скачать книгу бесплатно
– Такое чувство, что у тебя в мыслях ералаш, не хочу мешать… – Глазки ее хитро прищурились, и Трофимов тут же решил плюнуть на все условности. Не сбегать же от такой красавицы!
– Синичка, ты обещала, что тебя можно будет украсть… – Он решительно обнял ее за плечо и повел рядом с собой. – Так вот, ты украдена!.. Какая у тебя шуба холодная…
– Сашок, так ведь зима на улице, не замечал?
* * *
– Только тише, – предупредил Саша, открывая дверь, – мама спит. Проходи сразу ко мне.
Не включая свет в прихожей, он показал на свою комнату, но Синичка застряла у зеркала, пытаясь в полной темноте подправить прическу:
– Какое у тебя громадное зеркало! Июньское?
– Что за июньское? Мое!
– Саша, это ты? – донеслось из маминой комнаты.
– Я это, – Трофимов буквально втащил девушку за собой и сказал в коридор: – Все в порядке, спи.
– Разбудили? Ой, извини меня пожалуйста…
– Ничего, просто она за меня волнуется, вот и не спит.
Саша включил свет, Синичка испуганно вскрикнула:
– Как ярко!
– Это тебе после темноты кажется. Кофе будешь? – не дожидаясь ответа, хозяин сходил на кухню и поставил чайник. Когда вернулся, то обнаружил, что девушка, так и не сняв шубу, пытается что-то разглядеть на экране телевизора, прикрываясь ладонью от света люстры.
– Синичка, ты чего?
Девушка шарахнулась от «одноглазого друга», зацепилась за край ковра и плюхнулась на диван.
– Извини, – прошептал Саша, – я не хотел тебя испугать.
– А я и не пугаюсь!
– Заметно.
– А правда, – она показала пальцем на телевизор, – что эта штука всякие вещи показывать может?
– Боже, Синичка, ты что, с Луны свалилась?
– А что, очень заметно?
– Да нет, – засмеялся Саша, – только когда разговариваешь. Хочешь, я видик запущу?
– Видик? – удивилась она.
– Понял, – включился Трофимов в ее игру, – у вас на Луне их нет.
Он пошарил по полке и после некоторых колебаний поставил фильм Сталлоне «Изо всех сил». Девушка уставилась на экран, словно первый раз телевизор видела. Саша потоптался рядом, пожал плечами и отправился за обещанным кофе.
За то время, что он наполнял чашки и делал бутерброды, она даже не разделась.
– Сашок, как здорово! Они как настоящие! – Ее детский восторг не мог не вызвать ответной улыбки, – Ты, наверное, жутко богат?!
– Я-а? – изумился Трофимов. – С чего ты взяла?
– Я же вижу: зеркало выше головы, свет в комнатах как днем, ковры везде на полах, «видик». Откуда столько всего у простого человека?
– Скажешь тоже, богач, – удивился Саша, ставя чашки на журнальный столик. – Зеркало магазинное, ковры синтетические, а магнитофон с телевизором куплены на обычную зарплату. Водителем я работаю, на автобусе. Есть у вас на Луне такие?
– Я знаю, это такие большие сараи на колесах? В них людей возят? Давно знаю. И тебе так много платят?
– Скажешь тоже – много. Ты лучше на свою шубу посмотри, за такую сотню видиков дадут!
– Неправда, она обыкновенная, из шкурок.
– Понял, – покорно согласился Саша, прихлебывая кофе, – у лунатиков свои причуды. Кстати, ты в шубе еще не сварилась? Может, снимешь?
– Ой, извини, сейчас. – Синичка сняла шубу, кинула ее в кресло. Перехватила удивленный взгляд и тут же попыталась оправдаться: – У нас все так одеваются! Тебе не нравится? А что носят у вас?
Платье ее напоминало несколько кусков яркой ткани, намотанных на манекен.
– Нет, почему? Нравится.
– Саша, я все чувствую. Я тебе такая не нравлюсь?
– Нет, нравишься.
– Значит, платье не нравится! А у вас какие носят? – Она повернулась к экрану, на котором грузовик как раз давил легковушки.
– Нет, туда не смотри, там только проституток показывают. Лучше я у мамочки «Бурду» стащу.
Допив свою чашку, Трофимов прокрался в соседнюю комнату, тихонько достал из шкафа несколько журналов и принес Синичке, а сам пошел варить новую порцию кофе. Точнее, кипятить воду – кофе он употреблял растворимый.
Вернулся минут через десять. Гостья внимательно изучала последние визги моды, не забывая, впрочем, посматривать за телевизионными приключениями.
– Ну как, птичка-синичка? – спросил Трофимов, присаживаясь рядом.
