скачать книгу бесплатно
Взломать шамана
Александр Прокудин
Преступление в большом городе. Современный детектив
В руки безработного московского программиста Ивана Черешнина попадает ноутбук убитого частного сыщика. Всего через сутки Иван с головой погружается в расследование серии убийств, совершенных ужасным маньяком. Врожденные аналитические способности вместе с навыками программиста приносят совершенно неожиданный результат, и фрилансер-неудачник оказывается достойным соперником маньяку…
Александр Прокудин
Взломать шамана
Первая часть
Глава 1
Пролог
Нина Кузнецова ненавидела всю еду в мире. Целиком, без исключения. Вареное, жареное и на пару. Горькое и сладкое, соленое и перченое. Дорогое и дешевое. ГМО и выращенное на собственном навозе своими руками. А также жидкое, твердое и желе. Из всех агрегатных состояний, будь на то ее воля, Нина оставила бы в живых только газообразное. И дышала бы каким-нибудь сельдереем две-три секунды в месяц, раз уж совсем без пищи нельзя. Любая калория была для нее личным врагом, без спроса оккупировавшим ее, Нинину территорию.
Одной ненависти для победы в этой войне, увы, было мало. Как это часто бывает у женщин, Нина ненавидела, потому что любила. Ирония судьбы наградила ее метаболизмом борца сумо (и фигурой, как следствие, тоже) вместе с совершенно никудышней силой воли. Отказаться от чего-нибудь «вкусненького» каждый раз стоило ей невероятных усилий. Муки клептомана, которого на пляже незнакомые люди попросили присмотреть за диадемой Картье— вот, что испытывала Нина в каждом кафе, булочной и продовольственном магазине. И даже при мимолетном взгляде на абсолютно пустой холодильник. Если бы слезами было возможно выплакать лишний вес, Нина еще в девичестве превратилась бы в скелет Дюймовочки. К сожалению, намного ближе она была к маме-Жабе.
Девичество, кстати, было довольно давно позади. Замуж хотелось очень сильно, но дата рейса «корабля по имени Любовь в море с названием Жизнь» откладывалась так же регулярно, как жиры с углеводами в ягодицы. Грустно осматривая корму, Нина в очередной раз кляла себя за слабость, повинную, по ее мнению, в отсутствии кавалеров. Выбор «есть или не есть» был, конечно, всегда за ней самой, но, по сути, он всегда был между двумя смертными грехами: Чревоугодием и Унынием. Частенько выбирая Чревоугодие, Нина, впоследствии, неминуемо впадала еще и во Гнев.
И вот сегодня с самого утра, громко шурша подложенными под одежду, для более эффективной потери веса, целлофановыми пакетами, грешница семенила по лесопарку, беспощадно ненавидя себя за вчерашнюю лазанью и клафути со взбитыми сливками. Мысли ее вертелись между «корова, больше никогда» и «мамочка, я щас сдохну», когда из пробегаемых ею кустов раздался громкий чих. За чихом последовало интенсивное низкоголосое бормотание, сильно похожее на ругательства.
«Мужчина!» – с автоматическим интересом подумала Нина. И с радостью перешла на бег на месте.
Знай Нина, что за ней наблюдают, никогда бы не подумала – «маньяк». Человек, засевший в кустах, обычно не требует пояснений. Наши люди легко развешивают ярлыки.
Мужчина, более двух часов просидевший в холодных парковых зарослях, скорее причислял себя к мученикам, чем к психически нездоровым людям. И не только потому, что все маньяки считают себя нормальными. Во-первых, тоненький плащ совершенно не грел. Во-вторых, незаменимый в работе любого психопата мачете, естественно, был металлическим, и оттого адски холодным. Висевший в специальной веревочной петле возле левой подмышки, соприкасаясь с голой кожей, он то и дело вызывал по телу волны зябкой дрожи.
Сопли текли, как время в казино.
Вообще маньяков в конце ноября можно вычислять по насморку. Помимо других примет – типа, топора, с которого капает кровь на ботинки, да синих пакетов за пазухой. Встретится вам такой, да еще при этом чихнет, бегите, что есть сил!
