скачать книгу бесплатно
Дженис дрогнула, но не стала высвобождаться, сделав шаг навстречу.
– Всё в порядке?
– Да, да. – сказал я, почуяв странное облегчение.
Я отшатнулся, схватившись за голову. Будто бы не было всего этого сражения, будто бы нас окружало щекочущее ноги поле. Я позволил себе на миг забыться.
***
– Алан я так переживала за тебя! – воодушевлённо воскликнула Дженни Уотерс, покрытая веснушками девушка, моя первая любовь.
– Чего переживать-то, Дже!? Я ведь мессия и мне всё нипочём! – ответил ей я, грубым тоном и плюхнулся в мягкую траву отцовского сада.
– Алан, ты несерьёзен! Жизнь – это всё, что у нас есть!
Девушка беспокойно перемещалась вокруг меня, пока я с улыбкой наблюдал за ней, не воспринимая всерьёз её слов.
Кто она такая, чтобы учить меня? Простая сестра в больнице, а я надежда нового мира! Это забавно, что она думает, что умнее я.
– Жизнь даётся нам, чтобы найти в ней своё место, оставить след – это дело в зачастую опасное, настоящее приключение!
– Жизнь не состоит из одних военных баталий да балов после сражений! Большая часть нашей жизни состоит из обычных вещей, война и побегушки по праздникам – это временно! Тебе предстоит повзрослеть и повести за собой весь мир! А с твоей беспечностью – нас не ждёт ничего хорошего! Ясно тебе!?
Не увидев с моей стороны понимания, девушка развернулась и собралась уходить домой, но я знал один приём, перед которым она таяла в стопроцентных случаях. Встав на ноги, я быстро догнал её и потянул в траву, начав целовать её губы, щёки, глаза, шею, плечи, груди сквозь намокшую из-за жаркой погоды футболку. Она быстро забывала обо всём и отдавалась нашим чувствам.
– Я люблю тебя, Дже! – сказал я шепотом совсем близко к её губам, смотря ей прямо в глаза.
– А я люблю тебя, Алан Де Фаре! – её лицо светилось от счастья, как и моё.
Я и вправду любил её в то время, мы оба были совсем юны, но так любили друг друга…
– Если ты не повзрослеешь Алан! Ты станешь погибелью Альянса! – сказала она так серьёзно, что я быстро вскочил, испуганный её резкими словами.
– Я стану лучшим правителем! Лучшим чем мой отец! – возразил я.
– Не станешь, если продолжишь вести себя как избалованный мальчишка! Пока не перестанешь легко поддаваться гневу! Пока не станешь легко контролируемым! – кричала она.
Её слова стали пророческими. Я потянул новый мир за собой во тьму.
***
Диодора начала отчитывать меня за мою провальную стратегию:
– Де Фаре! Они переиграли тебя! Они знали всё! Ты обрёк нас на смерть! Мы не выстоим! – отчитывала меня Диодора.
– Контролёры! Контролёры! – начали кричать солдаты сопротивления. Вдалеке предстали «переработанные люди» в металлической броне, три метра в высоту с пулемётами в каждой руке.
Я движимый гневом зарядил ей прикладом в щёку.
– Правда глаза режет!?
– Режет! – ответил я. – Но не был бы я Де Фаре, если-б не имел пару тузов в рукаве. Что с моим альбиносом, спартанка!?
– Она не твоя, Де Фаре!
– О не-е-т! Если она жива, то теперь она моя – я выкупаю её у тебя, как и петлю!
Я приставил дуло к её сердцу.
– Или ты не согласна?
– Ты погубишь нас. – ответила она.
– Это мы ещё посмотрим! Сэм! Я оставил подарочек для контролёров в швейном магазине, за полкой я припрятал самонаводящийся гранатомёт, тебе лишь нужно набрать пароль 101—542 и задать координаты: 1—1, 2—1, 3—1, 4…4—1, 2—2, 3—3…Слушай внимательно! – приказал я.
Сэм шатался, лишившись твёрдости в ногах.
– 4—4 и 5—5, понял?!
– Так нельзя, Де Фаре! Швейный магазин находится в самой гуще спартанцев! – возразил Крамер.
– Они изрежут мальчонку! – поддержала Ая.
– Вы где-то видите моего альбиноса?! Je ne le vois pas non plus[28 - Франц. – Вот и блять не вижу!]! Вы прикроете его, а я отвлеку фельдмаршала. Вот наш план – иного не дано!
– Но, Де Фаре, пострадают все, даже наши. Я не согласна! – возразила Диодора. – Если ты готов умереть, то мы нет!
– Повторюсь – иного плана нет! Жертвы есть уже сейчас! И их уже не избежишь!
– Н-но г-город превратится в руины! Если мы так поступим – мы будем не лучше тех, против кого сражаемся.
