скачать книгу бесплатно
– Что ж, во многом твои предположения правильны, если ты услышишь эту версию ответа. Ты не ошибся в предположениях. Я действительно, скажем так, должен Боудаю… И долг, скажем так, это игровой долг. А он, сам понимаешь, ценится превыше всего. Я сделал так, что ты посетил Атлас по моему совету. Так я воздал Боудаю за то, что он когда-то для меня сделал. Более того, Боудай хотел, чтобы я полностью помог ему так, чтобы передал элосов в Атлас. Я не мог отказать, но внезапная смерть прервала мои планы. С одной стороны, я рассчитался с Боудаем. Он не только получил возможность переговорить с тобой, но и заручился твоим согласием на то, чтобы произошло скрещивание элосов и сирвов. Ты спросишь меня: а нужно ли оно нам? Ответ, как ты понимаешь, прозаичен и ясен – нет, не нужно, поскольку в таком случае ресурс элосов будет ко всему прочему еще и работать на Боудая и его группу. Зачем, скажи, нам лишние рты, с которыми надо будет делиться? Раса сирвов сама по себе не обладает тем потенциалом и ресурсом, которым обладают элосы, и близко. И в этом трагедия лиц, появившихся на свет благодаря заботе Боудая и сэтлов (генетиков). Под кураторством Боудая на свет появилась раса, которая протянет десять, а то и двенадцать тысяч лет, если ее представители получат потомство от элосов. В таком случае произойдет «перевязка». Общее потомство будет поддерживать, хочет оно того или нет, родителей, а через них и всю расу. И чем больше будет скрещиваний и общего потомства, чем теснее станет связь, тем лучше будет сирвам и их потомству и тем хуже будет элосам.
Внезапно Исискрат замолчал, а Уран с Прометеем переглянулись.
– Так я и знал, что у Исискрата был свой расчет, когда он меня почти уговаривал отправиться в Бихлаат к ачитлу, – вырвалось у Прометея. – О долге я не знал. Получается, Исискрат моей поездкой рассчитался за услугу, а потом, чтобы не дать возможности дальше на себе ездить и запрячь себя, решил, зная, что его убьют, не препятствовать этому, хотя мог. Остается сделать только лишь вывод о том, что его смерть в данном случае лучший исход, чем жизнь. Долг уплачен, но остальное зависит от меня, насколько я понял. Как я решу, так и будет.
Уран только лишь вздохнул. Он уже догадался, что Исискрат именно поэтому не стал выявлять заговорщиков и дал им возможность себя лишить жизни. Да, это не укладывалось у него в голове, но реальность была именно такой.
– Я одного не понимаю, – продолжал рассуждать Прометей, – неужели смерть в данном случае была предпочтительней, чем жизнь? Ведь, отстраняясь, Исискрат тем самым лишал себя возможности продолжить дело так, как он видел, как это было нужно для дела. Почему же он ушел? Почему не стал доводить начатое им до конца? И не говори мне про Итфарона. Мозг есть мозг. Основные вопросы решают элты и хаалты, не биоты и не тэвлы (первобытные охотники). Или я что-то не понимаю?
Прометей повернул голову к Урану, но в это время в едва заметном шаре над верхушкой ирцалара, который все также продолжал висеть в воздухе, испуская едва заметную вибрацию, снова появилось объёмное изображение головы Исискрата, только на этот раз до пояса. Губы Исискрата слегка кривились в усмешке, а в глазах мелькали веселые искорки.
– Прометей, ход твоих мыслей мне понятен, как и вопрос: почему он ушел, дав себя лишить жизни. Однако, поразмыслив, ты сам можешь сполна на него ответить. Правда, авансом я тебе кое-что поясню для того, чтобы побудить к правильному действию. Проблема на самом деле в том, что лучше сейчас уйти из жизни, пусть и попав под раздачу, чем при том, что я почти калека, всякий раз отбиваться. Мне попросту надоело, но вопрос даже не в этом. Я не смогу отказать Боудаю. Это слишком просто. Скрещивание элосов и сирвов однозначно ухудшит наши позиции в будущем. И ты, и я, и Уран, – все мы собираемся идти в воплощения дальше. Наши энергии будут воплощаться в следующем цикле в физических телах элосов. Я не хочу отягчать себя еще и всем тем, что вошло и влезло в сирвов. Однако я был зависим, пока жил, от Боудая и Сатурата. Им я должен. Большая часть долга уплачена, но, как вы понимаете, ни Боудай, ни Сатурат не удовлетворятся только лишь тем, что получили…
После этой тирады изображение Исискрата вновь исчезло, а два друга поневоле повернули друг к другу головы.