Маньяк даже поклялся себе, что на следующую «миссию» наденет пояс из собачьей шерсти. И плевать, что подумает жертва, когда он возникнет перед ней из кустов и распахнет мамин плащ. Пускай улыбнется в последний раз. Да пусть хоть в голос ржет, честно говоря – о себе тоже надо думать.
В-третьих, была еще одна деталь, осложнявшая охотнику за чужими жизнями его занятие. По спортивной дорожке, пробегающей мимо устроенной им засады, за два часа ожидания протрусили штук десять потенциальных жертв. Но все они были ему неинтересны. Сумасшедший не был маньяком, которому все равно кого убивать.
Ему были нужны только Они. «Те, кто сам выбрал эту судьбу!» – так примерно это было сформулировано в его нездоровой не только от простуды голове.
«Выбор судьбы! Вот что приводит меня к ним, а их ко мне», – патетически размышлял убийца, полный жалости и сочувствия к своему труду. Он искренне считал, что, если бы убитые им женщины знали, от чего он их избавляет, их последними словами было бы не «пожалуйста» и «не надо», как обычно. А «спасибо» и «дай тебе бог здоровья» – как принято у воспитанных людей, благодарящих за неоценимую услугу.
Посредине подобных полоумных размышлений мужчина и чихнул – в сто пятидесятый, наверное, уже раз за утро. Остановив тем самым на дорожке любознательную Нину Кузнецову.
Разглядев пышнотелую спортсменку, маньяк едва не впал в губительную панику. Ибо узнал ее с первого взгляда – на этот раз это действительно была Она. А он, дурак такой, отвлекшись на предательский насморк, чуть было ее не проворонил!
Верзила в плаще, вылезший из шиповника «садового окультуренного», чихнул еще раз.
– Мужчина, с вами все в порядке? Будьте здоровы! Если хотите, у меня салфетки есть. Сейчас!
Не прерывая шуршащий целлофаном бег на месте, Нина полезла в поясную сумочку. Мужчина снова чихнул.
– Дай вам бог здоровья! – весело продолжила разговор Нина, перепахивая сумочку в поисках салфеток. – А вообще нельзя так. В одном плаще – конечно, простудитесь! Тоже бегаете? Нет? Вот поэтому и слабый иммунитет, чихаете. И дышите вон как. Держите!
Мужчина действительно тяжело и часто дышал. Протянутую Ниной салфетку он резко сунул в боковой карман плаща. Затем, тихо рыча, погрузил правую руку за пазуху и сделал шаг вперед. Оказавшись почти вплотную к бегунье, он пристально заглянул в Нинино румяное от бега лицо.
Обычно в этот момент жертва от ужаса теряла волю к сопротивлению. Но в этот раз маньяк с удивлением обнаружил, что Нина простодушно всматривается в ответ.
– О! А у вас уже и глазки блестят! Придете домой, слушайте внимательно, заварите ромашки с содой. Мед дома есть? Если что, я недалеко живу, у меня есть. Адрес запомните?
Мужчина, рыкнув, попытался вытащить из-за пазухи мачете. Но ничего не получилось – оружие застряло в петле. Нина снова предложила помощь.
– Что у вас там, ручка? Правильно, лучше записать. Давайте, я помогу…
Нина только сейчас остановила свой бег и помогла высокорослому мужчине расстегнуть еще пару пуговиц. Плащ открылся полностью.
– Ну вот…
Нина Кузнецова увидела, что под ним. Но сразу не поняла.
– А это что?
Мужчина вытащил, наконец, зацепившийся за подкладку мачете. И медленно, другой рукой надел на лицо ритуальную маску.
– Соды две ложки. Меда одна. Это низкокалорийно… – дрогнувшим голосом по инерции договорила Нина. Попятилась. И добавила всхлипнув: – Пожалуйста, не надо…
Высокий мужчина в маске шагнул вперед и замахнулся мачете. На этом Нинина борьба с лишним весом закончилась.
