скачать книгу бесплатно
АРХИВАРИУС
«Мужики» и «жонки», соединяйтесь!
В 1646 году один из осведомителей извещал воеводу Глеба Патрикеева о том, что в Нижнем Новгороде «в банях парятца всякие люди, мужики и жонки вместе, а так делают, как бы забыв про суд Божий, и друг друга в телесном обнажении не стыдясь, и родственного происхождения не берегучи» (Российский государственный архив древних актов – РГАДА).
Владельцев бань били кнутом, дабы они соблюдали нормы морали. А нынче всё возвращается в ту же самую борозду. В саунах, коих теперь тьма-тьмущая, опять «парятца» совместно, правда, это удовольствие дороговато. Но что поделать — зело любят нижегородцы острые ощущения.
Не Антихрист, но блудлив
Об Антихристе – сыне Сатаны – богословы, астрологи, писатели и поэты говорят уже в течение многих веков. Бесчисленные пророчества связывают его появление с концом света, с ужасом от ожидания этого таинственного врага.
Слухи о том, что Антихрист родился или вот-вот родится, муссировались, как правило, в переломные эпохи. Назывались и конкретные даты: 999-й год, 1366-й, 1376-й… В 1412 году Винченцо Феррар «прознал из достоверных источников», что Антихристу уже исполнилось девять лет (Пернатьев Ю, Пророчества знаменитых ясновидящих. Литрес, электронная библиотека, 2014). Но, увы, «достоверные источники» оказались недостоверными.
Протопоп Аввакум, по его словам, видел Антихриста своими глазами. «Ведут его ко мне два в белых ризах наголо человека, – писал он. – Плоть-то у него вся смрадна, зело дурна, огнём дышит, а из ноздрей и из ушей пламя смрадное исходит… И дурно мне стало и ужасно» (Житие протопопа Аввакума. Горький, Волго-Вятское книжное издательство, 1988).
Когда староверы стали утверждать, что Антихрист воплотился в патриарха Никона (это было в 1666 году — прорицатели напророчили, что именно в этом году Антихрист заявит о себе), Аввакум опроверг эти домыслы. «Никакой это не Антихрист, — заявил мятежный протопоп. – Антихрист у нас на Руси не родится. А Никон – это шиш Антихристов, плутишко. Я Никона знаю. Недалеко от моей родины родился, между Мурашкина и Лыскова, в деревне, отец у него черемисин, а мать русалка. А он, Никитка, колдуном учинился, да баб блудить научился, да к чертям попал в атаманы» (там же).
Никон был избран патриархом после смерти его предшественника, Иосифа, в 1652 году. Он вынудил царя дать обещание не вмешиваться в дела Церкви. И тут начался раскол, поскольку новый патриарх задумал привести русские православные обряды и книги в соответствие с греческими.
Перед Великим постом 1653 года Никон предписал совершать крестное знамение тремя перстами, что противоречило актам Поместного Стоглавого Собора 1551 года, закрепившим двоеперстие. Собор 1654 года положил начало делу унификации московских книг в соответствии с греческими, напечатанными на Западе. В 1656 году всех, крестящихся по-старому, объявили еретиками и предали анафеме.
Но и Никон, в конце концов, подвергся опале. В декабре он был сослан в Ферапонтов Белозёрский монастырь, а после смерти Алексея Михайловича его перевели под более строгий надзор.
Ссылка продолжалась до 1681 года, Никону, уже тяжело больному, было разрешено вернуться в Воскресенский Новоиерусалимский монастырь, на пути к которому он скончался. Но на его реформах крест не поставили. Они остаются в силе до настоящего времени.
А что касается Антихриста, то по-прежнему пророчеств о его приходе не счесть. Как и о конце света. Наверное, эти темы будут муссироваться, пока существует человеческая цивилизация.
Воевода-изобретатель
Давным-давно это было — ещё в XVII веке. Назначил тогда государь воеводой в Нижний Новгород боярина Василия Андреевича Коржбок-Столпину. И тот придумал весьма оригинальный способ обогащения.
Своё внимание Коржбок-Столпина обратил на острог, где томились в кандалах разбойники и душегубы. И, сговорившись с ними, стал отпускать их под конвоем для сбора милостыни. Половина её оставалась у колодников, а вторую половину воевода клал в свой карман.