– Как я вижу, Исискрат дает нам время поразмыслить, потому ирцалар в соответствии с заданной программой прерывает трансляцию, – сделал вывод Уран и крепко сжал губы.
– Да, никогда не думаешь, как крепко может иной раз затянуться узел, – отреагировал Прометей. – Я с самого начала подозревал, что дело нечисто, но мне все равно непонятно, как маг высшего звена мог дать возможность себя извести. Я не понимаю до конца мотивов.
– Исискрат четко просчитал комбинацию врагов и последствия любых возможных своих действий, поэтому, как самый благоприятный вариант, он решил уйти, дав возможность убить себя. При этом всем он во многом вышел победителем, раз подготовил для себя продолжение. Итфарон на уровне продолжит начатое им дело.
– Если не промахнется. Ты же слышал, что сказал Исискрат по поводу прямых указаний, которые могут исходить от Итфарона. С ним надо держать ухо востро.
Уран ничего не ответил Прометею. Установившуюся тишину снова нарушил голос Исискрата.
– Думаю, вам ясны мотивы того, почему я ушел, не позаботившись о том, чтобы выжить. Есть еще причины. Даже при самом благоприятном стечении обстоятельств я не протянул бы еще больше пяти-шести лет, из которых два-три года я был бы вынужден вследствие полученных ранений провести на ложе. Тяжелое ранение дало о себе знать. Мне жизнь, при которой я немощен – не нужна. Лучше получить к тому же хоть что-то, чем ничего. Убийцы оплошали. В будущих воплощениях они будут должны мне. Я возьму с них долги с процентами. Ты же, Метий, свободен в выборе того, как себя вести с Боудаем. За мои советы и обещания кому-либо чего-либо дать или уплатить ты ничего и никому не должен. Дополнительную информацию тебе предоставит Уран. На этом все. Теперь ты сам за себя. Никто тебе не подскажет, как правильно себя вести и поступать, даже Итфарон. На него не полагайся. Допуск к информации в архивах, как ты знаешь, у тебя есть, но пока что не лезь туда, куда не следует, до того, до чего не дорос. Вся информация помечена. И не спрашивай меня, как я установил сроки твоего ознакомления с ней. Независимо от твоих действий и событий эти сроки не изменятся.
После этого изображение Исискрата в сфере на этот раз исчезло уже окончательно, а Уран после некоторого ожидания выключил и забрал ирцалар, который все также висел в воздухе, испуская слабую вибрацию.
– Когда предоставишь мне то, о чем говорил Исискрат?
– Прямо сейчас, – слегка скривился Уран и выпятил чуть вперед подбородок, как бы намереваясь бросить Прометею вызов.
Этот жест не произвел ровным счетом никакого впечатления на правителя Ваалма, он даже не усмехнулся, ожидая, когда из кармана Уран достанет информационный носитель, чем-то похожий на горошину в продолговатом футляре. Уран, впрочем, не медлил. Он достал из прозрачного футляра горошину, взял ее указательным и большим пальцем, посмотрел на нее, как бы оценивая, и сообщил:
– Бери. Это тебе подарок от Иса как аванс.
– Твое участие в деле, как преемника? – не замедлил с вопросом Прометей.
– Тебе буду помогать, – хмурясь, уведомил Уран.
Прометей лишь едва заметно кивнул.
– Чем ты недоволен?
– Чую я, что будут у нас проблемы с Боудаем. Он уже завтра прибывает в Адой и не один…
– Могу я знать, что ты решил?
Прометей повертел головой из стороны в сторону, а потом скривился, как будто почувствовал на зубах запах чего-то терпкого.
– Я пока сам не знаю, как себя поведу. В данном случае надо быть расчётливым и хитрым, но в то же время и простодушным. Таким меня привыкли видеть при дворе в Бихлаате. Надо не разочаровать гостей.
– Натуру не изменишь.
– Я, как ты знаешь, реализовывал план Исискрата, когда был в Бихлаате, – сообщил Прометей, глядя чуть мимо Урана. – Только я не знал, зачем это нужно Ису. Теперь все стало на свои места.
Два на тот момент самых значимых лица в Ваалме какое-то время еще переговорили на интересующие их темы, а потом разошлись. Наступало время решительных действий. Визит Боудая был, без сомнения, очень важным и значимым событием и не только для Ваалма, а для всех государств нашего мира. Именно поэтому я, Эдвин Таард, сообщаю о нем, описывая в подробностях, как было дело.
Итак, как для начала рассказа, я думаю, что сказано достаточно, чтобы продолжить повествование в следующей главе.