Глава 2
Иван Черешнин
День у компьютерного фрилансера Ивана Черешнина начался непросто. Во-первых, в полтретьего дня, а, во-вторых, с телефонного разговора с матерью. На который он собирался с духом больше недели. Как оказалось, основные новости до нее уже дошли.
– Допрыгался! Опять ногой под задницу! – с понятием «фрилансер» мама знакома не была.
– Мам, у меня все нормально. Куча заказов, работаю сам на себя. Это ж только лучше, – врал взъерошенный после сна Иван, в то же время осматривая пустые полки холодильника. – А ты не могла бы перезвонить? Я не успел деньги на счет…
«Положить» Иван договорил уже в гудящий короткими телефон. Причем это не мать бросила трубку, что, кстати, тоже легко было представить, а закончились последние копейки на балансе.
– Черт… – выругался безденежный абонент, досмотрев холодильник.
То, что Ивана снова выперли с работы, на которую его устроила мамина подруга, являлось уже практически семейной традицией Черешниных. Почти все места трудоустройства, которые Иван к своим двадцати семи годам перепробовал, так или иначе, возникали через мать и ее знакомых. Она умела решать проблемы, быстро и четко, одним звонком. У Ивана больше получалось их создавать.
В досадной непохожести сына на себя, Тамара Владимировна предсказуемо винила бывшего супруга, отца Ивана. Хотя, как и чем он мог оказывать на него негативное влияние, было не понятно. До совершеннолетия сына в его жизни он присутствовал исключительно в виде невесть каких алиментов. А после пропал окончательно. Но это, как говорится, мало кого волнует. Генетическую бесхребетность и неустроенность, по мнению матери, он успел передать сыну в полном объеме. Возможно, именно благодаря им, Иван с этим никогда и не спорил, и, в принципе, поступил с матерью, так же, как отец – сбежал из-под ее властной опеки, как только представился случай. Или думал, что сбежал.
Так же, как уличный пес мечтает о домашней подстилке, каждый фрилансер обязан мечтать о солидной фирме. Так считала Тамара Владимировна. И рабочие места, на которые она устраивала сына, преимущественно были такими. Солидными, с нудными, как эстонская мультипликация, коллегами и замогильного вида, не моргающим начальством. Все они для Ивана были филиалами ада и дочерними предприятиями преисподней на матушке-Земле. Унизительными от дресс-кода до размера зарплаты.
В каждом из подобных мест он сразу же ощущался очевидной белой вороной и паршивой овцой одновременно. Вряд ли где-то хоть раз про него подумали: «О Боже! Какой приятный молодой человек! Давно мытый, плохо стриженый, ежедневно приходящий в офис в рваных джинсах с кедами – на час тридцать позже начала рабочего дня. А посмотрите, как он пьет чай из кружки старшего менеджера Анатолия! Хотя на инициирующей офисной линейке именно ему была вручена индивидуальная приветственная кружка с мотивирующей надписью «Велкам, новичок!».
У Ивана были к работодателям встречные претензии. Как можно требовать от человека до четырех ночи резавшегося по сетке в «танчики» быть в 8 утра на рабочем месте? В выглаженной рубашке, затянутым в галстук, выбритым и, самое невероятное, улыбающимся? А не оглушительно зевающим, с застрявшими в заушном колтуне чипсами. Сумасшедшие люди.
Иногда Ивана не увольняли. Например, из последнего места он сбежал сам. На второй день – как только узнал, что по корпоративным правилам после упоминания названия фирмы сотрудники обязаны радостно выкрикивать «Всегда!». Гарантированному рабскому водопою из офисного кулера идейный романтик Иван Черешнин предпочел полный свободы и недоедания ежедневный поиск компьютерных халтур.
К этому были и другие основания. Заботиться Ивану нужно было только о себе. На это он мог заработать без особого труда, поскольку специалистом был неплохим и профессию свою любил. Жениться он мог год назад, но не стал. Сам принял такое решение, поняв, что в тех отношениях нет ничего, что могло бы связать две их судьбы на всю жизнь. И неизвестно появится ли. Иван честно об этом сказал потенциальной невесте. В результате был бит прощальным букетом и изгнан с формулировкой «убогий урод». После чего тут же понял, что не жалеет о случившемся, а значит все, что произошло, было правильным. Невесту, к тому же, в свое время тоже подогнала ему мама, а, значит, и тут все было в рамках правил. Ну, хоть каких-то – совсем анархистом Иван не был.