– Боюсь он прав, красотка, если мы не попробуем, то этот мудень в чёрном выполнит свой долг и борьба будет окончена. – поддержал Крамер.
– Значит, решено! – я схватил Сэма за плечи и притянул к себе: – Не подведи меня, Сэм.
– Постараюсь. – не сразу ответил он.
Спартанцы и контролёры вжали нас к лестницам мэрии и обступали нас со всех сторон, так, чтобы никто не мог сбежать. К нам присоединились Нурия, которую волок Джон Джон, а также остатки их отрядов. У девушки была разорвана кожа на правой ноге. Из рваной раны виднелась берцовая кость.
– Сестра!
– Прости, Диодора. Алан! Они знали!
Лицо Джон Джона теперь не излучала доброту, миниатюрные усы согнулись, а лицо было покрыто сажей. Теперь его лицо передавало общее настроение масс.
Увидев, что спартанцы собираются вместе и перегруппировываются для массивной атаки всеми войсками, я понял, что самое время действовать.
– Занимайте позиции у баррикад! Мы с этим юношей. – я намеренно акцентировал внимание на Сэме, чтобы все знали как он выглядит. – Попробуем перевернуть неудачно сложившуюся…
– По твоей вине. – тихо буркнула Диодора.
– Вы должны прикрывать нас массированным огнём. Сначала пойдут контролёры, старайтесь выцеливать их глаза, за ними спартанцы с мечами – их бейте по ногам и следом добивайте! Если сейчас мы не сможем изменить ситуацию – нам конец! Если вам дорог этот город, эта борьба за свободу, ваша честь, ваши друзья и близкие… Тогда за дело! – приказал я.
– Ты безумец! – сказала Диодора, прежде чем помочь сестре встать. – Джон! Затащим её в здание!
– Мы выживем, Алан? – спросил Сэм, дрожа от страха.
– Не знаю. – искренне ответил я.
– Выживите! Я ведь буду вас прикрывать! – заверил Брендан, демонстрируя автомат в своих руках.
Сэм ринулся к Брендану, обняв его. Здоровяк обхватил его за спину.
– Всё будет нормально. – сказал Крамер.
Их отношения стали походить на отношения отца и сына, нежели на напарника с напарником.
– Ну, всё, Сэм! Противник не будет перегруппировываться вечность.
– Давай парнишка, наши судьбы в твоих руках! – промолвил Крамер и подтолкнул его ко мне.
Я подозвал Сэма к себе и тихо начал обрисовывать план более подробно:
– Вон! Справа швейный магазин, как мы выберемся из баррикад – беги и не останавливайся! Если они знали всё с самого начала, то знают, что план мой и то, что главный здесь я, поэтому они сосредоточатся на мне – позволив тебе убежать. Я и остальные тебя прикроем, просто беги до магазина и не останавливайся ни на секунду, не оборачивайся, чтобы ты не услышал – беги!
– Х-хорошо, Ал-лан.
– Алан. – донёсся голос позади.
Я не стал меня вектор своих мыслей и наблюдения за ситуацией на площади и не зря. Я увидел, как спартанцы смыкают свои ряды, образуя единый кулак, у нас осталось крайне мало времени.
– Сэм, десять секунд и беги!
– Удачи. – сказал голос.
Во второй раз я смог распознать грубый голос Дженис, он отличался от обычного её тона, сейчас он звучал более сорвано.
– Вперёд!
Мы перепрыгнули через баррикады, Сэм побежал к швейному магазину, а я двинул в сторону спартанцев – остальные открыли огонь. Такой поворот событий разъединил единый кулак спартанцев, и они вновь кинулись кто куда, но особое внимание я уделил Ван-Мардвику и контролёрам. Те вновь хотели двинуть в бой, но Ван-Мардвик сжав свой кулак, по-видимому, приказал им ждать. Я несколько потерялся, не знаю, что со мной происходит, чёрт возьми. Не могу собраться. Почему пошла расфокуссировка? Если я промедлю ещё несколько секунд – мне конец, но я не могу поднять автомат, мозг не хочет исполнять команду. Может он отражает моё истинное желание – смерть. Я всех подвёл, когда был нужен, был чёрств с теми, кто любил меня, кому был нужен, бросил их, все мои идеалы – пали, я – пал. Стал тем, с кем клялся бороться. Я разрушил новый мир, окунув его в грязь, в которой он вот-вот захлебнётся, я убил своих последователей, тех, кто считал меня избранным, тем, кто поведёт людей к новой эре. Мой гнев и жажда власти сделали из меня монстра, я сам лишил себя всего. Вся боль, которую я испытываю – это кара за содеянное. Да, мне суждено умереть и ме стоит принять факт того, что я не смогу исправить прошлое, но могу попытаться исполнить свой долг – найдя лекарство и взойти на кресло канцлера. Поэтому я умру – пытаясь искупить грехи свои!