Глава 2
Новый «друг»
Как часто иной раз мы обманываемся, как нам кажется в друзьях и в знакомых, когда они другой раз видят события несколько в ином свете, чем мы. Более того, мы часто избавляемся от таких «друзей», забывая о том, что нет двух одинаковых точек зрения на животрепещущие вопросы.
Дружба на самом деле – некая общность взглядов и во многом поведения, а также понимания того, каким каждому из нас нужно быть. В чем крепость дружбы? Лишь в том, что, независимо ни от чего, ты видишь в элте общность интересов и происхождения, не считаешь его врагом и не предпринимаешь любых действий, чтобы намеренно изменить друга, как того хочется тебе.
Сила дружбы в том, что, каким бы ветрам и ударам не подвергалось судно, которым являешься ты сам, ты все сделаешь для того, чтобы не только обеспечить его последующее плавание по морю жизни, но и позаботишься о друге, чтобы и он мог подобно тебе уверенно смотреть вперед и сделать в отношении тебя то же самое.
Вопрос на самом деле в другом: как сделать так, чтобы, не испытывая корыстных целей друг к другу, дружба крепла, как и обреталось единство сердец, взглядов и происхождения. Ибо все мы элты – воплощения духа, из чего следует утверждение простой истины, что каждый из нас личность, которой в каждый момент надо отстаивать себя под все усиливающимся прессингом инволюции.
Кто найдет ответ на вопрос: как отстоять себя и реализует его в действиях, тот, вне сомнения, станет самым богатым и счастливым элтом на земле.
Адам Ваа Трэйн. Из дневника
На самом деле я, приводя вначале главы слова Адама о смысле дружбы и его видения этого вопроса, приступаю к описанию одного из самых животрепещущих моментов в истории проживания представителей новой расы, хотя в данной главе речь пойдет о непростых взаимоотношениях Прометея, его соратников и нового действующего лица – Боудая. Учитывая роль Исискрата в ведении Прометея, скажу, что между ними не было дружбы, но взаимоотношения, которые, так или иначе, сложились между этими двумя ведущими персонажами, тем не менее, с некоторого времени можно назвать вполне дружескими, поскольку ни Прометей, ни Исискрат не желали зла друг другу и не вредили, не плели друг против друга интриг, что на самом деле явление в среде хаалтов и синкров даже не редкое, а редчайшее. Ведь каждый хаалт, как истинный гражданин Атласа, а впоследствии Атлазиана, считал себя уникальным и избранным, а раз так, то рассчитывал на особое отношение к себе.
Что вытекает из этого? Лишь то, что каждый хаалт или тот же житель Атлазиана, не говоря уже об Атласе, этой колыбели цивилизации атлантов, который приближался по положению к группе хаалтов, что называется, был в меру чванлив, заносчив и не терпел какого-либо вмешательства в свои дела. Любой жест иной раз даже между друзьями мог быть приравнен к насмешке, за которой чаще всего следовало выяснение отношений. Дуэли в Атласе и в Атлазиане были запрещены, но кого же удержат законы, пусть и суровые, если тебе во что бы то ни стало хочется доказать свою крутизну и наказать обидчика?
К слову сказать, ведущие игроки, а Исискрат, Уран, тот же Прометей и другие ведущие лица, о которых вскоре пойдет речь, были чужды этих привычек и шаблонов поведения, но даже они, несмотря на мнимую свободу, были зависимы от постороннего мнения. Исискрата вообще считали, особенно в последние десять лет перед смертью, белой вороной хотя бы потому, что Ис во взаимоотношениях не делал никаких различий между хаалтами, синкрами и остальными жителями нашего мира, в том числе между ними и элтами, перешедшими на сторону ачитла и империи, которую он представлял.
Мерилом ценности взаимоотношений для Исискрата уже давно было не положение, а реальная возможность того или иного лица что-либо сделать, причем так, чтобы оно в той или иной мере поработало на Исискрата и на замысел, который Ис проводил в жизнь, находясь до некоторого времени на его острие. В связи со своим видением ситуации Исискрат ценил гораздо больше не хаалтов и синкров, а преимущественно бывших элтов, которые делали дело, а не кичились происхождением или попросту праздно транжирили жизнь. Точкой невозврата к прошлому для Исискрат стало тяжелейшее ранение, которое он получил, когда, обласканный владыкой Атласа, возвращался домой в Ваалм, где вполне спокойно проживал, имея сторонником Прометея, как правителя Ваалма. В какой-то мере Исискрат был советником и куратором Прометея, но только до определённого предела, не переходя черты, за которой начиналось умелое управление одной особой кого-либо еще.