В ожидании входящего звонка Иван сидел за пустым кухонным столом, уставившись на экран телефона. Аппарат, наконец, подал долгожданный сигнал, но заговорил голосом совершенно другого абонента. Иван попытался завершить разговор как можно скорее.
– Васька, давай попозже? Я звонок от матери жду.
– Не вопрос! Ты дома? Я забегу. Ты же ноуты тоже чинишь?
– Ноутбуки? Конечно. Дома, приноси. А это… Кхм… Больше ничего?
– Что «ничего»?
– Только ноутбук? Больше ничего?
– А что еще?
Сосед Ивана по дому и подъезду Василий Ложкин по скорости мышления находился между акционерами МММ и карстовыми сталактитами. Особенно, когда от него чего-то хотели. Но сегодня отреагировал быстро и, главное, в позитивную сторону.
– Ты про деньги? Да нет проблем! Как раз всё, что должен, занесу.
– Да ладно! Всё? – Ивана аж приподняло над кухонным столом.
– Ну, половину. Или около того. Поговорим. До встречи!
Иван опустился обратно на табурет. Заказов он не получал давно, чтобы выжить, необходимо было найти уже хоть что-то. А долг, на который он почти махнул рукой, был бы вообще кстати. Жизнь приходила в сознание.
Улыбка поползла по лицу компьютерного хиппи. Теперь, если мать и откажет, это будет не так чувствительно. Да и вообще, стоит ли ее теперь на самом деле опять о чем-то просить?
Новый звонок застал Ивана врасплох. Телефон затрезвонил так агрессивно, что, не глядя на определитель, можно было уверенно отвечать «привет, мама!».
– Я тебе девочка, перезванивать по пятьдесят раз! Еще и трубки не берешь, болтаешь с кем-то!
– Мам, это по работе, прости. Новый заказ. Я же говорил – у меня все хорошо.
– Да? А чего звонишь тогда?
– Просто так. Соскучился. Как твое здоровье?
Глава 3
Ноутбук Василия Ложкина
Сосед Василий Ложкин занес ноутбук через час. Он жил в этом доме с рождения и по несложной подъездной родословной приходился Ивану «соседом сверху». То есть тем, от кого по дефолту можно было круглосуточно ждать только проблем. С этой ролью Василий справлялся на отлично, прежде всего, благодаря своему хобби. Самому жуткому из известных склонным к садизму людям. Русскому хип-хопу.
Как известно любому имеющему уши, и, между ними, хотя бы слабо функционирующий мозг, «русский хип-хоп» являлся понятием близким к оксюморону (к тому «чаво не может быть», выражаясь попроще). В мире музыки он занимал место рядом с «болгарским йодлем» и «якутской оперой». То есть предположить его существование было еще допустимо, но слушать и рекомендовать – упаси, Себастьян, и сохрани, Амадей!
Выбранный соседом для самовыражения жанр был неслучаен. Всего за пару лет до знакомства с Иваном Василий являлся настоящим районным гопником. Классическим воспитанником «Адидаса» и «Бабкиных семечек». Слава богу, после армии ему хватило ума понять, что продолжать ходить в «санитарах района» не стоит. «Медики» один за другим исчезали в пенитенциарных заведениях, и повторять их судьбу не хотелось. Вася без сожалений помахал дворовой компании натренированной на кикбоксинге ногой и ушел жить по-новому. Устроился в автолавку, в которую раньше таскал зеркала.
А для души – вечерний гангста-рэп!
Василий нес «правду улиц» всему миру, но первым ее получал Иван. Будущие хиты бывшего гопника он вынужденно знал наизусть. Что требовало определенного самообладания. В текстах рэпера Ложкина было невероятно много телок, бабок, наркоты, стволов, ментов и трагически отдуплившихся бро. А вот рифмы, ритма, размера и логической достоверности обратно пропорционально мало.