Один из спартанцев был так близко, что пуля, которую я выпустил от испуга, отлетела от его щита прямо мне в ногу. Ему удалось сшибить меня, автомат отлетел куда-то в сторону. Боль моя была несильной, поэтому два удара щитом, нацеленных на мою шею не достигли своей цели. Спартанец наступил на место ранения, в глазах чуть помутнело, голова откинулась назад, и я увидел его собратьев несущихся за Сэмом. Если я сейчас не найду в себе сил – одолеть этого балвана, то всё было зря. Лицо моего обидчика было сильно изуродовано огромными порезами, кровь из которых стекала прямо на меня. Нехило же ему досталось. Замахнувшись щитом, он приготовился добить меня, но я не был бы собой – если бы умер здесь и сейчас. Я успел подставить кисть, тем самым предотвратив процесс отделения моей головы от тела. Кисть хрустнула, но не сломалась. Я рычал от гнева и боли, спартанец эмоционировал точь в точь. Вторым моим действием было – задрать руку и выстрелить острым клинком прямо в незащищённую шею. Благо у него не было при себе меча – иначе план был бы обречён. Рука поднялась несколько тяжело, но пальцы моментально сжали кнопку механизма выпускающего стрелу, но спартанец успел выставить кисть, и стрела застряла прямо в его ладони. Спартанец со смехом осмотрел свою ладонь, откинул свой щит и, схватив меня за горло, поднял над собой. Из-за кучи-малы творившейся вокруг, я не мог получить поддержку в данный момент времени, что не могло не огорчать в силу нынешних обстоятельств. Я изо всех сил бил его по кулаку, сжавшему мою глотку, но ему хоть бы хны. Он развернул ладонь и занёс острую часть лезвия, готовясь кольнуть меня, я вновь выдвинул одну из рук, сдерживая лезвие, а второй продолжал бить его кулак. Яркий красный свет, просвистевшая, словно свиристель пуля, раздробила череп спартанца, но не убила его, он отшвырнул меня в сторону моего автомата. Осталось лишь нажать на спусковой крючок.
– Tha plirоsete gia aftо[29 - От. Греч. – Ты поплатишься за это!]! – сказал женский голос, принадлежавший спартанке.
Видно я убил её мужа.
Я не успел встать на ноги, поэтому пнул её в ногу, нарушив её устойчивость, и выпустил несколько пуль, затем, на меня потянулись ещё спартанцы, как на кусок мяса, я начал отстреливать их, отползая назад. Спартанцы тянулись за мной как стая мух, не позволяя мне встать. Вдруг, глаза бежавших ко мне сзади округлились от ужаса.
– Den bore?s[30 - Греч. – Ты не можешь.]… E?the o Apоllonas na mas ekdikithe?[31 - Греч. – Да отомстит за нас Аполлон]… O thаnatоs sou tha e?nai pio odynirоs apо ton dikо mas, prodоti! Gios tou Efiаlti[32 - Греч. – Твоя смерть будет мучительней нашей, предатель! Сын Эфиальта!]! – только и доносилось из их уст.
– Ваши жизни – в сделку не входили! – в гуще сражения сказал механизированный голос, из маски, принадлежащий Ван-Мардвику.
Он в лёгкую расправлялся со спартанцами. Первое, что я увидел своими глазами, это его увороты от взмахов тяжёлого мяча, такой обычно носят спартанцы, вес которых достигает не меньше ста пятидесяти килограмм. Спартанец пытался прибить его этим оружием, размером с человека, но Ван-Мардвик без труда перескакивал с места на место, пока не кольнул его сердце с правого бока. За этим, он как юла избежал второго оппонента и вспорол ему глотку. Третий и четвёртый убили сами себя, пытаясь зажать его с двух сторон, но он выпрыгнул так резко, что спартанцы не успели остановиться. Его манера боя была нацеленной на ключевые точки, не защищённые бронёй, ничего лишнего, никакой агрессии – только сосредоточенность. И всё это время, что он сражался, его взгляд был на мне. Он шёл за мной, но что я сделал ему? Я не видел его никогда ранее, а может я уже забыл и я действительно насолил ему. Я поднялся на ноги и также обратился в его сторону. Спартанцы разделились на несколько зон, сконцентрированных для выполнения. Перезарядив обойму последним, прикреплённым к груди магазином. Ван-Мардвик резко развернулся к своим более массивным подчинённым и что-то прошептал им, те обогнули его и двинулись, вперёд пробежав мимо меня. Контролёры сосредоточились на истреблении спартанцев. Не все видели жестокую расправу фельдмаршала и поэтому находились в замешательстве, когда контролёры, которых они называли svоlous[33 - Греч. – Глыбами.] и считали их своими союзниками, начали месить их. Расстояние между нами очистилось, и мы предстали друг пред другом.
