безнаказанными, как и в сотнях подобных случаев.

Одной из наиболее известных расправ, произошедших с участием американской армии, стала так называемая бойня на Сэнд-Крик. В конце 1850-х годов в Скалистых горах было найдено золото – и туда ринулись толпы авантюристов. Путь к драгоценному металлу лежал через крупную резервацию, поэтому губернатор Колорадо Джон Эванс, поддержанный федеральными властями, начал принуждать индейцев к переселению. В 1861 году часть племён уступила требованиям белых: территория резервации при этом сокращалась в 13 раз. Однако воины-псы (одно из семи шайенских племён) отказали Эвансу и его эмиссарам. Между поселенцами и коренным населением всё чаще происходили стычки, спровоцированные обеими сторонами. Всё больше и больше белых склонялись к тому, что «дикари» обязаны подчиняться и переговоры с ними излишни: если они не хотят покоряться, их стоит просто истребить. Осенью 1864 года священник Уильям Кроуфорд свидетельствовал, что в Колорадо «существуют только одни настроения в отношении окончательного решения, которое должно быть принято по поводу индейцев: пусть они будут уничтожены все – мужчины, женщины и дети»[149 - Lewy G. Were American Indians the Victims of Genocide? // http://historynewsnetwork.org/article/7302]. В колорадское законодательное собрание внесли законопроект об истреблении всех скунсов и индейцев[150 - Стингл М. Индейцы без томагавков. М., 1978. С. 347.] – и американская армия вместе с местными рейнджерами отправилась зачищать территорию от непокорных краснокожих. Признаком нарождающейся войны стало немотивированное убийство Звезды и Худого Медведя – двух вождей, пришедших на мирные переговоры в американский лагерь у реки Смоки-Хилл.

Одно из военных соединений возглавил участник Гражданской войны полковник Джон Мильтон Чивингтон. Убеждённый расист своё кредо сформулировал так:

«К чёрту всех, кто любит индейцев!.. Я пришёл уничтожать индейцев и верю, что под небом нашего Господа для их уничтожения хороши и достойны все средства… Убивайте и скальпируйте всех, больших и маленьких; гниды станут вшами»[151 - Браун Д. Схороните моё сердце у Вундед-Ни. Хабаровск, 1988. С. 109.].

Его солдаты, два кавалерийских полка и волонтёры, про которых Эванс говорил, что «они воспитаны убивать индейцев и они должны убивать индейцев», – всего человек семьсот, – несколько месяцев гонялись за краснокожими по прериям, но так и не смогли никого поймать. 28 ноября 1864 года они наткнулись на поселение шайеннов и арапахо, которые подчинились требованиям губернатора. Над посёлком развевался флаг США – символ миролюбивых настроений. Чивингтона, однако, это не волновало: встав наутро, после хорошей вечерней попойки, он отдал приказ атаковать посёлок и уничтожить всех его жителей. Капитан Силас Соул отказался посылать свой 1-й кавалерийский полк выполнять это безумное распоряжение. Но 3-й кавалерийский полк и добровольцы охотно пошли убивать.

Началась кровавая расправа. Людей не просто казнили: их разрубали на куски, ломали им конечности, отрезали груди и половые органы. Трое солдат развлекались стрельбой по трёхлетнему ребёнку. Одной индианке вырезали из утробы плод и тут же сняли с него скальп. Семидесятилетнему вождю шайеннов Белой Антилопе нападавшие отрезали мошонку, чтобы сделать из неё кисет. Когда орда, оставив за собой гору по меньшей мере в 160 трупов, вернулась в Денвер, местная газета написала: «Всё прошло хорошо. Воины Колорадо вновь стяжали славу, и скальпы, снятые с краснокожих, были театрально показаны публике к её неописуемому восторгу


Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги
(всего 11 форматов)