В какой-то мере Исискрат достигнул вершин в магическом искусстве управления лицами, попадавшими в сферу его притяжения и тем или иным образом связанными с ним. Более того, каким-то самым непостижимым образом дело оборачивалось так, что эти лица, сами того не зная, делали то, что надо было Исискрату для реализации замысла. И все бы хорошо, но даже такие перипетии, такое положение дел, как понял за несколько лет до ухода Исискрат, не давало ему стопроцентной гарантии успеха в реализации замысла, который он неизменно на протяжении десятков лет проводил в отношении проекта ведущих элтов и элосов. Требовалось нечто иное, более значимое для успеха мероприятия, для того, чтобы элосы стали в будущем управляемыми существами, но не все, а те из них, которые должны были пресмыкаться в новых телах перед владыками Атлантиды, магами всех мастей, хаалтами и тому подобного сброда.
Более того, вопрос состоял в том, чтобы одни лица своим трудом добровольно работали на других, не задавая лишних вопросов и считая такое положение дел для себя вполне нормальным и оправданным, а другие при этом снимали сливки и имели все для своего комфортного существования. Кто-то из вас, потомки, скажет, что такое невозможно, начнёт приводить для этого «убедительные» аргументы, не зная подоплеки выращивания новой расы, которой станет в будущем человечество.
В принципе, владея технологиями и знаниями, нет ничего невозможного, в том числе и для того, чтобы обустроить дело так, чтобы в будущем твои воплощения, скажем так, куда бы ни попадали, занимали высокое положение, рождаясь для этого в семьях правителей или выдающихся деятелей. На самом деле такая модуляция не только возможна, она широко будет представлена в вашем времени. Ведь на самом деле все «великие» правители, иерархи и не только во многом по большей части – воплощения тех же синкров, хаалтов, владык, магов, подобных Исискрату. Да, среди правителей и ведущих лиц будут и воплощения духа, но они всего лишь будут, скажем так, делать все для того, чтобы продлить безбедное существование паразитов в физических телах.
Возможно, я некоторой мерой не совсем ясно говорю, раскрывая перед потомками сложившееся и складывающееся положение дел, но таковы реалии жизни на Земле во всех без исключения цивилизациях. Разнится лишь то, что в будущем представители каждой последующей цивилизации сталкиваются со всем большим ухудшением своего положения дел и с условиями проживания. Такое положение дел, опять-таки, обусловлено нисходящими процессами, протекающими везде в космосе, в том числе и на Земле, в пространстве и времени, в природной среде, в животном и растительном мире, в прямоходящих существах.
Миллиарды лет тому назад ничего иного не было, разве что скорость нисходящих процессов и их последствия были не такими заметными, а жизненный потенциал планет – более полон силовых и природных энергий, обеспечивающих такое явление, как жизнь. На Земле, как на одной из последних колыбелей прямоходящих существ в космосе, в этом плане, в сравнении с потомками, положение дел усугубилось, но, тем не менее, оно еще не окончательно стало таким, что ничего нельзя сделать.
К чему я веду? При определённых условиях все то, что прожито и сделано, все, что есть, не будет иметь значения. Боле того, появится способ все изменить нескольким или даже одной личности, причём без их участия. Какой-то мерой говорю загадками, но ничего другого не могу предложить потомкам, их вниманию и врождённой любознательности. Выращивая тела новой расы, мы, элты, делали все для того, чтобы физические тела послужили надежной опорой у элтов – для духа, который они представляют, а наши противники, – маги всех мастей – для других энергий, которые живут в первую очередь за счет разложения духовной субстанции и превращения ее в отходы. Каждый из нас старался по мере сил сделать так, чтобы в будущем элосы, так я называю людей, смогли что-то, если не все, изменить в лучшую сторону. Маги же все делали для того, чтобы таких шансов у наших потомков вовсе не было. В этом-то на самом деле и состояло противостояние лучших из числа элтов и магов.
В какой-то мере противостояние в нашем цикле разрешится, как я вижу, таким образом, что окончательные битвы между еще не окончательно добитыми воплощениями духа и магами всех мастей, представителями тьмы, тени, мрака, и других энергий, которые желали во что бы то ни стало воплотиться в физических телах следующей после нас расы, будет перенесено в будущее. Азаэта, так мы называли вашу, следующую после нас, цивилизацию. Именно в следующем цикле, в Азаэте должна решится окончательно судьба не только человечества, но и всех предшествующих ему цивилизаций, в том числе и Земли. Шансов на положительный исход в этой битве у людей будет не так и много, но они есть. Впрочем, даже отсутствие шанса, также шанс, возможно даже больший, чем его наличие.