– Красивые. Несколько странноватые, правда, – она подняла глаза на Сашу. – Тебе какое платье больше всего нравится?
– А тебе?
– Нет, Сашок, я хочу, что б тебе нравилось.
– Ты мне и так нравишься.
– Это правда, – не спросила, а скорее сообщила она. – Как хорошо, что ты мне поверил. Пришел. – Она опустила журналы на колени, осторожно дотронулась указательным пальцем до своего виска, потом до виска Саши, нежно провела пальцами по его бровям, по щеке. – А я сразу почувствовала, что… что… – она замялась. – Не знаю, просто, очень захотелось до тебя дотронуться. Хотя бы прикоснуться.
Молодой человек поймал ее пальцы губами.
– Как хорошо, что ты пришел…
Саша немного поколебался, потом решительно обнял ее и поцеловал. Журналы громко шлепнулись на пол. То ли от кофе, то ли от усталости закружилась голова. А может, и от поцелуев. Они сжимали друг друга целую вечность, забыв о времени, пока вдруг громко не хлопнула дверь на лестнице.
– Что это? – вздрогнула Синичка.
– Сосед на работу пошел, ему далеко ехать.
– Саш, – она повернулась к окну, – так уже утро!
– Какое утро, темень на дворе!
– Ой, мне бежать нужно, – она метнулась к дверям, вернулась, пронзительно взглянула ему в глаза, словно хотела заглянуть куда-то глубоко внутрь, быстро поцеловала, опять бросилась к двери.
– Стой, шуба!
– А? – она недоуменно посмотрела на него, на кресло, подхватила шубу, но Саша успел поймать девушку в объятия:
– Куда ты торопишься? Ну подожди немного!
– Я не могу, Сашенька! – она чмокнула его в губы и решительно освободилась из рук.
– Постой, хоть телефон оставь! Где мне тебя искать?! Как увидеть?!
– В следующее полнолуние, на том же месте.
– Целый месяц?! А раньше?
Она молча сражалась с дверным замком.
– Постой, я провожу.
– Не надо, Саша, нельзя, – замок наконец поддался, она выскочила из квартиры и тут же вернулась: – Сашенька, милый, не сердись. Я тоже не хочу расставаться, но надо бежать.
Синичка бросила в сторону окна загнанный взгляд, но все равно шагнула в квартиру и крепко обняла молодого человека:
– Не сердись!.. Постой, ты ведь людей возишь? А ты можешь отвезти нас на остров с двумя факелами? Он здесь, в устье реки. Тогда я смогу в следующий раз снова отпроситься!
– С факелами? Васильевский, что ли?
Вместо ответа она чмокнула его в последний раз и выскочила за дверь.
* * *
Проснулся Олег за несколько минут до звонка будильника в полуодуревшем состоянии. Нет, он не наелся мухоморов, и не облопался жареной свининой: будучи в своем сне Господом Богом, Олег, как оказалось, не просто не нуждался в пище, а был физически не способен есть. Но уж насмотрелся на разгул страстей досыта, до того, что от зрелища празднества и сам охмелел. Он пел со всеми песни, и танцевал под крупными белыми звездами с разгоряченными девками, ощущал нескромные взгляды женщин… Но в конце концов все дорадовались до того, что не вязали лыка, и к утру просто рухнули, кто где был, словно вампиры, попавшие под удар священных солнечных лучей. Даже Дьявол забрался в мягкий высокий стог и завернулся там в свой толстый плащ.
А Создатель – проснулся.
Он встал, нажал кнопку будильника, сладко потянулся. Голова гудела, как с похмелья. Похоже, мухоморы вредно не только есть – на них и смотреть опасно. Потом Олег отправился на кухню, заглянул в холодильник и отрезал толстый шмат колбасы: после бурного ночного застолья хотелось прожевать что-то реальное. Потом поставил на огонь кастрюлю с молоком для каши и чайник. Отошел к окну.
За покрытым изморозью стеклом кружились снежинки. Вяло и неторопливо. Так ведь двор – колодец. А на улице наверняка ветрюга хлещет. И снег, несмотря на холод, мокрый и липкий. А еще – грязно-бурый, вылетающий из-под колес машин и насмерть прилипающий к брюкам. Нет, мир, который создал Он, намного лучше.
Хотя рамы и были оклеены на совесть, от окна все равно тянуло холодом. Зима. В квартире такой холод, что Танюшка уже почти месяц с головой под одеялом спит. Как только не задыхается? Вот бы забрать ее с сынишкой в свой сон хоть на пару часов! Отогреться, позагорать, подышать свежим воздухом. Искупаться в теплом прудике, наконец! Но – никак. А жалко. Так хочется подарить своим капельку лета…
Олег залил кипятком растворимый кофе, убавил огонь под молоком и понес чашку в комнату. А когда жена замурлыкала от бодрящего аромата, предложил:
– Давай в Ботанический сад сходим? В тропическую оранжерею?