Но выручка была невелика. И тогда Столпину осенило: а почему бы не использовать преступников в качестве загонщиков во время охоты?
Это «рационализаторское предложение» было воплощено в жизнь. Обитатели острога справились со своими обязанностями лучше некуда. Поскольку кандалов с них не снимали, лязг их пугал зверьё, и оно сломя голову неслось прямо на охотников.
Надо сказать, интерес к арестантам, проявляли и потом. В частности, нижегородский полицмейстер Афанасий Татищев. Он применил уже опробованную схему сбора милостыни.
Но четверо лихих людей, скованных попарно, однажды каким-то образом сумели освободиться от цепей и скрылись. Это вызвало бурю гнева. Полицмейстер повелел «отмечать лица преступников клеймом для легчайшей за ними слежки» (РГАДА).
Клеймо со словом «вор» прикладывали к лицу. Острые иглы прокалывали кожу, в ранки попадал порох. Сгорая, он образовывал нечто вроде татуировки. Вывести это клеймо на лбу было невозможно.
Но однажды в тюрьму попал невиновный человек. Не долго думая, ему присвоили воровской титул. А когда разобрались, было уже поздно.
Об этой ошибке доложили Татищеву.
– Какая ерунда! – воскликнул он. – Сделайте ещё одно клеймо. Жалко, что ли? Пусть вор станет не вором.
Веселый Семейка
Дьячок Печерского монастыря Семейка (Семен) Григорьев и думать не мог, что попадет, как кур в ощип. Шёл себе однажды в начале марта 1628 года в кремль, в воеводскую канцелярию с каким-то поручением, а на Благовещенской площади Нижнего Новгорода сверток какой-то валяется.
Долго колебался дьячок: поднять, не поднять? Но любопытство пересилило. Решил посмотреть. А там – тетрадка с «рафлями».
Тут нужно сделать небольшое отступление. «Рафли» – это книги или просто разграфленный на клеточки лист бумаги. Каждая клеточка соответствовала определенной цифре, а по цифре, как думали в то время, можно определить, что человека ждёт в будущем. Бросил на «рафли» ячменное зерно – вот и всё гадание. «К таким книгам, – писал Николай Костомаров, – принадлежали „Аристотелевы врата“, „Шестокрыл“, „Острономы“, „Зодей“, „Альманах“, „Звездочетье“; сущность последних состояла в отыскании влияния, какое имели на судьбу человека и на обстоятельства его жизни небесные светила, дни, часы… Это были своего рода учебники волшебства» (Костомаров Н. И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа. Москва, издательство «Экономика», 1991).
Семейка, несмотря на то, что держать у себя «рафли» было крайне опасно, был человеком открытым. Не утерпел – похвастался своей находкой перед монастырским певчим Исихием, а затем и перед старцем Варсонофием. А Варсонофий был, выражаясь современным языком, штатным «стукачом». И вскоре узнали про Семейку не только настоятель, но и патриарх Московский и всея Руси Филарет. Он лично допросил дьячка в своих апартаментах. Рафли повелел сжечь, а Семейку переправить в Печёрский монастырь, где «сковать в ножные железа, и быти ему монастырских чёрных службах год» (Российский государственный архив древних актов – РГАДА).
Надо сказать, Семейка еще легко отделался.
«Чумные» монеты тоже воровали
В 1654 году Нижегородчину навестила страшная азиатская гостья – бубонная чума. Эта «трясовица с пятнами» косила людей тысячами. Нижегородский воевода сообщал в Москву о том, что «августа с 31 числа по ноябрь по 25 число померли: Благовещенья монастыря архимандрит Сергий, Спасского собору протопоп Конон, да соборных и приходских церквей попов и дьяконов 13, всего же в Нижнем от морового поветрия померло скорою болезнью всяких чинов 1836 человек, а в Нижегородском уезде с язвами и без оных 3666 человек» (ГКУ ЦАНО).
Чтобы смертельная болезнь не распространялась, принимались самые разнообразные меры. Ставили «заставы крепкие», «засекали» дороги, перекапывая их рвами и заваливая срубленными деревьями. Дома, где умирали пораженные чумой, сжигали. А в феврале 1655 года вышел уникальный царский указ: «денги золотые и сосуды золотые и серебряные и деревянные заморные (побывавшие в руках у больных чумой) мыть в реке текущей и выносить на реку не дотыкаючись руками здоровых людей, коих Бог пощадил, а мытые сосуды с немытыми не мешать» (Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских при Московском университете. Книга вторая. Москва, издательство университета, 1883).