И тут, потомки, я подхожу к главному, к тому, что же дрогнуло во многом в Исискрате, что он решил, скажем так, несколько «попустить» прессинг на элтов и элосов, не только отойти в тень, но и дать возможность себя лишить жизни. Честно говоря, не только меня, Эдвина Таарда, волновал этот вопрос. Неоднократно задавал его себе и Адам. Эстарх после событий, о которых скажу ниже, даже всерьез призадумался, поскольку на первый взгляд казалось, что Исискрат, раскрыв Прометею важную информацию, по сути, высказался за то, чтобы он не подчинялся Боудаю и его приказам и не шел на скрещивание элосов и сирвов.
С одной стороны, мотив вроде был понятен: кой смысл позволять скрещивание и появление совместного потомства, если ты в будущем ослабляешь положение расы, в среде которой ты сам планируешь в дальнейшем воплощаться. Зачем таким образом ухудшать положение дел своих же воплощений? Есть другой вопрос: почему о сложившемся положении дел просто не сказать Прометею и не обязать его дать Боудаю от ворот поворот? Однако есть ответ и н этот вопрос: прямое указание Исискрата привело бы на самом деле к противоположному результату. Позиционируя себя подобным образом, противореча Боудаю, тем самым Прометей поработал бы на него и на то будущее, которое хотел видеть Боудай. Раса сирвов «повисая» на элосах, наносила по ним удар, от которого они бы не оправились. Что «ловил» для себя Боудай? На что он рассчитывал, намеренно ухудшая не только свое положение?
И тут, потомки, мы подходим к еще одному важному вопросу, который мной не освещался ранее вообще, разве что намеком: Боудай и его окружение, как сами считали, разработали такое энергетическое и программное сопровождение нового вида, при котором они, получая контроль над индивидами новой расы, при любых раскладах становились бы королями положения. Для этого необходимо было, чтобы при установлении такого сопровождения произошло контролируемое затемнение элосов, их первичной глины на основе энергий воды, земли и челоса, через сирвов. Сами же тонкие тела и оболочки Боудая и его группы были снабжены такими энергиями, которые, когда происходило воплощение и подключение к физическому телу тонких тел, обеспечивали устранение затемнения и подключение к совокупному ресурсу расы элосов, позволяя в дальнейшем личности использовать этот ресурс по своему усмотрению. По сути, Боудай собирался паразитировать в будущем на элосах, имея соответствующее обеспечение.
По замыслу Боудая в элосов в процессе скрещивания должны были войти энергии, которые их определённым образом настроили не только на клеточном уровне, но и на генном. Причем, что важно, необходим был именно половой акт. Через него, на что рассчитывал Боудай, должно было быть оказано необходимое для него и его группы влияние на элосов. Можно было, конечно, осуществлять влияние и через воду и питье, но все-таки такой шаг не был с точки зрения Боудая решающим, таким, который принесет ему неизменный успех, особенно в будущем. Именно поэтому Боудай, рассчитывая на специально разработанное сопровождение при половом акте, решил конкретно подойти к вопросу и сделать все для того, чтобы обеспечить такое его решение. Более того, нужен был половой акт, который бы велся с расположением партнеров друг к другу. Так что просто так дело не делалось. Нужно было постараться, создать соответствующие условия и не только. Ведь на самом деле при Озисе Боудай, как я уже говорил, был в опале. Он не мог развивать свой проект, поскольку Озис, как считал Боудай, послушался лиц, не желавших, чтобы раса сирвов получила на Земле прописку.
Попросту говоря, советники Озиса, рассмотрев все варианты, пришли к тому выводу, что этот ход заранее бит и не принесет ничего, кроме ухудшения положения дел, о чем и было доложено владыке, который отдалил от себя Боудая. И тут надо сказать, что Боудай, не просто стоял в стороне, он и его помощники привели к власти Сатурата именно затем, чтобы он помог осуществить им их чаяния в виде проекта. И Сатурат пока что, став правителем, не обманывал надежд Боудая и его помощников. Более того, Сатурат на посту правителя, пусть и части Атласа, правил, умело лавируя между самыми разными группами. В какой-то мере эти группы он устраивал, поскольку мог постоять за себя и не дать возможности себя свергнуть, по крайней мере, в первые годы своего недолгого правления.