– Пошли, – немедленно согласилась Таня. – Только когда? Ты работаешь каждый день чуть не до полуночи!
– Ну, как на выставку наши ювелиры свалят, так и отправимся. Прогуляю пару деньков – никто не заметит.
– Ура-а! Папка дома будет! – Танюша выпростала из-под одеяла руки, призывая мужа в объятия. – И когда выставка?
– Через пять дней. – Олег прижал правую руку к груди, а левую клятвенно вскинул над собой: – Пять дней, а на шестой – гуляем!
МАРТ
Деревню они покинули только на второй день. Точнее – ночь. После бурного празднества селяне зашевелились только к вечеру. Вставали. Покачиваясь, подбирались к столу, жадно отпивались соком, уже начинавшим бродить после двухдневного пребывания на солнцепеке. Сил пожевать жаренной свинины хватило только у пяти – шести человек. Остальные просто расползались по избам, где, по всей видимости, попадали в постель. Про гостей никто и не вспоминал. Восседая во главе «банкета» в гордом одиночестве, Создатель обозревал место торжества, больше похожее на поле битвы и откровенно скучал. Наконец, из стога выполз слегка опухший Дьявол. Встретившись с Олегом взглядом, слуга мгновенно угадал желание повелителя и через двадцать минут оба они уже покачивались в седле.
Ночь в здешнем мире отличалась покоем: ни единого звука, ни малейшего шороха. Глухой топот копыт по мягкой дорожной пыли разносился, словно грозный голос там-тама, а дыхание коней напоминало оглушительный рев драконов. Вверх-вниз стремились десятки крупных звезд, размером заметно уступающих земной Луне, но по яркости весьма ее превосходивших, и поля вокруг были освещены куда лучше питерских полуночных улиц. Воздух казался прохладным, но не морозным. Просто тело отдыхало от избытка солнечного тепла.
«Ай да я, ай да молодец, – подумал Олег, – классный все-таки мир придумал. Курорт. Самому себе завидно. Целый мир, да такой прекрасный! И я – его Создатель!»
В ночной тиши они благополучно миновали две спящие деревни, но вскоре над горизонтом взметнулось ослепительное светило, потом еще одно, еще, и настал день. А вместе с ним и безмерный восторг жителей третьей деревни.
На этот раз буйный праздник не вызвал у Олега восторга. Понаблюдав, как объевшиеся мухоморов селяне быстро теряют разум, он пересел за стол к слуге:
– Слушай, Дьявол, мы что, так и будем проводить дни на попойках, а к морю красться по ночам, словно тати какие? Неужели нельзя проехать спокойно, без всех этих… торжеств?
– Все в твоей власти, Создатель, но только тогда ты не получишь в этом мире достойной встречи.
– Спасибо, дорогой, но «достойной встречи» я уже накушался – во! – Олег красноречиво провел ладонью по горлу.
– Мы двигаемся по главной торговой дороге, Создатель. Через самое сердце пахарских селений. Можно повернуть и объехать деревни по кружному пути, по границе с голодными землями. Жизнь там более опасна, а люди угрюмы, насторожены и не умеют радоваться праздникам. Путь удлинится на пару дней, но никаких застолий нас не ждет. Клянусь!
– Ты убедил меня, рогатый. Тем паче, что если обойтись без праздников, то кружной путь будет короче прямого.
– Твоя воля – закон для этого мира, Создатель.
– Вот и хорошо. А теперь, пожалуй, я последую твоему вчерашнему примеру и заберусь в какой-нибудь стожок отдохнуть. Этого уже никто явно не заметит. Разбуди меня, когда рассветет.
Олег встал из-за стола, огляделся кругом. На него и вправду больше не обращали внимания. Селяне играли в жмурки: несколько парней с завязанными глазами и растопыренными пальцами бегали по огороженной улице. Время от времени им в лапы попадались девицы, которые визжали – то ли от страха, то ли от удовольствия, – но легко вырывались, и охота продолжалась снова.
Олег прошел вдоль плетня, открыл ближайшую калитку, миновал несколько яблонь с низкими густыми кронами. Показался дом. Точнее, мазанка. Почти вся побелка с нее уже сползла, а местами и глина обвалилась, обнажив решетчатый каркас. Солома крыши торчала неопрятными клочьями. В такой дом и входить-то не хотелось. Создатель сунулся в низкий покосившийся сарайчик рядом, и тут же шарахнулся назад от дружелюбного, но неожиданного хрюканья.