– Наивно было полагать, что ты умрёшь под завалами. – сказал Ван-Мардвик.
– Я надеялся, что эта участь постигнет тебя. – откровенно ответил я.
– Не судьба. – он шутливо развёл руками. – Я знал с самого начала.
– Это уже неважно. – отрезал я и спустил курок.
После трёх пуль, он не упал, лишь колыхнулся, ещё три, также не сложили его.
– Попробуй ещё раз!
Под моим неподдельным шоком и паникой я зажал спусковой крючок. Пули вылетали без остановки, а ему хоть бы хны, кровь хлестала в разные стороны, а когда патроны закончились, мне стало очень страшно. Ван-Мардвик невозмутимо потянулся и сказал:
– Я же тебе говорил, что я не совсем обычный обыватель.
– А как ты посмотришь на это? – спросила Савина, делающая замах.
Я был удивлён, что ей удалось выжить после падения с пятиэтажки. Она швырнула в Ван-Мардвика бомбу-липучку, которая прицепилась к его шлему и тут же взорвалась. Ошмётки шлема и лица вперемешку с кровью разлетелись в разные стороны, Ван-Мардвик с ужасающим криком упал на колено, держась за лицо. Он не прекращал кричать. Его крик был пронзительным, пробирающим на эмоции. Мне даже стало – его жаль. Такая кончина неимоверно мучительна, его голова должна была разлететься в разные стороны, но она осталась на месте, что говорила о его явном отличии от «простого обывателя».
Савина не сдерживая яростного крика, понеслась на него, готовясь пришить его. И когда она была совсем близко, Ван-Мардвик в секунду оказался на ногах, ещё через секунду, он уже увиливал от её парных клинков отступая в сторону баррикад, откуда его нещадно настреливали в спину, но эта ситуация была ему на руку, ведь Савиной тоже приходилось уклоняться от пуль своих же союзников.
– Ала-а-а-а-ан-н!
Я обернулся в сторону мэрии и увидел Аю, которая показывала мне посмотреть назад. Я увидел контролёров, один из них схватил Сэма. Юноша болтался в попытках вырваться и молил о помощи.
– Oh merde[34 - Франц. – Ой блять!]! – выругнулся я и на бегу, ловко поддел ногой махайру, которую тут же поймал на лету и побежал Сэму на выручку.
– Ну уж нет! – воспротивился Ван-Мардвик и уклонившись ударил Савину в живот с такой силой, что та отлетела на верхний ярус баррикад, сбив стрелков. Его дыхание участилось, когда он сдёрнул с себя вторую половину шлема, половина, которая сохраняла юношу, была красна от гнева, а вторая, сущая хлябь, в которой сияла дыра в щеке. Мозги струйкой стекали сразу на плечо, теперь видимые, многочисленные связки тряслись, сжимая всё внутри меня, на макушке были лоскуты волос, а также зияли белые кости. Я не выдержал и наконец, спросил напрямую:
– Почему ты смотришь на меня с такой ненавистью?
– Ты отнял у меня всё!
– Ага, это конечно здорово, но… Я пожалуй… – не договорив, я побежал к Сэму.
Я бежал сломя ноги мимо, ещё продолжающегося сражения не обращая на него должного внимания, но удар щита, в правую сторону тела, снёс меня с ног, при падении, я не смог сдержать напряжение в руках и махайра отлетела в сторону. Падение было-таки не из приятных, но думать об этом долго не пришлось. Я вытащил припасённый кольт, пуля из которого мгновенно достигла цели. Следом, я избежал прямого контакта с враждебной махайрой, вильнув всем телом в сторону и уже на спине сделал ещё один выстрел. Спартанцы активно налегли на меня, как крокодилы на одинокого странника, блуждающего по водам джунглей. Я раскинул ноги по сторонам, чтобы не лишиться их, после очередного выпада со стороны нового, уже прибывшего на место умершего собрата – спартанца. Мне удалось резким движением поднять себя, хотя я едва не повалился на землю, но спина вывезла груз моего тела и отбросила меня вперёд. Я уклонился от лезвия, идущего навстречу моей шее, и ударил очередного спартанца – магазином в висок, его голова чуть откинулась вниз, и я добил его ударом в затылок, потом я услышал резкий деревянный хруст, прорвали одну из баррикад. Я метнулся туда, стреляя в спины спартанцев, пытавшихся преодолеть последний плот обороны.
– Мы справимся, помоги Сэму! – крикнул мне Крамер, который полез на передовую.
– Его сейчас убьют, Алан! – утвердила Ая.
– Ая – магазин, сука! – рявкнула Дженис, кинув в неё пустой магазин.