Боудай же, видя, что Сатурат, проведя на посту полгода, столкнулся с немалыми трудностями, решил использовать ситуацию полной мерой. Дело надо было делать или сейчас, или никогда. Поэтому вызов Прометея в Бихлаат Сатурат осуществил только лишь благодаря настойчивости Боудая. Этим-то и объяснялась странная расположенность Сатурата к Прометею. Тут, как говорится, ничего личного, только дело. И Сатурат, и Боудай, другие хаалты и синкры готовы были терпеть и делать вид, что Прометей одной с ними крови ради его согласия на эксперимент. Войны за элосов с правителем Ваалма Сатурат и Боудай не хотели, хотя первоначально был план попросту заполучить к себе в Атлас парочку пар из числа новой расы. В любом случае, как потом просчитали, такие действия не принесли бы ничего, кроме ухудшения. Так что Прометей в какой-то мере, как правитель, оказался не только на значимом месте, но и в какой-то мере ключом для Боудая и его помощников.
Боудай не был простачком. Он понимал, что без поддержки ничего не достигнет и «не пробьет», как это будет принято говорить в вашем времени, а потому он создал при Сатурате нечто, похожее на партию, представители которой, как могли и умели, вовсю поддерживали его в самых разных группах населения Атласа, но в первую очередь в его ведущих органах, которыми были Совет ведущей тысячи хаалтов, а также профильные советы при владыке. Заручился Боудай также и поддержкой интеллектуальной элиты Атласа и примыкающих к нему с востока территорий. В общем, когда Боудай прибыл в Ваалм, он «оседлав» ситуацию, был на пике влияния и могущества. Тем не менее, Боудай не был баловнем судьбы. Ему иной раз приходилось «выгрызать», что называется, для себя и преференции, и уступки, интриговать и делать все для того, чтобы заполучить и власть, и влияние, поскольку без них в Атласе, да и за его пределами в Атлазиане, дела не делались.
Только Боудай, когда прибыл в столицу Ваалма Адой, а было это ближе к обеду, не все предусмотрел, хотя вариант, что Исискрат сообщит Прометею некоторые детали его договорённостей с ним, Боудай предполагал. Тем не менее, он все же рассчитывал, что Исискрат не станет всерьёз настраивать против него Прометея, поскольку это было невыгодно ему по ряду причин. Боудай уважал, если применим между магами такой термин, Исискрата за ум и умение комбинировать и рассчитывать хода, но он, что также отличает магов, хотел неизменно быть первым. Попросту говоря, Боудай хотел если не превзойти Исискрата, то, по крайней мере, точно не стать ниже его. А раз так, то в любом случае он, как считал Боудай, просто обязан был курировать Прометея. На самом деле это была основная задача посланца Сатурата, ради которой он и прибыл с «дружественным визитом» в Ваалм.
Сатурат и Боудай, таким образом, рассчитывали провести на Прометея свое влияние, чтобы умело им руководить. А для этого важного дела ими и их ближайшими помощниками была не только разработана стратегия и тактика поведения, но и все то, что позволяло осуществлять подавляющее влияние на личность Прометея. И в данном случае, как говорится, не до сантиментов. Что поделать, так испокон века работали в Атласе. Ведение иной раз осуществлялось тонко, равно как и расставлялись и внедрялись средства, позволяющие проводить на тех или иных индивидов нужное для владык и их прихвостней влияние. Боудай самоуверенно считал, что те технические и иные новинки, которые применяются при обеспечении соответствующего влияния, Прометею неизвестны, более того, они не могли быть установлены, поскольку у Прометея и его окружения якобы нет для этого средств. В принципе, поначалу так и было, но история, которую я описываю ниже, с самого начала началась необычно.
Если брать само пришествие Боудая в Адой, то оно проходило в теплой и дружественной обстановке. Прометей встречал «дорогого гостя» почти с помпезностью, принятой в Атласе. Еще бы, давно в Адое на летном поле, специально отведенном для стоянок самых разных летательных аппаратов, не было такого представительства знатных и уважаемых в Ваалме лиц. Может быть, и не весь цвет местного общества встречал Боудая, но Прометей, его первые помощники и некоторые другие значимые лица, а также воины, даже благодарные жители были на местах и с удовлетворением взирали на то, как восемь иенсоров (летательных аппаратов), выйдя из режима невидимости перед приземлением, опустились на землю. Зазвучала музыка, приличествующая такому поводу, а к иенсорам подошёл Прометей в окружении ближайших помощников.