Но государев указ выполнялся только в первые дни. Когда в Нижнем Новгороде стали отмывать в Волге «чумные» деньги, возник соблазн, и часть их была похищена. Отмывальщиков совсем не смущало то, что можно заразиться и умереть от «черной смерти».
Графиня со штанами на голове
Сколько лет моде – никто не знает. Судя по всему, начало ей пошло с той поры, когда человек примерил шкуру убитого волка или медведя.
У русской моды своя специфика. Царским указом 1675 года стольникам, стряпчим и дворянам повелено было, «чтоб они иноземских, неметских и иных обычаев не перенимали, волосов у себя на голове не постригали, також кафтанов и шапок с иноземским образцом не носили и людям своим носить не велели. А буде кто впредь ослушаться, тем от великого государя быть в опале» (РГАДА).
Раньше, до этого царского указа русские стриглись очень коротко, а иногда даже брили себе голову. Только те, кто попадал в царскую опалу, отращивали волосы, что символизировало скорбь. Так же поступали те, у кого умирали родственники. Женщины же, наоборот, в знак печали волосы себе постригали. Для замужней женщины было большим стыдом попасться на глаза посторонним простоволосой.
Всё изменилось при Петре I. Он особенно ненавидел бороды, даже ввёл на них пошлины. Они составляли от 30 до 100 рублей в год – по тем временам сумасшедшие деньги.
Тогда же слизнули на Западе и парики. Валом повалили в Россию под видом парикмахеров всякие проходимцы. Один из них, Мюльет, изготовлял парики из тонких белых ниток и убеждал, что, надевая их, «не надо помадить волосы толстым слоем сала и обсыпать их мукой» (там же).
Сбежавший в Россию личный парикмахер Марии Антуанетты Леонар, однажды, причёсывая графиню Разумовскую, которая спешила на бал, увидел штаны её мужа из красного бархата, разрезал их, собрал огромным пуфом и водрузил графине на голову. Этот невиданный головной убор имел громадный успех.
Фальшивомонетчики
В старину золотые и серебряные монеты пробовали на зуб – это было верное средство распознать подделку. А вот с бумажными деньгами дело обстояло гораздо хуже – что толку, если их куснёшь?
Впервые их наштамповали при Екатерине II. Для начала собрали медных монет на три миллиона рублей. На такую же сумму напечатали ассигнаций. Они даже пользовались большим спросом, чем «презренный металл» – занимали меньше места.
Но возросли расходы казны – и печатный станок включили на полную мощность. Естественно, доверие к ассигнациям сразу же упало. В последнее десятилетие XVIII века за один бумажный рубль давали только 60 копеек серебром. Появились фальшивые купюры, и можно было лопухнуться в два счёта. Умельцам ничего не стоило превратить цифру «2» в семёрку. Таким образом, ассигнация достоинством 25 рублей становилась 75-рублёвой.
Пришлось принимать срочные меры. 75-рублёвые купюры изъяли из обращения. Отыскали и тех, кто промышлял подделкой денег. Это были братья Пушкины, никакого отношения к великому поэту не имеющие.
В середине XIX века центром изготовления фальшивок становится местность в Подмосковье Гуслицы, куда входило примерно 60 деревень, где жили в основном староверы. Здесь занимались этим практически все – от малых детей до убелённых сединами стариков. Полиция прекрасно знала, что поток подделок идёт именно отсюда. Однако не производила никакого шевеления. Она была надёжной «крышей» для фальшивомонетчиков.
Впрочем, блюстителей порядка можно понять. Во-первых, они сами получали прибавку к жалованью, а во-вторых, нужно было арестовывать всех поголовно, в том числе и «своих» – фальшивки изготовляли даже писари станового пристава. В сговоре был и весь персонал Нижегородской ярмарки, где в основном и сбывались поддельные ассигнации. И они ходили как бы параллельным курсом. За фальшивый рубль давали 25 копеек.
Все попытки покончить с преступным бизнесом были безрезультатны. За индустрией подделок стояла сила, которую сегодня называют мафией. И она передавала эстафету из поколения в поколение. И фальшивомонетчики не перевелись и наше время. Им на помощь пришла современная техника.