При этом отношения с простым, и, в целом, хорошим парнем Васькой Ложкиным у Ивана сложились дружеские. Тем более что Иван оказался обязан ему с момента первой встречи.
В день переезда Черешнина в этот дом, на лестничной площадке ниже себя на этаж Василий Ложкин увидел тронувшую его картину. Незнакомый парень (Иван) примерно его возраста, пытался одной рукой открыть входную дверь, а пальцами другой заткнуть струйки крови, тихонько бившие из обеих его ноздрей на кривую коридорную плитку. Дворовая компания, покинутая Василием, продолжала жить по законам маленького района большого города. Дом и прилегающие к нему окрестности считались их персональными джунглями, вход в которые был платным. После непродолжительного и бесполезного сопротивления, Ивану пришлось оплатить его бумажником и телефоном, обменяв их по дворовому курсу на физические и моральные унижения.
Через полчаса Василий и Иван встретились снова. Вася стоял на пороге квартиры нового соседа с его телефоном в руке. Сказал, что «вообще-то обычно пацаны так не делают». В смысле, обратно ничего не отдают. Но так как он, Иван, лично его, Васькин, сосед, то… В общем, добро пожаловать!
И достал из-за спины бутылку вискаря. «Это за бумажник, его уже скинули», – пояснил бывший хулиган новому жильцу.
Бутылка виски оказалась кстати. На дворе стоял как раз один из дивных, совершенно свободных вечеров, когда никуда не надо – Ивана снова уволили. Хотелось рассказать хоть кому-нибудь, какие все козлы. В том числе и гопники из нового дома. Виски распили вместе – за новоселье и знакомство. Вася зачитал Ивану свой рэп – Иван еще не знал, что теперь так будет каждый день. Поэтому дружба началась.
С тех пор Ложкин бывал у Ивана регулярно. Иногда с пивом, чаще за паролем на вай-фай, чтобы выложить в сеть очередную запись. Нередко одалживал понемногу денег, которые отдавал долго, но честно. Будучи по сути затворником, Иван большего от соседа и не хотел. Ему хватало таких отношений, как некоего суррогата «настоящей мужской дружбы» – ни в университете, ни в школе, ни, тем более, в уже описанных рабочих местах, более закадычных приятелей у него все равно не было.
Чем, кроме рэпа и автолавки, Василий занимался в своей «новой жизни» было неясно, да Иван особо и не интересовался, чтобы не расстраиваться. Криминальным дымком от соседа тянуло, но так, чтобы горело – нет.
Ноутбук был, тем не менее, подозрительным.
– Где взял?
– Нашел!
Широкоскулое веснушчатое лицо Ложкина лучилось искренностью. Но Иван все же недоверчиво прищурился.
– Клянусь, нашел! – повторил сосед. – В метро. Не врубается, дрянь. Посмотришь?
– А что с деньгами?
– Нормально.
Васька снова не понял, что Иван спрашивает про долг.
– А хороший ноут вообще? Если починишь, за сколько можно вдуть?
– Ну… Тысяч за пятнадцать точно, – пожал плечами Иван, на всякий случай занизив цену раза в полтора.
– Ага… – Вася покрутил губами, размышляя. – А в счет долга? Не возьмешь? Бро?
– Васька! – зашипел Иван, которого такое развитие событий мало устраивало. – Мне деньги нужны! Я ж на тебя рассчитывал!
– Ну вот… Вот сейчас, смотри, сколько есть… – сосед вытащил из карманов несколько мятых купюр, немного мелочи и положил все на стол. – А остальное, когда ноут починишь. Толкну и отдам. А хочешь, просто его забирай. Идет?
– Вот козлина ты все-таки!.. – не то, чтобы Иван был сильно удивлен, но что-то обидное сказать соседу хотелось. – Ну, что это? Мне даже… блин… матери позвонить не на что!
– Мать – святое! – Вася с готовностью протянул Ивану выуженный из адидасовских недр телефон. – Звони, сколько хочешь. Дарю бонусом!