Никогда до этого Прометей так никого не встречал. Он даже изобразил на лице приличествующую случаю усмешку, но внутри, если разобраться с состоянием Прометея, он был более чем суров и внимателен. Внешне это никак не сказывалось. Прометей даже слегка подшучивал, что было среди подчиненных знаком некоторой расслабленности правителя и доброго расположения духа. Только лишь ближайшие сподвижники Прометея знали, что такое его «расположение» точно не сулит ничего доброго для гостей, ради которых был затеян такой пышный прием. Прометей, ознакомившись с информацией от Исискрата, решил сыграть в игру, предложенную Боудаем, но по своим правилам и так, чтобы сама ситуация со временем дала от ворот поворот проходимцу и авантюристу, которым с некоторого времени Прометей начнет считать Боудая, ближе с ним сойдясь.
В общем, если говорить, не вдаваясь в особые подробности, то Боудаю и всей его свите, а также сирвам, прибывшим вместе с первыми лицами, выделили жилье вблизи Адоя. Для этого Прометей даже пожертвовал одной из своих резиденций, показывая, насколько «дорог» ему Боудай. Тем не менее, такие действия были лишь умелой игрой двух игроков, которые обмениваются ходами и выпадами, ожидая момента, чтобы снять маски и явить друг другу свое истинное лицо. Именно такая дуэль умов и сердец начинала вырисовываться в отношениях Прометея и Боудая, который, скажем так, старался произвести на Прометея впечатление всем, чем мог и умел.
Боудай, как следует из моего рассказа, не был заурядной личностью, раз занимал первые места возле Сатурата, по сути, во многом управляя частью Атласа. В вашем времени его назвали бы фаворитом, но положение Боудая возле ачитла на самом деле было еще более прочным и важным. Владыка позволял ему во многом определять внешнюю политику в отношении Ваалма и подобных ему областей Атлазиана. Так что Боудая смело можно было назвать даже временным соправителем Сатурата, который одно время страховал владыку, оберегая и прикрывая спину, но до времени, когда это было ему нужно. Так уже повелось у хаалтов, что от расположенности до ненависти был один шаг. Сегодня ты преданный сторонник, а завтра – скрытый враг, который выжидает момент, чтобы нанести решающий удар.
Я кратко для понимания происходящего приведу первую беседу между указанными выше лицами, чтобы потомкам был понятен характер отношений между ними. Беседа эта состоялась как раз после роскошного по меркам Ваалма и Адоя приема, который в своем дворце дал в честь приезда Боудая Прометей. В одном из просторных залов дворца два хаалта, которые в нашем мире занимали первые места в своих государствах, могли переговорить без лишних ушей. Здесь были сказаны положенные сторонам слова благодарности и расположенности к дружбе и сотрудничеству, после чего, как только речь зашла о важных делах, Боудай, почти ласково усмехаясь, предложил Прометею, чтобы он показал ему свой сад, на что Прометей, изобразив на лице некоторое подобие усмешки, провел гостя в сад.
Тропинки сада причудливо извивались на местности, обходя деревья и кустарники, прячась в тени их крон, выводя путника к фонтанам и скамьям, подводя к местам, откуда можно было наслаждаться видами на окружающие красоты, а в саду Прометея было на что посмотреть. Здесь по тропинкам иногда бродили звери, а на ветках деревьев иной раз пели редкие птицы, специально выведенные и выращенные в лабораториях по заказу правителя, точнее, распорядителя его хозяйства. Прометей был полноправным хозяином владений. Его дети во многом только лишь наследовали славу и положение отца. С некоторого времени Прометей почему-то был суров к потомству и не спешил никого из детей всерьёз привлекать к делам управления. Попросту говоря, он не хотел, чтобы дети, войдя в круговерть, которая все больше закручивалась возле трона, попадали под удары судьбы и становились угрозой ему и трону.
Взойдя вместе с Прометеем на невысокий холм, на котором причудливо располагались камни, а возле них цвели розовым цветом невысокие деревья, создавая тень, Боудай, глядя на ландшафты, открывающиеся взору, отметил:
– Красиво у тебя здесь. Не зря я прибыл к тебе в гости. Нет у нас в Атласе такого многообразия растений и их пышности. Поделишься технологией?
– Мне думается, ты слишком высокого мнения о том, что перед тобой. Насколько я знаю, в твоем окружении есть лица, которые могут еще лучше, чем здесь, обустроить среду. К тому же у нас нет столь мощных кайтов (климатических установок), чтобы устроить, как в Атласе, на некоторых участках вечное лето.
– Понимать твой ответ, как отказ?
– Я бы хотел услышать вместо него то, что ты собираешься делать и что нужно от меня. Исискрат мне говорил, чтобы я оказывал тебе всяческое содействие в твоем деле, но не сказал, в чем оно точно состоит. Я знаю, что ты прибыл для того, чтобы скрестить представителей сивров и элосов, но это, как я вижу, не главное…
– Ты проницателен, иуарон (одно из обращений к правителю). Я действительно хотел переговорить с тобой по ряду важных для нас обоих вопросов. Твой дворец, как я понимаю и вижу, все-таки не может служить местом для серьезных бесед…
– Опасаешься за себя?
– За нас с тобой. Кто знает, кому может быть передана информация, которую я тебе хочу сообщить. Говорить о ее важности не приходится.
– Я тебя внимательно слушаю. Мне также есть, что сказать тебе.
– Мы с тобой во многом делаем одно дело. Скажи мне, можешь ли ты предоставить мне несколько пар элосов, чтобы я увез их к себе в Атлас? Это важно как для элосов, так и для сирвов, а также для будущего атлантов и хаалтов.
– Скажи просто: для бывших элтов, – едва заметно усмехнулся Прометей.
Он задолго до приезда Боудая предвидел с его стороны такой вопрос. Ответ на него был давно готов. Слегка щурясь, Прометей вздохнул и, как ни в чем не бывало, уведомил:
– По поручению Исискрата я, когда прибыл в Бихлаат, передал, как знак моего почтения Сатурату четыре пары элосов. Ведь так?
– Да, мы получили элосов, но с ними возникли трудности…
Прометей был уведомлен Исискратом заранее, что вышло с элосами, но продолжал играть свою роль, умело изображая на лице удивление и все то, что сопутствовало ему, показывая Боудаю, что он не в курсе дела. Пришлось Боудаю доводить до ведома Прометея, скажем так, обстоятельства, которые свидетельствовали о нем и его команде не с положительной стороны, поскольку к моменту разговора никого из элосов в живых не осталось.
– Дело в том, слегка покусывая губу, – признался Боудай, – что две пары элосов, по всей видимости, не выдержали изменений климата, а две исчезли…
У Прометея в ответ поднялись брови. Боудай вздохнул и пояснил:
– Сразу же после твоего отъезда произошло нападение арклифов на поселение, где велись исследования. Элосы после нападения куда-то пропали. Арклифы говорят, что с собой их не брали. Я им не верю, но наши осведомители в среде арклифов говорят, что элосов не было среди пленных после налета. Поиски пока что ничего не дали. Скорее всего, их давно уже нет в живых.
Молчание было ответом на реплику Боудая. Прометей только лишь вздохнул, а после произнес:
– Давай вернемся к этому вопросу позже. Мне нужно подумать. Ты ведь не собираешься в ближайшие дни нас покинуть?
– Я не буду злоупотреблять твоим гостеприимством, но пока что поживу в апартаментах, которые ты мне предоставил, до той поры, пока не подберу себе жилье.
– Вижу, что ты надолго, – слабо усмехнулся Прометей.
– Я не собираюсь гостить за твой счет. Мне есть, чем рассчитаться.
На ладони Боудая, которую он протянул вперед и слегка в сторону Прометея, блестели рубиновые карты. В их центре можно было увидеть золотистые кружки с изумрудными ядрами.
– Бери сразу три карты. Тот, кто ими владеет, может безбедно жить и в Атласе, и в Атлазиане. Кредит пока что не ограничен. Как видишь, тут прямая гарантия ачитла, – указал Боудай на вензель, удостоверяющий лицо ачитла.
Прометей покосился, но не спешил брать предложенное ему.
– Мало? – по-своему понял его Боудай.
– Неоправданная щедрость, – скупо усмехнулся Прометей. – Ты вроде бы как меня подкупаешь. Я, конечно, понимаю твою расположенность ко мне, но пока что обойдемся без такого ценного подарка.
– Мне думается, ты слишком осторожен. Ты ничего мне за это не должен. Я всего лишь плачу за услуги, которые ты мне предоставляешь. Карты – жест доброй воли с моей стороны.
– И все-таки ты прибыл не только для того, о чем говоришь. Мы одни. Я слушаю.
– Ты проницателен, – едва заметно усмехнулся Боудай. – Как ты понимаешь, я заинтересован в том, чтобы элосы, проживающие в Эйдэрме, перешли под наш общий контроль…
– Это слова. Что ты предлагаешь? Идти на Эйдэрм войной? Тебя не останавливает пример Баруата? Он, между прочим, уже захватил Эйдэрм, а тут вышла незадача…
Прометей говорил слова ровным голосом, но все равно Боудаю послышалась в них некоторая насмешливость.
– Ты поможешь мне реализовать план?
– Если ты со мной им поделишься, то я, подумав, выскажу свое мнение.
